Распахнувшиеся глаза принца опасно прищурились. Мягкая и добрая улыбка покинули его лицо, оставляя только раздражение и гнев.
— Ши Се набирает власть. Скоро большая часть аристократов города будут верны ему, а не мне. После смерти твоего отца и потери его влияния, наша коалиция потеряла много ниточек власти. Старый Се обхаживает сомневающихся, собирая сторонников. С каждым днём его силы растут.
Сделав маленький глоток, Лю Чун смотрел в пустоту. Продолжая рассказывать о внутренней кухне Гайпана, мужчина погружался в свои мысли, рассказывая всё больше. Сидящий напротив Цао удивлялся подобным переменам. Из голоса пропадала внутренняя сила, а глаза — как два потухших уголька, едва тлеющих на ветру.
— Может, мне стоит поддержать вас? Высказать официальное согласие с вашими действиями. Думаю, мы сможем решить обе наших проблемы.
Острый взгляд карих глаз ждал от принца ответа. Видя тяжёлую работу мысли на лице мужчины, Цао в глубине души усмехался. Разговор со знаменитым Лю Чуном выдался даже проще, чем он рассчитывал. Друг его отца был именно таким, каким его все считали. Праведный до ужаса и готовый помочь любому, кто проявляет доброту в его адрес.
"Наивный дурак, неудивительно, что Ши Се забирает власть в городе, который принадлежал твоим предкам". Продолжая изображать на лице вежливое участие в разговоре и заинтересованность в последнем вопросе, Цао прихлебнул из остывшей кружки. Горький холодный чай дарил мерзкие ощущения, но зная вкусы Лю Чуна, он старательно терпел. В последние дни владыка крепости приучал себя не морщиться на вкус редкого чая, что так любил собеседник. Закрывая глаза на огромный ценник и выпивая по несколько чашек в день этой гадости, Цао смог приучить упрямый организм к нейтральной реакции.
— Да, это хорошая идея. Как и твой отец, ты хороший человек, Цао Цао. Уверен, вместе мы сможем справиться с любыми врагами.
Последовав примеру собеседника, Цао встал с кресла, скрепляя устный договор рукопожатием. Слушая напыщенную речь мужчины, молодой человек с трудом сдерживал закатывающиеся глаза. Все эти фразы о великой стране и страданиях народа уже сидели в печёнках.
Сжимая руку своего визави, Цао счастливо улыбался, с трудом сдерживая искреннюю радость. Немного жалости, любимый чай, разговор о проблемах и принц легко соглашается побыть его политическим щитом. Теперь большая часть интриганов и доброжелателей будут идти на поклон к Лю Чуну, требуя от него различных преференций для себя, но честный дурак не станет пользоваться положением и будет вежливо отсылать всякого наглеца.
Первая небольшая интрига прошла как по нотам. Цао Цао до сих пор не мог понять, почему его отец никогда не пользовался принцем в таком ключе, но он-то не откажет себе в подобном.
Глава 19
Месяц летел за месяцем, а в Липине накалялась обстановка. Разделённый на две неравные части, город застыл на самом краю раздора. Новый наместник вводил всё больше правил, возвеличивая прибывших вместе с ним людей, и отодвигая ставленников полковника Бяо. Конфликт, идущий от верхушки власти, начал распространяться и на обычных людей. Солдаты и горожане делились на два лагеря. Некогда объединённый единой целью Липин был готов взорваться от малейшей искры.
Полгода всё держалось в хрупком равновесии, пока между наместником Сунь Цзянем и полковником не произошла дуэль. На Агни Кай двух неслабых магов собрался весь город. Импровизированная арена была заполнена до предела. Солдаты и горожане толпились на лестницах и садились вдвоем на одно место, лишь бы стать свидетелем конца конфликта.
Дю Бяо был жилистым и суховатым стариком, его тело покрывали старые раны, что мужчина получил ещё в бурные молодые годы. Небольшого роста и слегка ссутулившись, он стоял на арене без движения, ожидая своего соперника. Когда на ринг вышел Огненный великан, казалось, весь мир погрузился в тишину. Величественную фигуру наместника окружала аура власти и силы. Разминаясь на ходу, он без лишних слов встал в стойку, предлагая не разводить бессмысленных речей и сразу решить все вопросы делом.
Согласно качнув головой, полковник встряхнул свои тонкие руки, принимая замысловатую стойку.
Всё случилось в одно мгновение. Бой двух матёрых хищников завершился за пару секунд. Два мастера магии огня сошлись в быстром обмене ударами и более молодой и сильный Сунь Цзянь победил. Всполохи пламени ещё не успели осесть, когда в грудь Бяо прилетел сильный удар, сопровождаемый яркой вспышкой. Проскользив по песку, что рассыпали по арене, он замер в одном положении, чтобы через секунду упасть на колени. Выплюнув небольшой сгусток крови, полковник морщился от боли и печали. Быстрый моментальный проигрыш разрушил все его планы и достижения жизни. Сплюнув от досады, он с трудом встал на ноги и склонился в уважительном поклоне.
Наблюдавший за этим наместник ответил кивком головы, не выходя из боевого положения. Только по прошествии нескольких ударов сердца могучий мужчина опустил руки и сложил их в жесте признания мастерства.
Пока часть арены, где сидели последователи Сунь Цзяня ликовала, большая часть солдат гарнизона погрузилась в уныние. В полной тишине толпа, что верила в победу своего лидера, расходилась под крики радости и восторга своих противников. Даже дети чувствовали общий настрой и молча удалялись вслед за родителями.
Идя рядом со старшиной, Гуань Юй пытался вспомнить бой в мельчайших подробностях. Он с самого начала пришёл сюда, чтобы увидеть настоящее мастерство в магии огня и мальчик не был разочарован. Быстрые отмеренные движения рук и ног, которые наверняка были отточены годами тренировок, впечатляли. Его детский глаз не успевал полностью рассмотреть всё действие, столь шустро мелькали конечности бойцов, но одно он понял точно. В боях настоящих мастеров нет пафосных речей и затянувшихся стычек, что длятся "день и ночь". Полковник допустил одну ошибку и сразу же проиграл. Без жалости и сомнений наместник ударил его в солнечное сплетение, оставляя на груди пожилого человека крупный синяк и ожоги.
Двигаясь по улицам Липина, он не обращал внимания на окружение. Крепкая хватка Пинга на плече позволяля углубиться в разбор сражения полностью, доверяя мужчине их дорогу.
Несколько недель последствия боя никак не сказывались на жизни в городе, пока полковник Бяо не забрал большую часть своих людей. Собиравший свои вещи старшина Пинг пытался выглядеть воодушевленно, будто ничего необычного не случилось, но угасший взгляд и изредко сжимаемые кулаки говорили об обратном. Мужчина нервничал и злился. Стараясь скрыть свои истинные эмоции, он так погрузился в свои мысли, что собирал походную сумку уже в третий раз.
— Дядя, всё в порядке?
Услышав голос воспитанника, Пинг несколько секунд приходил в себя. Удерживая в руке проклятую сумку, старшина присел рядом с мальчиком, не зная, как начать разговор. В голове опекуна мелькали тревожные мысли, а на задворках сознания часто слышались последние слова друга и отца ребёнка.
— Не совсем, — решив, что нормально объяснить происходящее без лжи не сможет, Пинг рассказал Юй правду, — я не знаю на сколько покидаю Липин. Все преданные полковнику люди вместе с ним самим отправляются на помощь принцу Айро, который скоро вернётся в северную провинцию. Мы будем охотиться за остатками войск Цао Суна и дикарей, которые до сих пор прячутся на нашей земле. Это долгое и опасное дело, и я не знаю, когда мы увидимся вновь.
Приобняв мальчика, Пинг поджал губы, понимая, что поступил глупо. Рассказав маленькому сироте о своём уходе на войну, он мог погрузить ребёнка в болезненные воспоминания. Чертыхаясь и ругая себя почём зря, старшина чувствовал, как детская хватка на спине становится крепче. Взлохматив своей ручищей голову мальчика, он неловко отвёл глаза, чувствуя свою вину.
— Будь осторожен, дядя Пинг.
Без слёз и горя Юй притворно улыбался, стараясь вселить в своего единственного близкого человека уверенность. Тепло рассмеявшись на этот поступок, Пинг смял мальчишку в медвежьей хватке, вызывая возмущенный писк.
— Да за кого ты меня держишь? Это всем нашим врагам нужно быть осторожнее. Если управимся за пять лет, я успею на твой выпуск из школы! Поклянись, что не разнесёшь её за это время.
Возмущенно вырвавшись из стальных объятий, Юй наигранно хватался за грудь, стараясь вдохнуть побольше воздуха. Отряхнувшись и поправив смятую одежду, ребёнок смотрел на повеселевшего мужчину. Склонившись, он приложил раскрытую левую ладонь к правому кулаку, спрятав большие пальцы. Заслонив напрашивающиеся на глаза слёзы растрепавшимися волосами, он молча выставил руки вперёд напротив головы.
Растрогавшийся старшина встал перед своим воспитанником, оказывая ответное уважение. Два близких человека прощались, желая друг другу мира, гармонии и успехов. Они не знали, увидятся ли вновь.
— Ты уверен, что нам ничего не сделают?
Голос Чоу звучал из-под ног карабкающегося на защитную башню Юй. Бросив беглый взгляд вниз, мальчик увидел задорно пыхтящего одноклассника, что с бараньим упрямством продолжал забираться, несмотря на боязнь высоты. Смотря только вперёд, Вэнь Чоу трясся от страха, но крепкие руки не подводили своего хозяина, поднимая всё выше и выше.
— Да, всё в порядке. Сейчас все провожают армию полковника. Если будем вести себя тихо, нас никто и не заметит.
Преодолев тяжёлый участок защитного сооружения, Юй остался на месте. Небольшой просторный уголок отлично подходил, чтобы передохнуть и набраться сил для последнего рывка. Дождавшись, когда Чоу заберется повыше, он помог однокласснику подняться к нему. Развалившись у края, мальчики сидели, прижавшись спиной к стене. Декоративные драконы окружали их с двух сторон, оберегая от сильного ветра, который изредка налетал на них, пока они ползли наверх.
— Далеко ещё?
Не услышав ответа, Чоу открыл глаза, надеясь, что ему не придется задавать вопрос вновь. Его одноклассник молча указывал рукой на ближайший парапет над их головой. Приложив вторую руку к губам, Юй устало прикрыл глаза, наслаждаясь отдыхом. Пять минут тишины пролетели слишком быстро и с кряхтением и стонами отчаяния два "актёра" продолжили восхождение. На их радость, последние метры пути были усеяны декоративными элементами и статуями. Ещё никогда Чоу так не радовался обилию статуй и всякой мишуры, что архитекторы налепили на сторожевые башни Липина. Поднявшись на плоскую крышу, Гуань Юй первым делом привязал к голове одного из повелителей небес верёвку. Попросив прощения у величественного зверя, мальчик забыл, как недавно наступал на его сородичей, чтобы подняться сюда. Проверив надежность узла, он оставил её на краю парапета.