– Значит, он не наш парень? – сказал Логан, нехотя принимая конфету.
– Нет. Это просто несчастный шизанутый вонючий труповоз.
Они смотрели, как грязный избитый человек, морщась от боли, наклоняется и вдевает в ботинки шнурки.
– Итак, – сказал Инш наконец, – мне пора идти. Через полтора часа поднимется занавес. – Он похлопал Логана по плечу и, повернувшись на каблуках, ушел, насвистывая увертюру.
– Чтоб ты ногу сломал, – сказал Логан вслед удаляющемуся инспектору.
– Спасибо, сержант. – Не оборачиваясь, Инш весело помахал рукой.
– Нет, серьезно, – сказал Логан. – Я очень надеюсь, что ты упадешь и сломаешь ногу, черт бы тебя побрал. Или шею. – Правда, он подождал, когда дверь закроется, так что Инш его не услышал.
Когда наконец Труповоз воссоединился со своими личными вещами, Логан изобразил улыбку и повел его к машине на стоянке на заднем дворе. Встревоженный констебль перехватил их, когда Логан расписывался за очередной автомобиль.
– Дежурный сержант просил сообщить, что для вас есть еще два сообщения от мистера Ламли, – сказал он.
Логан застонал. Это была обязанность психолога, которая работала с семьей Ламли, это она должна была разбираться с этими звонками. «У меня и так работы по уши», – подумал он. И немедленно почувствовал себя виноватым. Этот несчастный мужик потерял сына. Самое малое, что он, детектив-сержант Логан Макрай, может для него сделать, это ответить на его телефонные звонки. Он потер лоб: где-то за глазами набирала силу головная боль.
– Передайте ему, что я с этим разберусь, когда вернусь обратно. О'кей?
Логан вывел Труповоза наружу. Весь фасад штаб-квартиры был ярко освещен, под резким светом фонарей телевизионных камер все вокруг стало ярким и контрастным. Десятки их расположились около входа. К концу дня физиономия Труповоза станет известна всей стране. И не важно, виновен он или нет, но к завтрашнему завтраку половина населения страны будет знать его имя.
– Знаете, будет неплохо, если вы возьмете отпуск на пару недель, – сказал Логан Труповозу, когда они сели в машину и поехали. – Чтобы идиоты обо всем забыли!
Труповоз держался руками за ремень безопасности, слегка подергивая его каждые шесть секунд, чтобы проверить, что он защелкнут.
– Нужно работать, – сказал он после паузы. – Если человек не работает, значит, у него нет смысла в жизни. Работа нас определяет. А без определения мы не существуем.
Логан поднял бровь:
– О'кей… – По его мнению, Труповоз был не просто шизофреником – он был больной на всю голову.
– Вы слишком часто говорите о'кей, – заметил тот.
Логан хотел было что-нибудь сказать, но передумал. Какого черта обсуждать что бы то ни было с сумасшедшим! Если очень захочется, он поговорит со своей матерью, когда вернется домой. Поэтому он молчал и вел машину под затихающим дождем. Когда они подъехали к ферме Труповоза на окраине Культса, дождь совсем прекратился.
Логан подъехал к ферме настолько близко, насколько позволяла дорога. Муниципальная команда по очистке весь день усердно работала. Фары машины высветили два контейнера для мусора, каждый размером с микроавтобус, выкрашенные желтой краской, уже облупившейся местами. Контейнеры стояли в высокой траве, рядом со строением номер один. Громадные навесные замки запирали крышки, на тот случай, если кому-то захочется контейнеры вскрыть, чтобы покуситься на гниющие трупы животных, находившиеся внутри.
Логан услышал тихое рыдание позади себя и подумал, что идея с замками не такая уж плохая.
– Мои прекрасные, прекрасные, прекрасные мертвые вещи… – Слезы текли по вспухшей щеке Труповоза и исчезали в бороде.
– Ты им не помогал? – Логан указал на контейнеры.
Труповоз, покачав головой, произнес сдавленным голосом:
– Как я могу помогать варварам в борьбе против Рима?..
Он вышел из машины и пошел через кусты и траву к строению номер один. Дверь была открыта настежь, фары полицейской машины освещали голый бетонный пол. Трупы животных исчезли. Одно строение было очищено, остались еще два.
Логан уехал, оставив Труповоза рыдающим рядом с пустым зданием фермы.
19
Вечер прошел совсем не так, как Логан планировал. Когда он наконец добрался до паба, констебль Джеки Ватсон еще была там и все еще переживала из-за полученного выговора. А может быть, от него все еще разило Труповозом, хотя возвращался он с опущенными стеклами.
– Ах, как ужасно от тебя воняет…
Либо то, либо другое, но весь вечер она провела, болтая с Саймоном Ренни и еще каким-то констеблем, которого Логан не знал. Никто ему не грубил, но никто и не выпрыгнул из штанов, чтобы броситься ему навстречу и самым сердечным образом поприветствовать. А подразумевалось, что вечеринка в его честь! Ведь это он нашел Ричарда Эрскина. Живого!
Пропустив всего пару пинт, Логан решил, что пора сваливать, и пошел домой, по дороге заглянув в ближайшую круглосуточную забегаловку.
Он не заметил темно-серый «мерседес», стоявший напротив его дома, вдали от света уличных фонарей. Не увидел крепкого мужчину, который открыл дверь со стороны водителя, вышел из машины и натянул пару черных кожаных перчаток. И не услышал, как тот похрустел пальцами, пока он удерживал остывающую рыбу с жареной картошкой на одной руке, пытаясь другой нащупать в кармане ключи.
– Ты не позвонил.
Логан чуть не выронил свой ужин.
Резко повернулся и увидел Колина Миллера, стоявшего, скрестив руки на груди, рядом с очень дорогой машиной.
– Я ждал твоего звонка в полчетвертого. – Слова вылетали из его рта вместе с облачками пара. – Ты не позвонил.
Логан застонал. Он хотел поговорить с инспектором Иншем, но все как-то не получалось.
– Ну да… – произнес он наконец. – Я говорил с инспектором… Он сказал, что, по его мнению, нам это не очень подходит.
Это была наглая ложь, но Миллер ведь этого не знал. По крайней мере, выглядело так, как будто он пытался.
– Не очень подходит? – переспросил репортер.
– Он решил, что на этой неделе мне известности уже вполне достаточно, – сказал Логан, подумав, что за такое вранье вешать надо. – Ты же знаешь, какой он…
И пожал плечами.
– Не очень подходит? – Миллер нахмурился. – Я ему покажу, мать его, что значит не очень подходит.
Вынул из кармана коммуникатор и что-то в нем записал.
Следующее утро началось с десятка аварий на улицах города. Везде обошлось без жертв; все пеняли на пятисантиметровый слой снега, выпавшего за ночь.
К половине восьмого утра облака приобрели серовато-стальной оттенок; они низко висели над городом, казалось, до них можно дотянуться рукой. Крошечные белые хлопья плавно падали на Гранитный город и мгновенно таяли, коснувшись дорог и тротуаров. Пахло снегом. В воздухе ощущался резковатый металлический привкус, и было понятно, что настоящий снегопад не за горами.
Утренний выпуск «Пресс энд Джорнэл» хлопнулся о порог квартиры Логана, как надгробная плита. Правда, на этот раз хоронили не его самого. Это были похороны его ошибки. В центре первой страницы газеты красовалась фотография детектива-инспектора Инша в костюме злодея из рождественской пантомимы. Это была фотография с рекламной афиши представления, и оскал Инша на ней был по-настоящему зловещим. «Пока наши дети умирают, детектив-инспектор валяет дурака» – гласил заголовок.
– О господи!
Подпись под фотографией вторила заголовку: «Что важнее – играть в рождественской пантомиме или ловить педофила-убийцу, разгуливающего по нашим улицам?»
Колин Миллер нанес еще один удар.
Стоя перед умывальником, он прочитал, что инспектор «скакал по сцене как полоумный, в то время как местный герой полицейский Логан Макрай на улицах города искал пропавшего малыша Ричарда Эрскина». И вся статья в том же духе. Миллер провел первоклассную атаку на инспектора Инша. Он представил всеми уважаемого старшего офицера полиции в образе бесчувственного урода. И еще там была процитирована фраза главного суперинтенданта, сказавшего, что «дело это очень серьезное и будет подвергнуто тщательной проверке».
– О господи…
Заметка «Работник муниципальной службы подвергся нападению обеспокоенных родителей» была едва видна на второй странице.
Во время утреннего совещания Инш был в отвратительном настроении, и все прилагали неимоверные усилия, чтобы не сказать или не сделать чего-то, что могло бы вывести его из себя. Это был не тот день, когда можно было нечаянно облажаться.
Как только совещание закончилось, Логан быстро прошел в свой крошечный кабинет, стараясь выглядеть не очень виноватым. Сегодня ему помогала только одна женщина-констебль: она отвечала на телефонные звонки. Все оставшиеся в его распоряжении полисмены были отправлены на поиски несчастного Питера Ламли. Иншу в зад сунули ракету, и он горел желанием поделиться своими ощущениями со всеми. Значит, в офисе сегодня будет Логан, женщина-констебль и список имен, которые надо отработать.
Команда, которую Логан отрядил для работы с социальной службой, вернулась ни с чем. Все маленькие девочки находились там, где они должны были быть. Некоторые «подходили к двери», а одна даже «упала с лестницы, обжегшись утюгом». Но тем не менее все были живы-здоровы. Против пары родителей возбудят дела.
Но не только это тревожило сейчас Логана. Ему казалось, что оказание помощи детективу-инспектору Стил в расследовании убийства Джорди Стефенсона сводилось к тому, что инспектор Стил выкуривала еще больше сигарет, а он выполнял всю основную работу.
К стене была прикреплена еще одна карта Абердина. Она была утыкана иголками с синими и зелеными головками, обозначавшими каждую букмекерскую контору в городе. Иголки с синими головками обозначали «безопасные» конторы – в том смысле, что там вам не отрубят коленные чашечки, если вы не смогли расплатиться. Ну а зеленые головки – это была территория коленных чашечек. «Терф'н Трэк» он пометил иголкой с красной головкой. Так же была помечена гавань, откуда было выловлено тело. Рядом была пришпилена фотография Джорди Стефенсона, сделанная в морге.