"Зачем ты это делаешь?" — спросила она. "Чего ты хочешь от меня?"
"Я пытаюсь помочь Вам".
"Притащив меня сюда? Держа меня в плену?" Она не смогла сдержать презрительного смеха. "Ты ненормальный?"
Его глаза сузились и стали такими мрачными и решительными, что она подумала, что своими словами оттолкнула его слишком сильно. "Я спас Вашу жизнь", — произнес он.
"Люди будут искать меня. И они будут продолжать поиски столько, сколько потребуется. Если ты не отпустишь меня…"
"Никто не ищет Вас, мэм. Потому что вы мертвы".
Его слова, произнесенные так спокойно, пробрали ее до мозга костей. Вы мертвы. На один безумный, дизориентированный момент она подумала, что, возможно, это правда, и она умерла. И это был ее ад, ее наказание, быть заточенной вечно в темной и холодной пустыне собственного создания с этим странным спутником, который был наполовину мальчиком, наполовину мужчиной. Он смотрел на ее испуг в жуткой тишине, не говоря ни слова.
"Что ты имеешь в виду?" — прошептала она.
"Они нашли Ваше тело".
"Но я здесь. Я жива".
"Это не то, о чем говорят по радио". Он подбросил еще дров в огонь, и пламя взметнулось вверх, напустив в жилище дыма, который наполнил ее глаза слезами и заставил горло гореть. Затем он пошел в угол, где присел над темным нагромождением одежды и рюкзаков. Порывшись в стопке, он достал небольшое радио. Он включил его и заиграла музыка, прерываемая статическими помехами. Кантри-песня, которую пела женщина, плача о любви и предательстве. Он протянул радио ей. "Ждите новости".
Но ее взгляд неотрывно смотрел на кучку вещей в углу. Она увидела свой рюкзак, который она одела, покидая долину. И она разглядела кое-что другое, поразившее ее.
"Ты взял сумочку Элейн", — сказала она. "Ты- вор".
"Хотел знать, кто появился в долине".
"Это были твои следы от снегоступов. Ты наблюдал за нами".
"Я ждал, что кто-то вернется. Я увидел ваш огонь".
"Почему ты просто не поговорил с нами? Почему прятался рядом?"
"Я не знал, может, вы были из его людей. Одними из них".
"О ком это ты?"
"О Собрании", — тихо сказал он.
Она вспомнила слова, которые были вытиснены золотом на кожаном переплете "Библии". Слова нашего Пророка. Мудрость Собрания. И еще она вспомнила портрет, висевший в каждом доме. Одни из его людей, сказал мальчик. Людей пророка.
Кантри-песня закончилась. Они оба повернулись к радио, когда зазвучал голос ди-джея.
"Больше подробностей стало известно об аварии и пожаре на Скайвью-роуд. Четверо туристов погибли на прошлой неделе, когда их взятый в аренду внедорожник сорвался с края дороги и упал с высоты пятидесяти футов в овраг. В настоящее время выяснены имена жертв, это были Арло Зелински и доктор Дуглас Комли из Сан-Диего, а также тринадцатилетняя дочь доктора Комли, Грейс. Четвертой жертвой была доктор Маура Айлз из Бостона. Айлз и Комли приехали в город на медицинскую конференцию. Обледеневшие дороги и плохая видимость во время метели в прошлую субботу, скорее всего, послужили факторами для этого инцидента".
Мальчик выключил радио. "Это Вы, не так ли? Вы — врач из Бостона". Он полез в свой рюкзак и достал ее бумажник. "Я нашел Ваши водительские права".
"Я не понимаю", — пробормотала она. "Это ужасная ошибка. Они не мертвы. Они были живы, когда я ушла оттуда. Грейс, Элейн и Арло, они были живы".
"Они подумали, что она — это Вы". Он показал на сумочку Элейн.
"Там не было никакой аварии! И Дуг уехал на лыжах несколько дней назад!"
"Он не доехал".
"Откуда ты знаешь?"
"Вы слышали, о чем сказали по радио. Они поймали его прежде, чем он спустился с горы. Никто не выжил кроме Вас. И только потому, что Вас не было там, когда они пришли".
"Но они ехали, чтобы спасти нас! Там был снегоочиститель. Я слышала его, выйдя на дорогу. Перед тем, как ты…" Внезапно, сбитая с толку, она опустила голову между коленей. Это неправильно, все неправильно. Мальчик лгал ей. Вводил в заблуждение, пугал, чтобы она осталась с ним. Но как радио тоже могло ошибаться? В новостях сказали, что внедорожник разбился и четверо людей погибло.
Одной из жертв была доктор Маура Айлз из Бостона.
Ее голова пульсировала, удар мальчика, опустившийся на ее череп, заставил Мауру замолчать. Последним воспоминанием перед ударом была рука, зажавшая ей рот, пока она махала руками, затем он оттащил ее подальше от дороги, подальше от яркого света во мрак деревьев.
Там, в лесу, воспоминания резко обрывались.
Она прижала пальцы к вискам, пытаясь думать сквозь боль, пытаясь понять все, что она услышала. Возможно, от его удара у меня разорвался сосуд. Может быть, мой мозг медленно разрушает кровоизлияние. Вот почему это не имеет смысла. Я должна сосредоточиться. Мне надо сконцентрировать внимание на том, что я знаю, в правдивости чего я абсолютно уверена. Я знаю, что я жива. Я знаю, что Элейн и Грейс не погибли в автокатастрофе. Радио ошибается. Мальчик лжет.
Медленно она попыталась встать. Мальчик и собака смотрели, как она поднялась на ноги, шатаясь, словно новорожденный теленок. До входной двери была всего пара шагов, но после стольких дней в неволе ее ноги были слабыми и неустойчивыми. Если она попытается бежать, она знала, что не сможет обогнать их.
"Вы же на самом деле не хотите уходить", — сказал он.
"Ты не можешь держать меня в плену".
"Если вы уйдете, они найдут Вас".
"Но ты не собираешься останавливать меня?"
Он вздохнул. "Я не могу, мэм. Если Вы не хотите спастись". Он посмотрел на пса, как бы ища его одобрения. Почувствовав расстройство своего хозяина, пес заскулил и облизал руку мальчика.
Она медленно двигалась в сторону двери, наполовину ожидая, что мальчик потащит ее назад. Подросток оставался неподвижным, в то время, как она распахнула дверь и вышла на улицу, в кромешную ночь. Маура по бедра провалилась в глубокий снег. Вытащив ноги из сугроба, она обнаружила, что стоит посреди полной черноты леса. Позади нее через открытую дверь призывно горел огонь. Оглянувшись, она увидела мальчика, который стоял и смотрел на нее, огонь от костра обрисовывал его плечи. Она снова посмотрела вперед на деревья, сделала два шага и остановилась. Я не знаю, где я и куда идти. Я не знаю, что ждет меня в этих лесах. Она не видела ни дороги, ни автомобиля, ничего, кроме деревьев, вызывающих клаустрофобию, окружающих жалкую лачугу. Конечно, Царство Божие должно быть в пределах пешей досягаемости. Как далеко мог один истощенный мальчик оттащить ее бесчувственное тело?
"Отсюда тридцать миль до ближайшего городка", — сказал он.
"Я собираюсь вернуться в долину. Там они будут искать меня".
"Вы заблудитесь, прежде чем попадете туда".
"Я должна найти моих друзей".
"В темноте?"
Она оглянулась на деревья и тьму. "Где я, черт побери?" — выпалила она, разочарованная.
"В безопасности, мэм".
Она повернулась к нему. Уже лучше держась на ногах, она подошла к нему, напоминая себе, что это был не мужчина, а всего лишь мальчик. "Кто ты?" — спросила она.
Мальчик молчал.
"Ты даже не сказал мне свое имя".
"Это не имеет значения".
"Что ты делаешь здесь один? У тебя есть семья?"
Он вдохнул и выдох получился очень тяжелым. "Хотел бы я знать, где они".
Маура моргнула, когда ветер кинул снег ей в глаза. Она посмотрела вверх на то, как хлопья падали вниз, мелкой пылью. Снег приземлялся на ее лицо, как холодные иголки. Пес вышел из лачуги и облизнул голую руку Мауры. Его язык оставил влажную дорожку, которая остыла и холодила ее кожу. Он, казалось, просил погладить его, и она положила свою руку на его густой мех.
"Если вы хотите замерзнуть здесь, — произнес мальчик, — я не могу остановить Вас. Но я иду внутрь". Он посмотрел на собаку. "Пойдем, Медведь".
Собака не шелохнулась. Маура почувствовала, как шерсть на его шее вдруг ощетинилась, каждый мускул в теле, казалось, напрягся. Повернувшись к деревьям, Медведь издал низкое рычание, от которого по телу Мауры прошел холодок.
"Медведь?" — позвал мальчик.
"Что это?" — спросила она. "Почему он так делает?"
"Я не знаю".
Они оба уставились в ночь, пытаясь увидето то, что так встревожило животное. Они услышали ветер, шелест деревьев и больше ничего.
Мальчик начал привязывать к ногам снегоступы. "Идите внутрь", — сказал он. Затем они с собакой ушли в лес.
Маура колебалась только несколько ударов сердца. Еще немного, и она бы осталась слишком далеко позади, чтобы найти их в темноте. Сердце колотилось, она пошла следом за ними.
Сначала она не видела их, но могла слышать скрип снегоступов и топот собаки, бегущей через подлесок. Когда она продвинулась вглубь леса, глаза привыкли к темноте, и она начала замечать более подробные детали. Надвигающиеся стволы сосен. И две фигуры, движущиеся впереди, мальчик целеустремленно шагал, собака прыгала по чистому глубокому снегу. Сквозь деревья, стоящие впереди она разглядела кое-что другое: слабое свечение, которое казалось оранжевым через падающие снежинки.
Она почувствовала запах дыма.
Ее ноги шатались от попытки удержаться в вертикальном положении, но Маура продолжала идти вперед, боясь остаться позади, заблудиться и потеряться. Мальчик и собака казались неутомимыми, они все шли, продвигаясь по тому, что казалось бесконечной землей, пока она все больше отставала. Но она бы не потеряла их сейчас, потому что видела, где они шли. Они все время двигались в сторону постоянно нарастающего свечения.
Когда она, наконец, догнала их, мальчик стоял совершенно неподвижно, повернувшись к ней спиной, взгляд был сосредоточен на долине внизу.
Далеко под ними деревня Царство Божие пылала в огне.
"Боже мой", — прошептала Маура. "Что случилось?"
"Они вернулись. Я знал, что они вернутся".
Она смотрела вниз на одинаковые ряды пламени, похожие на упорядоченные военные костры. Это неслучайно, подумала она. Это пламя не перескакивало с крыши на крышу. Кто-то сознательно поджег все дома.