На мгновение мной завладела идея снова сломать Мие нос – и плевать на арест или временное исключение из школы. Сделав глубокий вдох, я решила, что сейчас достойнее всего отступить, и зашагала к лестнице, ведущей к спальням девушек. За моей спиной Мия сказала:
– Не волнуйся, Роза. Это пройдет. Кроме того, парней в тебе интересует не лицо.
Тридцать секунд спустя я стучалась к Лиссе с такой силой, что просто чудо, как мой кулак не проломил дверь. Она медленно открыла ее и выглянула наружу.
– Ты одна? Я думала, здесь целая армия… О бог мой! – Ее брови взлетели вверх, когда она разглядела левую сторону моего лица. – Что произошло?
– Ты что, еще не слышала? Наверное, ты единственная в школе, – проворчала я. – Дай мне войти.
Развалившись на ее постели, я рассказала о дневных событиях. Она, естественно, была в шоке.
– Я слышала, что ты пострадала, но подумала, обычный инцидент во время тренировки, – сказала она.
Я смотрела на беленый потолок и чувствовала себя ужасно несчастной.
– Хуже всего, Мия права. Это произошло не случайно.
– Что? По-твоему, твоя мама сделала это намеренно?
Я не отвечала, и в голосе Лиссы зазвучали скептические нотки.
– Брось! Это невозможно.
– Почему? Потому что она идеальная Джанин Хэзевей, мастерски владеющая собой? Факт тот, что она также идеальная Джанин Хэзевей, мастерски владеющая искусством боя. В том или ином качестве, она допустила ошибку.
– Ну да, – кивнула Лисса. – Думаю, она не рассчитала свой удар, вряд ли она сделала это сознательно.
– Ну, она разговаривала со мной. От этого любой может выйти из себя. И я обвинила ее в том, что она переспала с моим папой только потому, что с точки зрения эволюции это был лучший выбор.
– Роза! – застонала Лисса. – Ты же давно решила выкинуть это из головы. Зачем тебе понадобилось говорить с ней об этом?
– Потому что, скорее всего, так оно и есть.
– Но ты ведь понимала, что это расстроит ее. Зачем провоцировать ее? Почему не можешь просто помириться с ней?
Я села на постели.
– Помириться с ней? Она поставила мне синяк. Скорее всего, намеренно! Как можно помириться с таким человеком?
Лисса просто покачала головой и подошла к зеркалу проверить свой макияж. Через нашу связь я чувствовала исходящие от нее чувства огорчения и недовольства, ну и еще в глубине ощущалось предвкушение. У меня хватило терпения внимательно разглядеть ее – теперь, когда я выложила все о себе. На ней была шелковая блузка бледно-лилового цвета и черная юбка до колен. Светлые волосы идеально ровные, такой эффект возникает, если провести час, работая феном и специальной щеткой.
– Ты прекрасно выглядишь. Что-то предстоит?
Ее раздражение слегка уменьшилось.
– Вскоре у меня свидание с Кристианом.
На протяжении нескольких минут я чувствовала себя так, словно вернулись прежние дни – только Лисса и я, вдвоем. Когда же она упомянула о Кристиане, а значит, вскоре она покинет меня ради него, в моей душе проснулось темное чувство… И я знала, что это за чувство, хотя мне и неприятно это признавать. Ревность. Естественно, я никак не проявила ее.
– Класс! Чем он заслужил это? Спас сирот из горящего здания? Если так, возникает желание выяснить, не сам ли он поджег его.
Стихия Кристиана – огонь, что вполне соответствует его деструктивной натуре.
Она засмеялась, отвернулась от зеркала и мягко прикоснулась пальцами к моему распухшему лицу.
– Выглядит не так уж плохо.
– Ладно тебе! Я всегда вижу, когда ты лжешь, знаешь ли. И доктор Олендзки говорит, что завтра будет еще хуже. – Я снова откинулась на постель. – И ведь ничем не прикроешь, верно? Нам с Ташей нужно нарядиться в маски в стиле «Призрака оперы».
Она вздохнула и села на постель рядом со мной.
– Жаль, я не могу исцелить твой синяк.
Я улыбнулась.
– А было бы здорово.
Помимо пособности к внушению и харизме те, кто отмечен духом, умеют исцелять.
– Хотелось бы мне найти другой способ управлять духом… чтобы использовать магию…
– Да. – Я понимала ее жгучее желание помогать людям.
Черт, я тоже не против, чтобы мой синяк исчез в считанные секунды, а не рассасывался несколько дней.
– Я тоже хотела бы этого.
Она снова вздохнула.
– И не потому, что я просто жажду использовать силу духа и помогать окружающим. Я… ну… скучаю по магии. Она здесь, просто блокирована таблетками. И она жжет изнутри, требует выхода. Однако между нами стена. Ты просто не представляешь, каково оно.
– Представляю.
Еще бы. Мало того что я воспринимала ее чувства на расстоянии, иногда у меня получалось даже проникнуть в ее мозг. Подобное трудно объяснить и еще труднее осуществить. Тогда я буквально вижу ее глазами. И не раз я чувствовала эту жгучую потребность, о которой она говорила. Часто она просыпалась ночью, тоскуя по силе, до которой не могла пока дотянуться.
– О да, – удрученно сказала она. – Иногда я об этом забываю.
Чувство горечи переполняло Лиссу. Оно было направлено не столько на меня, сколько на неразрешимость ситуации. Внутри вспыхивали искорки гнева. Ощущение собственной беспомощности нравилось ей так же, как и мне. Гнев и разочарование переплавлялись в нечто мрачное, уродливое.
– Эй! – Я коснулась ее плеча. – Ты в порядке?
На мгновение она закрыла глаза и тут же открыла их.
– Ненавижу!
Сила ее чувств напомнила мне о нашем разговоре, происшедшем перед тем, как я уехала в дом Бадика.
– У тебя по-прежнему ощущение, будто действие таблеток слабеет?
– Не знаю. Немного.
– Но ощущение усиливается?
Она покачала головой.
– Я по-прежнему не могу использовать магию. Я вроде как ближе к ней… но она все еще недостижима.
– Но ты сама… твое настроение…
– Да, в этом смысле они действуют. Не волнуйся, – добавила она, заметив выражение моего лица. – Я не вижу никаких странных вещей и не пытаюсь причинить себе вред.
– Хорошо. – Я все еще беспокоилась по этому поводу и потому рада была это слышать. Пусть она по-прежнему не могла дотянуться до магии, мысль об ухудшении ее душевного состояния нравилась мне еще меньше. Я отчаянно надеялась, вдруг ситуация стабилизируется сама собой. – Не забывай, я здесь. Если произойдет что-нибудь странное, ты ведь скажешь мне, правда?
Темные чувства в ее душе исчезли, и я ощутила странную пульсацию нашей связи. Я не знала, что это такое, но содрогнулась от ее силы. Лисса ничего не заметила. Настроение у нее снова поднялось, и она улыбнулась мне.
– Спасибо, – ответила она. – Обязательно.
Я улыбнулась, радуясь ее возвращению к нормальному состоянию. Мы замолчали, и на краткий миг мне захотелось излить ей свое сердце. Со мной столько всего произошло в последнее время: моя мать, Дмитрий и, конечно, дом Бадика. Я держала все переживания при себе, и они разрывали меня на части. Сейчас, впервые за долгое время почувствовав себя с Лиссой так спокойно, я подумала, что для разнообразия могу позволить ей проникнуть в мои чувства.
Однако, не успев открыть рот, я заметила, как ее настроение изменилось, она стала напряженной и нервной. Ей хотелось о чем-то рассказать, что сильно занимало ее мысли. Вот тебе и излила сердце! Если она хочет поговорить, не стоит грузить ее моими проблемами. Я задвинула их подальше и приготовилась выслушать ее.
– Занимаясь с госпожой Кармак, я обнаружила странное…
– Ммм?
Мое любопытство мгновенно ожило.
Морои обычно еще в юношеском возрасте определяют, в какой стихии будут специализироваться. После этого их распределяют по классам в соответствии со спецификой стихии. Однако на данный момент Лисса была единственной, чьей специализацией являлся дух, и, соответственно, такого класса не существовало. Большинство полагали, что у нее просто нет никакой специализации, но она и госпожа Кармак – учительница магии в Академии – встречались помимо занятий и искали сведения о духе. Они изучали и современные, и старые записи, находили подсказки, могущие привести к другим, владеющим духом.
– Я не нашла никаких подтверждений о других, но зато обнаружила отчеты о… ммм… некотором необъяснимом феномене.
– Какого рода? – удивилась я, поскольку плохо представляла себе, что могут счесть необъяснимым феноменом вампиры.
Когда мы с ней жили с людьми, нас рассматривали как необъяснимый феномен.
– Разрозненные записи… Я прочла об одном парне, который мог заставить других видеть то, чего на самом деле не существовало. Он заставлял верить, будто они видят монстров, или других людей, или еще что-нибудь.
– Принуждение?
– По-настоящему могущественное принуждение. Я так не могу, а я сильнее – или, точнее, была раньше сильнее. И я знаю по себе, эту силу дает дух…
– И отсюда ты сделала вывод, – закончила я за нее, – создатель иллюзий тоже использовал дух.
Она кивнула.
– Почему бы тебе не связаться с ним и не выяснить?
– Потому что такой информации нет! Она содержится в тайне. И есть другие, такие же странные. Вроде того типа, который мог физически истощать. Стоящие рядом с ним люди испытывали слабость и теряли силы, а иногда и сознание. А другой мог останавливать в воздухе брошенные в него предметы.
Ее лицо светилось возбуждением.
– Может быть, его стихией был воздух.
– Может быть.
Я чувствовала, какое волнение и любопытство охватили ее. Она отчаянно хотела верить, что не одна такая на свете.
Я улыбнулась.
– Кто знает? У мороев есть Розуэлл – и Зона пятьдесят один – для изысканий. Это просто чудо, что меня до сих пор не взяли на обследование, чтобы разобраться в природе нашей связи.
Лисса решила поддразнить меня.
– Иногда я жалею, что не могу заглянуть в твое сознание. Хотелось бы понять, какие чувства ты испытываешь к Мейсону.
– Он мой друг, – решительно ответила я, удивившись столь резкой смене темы. – Вот и все.
– Раньше ты флиртовала с любым парнем, который подворачивался под руку.