Первая проблема созрела в голове еще в ванной, когда Эрика принимала душ, и касалась выбора трусов – совсем как у любимой героини Бриджит Джонс. Выбери Эрика изящные кружевные стрингеры, вероятность оказаться в постели с Патриком упадет до минимума. Но стоит надеть огромные, на редкость безобразные «парашюты» с поддерживающим эффектом для ее живота и зада, и события непременно станут развиваться по наиболее романтическому из сценариев. Подумав об этом, Эрика решила сделать выбор в пользу поддерживающего эффекта. Плюс утягивающие колготки – полное вооружение, одним словом.
Взглянув на часы, Эрика убедилась в том, что пора определяться. Оглядев кучу на кровати, она не глядя вытащила из-под нее что-то черное. Это оказалось платье длиной до колена – классическая модель в стиле современной Джеки Кеннеди, скрывающая недостатки фигуры. Жемчужные серьги и наручные часы – вот и все украшения. Эрика распустила волосы, стала боком перед зеркалом и втянула живот. Что ж, поддерживающие трусы, утягивающие колготки, осторожное дыхание – и она будет выглядеть вполне сносно.
И от дополнительных килограммов есть не только вред, если уж на то пошло. От тех, что на животе, Эрика предпочла бы избавиться. Зато теперь было на что посмотреть в декольте. Конечно, и здесь пришел на помощь лифчик с подкладкой. Последние модели содержат желеобразное вещество в чашечках, от чего грудь так сексуально волнуется при малейшем движении. Еще один пример науки на службе у человека.
От волнения Эрика вспотела, поэтому была вынуждена еще раз принять душ. Еще двадцать минут ушло на макияж. В общем, наведение красоты затянулось, а ведь нужно было еще накрыть на стол… Эрика прошла в спальню. Развешивать все по вешалкам заняло бы слишком много времени, поэтому она взяла в охапку кучу одежды, забросила ее в гардероб и закрыла дверь. Потом поправила покрывало на кровати и еще раз оглядела комнату. Забытые на полу грязные трусы от «Слогги» отобьют желание у кого хочешь.
Эрика поспешила вниз, на кухню. Перед ней на столе лежала бумажка с двумя рецептами, оставалось правильно организовать работу, чтобы управиться в срок. Шеф-поваром Эрика себя не считала, но готовила вполне сносно, а рецепты взяла из старых номеров журнала «Эль Гурмэ», на который когда-то была подписана. На закуску запланировала сырые креветки с крем-фреш, икрой и нарезанным красным луком. В качестве горячего – рыбное филе в кляре под соусом с добавлением портвейна. На гарнир – картофельное пюре. Десерт – фруктовый салат с ванильным мороженым, который, слава богу, стоял готовый со вчерашнего вечера. Эрика решила начать с картофеля, который еще предстояло сварить.
Она сосредоточенно работала около полутора часов и вздрогнула, когда в дверь позвонили. Время бежало чуть быстрей, чем она рассчитывала. Оставалось надеяться, что Патрик пришел не слишком голодным.
На полпути к двери Эрика обнаружила, что забыла снять передник, и после второго звонка все еще пыталась развязать узел на спине. Наконец снятый через голову передник полетел на стул в прихожей. Эрика пригладила ладонями волосы, втянула живот и с радостной улыбкой побежала открывать дверь.
– Привет, Патрик! Добро пожаловать, входи!
Они приобнялись, и Патрик протянул Эрике бутылку в алюминиевой фольге.
– Спасибо, как мило!
– Рекомендовано «Сюстем Булагет» [10]. Чилийское вино со вкусом красных ягод и легкой шоколадной ноткой. Сам я не очень разбираюсь в винах, но продавцы-то знают, о чем говорят.
– Оно, конечно, замечательное.
Эрика рассмеялась и поставила бутылку на столик в прихожей, чтобы помочь Патрику снять куртку.
– Входи. Надеюсь, ты не умираешь с голоду. Я переоценила свои возможности и не управилась с готовкой.
– Ничего, я подожду. – Патрик прошел за Эрикой на кухню. – Помочь чем-нибудь?
– Возьми штопор в верхнем ящике стола и открой нам бутылку. Попробуем, что за вино ты принес.
Пока Патрик открывал бутылку, Эрика достала два больших бокала, после чего помешала то, что было в кастрюле, и проверила готовность того, что стояло в духовке. Филе было почти готово, а вот картофель оказался сыроват. Патрик протянул ей бокал с темно-красным вином. Эрика слегка встряхнула его, чтобы высвободить ягодный запах, потом просунула нос в бокал и вдохнула. Легкий дубовый аромат через ноздри разлился по всему телу. Чудесно! Эрика сделала глоток, покатала вино во рту. Вкус оказался таким же восхитительным, как и запах, и Эрика подумала о том, что эта бутылка, должно быть, недешево обошлась Патрику.
Он ждал ее реакции.
– Просто фантастика!
– Да, ты понимаешь в этом толк. Что до меня, до сих пор не могу уяснить разницу между «тетрапаком» за пятьдесят крон и бутылкой за несколько тысяч.
– Думаю, что можешь, просто здесь многое зависит от привычки. И потом, вино действительно надо смаковать, а не вливать в себя стаканами.
Патрик смущенно посмотрел на бокал в своей руке. Было выпито около трети. Он попытался перенять манеру Эрики, которая в этот момент отвернулась к плите. Вкус и в самом деле получился необычный, как будто Патрик пробовал совсем другое вино. Покатав глоток во рту, он ощутил множество новых вкусов, среди которых как будто распознал и горьковатую шоколадную нотку, и красные ягоды – виноград, пожалуй, и немного клубники. Это было просто невероятно.
– Как продвигается расследование? – Эрика старалась, чтобы вопрос прозвучал как бы между прочим, но замерла, ожидая ответа.
– Мы снова в самом начале, можно сказать так. У Андерса алиби на момент убийства, а других подозреваемых у нас пока нет. Увы, мы допустили классическую ошибку. Слишком были уверены в том, что идем по правильному пути, и просто не рассматривали другие варианты. Хотя Андерс Нильсон идеально подходит на роль убийцы, и здесь я, как никто, понимаю комиссара. Опустившийся пьяница, разве мог он мечтать о близких отношениях с такой женщиной, как Александра Вийкнер? И когда его невероятное везение, как и следовало ожидать, закончилось, он стал ее ревновать. Отпечатки пальцев Андерса Нильсона обнаружены на теле Алекс и по всей ванной. На полу в луже крови есть даже след его ноги.
– Разве всего этого недостаточно для доказательства его вины?
Патрик в задумчивости повертел бокал.
– Возможно, было бы достаточно, если б не алиби. Так или иначе, теперь он бывший подозреваемый. Отпечатки не доказывают, что Андерс Нильсон находился в ванной во время убийства, а не, скажем, после. И мы не можем не принимать в расчет эту небольшую разницу.
Распространившийся по кухне запах был поистине волшебным. Эрика достала креветки, которые оттаивали в духовке, выставила на стол две десертные тарелки, банку крем-фреш из холодильника и икру. Нарезанный лук уже ждал на посудном столике.
– У тебя что нового? – спросил Патрик. – Что с домом?
– Вчера звонил маклер. На Пасху предложил дать объявление о продаже. Анна и Лукас находят эту идею блестящей.
– Тогда у тебя в запасе еще пара месяцев, – попытался успокоить ее Патрик. – Мало ли что может произойти за это время…
– Лукаса может хватить удар, ты это имеешь в виду? В любом случае я этого не говорила. – Эрика с силой захлопнула духовку.
– Осторожней с плитой, – предупредил Патрик.
– Нет, ты знаешь, я уже начинаю привыкать к этой мысли и даже строю планы на деньги, которые получу с продажи. Хотя, признаюсь, никогда не думала, что пара миллионов крон сделает меня счастливее.
– Насчет миллионов можешь не волноваться. С нашими налогами бо́льшая их часть уйдет на содержание паршивых школ и еще худших больниц. Не говоря уже о полицейских участках с их раздутыми штатами… Мы найдем применение твоим миллионам, можешь не сомневаться.
Эрика не смогла удержаться от смеха.
– Что ж, это было бы кстати. И мне не пришлось бы мучительно выбирать между песцом и норкой… Веришь или нет, но креветки готовы.
Эрика взяла в каждую руку по тарелке и впереди Патрика пошла в столовую. Она долго думала, где накрыть стол, в столовой или на кухне, и в конце концов выбрала столовую. Дубовый обеденный стол смотрелся еще благороднее при «живом» свете. Свечей Эрика не пожалела. Она где-то читала, что их пламя придает женской красоте особую романтичность.
На столе уже лежали приборы и полотняные салфетки. Эрика выставила белые с голубой каймой тарелки «Рёрстранд», которые так берегла ее мать. Бо́льшую часть времени Эльси держала их в шкафу и доставала лишь в особо торжественных случаях, каковыми считались, к примеру, визиты пастора с женой или попечителя церкви. Дни рождения детей отмечались за кухонным столом с самой обыкновенной посудой.
Эрика поставила на стол десертные тарелки.
– Смотрится просто фантастически.
Патрик взял на вилку кусок креветки, лук, крем-фреш и икру и только тогда обратил внимание на Эрику, которая сидела, выгнув бровь и в задумчивости глядя на свой бокал. Патрику стало стыдно, и он отложил вилку.
– За тебя!
– За нас.
Эрика улыбнулась. Странно, но оплошности Патрика не действовали ей на нервы. Наверное, она могла бы позволить ему есть руками. Ее стокгольмские друзья были настолько хорошо воспитаны, что походили на клонов. В отличие от них, Патрик был настоящий. И при этом умел краснеть и смущаться.
– Сегодня у меня была странная гостья.
– Кто же?
– Юлия Карлгрен.
Патрик с изумлением поднял глаза. Эрика отметила про себя, что ему трудно оторваться от тарелки.
– Не знал, что вы знакомы.
– Мы и не были знакомы. Впервые я увидела ее на похоронах Алекс. Тем не менее сегодня утром она стояла на пороге моего дома.
– И чего она хотела? – Патрик так отчаянно царапал тарелку, словно хотел соскрести эмаль с фарфора.
– Она хотела взглянуть на детские фотографии Алекс. Сказала, будто у них в доме их совсем немного, и она решила, что у меня должно быть больше. Я показала ей все, что было. Но Юлия стала задавать вопросы обо мне и Алекс, о нашем детстве, отношениях и тому подобном. Она как будто не успела узнать сестру, что совсем неудивительно при такой разнице в возрасте, и вот теперь решила наверстать упущенное. По крайней мере, у меня сложилось такое впечатление. А ты знаком с Юлией?