— А-а, — вскричал Леон Фортэн, — палачи из Мезон-Лаффита!
— Негодяи продырявили мне шкуру и тщились сделать из меня труп, — со злостью пробурчал журналист.
— Это просто гениальные мерзавцы, — серьезно сказал Тоби. — И я с ними один на один.
— Но мы поможем!
— Ах, господа, я не сомневаюсь ни в вашей доброй воле, ни в смелости, но…
— Наша ловкость внушает сомнение?
— Скорее, отсутствие навыков сыска.
— Не беспокойтесь, дорогой Тоби, — журналист снисходительно улыбнулся, — некоторые из моих расследований вызвали зависть у полиции Франции и Англии.
— Ну что ж, если так, господа, не премину воспользоваться вашей помощью. А сейчас лучше вернуться в Доусон-Сити, думаю, бандиты там.
— Быстро перекусим, и в путь!
Детектива пригласили в палатку и представили как старого друга из Европы, случайно оказавшегося в здешних краях. В сущности, это была чистая правда.
Во время обеда англичанину рассказали об ограблении, о покушении на жизнь четверых компаньонов и о бегстве мнимых полицейских. Тоби, сосредоточенно выслушав подробности, пробормотал.
— Ограбление с хлороформом… Их любимый трюк. Сомнений нет, это они.
В силу своих профессиональных привычек, Тоби, увидев в палатке двух незнакомых ему мужчин, был весьма сдержан. Редон, заметив это, решил заступиться за своих новых друзей.
— Дюшато, отец очаровательной мадемуазель Жанны, — начал Поль. — Вы видели ее рядом с мадемуазель Грандье. Я очень ее уважаю и всецело доверяю…
— Кому — отцу или дочери? — лукаво спросил мистер Тоби.
Застигнутый врасплох, Поль сначала замолчал, потом рассмеялся и вернулся с детективом в палатку, где Леон и Жан уже начали сборы. Через шесть часов все было готово. Вскоре нашли и перевозчика, который за хорошую плату согласился доставить их в город.
Раненых уложили в повозку на меховые одеяла, и процессия медленно тронулась в путь. Темп переезда никак не устраивал англичанина, он убегал вперед, возвращался и в конце концов объявил, что будет ждать путников в Доусоне, возле их городской хижины.
И точно, когда тридцать часов спустя кортеж остановился возле их скромного жилища, Тоби, неузнаваемо измененный гримом и одеждой, шепнул Редону:
— Я не тратил зря времени. Как только устроитесь, сведу вас лицом к лицу с грабителями.
ГЛАВА 10
Тоби держит слово. — Развлечения в Доусон-Сити. — Бал, музыка, игры. — Встреча. — Воры и убийцы. — Скандал и арест. — У судьи. — Обвинения. — Свидетели. — Алиби. — Поражение. — Триумф бандитов. — Приговор.
Итак, компания вернулась в Доусон-Сити. Раненых удобно устроили. Осмотревший их доктор не предвидел никаких осложнений и считал, что со временем все придет в норму. Больные приготовились к длительному периоду выздоровления.
После доктора в гости заглянул Тоби-второй. Живописно одетый в шляпу «гармошкой», голубой пиджак с зелеными пуговицами, поношенные сапоги и украшенный огромным темно-синим галстуком в белый горошек, он был неузнаваем. Монокль, нафиксатуаренные усы… В общем, в хижину вошел истинный заполярный денди. Детектив пригласил Леона и Поля отправиться с ним. Время было вечернее, наступали сумерки. Молодые люди давно уже и думать забыли о европейской респектабельности. Они оделись в куртки и фланелевые рубахи не первой свежести, на головы водрузили помятые шляпы, а брюки заправили в сапоги.
По улицам, как всегда, прогуливались здешние оборванцы; салуны, бары, отели, игорные и музыкальные залы сияли витринами, зазывая посетителей, искавших удовольствий и приключений; небольшие оркестры через гостеприимно распахнутые двери наводняли улицу какофонией звуков, стараясь завлечь как можно больше клиентов. Тоби привел своих спутников в просторное помещение, разделенное на три части.
В первом зале бритые господа и сильно накрашенные дамы во все горло распевали модные куплеты; во втором — прыгали и кружились под присмотром танцмейстера разряженные леди и джентльмены; в третьем — играли в рулетку, в Блэк Джек, в тридцать и сорок, в покер и баккара[17]. Во всех трех залах пили, курили и всячески шиковали. Впрочем, надо отметить, что истинного веселья было мало. Казалось, что и пение, и танцы, и даже поглощение виски в огромных количествах имело чуть ли не принудительный характер и делалось от скуки. Объяснялось это тем, что в обществе всего больше было янки, а янки, как известно, не очень-то умеют веселиться. Но время шло, и постепенно горячительные напитки придавали развлечениям все более непринужденный характер.
Наша троица с любопытством осмотрела первые два зала и проследовала в третий.
— Играете? — осведомился Тоби.
Леон отрицательно мотнул головой, а репортер признался, что бывает, но редко.
— Правильно, — одобрил детектив. — Здесь просаживают огромные суммы. Подозреваю, что банкометы не отличаются особой честностью.
Вокруг бурлила обычная для таких мест жизнь. Посетители отдавали кассиру золото в виде песка или зерен, тот взвешивал, говорил вес и выдавал на требуемую сумму долларовых жетонов или фишек. Игрок садился к столу с жетонами, так что в обороте не было ни «живых» денег, ни золота. Перед глазами игроков не сияли самородки и не шуршали радужные бумажки. Благодаря этому игра лишалась своего драматизма. Она шла как бы в долг, на костяные кругляшки, хотя на самом деле за игорными столами банкометы и крупье проворачивали огромные суммы.
По воскресеньям, как это принято у американцев, игорные залы не работали. В такие дни дозволялось лишь слушать музыку до одурения, танцевать до упаду и напиваться до потери сознания.
Банкометы и крупье своим внешним видом сильно отличались от остальной публики. Всегда корректные, они были строго и хорошо одеты, напомажены и отутюжены, говорили мало и ловко манипулировали картами, жетонами и костяными лопаточками, сохраняя при этом небрежно-невозмутимый вид.
Войдя в зал, наши герои чуть не задохнулись: от смеси густого сигарного дыма, запаха алкоголя и потной человеческой массы у них запершило в горле и защипало в носу. Несмотря на большое скопление народа, в зале было сравнительно тихо, слышалось только треньканье стаканов, отрывистый шепот, шорох шагов, иногда проклятья и гневные восклицания. Над сдержанным гулом доминировали ритуальные возгласы крупье:
— Делайте ваши ставки, господа! Ставки сделаны. Нечет, зеро, красное выигрывает!
Оглядевшись и отдышавшись, Поль и Леон прошли в глубь зала и остановились недалеко от одного из игорных столов. Банкометов они видели плохо, но их голоса заставили обоих подскочить. Тоби подмигнул и коротко бросил:
— Подойдем!
Все трое пробрались сквозь толпу и вплотную приблизились к столу. Теперь они не только отчетливо слышали голоса, но и увидели банкометов прямо в лицо. Без сомнения, это были они, фальшивые полицейские, наглые грабители, воспользовавшиеся гостеприимством и похитившие «корзину с апельсинами»! Взгляды четырех мужчин скрестились в безмолвном поединке. Лица банкометов стали еще непроницаемее; Поль и Леон побледнели. Они уже не слышали голоса увещевавшего их детектива, тщетно призывавшего к спокойствию и сдержанности. Молодые люди не так уж дорожили похищенным сокровищем, но спустить обидчикам они никак не могли. Не обращая внимания на предостережения Тоби, Поль и Леон, раздвинув игроков, подошли к негодяям и, не говоря ни слова, схватили их за шиворот. Бандиты, застигнутые врасплох, принялись отбиваться и звать на помощь. Но Редон и Фортэн так крепко сжимали им шеи, что те никак не могли вырваться и начали уже хрипеть. Не понимая, в чем дело, присутствующие встали на сторону «жертв нападения».
— Дело в том, — громовым голосом отвечал журналист на сыпавшиеся вопросы, — что эти люди — бандиты. Неделю назад они украли у нас двести ливров золота. А приехали к нам, переодевшись в форму убитых ими полицейских.
— Эти мерзавцы, — вмешался Леон, — совершили в Англии и во Франции ряд ужасных преступлений. Они главари преступной банды «Красная Звезда».
После таких обвинений симпатии присутствующих уступили место возмущению. Несколько игроков уже засучивали рукава, чтобы хорошенько вздуть мошенников. Но Тоби поспешил вмешаться в интересах правосудия и справедливости.
— Джентльмены, прошу без насилия! — закричал он, перекрывая шум. — Вот ордер на арест, подписанный главным прокурором Лондона. Он действует на всех территориях Британской империи[18].
— Ну так арестуйте их! — крикнул один из игроков.
— Отведем их к начальнику полиции, — сказал другой.
— К судье! — поправил третий.
Оба грабителя, зажатые толпой так, что не могли шевельнуться, хором воскликнули:
— Мы только этого и хотим! Отведите нас к судье, и мы сумеем оправдаться, доказать свою невиновность.
— Невиновность! — возмутился английский детектив. — Пусть пролитая вами кровь падет на ваши головы!
В подобных ситуациях всегда находятся энтузиасты, готовые принять самое горячее участие в происходящем. Так и здесь. Двое посетителей раздобыли веревку и связали разбойникам руки. Те, поначалу испугавшись суда Линча, успокоились, расправили плечи и, когда их уводили, бросили с презрением:
— Хорошо смеется тот, кто смеется последним.
Это уже был верх наглости, и оба молодых француза с трудом удержались, чтобы снова не броситься на подонков.
Оказалось, что и судья, и начальник полиции отсутствуют. Но приведенных задержали по заявлению Поля и Леона и по мандату Тоби. Банкометы были помещены за решетку под самый строгий надзор. Преступники продолжали держаться вызывающе и не проявляли ни малейшего беспокойства. Наши друзья высказали опасение, что сообщники бандитов могут устроить им побег. Но полицейские, разъяренные убийством своих товарищей, заверили в абсолютной надежности охраны, готовой всю ночь не спускать с негодяев глаз.
Первый допрос, как того требует английский закон, был проведен не позднее 24 часов после ареста в присутствии двух выбранных обвиняемыми адвокатов, которых не пришлось долго разыскивать, поскольку в Доусоне было все, в том числе и адвокаты, готовые за богатое вознаграждение защищать кого угодно.