Он не женат.
Он возвращается в переднюю часть зала и встречается со мной взглядом. Он обращается к классу, но смотрит на меня. Когда же он выбрасывает руку и, схватив за запястье, притягивает меня ближе, мое сердце готово выскочить из груди, а по коже пробегает приятная щекотка.
Это не его вина.
Он не делает ничего плохого.
Все дело во мне.
Я несчастна.
Я та, кто вопреки предостережениям сестры и лучших друзей вышла замуж за пожилого мужчину с большими деньгами. Они говорили, что я слишком молода, что сначала мне нужно найти себя, прежде чем связать жизнь с первым встречным, который подарил мне сверкающее кольцо с огромным бриллиантом.
Но я была влюблена.
И до сих пор люблю – мне так кажется.
Просто эта любовь за последние несколько месяцев утратила блеск. Новизна стирается и тускнеет. Это должно было случиться – просто я не ожидала, что это произойдет так скоро.
В любом случае я не знаю, можно ли любить мужа и чувствовать при этом порхающих в животе бабочек, когда на меня смотрит другой мужчина. Но именно это и происходит, и я не имею ни малейшего понятия, как положить этому конец.
– Итак, начнем? – Ронан хлопает в ладоши и, потирая ладони, обводит взглядом зал. – Сегодня мы рассмотрим шесть приемов, которые помогут вам отразить физическую атаку. – Он становится передо мной. – Первый прием. Удар открытой ладонью. – Он снова берет мою руку и разворачивает меня лицом к себе. – Мы сосредоточимся на уязвимых местах. Голова. Горло. Шея – спереди и сзади. Думаю, вам понятно. – Поддерживая безопасную дистанцию, он имитирует нападение. – Все очень просто, девушки. Если вы можете оттолкнуть нападающего, вы также можете его ударить.
Ронан отходит от меня, берет с соседнего стола кик-пэд и просит меня подержать его.
– Мы нанесем удар нижней частью ладони, – говорит он. – Крепко стоя на ногах, подайтесь вперед. Разворот. Направляйте вашу силу вперед. Вот так.
Его удары обрушиваются на меня, но я блокирую их защитной подушкой. Ронан лукаво подмигивает мне и одобрительно улыбается.
Неужели мы… развлекаемся?
– Хорошо, а теперь, дорогие мои, попробуйте сделать это сами. – Руки в боки, Ронан деловито обходит зал. Когда через несколько минут он возвращается, то вручает мне бутылку холодной воды.
– Я даже не вспотела, – говорю я, откручивая крышечку.
Он проявил заботу. Мне это нравится.
– Пока нет. – Он снова поворачивается к классу. – Идем дальше. Удар ногой в пах.
Некоторые женщины в заднем ряду смеются, доказывая, что пинать мужчин между ног – смешно в любом возрасте.
Полезно знать для дальнейшего использования.
– Удары в пах позволят вам держать нападающего на расстоянии. Если кто-то подойдет к вам слишком близко, этот прием позволит вам перейти в контратаку и быстро уйти.
Ронан демонстрирует технику удара на мне, затем берет у меня подушку и просит ударить его.
Ронан демонстрирует на мне еще несколько движений. Я изо всех сил стараюсь быть внимательной, но меня отвлекает… буквально все. Отвлекает его голос, его ловкость, его уверенность, его страсть. То, как он командует своими подопечными.
И когда его прикосновение на моем бедре длится чуть дольше положенного, я не знаю, показалось мне это или нет.
Наконец занятие заканчивается. Я хватаю свою сумку и направляюсь к выходу. Между тем женщины окружили Ронана плотным кольцом и даже не пытаются скрыть свое невинное восхищение им.
Я рада, что это не я. Все находят его просто душкой.
– Мередит, погодите, – окликает он меня из толпы неугомонных дам. – Прежде чем вы уйдете, мне нужно поговорить с вами.
Одна из женщин поднимает брови и подталкивает локтем подругу. Они улыбаются, глядя на нас так, как будто сейчас произойдет нечто необычное.
Широко расставив ноги, я жду, когда он приблизится. Он делает глоток воды и, вытерев маленьким полотенцем лоб, смотрит на меня в упор. Когда же он наконец подходит ко мне, в его темно-шоколадных глазах мелькает знакомый блеск.
Я уже видела этот блеск раньше.
Когда мужчины смотрят на меня, у них у всех такое же выражение лица. Они похожи на льва, преследующего газель. Привлеченные жертвой, они подкрадываются ближе. Я как будто провоцирую их. Что-то бужу в них на животном уровне.
– Хотите выпить кофе? – спрашивает он.
Я отвечаю не сразу. Каждая клеточка в моем теле вопит. Нет, нет, нет. Не вздумай. Не делай этого. Не иди по этому пути.
Но есть в человеческой природе нечто такое, что делает нас бессовестными оппортунистами. Нам случайно приваливает шанс, мы слегка пробуем на вкус то, что хотим, и не можем сказать «нет».
Мы буквально не в состоянии сказать «нет».
– Гм-м. Хорошо. – Это плохо. Это очень и очень плохо. Я проваливаюсь в ад.
– Здесь рядом есть одно место, – говорит он. – Лучший кофе, какой вы только пробовали в своей жизни.
– Это правда? – Я с трудом сдерживаю улыбку.
– Не знаю. Сам я никогда там не бывал.
Он улыбается от уха до уха, открывая моему взору ряд ровных, жемчужно-белых зубов. Прибавьте к этой улыбке две симпатичные ямочки на щеках – и портрет почти готов. Темные волосы коротко подстрижены, кожа чистая и гладкая, с легким румянцем на щеках.
На какой-то иррациональный миг я представляю свою жизнь рядом с ним. Такая невинная маленькая мечта. Мы путешествуем на машине, с рюкзаками на плечах колесим по Европе, с бернской собакой на поводке бродим по горам. В моих грезах на мне нет ни дизайнерского платья, ни косметики, и он все время обнимает меня. И любит меня такой, какая я есть. Мне не нужно притворяться кем-то другим, потому что он не может насытиться той, что у него есть.
Я выхожу следом за ним на улицу, жду, когда он выключит свет, замкнет дверь центра и мы направимся к крошечному кафе под названием «Мирный Боб». Вывеска нарисована вручную, причем довольно криво. Увидев такое, Грир бы выпала в осадок. Такая уж она перфекционистка. Но снаружи заведение кажется вызывающе скромным, что даже слегка шокирует в таком городе, как Риджвуд-Хайтс.
Ронан открывает дверь и идет следом за мной к кассе. Я заказываю себе «Лондонский туман». Он настаивает, что заплатит.
Мы находим тихий уголок в дальней части кафе, за высоким книжным шкафом, забитым настольными играми, такими как «Эрудит», «Монополия» и «Извините!».
– У вас все в порядке? – спрашивает он после того, как через минуту нам приносят напитки. – Я имею в виду тот случай? Сегодня вы выглядите гораздо спокойнее, чем вчера.
Я подношу чашку к губам.
– Просто я хорошо это скрываю. Видите эти темные круги? – Я указываю на кожу под глазами, где, я уверена, маскировочный карандаш уже стерся. – Прошлой ночью я не сомкнула глаз. Ворочалась в постели. Мне постоянно мерещились какие-то звуки в доме.
– Это ваш мозг играет с вами в игры, – говорит он. – Такое часто случается после травмирующего события. – Ронан обводит глазами полупустое кафе и вновь переключает внимание на меня. – Хорошо, что вы сегодня пришли на занятие. Если кто-то попытается приставать к вам, вы будете готовы. Душевное спокойствие – бесценная вещь.
– Вы думаете, этот преследователь будет приставать ко мне?
Он пожимает плечами.
– Трудно сказать. Насилие бывает либо спонтанным, либо преднамеренным, спланированным. Если вы готовы, то какая разница?
Я делаю еще один глоток чая.
– Проблема с преследователями – если это то, с чем мы имеем дело, – состоит в том, Мередит, что их мотивы и то, насколько далеко они заходят, обычно зависят от того, как они истолковывают ваше поведение и реакции, – говорит Ронан. – Заранее их невозможно предугадать. Вы имеете дело не с нормальными людьми. Они думают не так, как мы. Ими движут совершенно иные мотивы.
– Что мне делать, если это случится снова? Если он оставит еще одну записку?
– Сразу же звоните мне, – говорит он без колебаний. – Я приеду немедленно. Хочу поймать этого ублюдка.
Его готовность защитить меня сродни глотку воды, особенно когда я сравниваю ее с первой реакцией Эндрю: мой муж лишь пожал плечами и, потягивая вино, напомнил мне, что у нас современная сигнализация, а в каждой комнате дома по телефону, если мне вдруг понадобится набрать 911. Лишь после того, как я начала вздрагивать при каждом незначительном звуке или при виде каждой машины, припаркованной на улице возле нашего дома, он начал чаще проверять, где я и что делаю, но только когда было удобно ему.
Он так и не перезвонил мне после того, как я оставила сообщение его секретарше.
На секунду показавшись взволнованным, Ронан качает головой.
– Извините. Но меня бесит, когда мужчины считают себя вправе терроризировать невинных женщин. Цель преследования – внушить страх. Запугать. Манипулировать. Он чертовски труслив, если хотите знать мое мнение.
– Я ценю, что вы делаете все возможное, – говорю я. – Но мой муж считает, что вряд ли что-то случится.
Его взгляд падает на мою левую руку.
– Муж?
– Да, – говорю я. До меня доходит, что вчера я не стала надевать кольцо на занятия йогой, а сегодня перед тем, как отправиться на занятие по самообороне, нарочно оставила его дома. Оно слишком броское, а края камня слишком острые. Оно будет только мешать или кто-то порежется об него. – Женаты уже девять месяцев.
– Молодожены.
Я провожу пальцем по ободку своей чашки, избегая смотреть ему в глаза. Я готова провалиться от стыда. Отныне всякий раз, заказывая «Лондонский туман», я вновь и вновь буду переживать этот момент, как я сижу здесь с другим мужчиной, который ужасно привлекает меня, а мой муж тем временем сидит один дома.
Трепещущим мотылькам не место в моем животе. Как и теплу, которое заливает мне щеки.
Теперь я не знаю, что сказать, и возникшее неловкое молчание делает его гораздо болезненнее для нас обоих. Глядя на свой недопитый чай, я подталкиваю чашку к центру стола.
– Извините. Но мне пора.
Он кусает нижнюю губу и едва заметно морщится. Ему даже не нужно говорить, что он разочарован. Это написано на его лице.