Отряд Танира они обнаружили не сразу, перед этим изрядно поплутав по тёмным переходам, больше напоминающим лабиринт. Узкие проходы то разветвлялись, то снова сходились в одной точке, какие-то из них заканчивались тупиками, но, в конце концов, поисковый отряд всё же достиг своей цели.
Все десятеро пропавших находились в просторной пещере природного происхождения. Издали было не разобрать, в каком они состоянии. Плохо уже то, что ни Танир, ни его парни не подавали признаков жизни. Их тела были аккуратно уложены в центре пещеры в некоем подобии круга — головами к центру, а ногами наружу. В этом своеобразном цветке явно не хватало двух лепестков. Из этого следовало, что в ближайшее время нужно ожидать пропажи ещё двух оборотней.
Кто-то пытался облагородить это место, стёсывая каменные стены, но не очень в этом преуспел. По-видимому, отделочные работы начались совсем недавно и проводились от случая к случаю. Неизвестные, скорее всего, пытались возвести в недрах горы храм. И это должно было послужить тревожным сигналом для того, кто вдумчиво изучал наследие предков, заключённое в свитках.
В том, что здесь собирались провести ритуал возрождения, сомнений не возникало. Оставалось выяснить, кому могла прийти в голову безумная идея возродить Тёмное божество? Уж точно не гномам, проводившим большую часть жизни под землёй. Им ни к чему выпускать древнее зло на волю и становиться источником силы для его слуг и приспешников.
Под ногами хрустела каменная крошка, в воздухе кружили частицы пыли. Дышать становилось всё труднее. Слава Всемилостивой, обоняние сейчас играло не такую важную роль, как в самом начале поисков, можно было смириться с его частичной потерей.
Эрдан сделал знак рукой, приказывая сопровождавшим его воинам остановиться. Кто знает, какая опасность подстерегает их в этом странном месте? В любом случае, нужно соблюдать осторожность, чтобы не угодить в руки мерзавцев точно так же, как Танир со своими парнями.
Стены пещеры вертикально устремлялись ввысь, но не сходились, образуя защитный купол, а открывали окно в небо, отчего дневной свет свободно проникал внутрь, рассеивая густой мрак подземелья. Его как раз хватило на то, чтобы вовремя заметить искусно замаскированную ловушку.
Цепочка артефактов в виде осколков скальной породы повторяла очертания ритуального круга. Кто-то сильно истощил свои резервы, чтобы напитать их силой. Простые булыжники неохотно впитывали магическую энергию и также неохотно её отдавали. К тому же, барьер, установленный из таких камней, имел свои ограничения. Он возвышался над уровнем земли не более, чем на полметра и потому служил слабой защитой, но в некоторых случаях признавался единственно действенным.
Совсем как сейчас, ведь драгоценные камни, разложенные на полу пещеры, неминуемо привлекли бы к себе внимание. Танир обязательно бы их заметил.
Эрдан попытался угадать, какими свойствами наделены артефакты. Скорее всего, они должны были убить или усыпить незваных гостей и, может быть, послать хозяину оповещение о нежданных визитёрах. Такой барьер действительно трудно заметить, но, зная о его наличии, легко преодолеть. Главное не задеть сигнальную нить, незримо протянутую от одного артефакта к другому.
— Тут защитный барьер, — пояснил Эрдан своё бездействие парням. — Обратите внимание на то, как поблёскивают искры вон в том камне. Это не солнечные блики, хотя очень похоже. На самом деле, это артефакт и он едва не лопается от бурлящих в нём магических потоков. Присмотритесь и вы увидите замкнутый круг, образованный точно такими же артефактами.
— Что будем делать? — спросил Седар, в то время как все остальные напряжённо всматривались в россыпь камней под ногами, стараясь разглядеть среди безвредных осколков те самые, несущие в себе угрозу их жизни.
— Ступаем осторожно, ноги поднимаем повыше, чтобы не задеть контур, забираем своих и уходим, — изложил план действий Эрдан.
На словах всё выглядело проще некуда, на самом же деле им всем предстояло изрядно потрудиться.
— А со всем этим что будем делать? — спросил Седар, обводя пещеру взглядом. Эрдан без труда догадался, что друг имеет в виду ритуальный круг и его создателя.
— Пусть с этим разбираются маги, — ответил Эрдан, уже думая о том, кому можно доверить решение этой проблемы, пока она не разрослась до небес.
Самым трудным было поднять пострадавших на поверхность. Телеги для их перевозки нашли в соседней деревне. Парни к счастью были живы, пугало другое, они не приходили в себя, не смотря на все усилия привести их в чувство.
В замке было не легче. Пришлось объясняться сразу со всеми, сдерживать горячечные порывы некоторых не в меру ретивых оборотней, собиравшихся немедленно отправиться на место происшествия и разнести там всё по камушку, буквально до основания.
А потом появилась Элайна. Эрдан никак не ожидал увидеть её в толпе разгорячённых мужчин и потому растерялся. Особенно, когда понял, что она не собирается с криками и плачем бросаться ему на шею, как сделала бы любая другая женщина. Вместо этого Элайна молча посмотрела ему в глаза и от этого её взгляда боль в груди стала затихать. Не исчезла совсем, но дышать определённо стало легче. Он и не думал, что можно вот так просто взять и разделить с кем-то свои тревоги и переживания. Элайна пошатнулась и подалась вперёд, утыкаясь лицом ему в грудь.
Она оказалась на целую голову ниже его и такая тоненькая, что страшно прикоснуться. Разве имеет он право взваливать на её хрупкие плечи такую непомерную тяжесть? Он мужчина и должен оберегать свою пару от тревог и волнений. Ей незачем вникать в мужские проблемы. В замке, долгое время лишённом законной хозяйки, для Элайны найдётся немало дел. Пусть ими и занимается.
Осторожно обхватив жену за плечи, Эрдан заставил её отстраниться. Ему было непросто удержать в себе рвущиеся наружу нежные слова, но принятое решение казалось ему единственно верным в данной ситуации. Проглотив комок в горле, Эрдан тихо, но твёрдо приказал:
— Вернись в замок, Элайна. Тебе нечего тут делать.
Слова Эрдана больно резанули по сердцу. Я оказалась не готова к тому, что он отвергнет моё сочувствие, сочтёт мой порыв неуместным. А ведь отец учил меня закрываться от нападок недоброжелателей, постоянно напоминал о необходимости возводить незримый барьер между собой и собеседником. Но разве могла я предположить, что даже в общении с мужем следует быть предельно осторожной? Мне казалось, что Эрдану можно доверять. Я думала, что могу не скрывать от него свои истинные чувства, и вновь ошиблась.
Проход позади меня оставался открытым. Я не стала спорить с Эрданом, глупо устраивать семейные разборки на глазах у всех, ни к чему хорошему это не приведёт. Вряд ли мы достигнем взаимопонимания сейчас, когда оба на взводе. Вместо этого, молча развернулась и, не оглядываясь, направилась к замку.
Муж не хочет меня видеть? Моё присутствие кажется ему лишним? Ну что же, я не стану унижаться, навязывая ему своё внимание.
Надеюсь, мой уход не походил на побег. Хоть я и старалась идти медленно, сохраняя достоинство, но вряд ли смогла кого-то обмануть. Уверена, все видели, как мне плохо. Дрожащие губы и блестящие от слёз глаза трудно скрыть, находясь под пристальным вниманием десятков пар глаз. Мне повезло, что из-за пелены слёз я почти ничего не видела. Что там было на лицах окружающих — сочувствие, осуждение или злорадство? Любая из этих эмоций способна была пробить здоровую брешь в моём самообладании. Не хватало только разреветься на глазах у всех. Я бы не вынесла такого унижения.
Отец проявил благоразумие и не стал меня задерживать. Когда я взлетела по лестнице, он шагнул навстречу, но лишь для того, чтобы приоткрыть тяжёлую дверь, за которой я немедленно поспешила укрыться. Сам шагнул следом и молча проводил до дверей моей комнаты. Я не стала возвращаться в спальню мужа. Не хочу его видеть. Только не сейчас, когда душит обида, а с языка готовы сорваться злые слова.
— Тебе следует успокоиться, дочь, — заявил отец с невозмутимым и, я бы даже сказала, довольным видом. — Эрдан прав, женщине не место среди воинов. Ты не могла не заметить, что все дамы держались в стороне, как и дети, и даже подростки. В том, что тебе сейчас так плохо, есть и моя вина. Мне следовало тебя удержать. Вместо этого я позволил тебе пойти на поводу у своих эмоций. Чего ты ожидала? Что Эрдан при всех разрыдается, уткнувшись носом в твою макушку? Он сильный правитель и не имеет права на проявление слабости ни в каком виде, особенно сейчас. Ты должна это понимать.
— Я хотела ему помочь, — не сдержавшись, я сорвалась на крик. — Мне нестерпимо было видеть его таким. Как ты не понимаешь?
— Мне действительно трудно тебя понять, Элайна, — пожал плечами отец. — Разве Эрдан давал тебе повод сомневаться в собственной стойкости? Он глава клана, на него равняются, ему стремятся подражать. Хорош бы он был, если бы стал искать утешения в женских объятиях на глазах у всех.
— Но что плохого в том, что я хотела разделить с мужем его боль? — спросила я тихо, мигом растеряв уверенность в правильности своего поступка. Может быть, отец прав и мне действительно стоило подождать, пока мы останемся с Эрданом наедине?
— Ничего плохого в этом нет. И твой поступок не вызвал осуждения, поверь. Вы оба поступили правильно, а потому не стоит взращивать несуществующие обиды. Ты женщина, а не воин. Займись своими прямыми обязанностями и не лезь в мужские дела.
Отец говорил резко, даже обидно, но его слова странным образом действовали на меня умиротворяюще. Действительно, глупо с моей стороны обижаться на мужа. Он не мог поступить иначе. Теперь я готова была это признать. А всё благодаря наставлениям отца. Не представляю, как буду обходиться без его мудрых советов, когда он уедет.
— Ты ведь погостишь у нас немного? — спросила с надеждой в голосе.
Отец сразу понял, о чём я подумала, и по-доброму улыбнулся.
— Ты справишься, милая, — сказал он уверенно. — Главное не пытайся решать все проблемы сгоряча, дай себе время остыть и подумать. Ты у меня умница, только житейского опыта у тебя маловато.