Упав на землю, Гуань Юй непонимающе озирался по сторонам, но так ничего и не мог понять. Дети будто с цепи сорвались, чувствуя полную свободу, они били со всей силы, не жалея себя и противника. Вакханалия продолжалась до тех пор, пока в сопровождении директора в помещение не вошли солдаты народа Огня. Разбежавшись вдоль стен тренировочного зала, они застыли глухими статуями. Сложив руки за спиной, воины встали без движения.
Вышедший в центр зала Хуан Чжун прошёлся взглядом по понурившимся ученикам. Сцепив пальцы, пожилой мужчина прочистил горло.
— Я разочарован. Посмотрите на себя, вы — не солдаты, вы — шайка бандитов. Первый же небольшой экзамен и вы все полностью провалились. Он был придуман мною спонтанно, но отлично показал, что в вас нет ничего схожего с настоящими солдатами Народа Огня — благородными воинами, что несут мир и свободу для всех народов. Вы будете лицом Народа Огня, именно вы будете первыми, кого встретят угнетённые жители Царства Земли. И что они увидят?
Проведя рукой по залу, Чжун презрительно усмехнулся. Скорчив губы и поджимая нос, он старался заглянуть в глаза каждому из учеников. Прогулочным шагом старик ходил сквозь расступающиеся ряды детей. Из страха и стыда мальчики и девочки склоняли головы, испытывая сильный стыд и разочарование в самих себе. Даже Гуань Юй, что слушал политические занятия вполуха, передёрнулся от накативших неприятных эмоций. Уперев копьё в пол, он провожал директора взглядом, раздумывая над его словами.
В качестве наказания на следующие полгода все выходные и прогулки в город были отменены. Пристыженные студенты школы бросились грызть гранит науки и проявили небывалое рвение на уроках. День за днём будущие солдаты проникались идеями Страны Огня. Радуясь своим успехам на военном поприще, маленькие солдаты пропитывались сладкими речами, закрепляя в своём сердце идею о правильности всех замыслов огненной нации. Культ личности Владыки Огня, пение гимна, национальные одежды и многие другие элементы искренней преданности и патриотизма.
Заканчивая первый год учёбы, Гуань Юй с удивлением отметил свой десятый год от рождения. Выйдя за пределы школьных стен, мальчик испытал ещё больше эмоций. Разваливающийся, во время их приезда, на куски город был полностью восстановлен. Ровные улицы Липина были украшены атрибутикой народа Огня, небольшие жёлтые фонари висели между столбами, освещая красные знамёна и политические плакаты. В городе было построено несколько памятников. Выйдя на главную площадь, Гуань Юй с восторгом смотрел на величественную статую принца Айро, что остановил разрушителей водного города и положил конец вторжению Цао Суна.
Пройдясь по уютным улочкам, Юй почувствовал приятное тепло в груди. Ему было радостно наблюдать, как разрушенный город восстаёт из руин, словно мифический феникс воскресает из пепла. Касаясь пальцами резных ограждений и поручней, он не торопясь прогуливался по Липину, пока не набрёл на знаменательное место.
Забравшись на крышу, мальчик раскрыл рот, не в силах сдержать потрясенного вздоха. Скрывшееся за горизонт солнце погрузило мир во тьму, но не город на реке. Тысячи фонарей светились в темноте, освещая жителям путь. Множество факелов горели над новыми мостами, а в высоких оборонительных башнях горело яростное пламя, указывая дорогу не успевшим до заката путникам дойти до города.
— Потрясающе, правда?
Легко улыбнувшись, Гуань Юй плавно развернулся, склоняясь в поклоне. Привычно сложив руки перед грудью, мальчик наклонился достаточно для проявления уважения.
— Госпожа Венлинг.
Недовольно цыкнув на слова мальчишки, девочка встала рядом, недовольно сложив руки на груди. Задрав подбородок, она с удовольствием созерцала открывшийся вид.
— И долго мне ждать?
— Простите, госпожа Венлинг, этот мальчик не понимает, о чём вы.
Маленький кулачок остро врезался в плечо. Отпрыгнув на безопасное расстояние, Юй, ухмыляясь, растирал место удара. Прыгая с ноги на ногу, он комично корчился, стараясь вызвать у девочки жалость.
— Сколько раз тебе повторять, зови меня по имени.
— Но ты так смешно сердишься, зачем мне останавливаться?
Карие глаза Венлинг в темноте сливались со зрачком, делая их манящими и пугающими одновременно. Яростно пронзая взглядом несносного мальчишку, малышка, не добившись никакой реакции, только хмыкнула и задрала нос повыше.
— Чего ты так давно не появлялся?
Устало выдохнув, Юй присел на край крыши, свешивая ноги над водой. Болтая ступнями, он смотрел на спокойную гладь, в которой отражались фонари Липина. Чёрная завораживающая мгла реки, казалось, впитывала свет.
— Мы тут завалили небольшой экзамен, вот всех и наказали.
— Все что ли завалили, — потешно выпучив глаза, Венлинг не верила своим ушам, — что же вы за идиоты такие?
— Вот грубить не обязательно, госпожа Венлинг.
— Не ёрничай, вряд ли экзамен был слишком сложным, скорее вы дурни.
Оставшись при своём, Юй решил не продолжать спор. Его давняя знакомая многое ему позволяла, но когда она считала себя правой, проще было полностью игнорировать её заскоки. Мальчик считал это аристократическими излишками, всегда доказывать свою правоту, несмотря ни на что.
— Вот, как отпустили, так и вышел.
— Понятно, а я уж думала, что ты испугался нашей новой встречи.
— Что вы, госпожа Венлинг, я всегда рад вашему обществу.
Вспыхнувшие рядом фонари сгорели в ярком пламени. Падая на землю, они разбрасывали клочки бумаги во все стороны. Нависающая над Юй девочка вплотную приблизила лицо.
— Издеваешься?
— Ни в коем случае.
Продолжая хранить выражение лица, как у говорящего булыжника, Гуань Юй, не поддаваясь эмоциям, пробормотал стандартный для их бесед ответ. Уже давно он понял одну простую вещь: для Гунсунь Венлинг была важна погоня, азарт. Она хотела, чтобы противник отбивался, неважно про что шла речь. Бой, погоня или спор, девочка жаждала противостояния и самым простым способом от неё отвязаться было согласиться с её мнением или изображать из себя полено.
Посверлив наглого засранца праведным взором, Венлинг отряхнула платье и направилась к спуску. Не говоря ни слова, она ждала, когда её собеседник окликнет её, но дойдя до противоположного края, так ничего и не услышала. Гневно развернувшись, она хотела снова вступить в спор, отчитать Юй или в крайнем случае просто позубоскалить с дерзким простолюдином, но на месте, где сидел мальчишка, была пустота.
"Согласие, полено или побег"! Громко расхохотавшись, чтобы девочка наверняка услышала, Гуань Юй стремительно скрылся в бесконечных переулках Липина.
Глава 13
После окончания учебного года молодым неокрепшим умам дали два месяца отдыха. Счастливые дети наводнили Липин, внося суматоху и позитив. Оставив за порогом школы суровые правила и дисциплину, ученики бегали по улицам, устраивая соревнования друг с другом. Казалось, что оковы, сдерживающие их всё это время, окончательно спали.
Но внимательные родственники будущих воинов Огня подмечали сильные перемены в характере своих чад. Уважение к старшим было вбито так глубоко в подкорку, что малейшее проявление недовольства со стороны родителей останавливало любую активность и веселье.
Гуань Юй почувствовал это на себе, вернувшись домой поздно ночью, он застал недовольного опекуна, что, сложив руки на груди, ожидал его около накрытого стола. Остывшая еда и подсохшие фрукты тоскливо ожидали мальчика, пока злобный взгляд сержанта буравил Юй.
Склонившись в уважительном поклоне, ребёнок попросил прощения столь искренне, что Пинг даже растерялся на пару секунд. Внимательно пройдясь взглядом по согнутой спине и поднятым вверх рукам, он обошел сына своего друга по кругу. Недовольно цокая, сержант хлопнул мальчика по плечу, призывая подняться.
— Эко они тебя выдрессировали. Даже не узнать.
— О чём вы, дядя Пинг?
— Да так, — развернувшись, чтобы Юй не увидел скорчившуюся рожу сержанта, мужчина направился к столу, — садись поешь, я пока чаю разогрею.
Выполнив приказ, мальчишка шустро шмыгнул за стол, не став дожидаться Пинга, он стал забивать себя холодным мясом и фруктами. Будто не чувствуя вкуса, ребёнок сметал со стола всё, что было в радиусе рук. Челюсти работали, как паровой механизм, из-под детских зубов раздавался хруст яблок и костей. Открыв рот, сержант пялился на подопечного, не понимая, что происходит. Аккуратно присев напротив, он поставил перед мальчиком горячую кружку, только успев предупредить, чтобы был осторожнее.
Сложив руки на столе, сержант пораженно хмыкнул, не переставая восхищаться аппетитом мальчика. Погрузившись в воспоминания, он был вынужден признать, что в его возрасте не сильно отличался от мальчишки. Когда они вместе с Гуань Ли записались в армию, у него не обнаружился дар к магии огня, поэтому он угодил в простую пехтуру. Первые годы в военной школе были особенно тяжелыми и когда получалось вырваться за пределы учебных стен, он также радовался свободе и любой еде, отличающейся от школьного рациона.
Тепло улыбаясь, суровый сержант армии Народа Огня, с ностальгией ворошил картины своего детства. Бесконечные тренировки, чтобы выделиться среди сотен таких же балбесов, как и он. Погони за юбками и наказания от учителей. Редкие встречи с родными, у которых и так было полно лишних ртов. Заумные разговоры с лучшим другом и их мечты о карьере в армии. Они представляли, как смогут изменить мир, но теперь…
"Я так и остался сержантом, а Ли мёртв, единственное, что от него осталось — вот эта бестолочь". Встав со стула, сержант плавно обогнул крупный стол. Подняв на руки заснувшего мальчика, мужчина бережно отнёс его в комнату. Уложив ребёнка на кровати, он долго стоял в дверном проходе, вспоминая последние слова своего друга.
Проснувшись рано утром, Юй с удивлением обнаружил себя в родной постели. Затёкшее тело с трудом двигалось, а смятая одежда пропахла потом. Выйдя из комнаты, мальчик увидел сержанта Пинга, уснувшего за столом. Мужчину окружало множество пустых бутылок, а последняя была зажата в руке и из неё по капле стекало смердящее байцзю. Крепкий напиток скапливался под столом, пропитывая всё помещение спиртовым зловонием. Зажав нос и прикрыв слезящиеся глаза, мальчик направился к окнам, чтобы впустить хоть немного свежего воздуха.