— Никогда его прежде не слышал, — ответил Джей.
— А вот теперь ты начал ездить мне по ушам.
Он покачал головой и одарил меня своим самым невинным взглядом.
— Должно быть, это часть приложения, чтобы еще больше ужаса навести.
Начал петь женский голос — жалобно и по-детски, пискляво и неуверенно. Это была простая ритмичная мелодия полная грусти. Подобная песня требовала одиноких костров, холмов и холодных ночей:
Шарлотта живет на склоне горы,
Там мрачно и жутко уныло,
И взрослых там нет, нет детворы,
Безлюдный тот край и постылый.
— Блин, ты такой придурок, — сказала я, улыбаясь и ударяя Джея по руке. Из-за этой песни на нас уже бросали косые взгляды посетители кафе. — Ты сам её туда загрузил!
— Клянусь, это не я, — ответил Джей. — Это просто клёвое приложение.
Страшнее той ночи, скажу, не тая,
Я видел за жизнь всю едва ли,
Шарлотта сказала, как лист вся дрожа:
— Мне холодно, я замерзаю.
Джей ткнул пальцем в экран, чтобы выключить песню, но, хотя мелодия оборвалась, спиритическая доска никуда не делась, а указатель стал наяривать сумасшедшие круги по ней.
— Чувак, похоже, приложение крякнуло твою мобилу, — заметила я.
Это была шутка. Я на самом деле не думала, что это приложение испортило телефон, но потом экран начал мерцать, а вместе с ним и освещение кафе.
Мы с Джеем переглянулись, на его лице мелькнула неуверенность.
И тут все освещение в кафе вырубилось, погрузив нас в кромешную тьму.
Народ вокруг нас завозмущался и заворчал, и даже чей-то ребенок заплакал. Мы услышали громкий удар. На кухне что-то уронили.
Единственным источником света в комнате был мобильник Джея, все еще лежащий на столе между нами. Я взглянула на экран и увидела, что планшетка кружила над цифрой девять и начала обратный отсчет, перемещаясь по цифрам. Когда планшетка добралась до нуля, кто-то в кафе истошно закричал, высоко и пронзительно. А потом к этому крику хором присоединялись один за другим другие крики.
Тогда Джей взял меня за руку и крепко сжал вокруг моего запястья холодные липкие пальцы. Мне было слышно, как по полу зашаркали ножки стульев, люди повставали, требуя объяснений, что же происходит. Дети разрыдались, послышалось дребезжание стекла, и прочие звуки, связанные с порчей имущества кафе. Люди поспешили на выход, то и дело, натыкаясь на столы в темноте, но шум от всей этой суматохи перекрывал женский истерический крик, словно именно с ней, этой женщиной, происходило нечто по истине ужасное.
Я отпустила руку Джея, развернулась кругом на своем стуле и напряженно вгляделась в темноту, отчаянно пытаясь понять, что происходит. Теперь, когда мои глаза адаптировались, я могла разглядеть силуэты некоторых людей в кафе с нами — простые черные фигуры, словно танцующие тени на стене в кукольном театре теней.
Но одна из теней была выше ростом, чем остальные, невероятно высокая тень. И поняла, что кто бы это ни был, этот человек должен был стоять на столе. Тень была совсем неподвижной. Все в кафе куда-то двигались, да хотя бы просто вращали головами туда-сюда, но этот человек стоял совершенно неподвижно. Я даже не могла сказать, стоял ли этот человек ко мне спиной или лицом. Единственный вывод, который я могла сделать — человек стоял и смотрел прямо перед собой, держа руки по швам.
— Ты это видишь? — спросила я, но мой голос затерялся среди общего шума. Я поднялась и сделала полшага вперед, не сводя глаз с тени. Мне удалось разглядеть всего лишь очертания длинных волос и юбки. Посреди хаоса на столе стояла девочка. Но, похоже, никто кроме меня, её не замечал.
— Джей… — начала было я, разворачиваясь к нему, как раз в то мгновение, когда его мобильник умер. Экран его сотового замерцал, а затем погас. Одновременно с этим в кафе загорелся свет. Я развернулась на триста шестьдесят градусов, в поисках стола, с девочкой на нем, но никого не обнаружила. Стол был пуст.
— Видел её? — спросила я у Джея.
— Кого её?
Я посмотрела по сторонам в поисках девушки в юбке, но её и след простыл.
Посетители кафе похоже решили, что произошло землетрясение или вроде того. По полу валялись разбитые чашки и стаканы, а также упавшие стулья, а еще были опрокинуты несколько столов.
— Кто кричал? — спрашивали люди друг у друга.
— Что произошло?
— Кто-нибудь пострадал?
— Да что, черт возьми, происходит-то?
— О Боже, что-то сожгли!
Билл, владелец кафе, вывел из кухни одну из официанток. Должно быть, это она кричала в темноте. Она все еще плакала и на то была причина — вся её правая сторона тела была покрыта ожогами: рука, предплечье и даже правая сторона лица представляла собой черно-красное месиво из ожогов и копоти. Её кожа очень сильно обгорела. А от волос тянуло гарью, от которой меня чуть не стошнило.
Я слышала, как кто-то вызвал «скорую», в то время как остальные люди потянулись на выход, вопрошая друг у друга, что же произошло.
— Я не знаю, — отвечал всем Билл. Он был белее снега. — Я не знаю, что случилось. Когда свет погас, она, наверное, споткнулась или вроде того. Наверное, наверное… она упала на фритюрницу…
Я почувствовала, как у меня в висках застучала кровь и развернулась к Джею. Он, молча, протянул мне свой мобильник. По всему экрану сверху вниз пробежала огромная трещина.
— Ты… уронил его? — спросила я.
Но Джей покачал головой.
Довольно быстро приехала «скорая» и увезла всхлипывающую девушку.
— За все эти годы, что это место работает, такого ни разу не было, — услышала я слова Билла. — Ни разу.
Билл закрыл кафе и поехал с девушкой в больницу. Все стали расходиться по своим машинам и разъезжаться. Вскоре возле кафе не осталось никого, кроме меня и Джея. Будь все как обычно, он бы поехал домой на своем велике, а я бы подождала маму, которая забрала бы меня на машине, но сегодня, Джей сказал, что подождет со мной и я была ему очень благодарна за это.
— Спасибо, — сказала я. — И спасибо, что держал меня за руку, когда свет вырубился.
Он пристально посмотрел на меня.
— Я не держал тебя за руку.
По моей коже поползли мурашки.
— Нет, держал.
— Софи, не держал. Тебе должно быть… показалось. Там же черт знает что творилось.
Мне вспомнились те холодные липкие пальцы, которые переплелись с моими и меня передернуло.
— Кто-то точно держал меня за руку, и если это был не ты, то кто?
— Ну, это был не я. Может, у тебя есть тайный поклонник.
— Видел девочку на столе? Мне показалось, я разглядела её очертания во тьме.
Джей уставился на меня.
— Если ты пытаешься напугать меня, то знай, ничегошеньки у тебя не выйдет. Я не наивняк какой-нибудь.
Я заглянула в темные окна кафе. До приезда скорой не было времени прибраться внутри, а потому беспорядок никуда не делся. Но пару столов вообще не пострадали. Тарелки с нетронутой едой стояли, как ни в чем не бывало, что было очень странно.
Я вздрогнула и отвернулась, не желая присматриваться лучше, боясь увидеть среди столов ту девочку.
— Слушай, — сказал Джей. — Все немного с ума посходили, когда свет вырубился, потому что завопила официантка, которая случайно пострадала. Если бы не это, то можно считать, что ничего страшного и не произошло. Просто долбанный несчастный случай и все.
Только он успел договорить, как на парковку въехала машина моей мамы и она махнула мне из окна.
— Мы можем подвезти тебя, — предложила я.
Дом Джея был недалеко, и он всегда ездил домой на велике, но я не могла забыть его последний вопрос спиритической доске: «Когда я умру?»
— Нет уж, спасибо, — сказал Джей. — Я на велике доберусь.
— Джей…
— Ты все из-за того приложения себе голову взрываешь? Да ничего со мной не случится, — сказал он. А потом улыбнулся. — Но пообещай мне одну штуку. Если со мной сегодня что-нибудь случится, поведай миру, что в этом виноват некий определенный дух. Я очень на тебя рассчитываю.
Я не улыбнулась в ответ.
— Не надо, — попросила я, — не шути над этим.
Джей рассмеялся и дружески обнял меня за плечи.
— Да я гляжу, ты, и правда, будешь скучать по мне, — сказал он.
Мама посигналила нам, нажав на гудок, чтобы мы поторапливались. Джей махнул ей и сказал:
— Увидимся завтра, в школе.
— Лады. До завтра.
Я развернулась и пошлепала по парковке, но, сделав всего несколько шагов, остановилась и повернулась:
— Эй, Джей?
— А?
— Сделаешь мне одолжение?
— Какое?
— Езжай по тропинке сегодня. Прошу тебя.
Джей обычно возвращается на велике домой самым коротким путем, который означал пересечение несколько оживленных дорог. Он сто раз так делал, и ничего не случалось. Я знала, что вела себя глупо. Но, если он поедет другой тропой, это будет означать, что он пропустит все оживленные трассы, а его путешествие до дома станет всего на пять минут дольше.
Я боялась, что он откажется, или обратит все в шутку, или снова подразнит. Но вместо этого он просто кивнул.
— Хорошо, Софи. Я поеду по дорожке. — Потом он улыбнулся мне, послал воздушный поцелуй и добавил: — Ради тебя — все, что угодно.
Я уселась на переднее сидение рядом с мамой и махнула Джею, когда мы двинулись с места, и продолжала смотреть на него, пока мы не повернули за угол, и он пропал из виду.
Если честно, мне совсем не хотелось рассказывать маме о том, что произошло в кафе, поэтому, когда мы вернулись домой, я сразу же поднялась к себе и пошла в ванную. Прежде чем лечь спать, я отправила Джею сообщение с пожеланием спокойной ночи. Не то чтобы я обычно так делала, но мне просто очень хотелось удостовериться, что он добрался до дома и с ним все в порядке. Он прислал мне одно единственное слово в ответ: «Пока».
Я решила, что тем самым он хотел сказать «Спокойной», просто здесь сработала эта дурацкая автозамена, а он и не заметил. Но как бы там ни было, он ответил, а я убедилась, что он дома. Поэтому я с чистой совестью завалилась в кровать и заснула.