А ещё невероятно саркастична. И перебирать бумаги стало гораздо веселее, обмениваясь ценными замечаниями с неунывающим патологоанатомом, мающимся от скуки на больничном.
В итоге, увлёкшись, я и не заметила, как пролетело время. Очнулась, когда в кабинет ввалилась парочка…
Ну, я так полагаю зомби. В которых с трудом, но всё же удалось опознать Исаеву и Каралову, зачем-то решивших заглянуть ко мне на огонёк. И ладно бы просто заглянуть…
Этот дуэт, обнявшись и пританцовывая, распевал во всё горло навязчивый рекламный слоган известной компании, попутно весьма успешно отвлекая меня от бумаг:
- Праздник к нам приходит, праздник к нам приходит, праздник к нам приходит…
- Кока-кола в сегодняшнем меню не предусмотрена, - спокойно откликнулась, глянув на них поверх документов и вернувшись к их пристальному изучению.
- Тыквенный пирог? – с искренней надеждой поинтересовалась Каралова, плюхнувшись на диван и заинтересованно покосившись на новый кактус.
Его, к слову, сложно было не заметить. Исаева, тихо хрюкнув, не преминула сфотографироваться на фоне такой говорящей красоты.
- Сгорел в адском пламене кухни, - я слегка пожала плечами, вытащив из общей кипы бумаг список предстоящих мероприятий и сверяясь с записями в ежедневнике. – И к моему вящему сожалению, наши повара это вам не домовики из Хогвартса… Открутить им уши за такое кощунство не получится!
Юля захихикала, уткнувшись носом в плечо подруги. А Аня, приложив руки к груди, глядя на меня широко раскрытыми, подозрительно поблёскивающими глазами, жалобно протянула затаённой надеждой в голосе:
- А тыквенный сок? Тыквенный сок есть?!
Тихо усмехнувшись, я проверила последний договор и откинулась на спинку кресла, приняв излюбленную позу всех злодеев с мировым именем. Сложила руки домиком, приложив кончики пальцев к губам. А затем откликнулась, голосом полным притворного сожаления:
- Был забракован не менее рыжим Харлеем, как напиток не соответствующий его мужественности и смелости.
- Эм… - подруги переглянулись, удивлённо похлопали глазами и выдали дружно, не сговариваясь. – А?
- И дабы не смущать наше непосредственное начальство, он, сок в смысле, был приговорён к немедленному уничтожению на месте и распит двумя байкерами не в самом печальном настроении.
- А-а-а?!
- Кхм, девочки… Лицо чукотского мальчика, впервые увидевшего нормальный санузел, оно, конечно, симпатичное, но вам явно не идёт, - цокнув языком, я тихо фыркнула, иронично улыбнувшись.
Наблюдать за возмущённым пыхтением двух закадычных подруг было забавно. Тем более, что на мой сарказм они ни капли не обижались, всегда найдя что ответить. Ну или просто констатируя факт, как сейчас и сделала Исаева, добродушно усмехнувшись:
- Язва вы, уважаемая Эльза. Первостатейнейшая!
- Как говорит одно вредное, рыжее, но очень интересное создание… - я выдержала паузу и с самым невинным выражением лица добавила. – Могу. Умею. Практикую.
- И ведь даже не возразишь… - уважительно цокнула языком Исаева и уже куда серьёзнее поинтересовалась. – Ну что, товарищ ИО Тёмного Властелина? Готовы к тому, что бы облачиться в официальный наряд и выйти навстречу своим временным подданным?
- А что, в полночь предстоит грандиозное превращение кареты в тыкву, а платье Золушки обернётся лохмотьями? – я иронично вскинула бровь, скрестив руки на груди.
- Эт почему? – недоумённо переспросила Каралова, явно не уловив проведённых аналогий.
- Ну раз временные подданные и ИО Тёмного Властелина, то значит ровно в полночь сказка закончится и начнутся суровые будни, - хмыкнув, пояснила, стянув с носа очки и постукивая оправой по столу.
- Зачем так радикально-то? – Юля весело фыркнула, привычно взлохматив и без того стоящие почти дыбом волосы. Её наряд представлял собой что-то среднее между тюремной робой из фильма про Гарри Поттера и любимым окровавленным фартуком Харон. Смотрелось…
Впечатляюще.
А Исаева тем временем продолжила:
- Просто… Наш глубоко уважаемый, холодный, как айсберг в океане администратор… На полноценного Тёмного Властелина с такой-то ангельской внешностью вы не тянете. Зато на скромного, милого исполняющего обязанности очень даже. И никто не знает, какие ж демоны прячутся за этим невинным лицом! К тому же…
Юля выдержала эффектную паузу, которую нарушила Каралова, щеголявшая образом Эмили из знаменитой работы Тима Бёртона «Труп невесты»:
- К тому же, постоянные в этом клубе только сотрудники… А посетители явление временное и постоянно меняющиеся. И не увиливайте от вопроса, господин временно исполняющий обязанности Властителя Зла и Порока… Готовы облачится в свой наряд?
И так аккуратно поправила свадебное платье, художественное украшенное дырками, прорисованными костями, сажей и каплями крови. Соответствующий макияж и подпаленная в нескольких местах фата, державшаяся на венке из сухих синих цветов, только добавляли определённого обаяния выбранному образу.
Местами пугающего, к слову.
- И почему я всё же чувствую какой-то подвох? – медленно проговорила, поднявшись из-за стола и направляясь к выходу. Парочка, молча, последовала за мной, взяв под руки с двух сторон и зорко следя, что бы я никуда не свернула и не попыталась избежать заготовленной участи.
Мой вопрос они дружно оставили без ответа, не отрицая и не подтверждая. И даже не пытаясь хоть как-то развеять терзавшие меня сомнения.
До гримёрок меня отконвоировали, не давая и шанса на возможность избежать заготовленной участи. И засунув в комнату, оставили один на один с костюмом, к которому теперь прилагалась обувь, чёрная полумаска и…
- Я Надя, - обаятельно улыбнулась невысокая, полноватая девушка, одетая в простые джинсы и свободный свитер зелёного цвета. Хихикнув, она протянула мне руку в знак приветствия. – Я гримёр и я с этими безумцами вместе. Мне велели сделать из тебя роковую красотку, достойную звания Верховной Ведьмы. И не спрашивай… Сама не знаю, что они имели ввиду!
- Эльза, - слегка сжав тёплые пальцы девушки, я глянула на платье и усмехнулась. – Ну раз тебе велели сделать из меня Верховную Ведьму… То приступай.
И на этих словах я уселась в удобное кресло, отдавшись на волю гримёру и выданным ему ценным указаниям. Про себя в который раз зарёкшись иметь дело с рыжими. Как показала практика, процент попадания в неприятности, для моей скромной персоны, становится слишком высок, когда в непосредственной близости оказывается хоть кто-то имеющий отношение к рыжему, беспощадному братству.
И половая принадлежность, как и степень моего знакомства с ним, не имеет ровным счётом никакого значения.
Ещё через полчаса я с удивлением разглядывала собственное отражение. Из зеркала на меня смотрела я сама… Вот только внезапно снявшая так любимую мною маску Снежной Королевы и примерившая на себя образ роковой женщины, с холодным, слишком притягательным взглядом.
- Интересно… - спустя пять минут молчания, пробормотала я, протянув пальцы и коснувшись холодной поверхности зеркала.
Глаза, густо подведённые чёрным, казались намного выразительнее. Тёмные тени резко контрастировали со светлой кожей, рисунок бровей приобрёл ироничный, высокомерный изгиб, а губы чувственные очертания и яркий алый цвет. Волосы легли крупными волнами на плечи. Косой пробор отделил большую часть, которой ловкие руки Надежды придали объём и форму, вынуждая дерзким изгибом падать на лоб и щёку.
Если бы это был другой день, другая одежда или же… Не знаю, другой гримёр, я бы решила, что получилось слишком вульгарно. Но здесь, в приглушённом свете комнаты, с яркими лампами над зеркалом, я изогнула губы в тонкой усмешке, с удивлением понимая, что выгляжу так…
Ведьмовски, что невольно начинаю восхищаться продуманностью и организаторскими способностями этого дуэта.
- Ещё один штрих, - вдруг задумчиво протянула Надежда, зарывшись в свой чемодан и вытащив оттуда чёрный треугольный тубус из мягкой фольги, выдавив немного мягкой массы на ладонь, она растёрла её, словно проверяя. И попросила. – Закрой глаза, пожалуйста. И не шевелись.
Прохладное прикосновение отозвалось дрожью во всём теле, а аромат ментола, смешанный с сильным запахом лимона, отдающего лёгкой горечью, приятно щекотал нос. Надя плавными, лёгкими движениями выводила какой-то узор на коже, делая это настолько быстро и профессионально, что у меня не осталось и сомнений в её способностях. А когда по моим внутренним ощущениям прошло буквально минуты две три, она попросила меня наклонить голову вбок и эти будоражащие прохладой прикосновения спустились на шею, прошлись по ключице и завершились над ложбинкой на груди.
Блузку она расстегнула ещё раньше, но я и не возражала, понимая, что всё равно пришлось бы её снимать.
- Хм… - задумчиво протянула гримёр, притопывая ногой в такт собственным мыслям. – Давай-ка снимем блузку, и я добавлю ещё несколько штрихов. Что бы уж… Завершить образ, да.
- Как скажешь, - не открывая глаз, приподнялась, стягивая мешающий предмет туалета. После чего лёгкие как пёрышко прикосновения спустились на руки, пройдясь от локтя, до внутренней стороны запястья и до кончика указательного пальца на правой.
И лишь тогда я посмотрела в зеркало, что бы оценить свой новый образ.
Тонкая белая вязь рисунка складывалась в морозный узор, начинающийся у виска небольшой, ажурной снежинкой, спускающейся по скулам на линию подбородка и дальше, на шею. Обрисовывая плечо, ключицу и заканчиваясь изящным завитком и пёрышком над ложбинкой на груди. Тут переплетались растительные элементы, элементы ажурных петель и изгибов, снежинок и перышек…
И в ярком свете ламп над зеркалом то отливал снежной белизной, то оттенком тёмного серебра. Завораживая, притягивая и контрастируя с ярким, готичным макияжем.
- Красиво… - протянула, поднимая руку, и удивлённо вскинула брови, когда рассмотрела витиеватый узор, покрывающий кожу.
Здесь он был проще и в тоже время сложнее. На левой руке переплетение растительных орнаментов заканчивалось большой снежинкой на внутренней стороне запястья, а на правой обвивал указательный палец. Мои руки нельзя было назвать очень уж изящными, но сейчас, с таким рисунком на коже, они казались хрупкими, аристократичными и притягивающими взгляд.