– Ты правда готова сделать это? – спросил Мейсон. – Предать нас?
Я потерла глаза, в отчаянии спрашивая себя, почему именно я выступаю здесь в качестве голоса разума. Где та девушка, которая сбежала из школы? Мейсон прав. Я изменилась.
– Предательство тут ни при чем. Я просто хочу, чтобы вы остались живы.
– Думаешь, мы такие уж беззащитные? – спросила Мия. – Думаешь, нас запросто можно убить?
– Да, – ответила я. – Разве что ты открыла способ использовать воду как оружие.
Она вспыхнула, но промолчала.
– У нас при себе серебряные колья, – сказал Эдди.
Фантастика. Они еще и украли колья. Я умоляюще посмотрела на Мейсона.
– Мейсон, пожалуйста. Откажитесь от своих намерений. Давайте вернемся.
Он устремил на меня долгий, пристальный взгляд и в конце концов вздохнул.
– Ладно.
Эдди и Мия выглядели ошеломленно, но среди них Мейсон явно был лидером, и без него самостоятельно они действовать не могли. Мия, казалось, восприняла это решение тяжелее всех, и мне стало больно за нее. Она практически не имела времени оплакать мать, месть – вот ее способ справиться со своим горем. Ею необходимо серьезно заняться, когда мы вернемся.
Кристиана, однако, по-прежнему будоражила идея подземных туннелей. Ничего удивительного – учитывая, как много времени он проводил на чердаке церкви.
– Я посмотрел расписание, – сказал он. – До следующего автобуса еще уйма времени.
– Нельзя же лезть прямо в логово стригоев, – ответила я, направляясь к выходу с торговой площади.
– Нет тут никаких стригоев, – возразил Мейсон. – Это просто помещение, которые используют вахтеры и уборщики. Мы вообще не заметили ничего хоть сколько-нибудь странного. Я правда считаю, что информация стражей ошибочна.
– Роза, давай получим хоть какое-то удовольствие, – гнул свое Кристиан.
Все уставились на меня. Я почувствовала себя мамашей, которая в кондитерском магазине отказывается покупать детям леденцы на палочке.
– Ладно, уговорили. Но учтите – всего один беглый взгляд.
Троица повела нас с Кристианом в противоположный конец торгового центра, к двери с надписью «ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА». Проскользнув мимо двух вахтеров, мы уперлись в другую дверь, которая вывела к уходящей вниз лестнице. На мгновение мною овладело ощущение дежавю – вспомнилось, как Адриан вел нас на свою SPA-вечеринку. Правда, здесь ступени гораздо грязнее и воняло мерзко.
Наконец мы добрались до самого низа. Это был скорее не туннель, а узкий коридор, с грязными цементированными стенами, с безобразными люминесцентными лампами. Коридор тянулся влево и вправо. Повсюду стояли самые обычные коробки с моющими средствами и электрическими принадлежностями.
– Видишь? – сказал Мейсон. – Скукота.
– А там что?
Я сделала жест в одном и в другом направлении.
– Ничего. – Мия вздохнула. – Хочешь, посмотри сама.
Мы пошли вправо – и действительно ничего нового не обнаружили. Я совсем было решила, что это и впрямь «скукота», как увидела на стене, мимо которой мы проходили, написанные черным буквы. Я остановилась, разглядывая их. Вот как они выглядели.
Д
Б
К
О
Т
Д
В
Л
Д
З
С
И
Некоторые помечены черточками или крестиками, но смысл «послания», если можно так выразиться, оставался непонятным. Мия заметила, что я рассматриваю.
– Это, наверно, связано с уборщиками, – сказала она. – Или какая-нибудь компания написала.
– Скорее всего, – ответила я, продолжая изучать надпись.
Остальные бесцельно шатались туда и обратно, не понимая, почему я так зачарована бессмысленным столбиком букв. Я и сама этого не понимала, но что-то удерживало меня на месте.
И потом меня осенило.
«Б» – Бадика, «З» – Зеклос, «И» – Ивашков…
Я вытаращила глаза. Первые буквы всех королевских фамилий, вот что это такое. Здесь три буквы «Д», но то, как они следовали одна за другой, наводило на мысль, что буквы располагались в порядке, соответствующем размеру семей. Вначале стояли самые маленькие семьи – Драгомир, Бадика, Конта, – и чем дальше, тем больше, вплоть до гигантского клана Ивашковых в конце. Я не понимала значения черточек рядом с буквами, но быстро заметила, какие из них помечены крестиками: Бадика и Дроздов.
Я отошла от стены.
– Нужно убираться отсюда. – Меня напугал звук собственного голоса. – Немедленно.
Остальные удивленно смотрели на меня.
– Почему? – спросил Эдди. – Что происходит?
– Позже объясню. А сейчас пошли.
Мейсон сделал жест в том направлении, куда мы шли.
– Там есть выход на расстоянии нескольких кварталов отсюда. Ближе к станции.
Я устремила взгляд в темную неизвестность.
– Нет. Возвращаемся тем же путем, каким пришли.
Мы так и сделали. Все смотрели на меня как на сумасшедшую, но вопросов никто не задавал. Когда мы вышли из торгового центра, я с облегчением отметила, что солнце еще не село, хотя опустилось уже к самому горизонту, отбрасывая на дома оранжево-красные отблески. Остающегося дневного света хватит, чтобы мы добрались до автобусной станции, не наткнувшись ни на одного стригоя.
И теперь я не сомневалась, что стригои в Спокане есть. Информация Дмитрия была правильной. Я не совсем понимала, что означал этот список, но, ясное дело, он имел какое-то отношение к недавним нападениям. Нужно как можно быстрее сообщить об этом другим стражам, а вот остальным из нашей компании не следует говорить о моем открытии, пока мы не окажемся в безопасности на базе. Если бы Мейсон понял смысл букв, с него хватило бы вернуться в туннели.
К станции мы шли практически в молчании. Думаю, остальных пугало мое настроение. Даже Кристиан воздерживался от ехидных замечаний. Внутри меня бушевала буря эмоций, колеблясь между яростью и чувством вины, когда я снова и снова подвергала переоценке свою роль во всем происшедшем.
Внезапно идущий впереди Эдди остановился, и я чуть не налетела на него. Он оглянулся по сторонам.
– Где мы?
Выбросив из головы тягостные мысли, я тоже оглянулась. Ни одно здание не показалось мне знакомым.
– Проклятье! – воскликнула я. – Мы что, заблудились? Неужели никто не следил, каким путем мы идем?
Нечестный вопрос – поскольку уж я-то точно этого не делала, но мой темперамент снова вырвался на волю. Мейсон внимательно вгляделся в мое лицо и вскинул руку.
– Вон оттуда.
Мы развернулись и пошли по узкой улочке между двумя домами. Я не испытывала уверенность, что мы идем правильно, но лучшей идеи в голову не пришло. И еще мне не хотелось торчать на одном месте и спорить.
Мы успели отойти совсем недалеко, когда я услышала шум двигателя и визг шин. Мия шла посреди улицы, и инстинкт защиты сработал прежде, чем я разглядела, что к нам приближается. Схватив за руку, я резко дернула ее в сторону, к стене дома. Парни сделали то же самое.
Из-за угла появился большой серый фургон с затененными стеклами и поехал в нашу сторону. Мы вжались в стену, ожидая, пока он проедет мимо.
Вот только он этого не сделал.
Снова взвизгнув шинами, он остановился прямо напротив нас, и дверь скользнула в сторону, открываясь. Оттуда вывалились три крупных мужчины – и снова включился мой инстинкт. Я понятия не имела, кто они такие и чего хотят, но дружелюбием тут и не пахло. Больше ничего мне понимать и не требовалось.
Один из них направился к Кристиану, но я метнулась вперед и нанесла ему удар. Парень едва пошатнулся, но был явно удивлен, что вообще почувствовал его. Скорее всего, он не ожидал, что от такой мелкой особы может исходить какая-то угроза. Оставив в покое Кристиана, он двинулся ко мне. Периферийным зрением я отметила – Мейсон и Эдди приняли боевую стойку, защищая двух других. Мейсон даже вытащил украденный серебряный кол. Мия и Кристиан стояли словно прикованные к месту.
Нападающие рассчитывали на свою силу. Они никогда не изучали технических приемов нападения или защиты. Плюс они – люди, а мы обладали силой дампиров. К несчастью, в нашей позиции присутствовал недостаток – мы оказались загнаны между ними и стеной. Нам некуда отступать. И, что более важно, нам было что терять. Например, Мию.
И парень, который дрался с Мейсоном, по-видимому, тоже осознал это. Оставив Мейсона, он схватил ее. Блеснул пистолет, и он вдавил дуло ей в шею. Я попятилась от своего противника и крикнула Эдди, чтобы он остановился. Нас приучили мгновенно реагировать на такого рода приказы, и он замер, вопросительно глядя на меня. Увидев Мию, он побелел как мел.
Мне страстно хотелось одного – колотить этих людей, кто бы они ни были, но я не могла рисковать Мией. Он тоже понимал это. Ему даже не требовалось угрожать нам. Хоть и человек, он знал о нас достаточно, чтобы понимать – ради того, чтобы защитить Мию, мы выйдем из игры. В головы новичков с раннего детства вдалбливают: «Только они имеют значение».
Все остановились, переводя взгляды с него на меня. По-видимому, нас воспринимали как лидеров.
– Чего ты хочешь? – бросила я.
Парень еще сильнее вдавил пистолет в шею Мии, и она издала жалобный всхлип. Несмотря на разговоры о сражениях, она была мельче меня и далеко не так сильна. И слишком испугана, чтобы пошевелиться.
Парень наклонил голову в сторону открытой двери фургона.
– Я хочу, чтобы вы сели в машину. И не затевайте ничего, а иначе ей конец.
Я посмотрела на Мию, на фургон, на остальных своих друзей и потом снова на этого парня. Вот дерьмо!
Девятнадцать
Ненавижу оказываться в беспомощном положении. И ненавижу уступать без боя. То, что произошло в темном проулке, не было настоящим боем. Если бы дело обстояло иначе… если бы меня победили в бою и тем самым заставили подчиниться… ну тогда да. Может, я и смирилась бы. Может быть. Но меня не победили. Я едва-едва испачкала руки. И теперь приходилось уступать без единого движения.
Как только мы уселись на полу фургона, они связали всем нам руки за спиной с помощью гибких наручников – стянутых вместе полосок пластика, удерживающих не хуже, чем металлические.