Ублюдок! Она слышала о таких вещах, и даже сталкивалась, но никогда не думала, что сама станет мишенью такой атаки. Огромной ошибкой было встречаться с ним тет-а-тет и подпустить вплотную. Она собрала все силы, пытаясь бороться и тут же поняла, что это бессмысленно — осколок имел азурическую природу, и пока был жив Эней, извлечь его мог только он. Выбор оказался прост: смерть или безусловное подчинение.
— Ты хорошо запомнишь этот урок, фемме, — продолжил Эней. — Мы войдем в Город и сами возьмем то, что нам нужно. А теперь отвечай или сдохни. У Ши есть Посредник?
— Да, — выдохнула Ведьма, проглотив гордость. Этот бой она позорно проиграла — оставалось не проиграть жизнь. Заклинатель мог сломать ее так же легко, как она — обычного человека. Сколько эволюций он прошел, чтобы набрать подобную мощь? Четыре? Или все пять?!
— Кто? Где?
Получив ответ, Эней удовлетворенно кивнул и продолжил. Теперь он говорил спокойным, хозяйским тоном, отдавая распоряжения:
— Теперь слушай внимательно. Чтобы получить Город, нам нужно преодолеть три препятствия. Первое — Титан. Вы и ваш звездный корабль ударите по нему.
— Это… невозможно. «Мстящий» ушел.
Эней коротко ударил ее — на этот раз физически, а не ментально — одарил презрительной хлесткой пощечиной, опрокинувшей на колени. Правая сторона лица мгновенно утратила чувствительность. В ледяном отражении Тирея увидела, что на ней медленно проступает пятипалый синий отпечаток, похожий на след химического ожога.
— Это тебе от меня, на память, фемме! — процедил Эней. — Неудачники. Слабые. Жалкие. Где ваш корабль?
— Неизвестно. Его увел Зак. С ним ушла часть наших.
— Тогда Звезда. Космодром. Вы ударите и блокируете Космодром. На это у вас хватит сил и смелости?!
Она сама собиралась предложить это в процессе переговоров. Космодром — важнейший узел, орбитальный лифт, связывающий Город и Звезду. Если захватить единственную точку снабжения, космо будут вынуждены вступить в переговоры. Тирея вообще сомневалась, что Звезда станет наносить орбитальные удары в черте Города — тектоническое оружие слишком разрушительно, но требовалось полностью исключить эту возможность, ведь в порыве отчаяния люди способны на все.
— Итак. Титан. Звезда. И третий ключ к Городу… Тирея Мун, ты ведь знаешь, где находится Куб?
— Он сокрыт. Место знает… только его хранитель. — пробормотала Ведьма. Судорога невыносимой боли в Источнике вновь скрутила ее, бросила на холодные плиты Стены — новому хозяину явно не понравился ответ.
— Пожалуй, я все-таки убью тебя, — равнодушно сказал Заклинатель. — Ты еще более бесполезна, чем я думал.
Он не шутил. Осколок в Умбре медленно отращивал шипы, готовый изнутри разорвать ее на части.
— Нет! Подожди… Я не знаю…где Куб… но знаю того, кто знает! — простонала Тирея Мун, сопротивляясь из последних сил. Еще пять минут назад она не могла представить, что будет так униженно вымаливать свою жизнь, извиваясь от боли и царапая лед прямо у ног неподвижного Энея. Смерть всегда казалась лучшим выбором, она не боялась шагнуть за Грань, но сейчас, на пороге Города, в одном шаге от победы и мести такой исход показался идиотским трагифарсом. Ведьма вдруг отчетливо осознала, что цепляется за жизнь не по собственной воле. Та гордая Тирея Мун, легат Первого Легиона, — лучше умерла бы, чем позволила сделать себя марионеткой. Но Лунная Ведьма, Одержимая Тьмой, предпочитала выжить любой ценой.
— Последний шанс, фемме, — произнес Эней. — Мне плевать как, но ты узнаешь. Или умрешь. Ты все хорошо поняла?
— Да. Я поняла, — с трудом выдохнула Ведьма, тщетно пытаясь подняться на четвереньки. — Я узнаю.
— Рад, что мы договорились, — издевательски проговорил Эней. — Остальные инструкции получишь позднее. Что? У тебя есть вопросы?
— Только один, — Тирея Мун наконец сменила позу блюющей кошки на вертикальную. — Тебе известно, что произошло с Левшой?
— Об этом скоро спросишь его самого, фемме.
Глава 1
Еще не рассвело, когда я вышел встречать тех, кто откликнулся.
Первые ласточки армии, если так можно было назвать гигантских боевых рухов и эскадрилью винтокрылов, которые за пару часов перебросили в Гнездовье несколько сотен бойцов из Арктиды. Посадочная площадка кипела от вооруженных людей, и я даже немного воспрял духом при виде этого бряцающего оружием, гудящего импеллерами и хлопающего крыльями военного хаоса. Если прибыли добровольцы только одного из кланов, у нас определенно имелся шанс.
— Грэй!!! — из толпы вынырнули две знакомые персоналии. Худощавое скуластое лицо Эдварда и бородатая круглая физиономия Аса. Как давно я их не видел! Последний раз мы встречались при освобождении Тимуса. Оба бывших трибута выглядели настоящими вояками: в «Скаутах» неизвестной модификации, с «Суворовыми» наперевес, а за плечами у здоровяка Асмунда еще и ранец с трубой переносного ракетомета.
— Грэй, ты! То есть старший центурион Грэй, прошу прощения! Айве! — Эд вытянулся, отдавая легионное приветствие.
— Без чинов, Эд, — я сжал в объятиях сначала Эдварда, а затем и Асмунда. — Значит, вы тоже здесь, друзья?
— А как же иначе, кано! — пробасил Ас. — Ты позвал, и мы пришли. Подняли всех! Кто, кроме нас?
«Кто, кроме нас?» — древний девиз Второй Когорты, «Волчьих Голов» Ракши, куда исторически распределялось большинство трибутов северных кланов. Асмунд неосознанно повторил его, обозначив связь своего клана и Легиона — как ни крути, но все они были повязаны одной кровью.
— Спасибо вам. Как настроение в клане?
— Нам показали твою речь. Ты все правильно сказал. Двое моих братьев — в Легионе. Сестра Аса. И у всех так, сам знаешь. Наши будут драться. И спасибо тебе — за Клятву…
Я дружески стукнул его по открытому забралу шлема. Внутри опять разливалось то щемящее чувство, мешающее дышать и говорить. Эти юнцы поверили мне и пришли, потянув всех остальных, и я не должен допустить, чтобы они погибли…
Мимо нас проходила элита — знаменитые Белые Волки Фенрира. Огромные зверюги, в холке по плечо рослому человеку, спокойно шли колонной по двое, появляясь из недр потрепанного «Дракона». Снежно-белую шерсть пересекали черные ремни упряжи, каждый вез на спине бойца в полном боевом снаряжении. Система идентифицировала их как морфов класса «Бина», но, в отличие от киберваргов Бродяг, огромные волки казались пропорциональными и красивыми.
Со спины одного из них вдруг соскользнула девушка. Высокая, прекрасно сложенная, просто кровь с молоком. Совсем молодое лицо, густая волна золотистых волос, вырвавшаяся из-под мехового капюшона. Приблизившись, она неуверенно произнесла, глядя на меня:
— Грэй?
Голос был звонким и незнакомым. Но я мгновенно опознал блондинку, хотя видел ее лишь однажды — на фото в старом воксе, доставшемся в наследство. Эллин Грэйхольм, единоутробная сестра Свена Грэйхольма.
— Мне показалось, что… — она запнулась, но продолжила. — Значит, это ты. Инкарнатор, забравший тело моего брата. Новый Прометей…
— Нет. Грэй, — ответил я. — Теперь меня зовут Грэй.
— Это позывной Свена…
— Я знаю. Взял это имя на память, когда еще не знал даже, кто он и кто я. Прости, так вышло. В его смерти нет моей вины.
— Ты другой. Лицо Свена, но уже не то, другое, — пробормотала девушка задумчиво. Обернувшись, она громко крикнула. — Отец!
— О-оу! — вырвалось у Аса, когда к нам приблизился всадник на огромном белом волке. Он тихонько отступил назад, а более догадливый Эд уже исчез, смешавшись с толпой.
— Я отец того, чье тело ты забрал, Инкарнатор, — сказал мужчина, глядя сверху вниз яркими, не выцветшими голубыми глазами.
Он не изменился — очень похожий на своего старшего брата, главу Волков, сухой, крепкий и жилистый, ни грамма жира, несмотря на возраст. Суровое лицо напоминало кору старого дуба, а волосы — побелевшее от старости золото. Я читал биографию отца Грэйхольма, еще будучи в Тимусе — пятнадцать лет службы в «Волчьих Головах», множество боевых рейдов и наград, а потом еще десять в статусе консула Новой Арктиды. Опытный и матерый человек, квинтэссенция того, чем может стать клановый одаренный, прошедший все ступени иерархии Легиона.
— Я знаю, — кивнул я. — Хорошо, что мы встретились.
— Все время хотел спросить тебя. Как это было? Как он умер? Мой сын… когда ты его нашел?
— Он был в группе Легионеров, которые проникли в А-Зону, где упал мой Саркофаг. На них напал Тиферет. Огромное насекомое. Когда я нашел его, у Свена не было половины черепа. Он уже не дышал. Спасти его было невозможно.
От них исходила ярко выраженная эмоция тоски и скорби. Мой вид всколыхнул чувство потери близкого человека и нечто, похожее на ревность. Я забрал его тело, использовал как свое, не дав им проститься и похоронить сына и брата — и это виделось их глазами непростительным кощунством. Я попытался сгладить чувство с помощью «Повелителя», транслируя через ясный взгляд свою искренность — ведь в том, что так совпало, действительно не было моей личной вины.
— Дерьмо случается. Я знаю… как это бывает, — проговорил Волк, отведя взгляд. — Других вариантов… у тебя не было?
— Нет. Я не могу вернуть вам сына и брата, Волки, — сказал я, — и даже не могу отдать его тело. Возьмите хотя бы это — в память о нем.
Я протянул ему Фанг и кольцо-криптор с клановой символикой. Вещи Свена несколько раз спасли мне жизнь, но долги требуется возвращать. У клана Фенрира наверняка найдутся для них новые наследники.
— Оставь себе, Инкарнатор. Как имя. В память о моем сыне, — сказал старший Грэйхольм без улыбки. — Нас ждет славная битва, и пусть это принесет удачу другим Волкам. Садись, Элли.
Он поднял руку в легионном салюте, а затем протянул ее девушке, и та, задумчиво глядя на меня, вскарабкалась на спину белого волка позади него. Морф лениво зевнул, продемонстрировав трехдюймовые клыки. Все-таки здоровенная тварь, как они управляются с ними без нейроконнекторов?