— Вот это уже другой разговор. Если бы ты показал мне это раньше, у нас бы было больше времени, — зажмурив глаза, старик молча размышлял, игнорируя состояние своего маленького противника, — я придумал, как нам наверстать упущенное. Думаю, господин Цзянь будет не против пускать тебя сюда пару раз в неделю.
— Но… У меня же занятия.
— Хм. Об этом я не подумал, — почёсывая белоснежную бороду, Гай закинул алебарду на плечо, — ладно, потом ещё подумаю над этим, а сейчас давай разберём твои ошибки.
Заинтересованный новым стилем старик активно включился в обучение мальчика. Господин Цэ пообещал ему развеять скуку и в ответ приказал обучить ребёнка. Что же, Хуан Гай выполняет свои обещания, раз уж мальчик смог его удивить.
Проживание в поместье семьи Сунь закончилось слишком быстро, к сожалению Гуань Юй. Вкусная еда и очень хорошая кровать останутся в его памяти на долгий срок.
— Может однажды и я буду жить вот так.
Раскладывая немногочисленные пожитки по комнате в школе, он с ностальгией вспоминал лучшую часть выходных дней. Постоянные тренировки, великолепные условия и никакой ответственности. Будь у него выбор, он бы остался там жить на постоянку.
Встреча одноклассников прошла без лишней помпы. Кроме Сунь Цэ, никто не собирался с ним активно контактировать, что в какой-то степени радовало бывшего крестьянина. Пока дети ходили по всей казарме и приветствовали друг друга, Юй смог заглянуть в тренировочный зал.
Приятный аромат дерева и специального лака, которым покрывают мебель, чтобы жуки и термиты не сжирали дома, щекотал в носу. Втянув его полной грудью, он с удовольствием приступил к лёгкой разминке, прогоняя кровь по жилам. Чувствуя, как тело начинает нагреваться от активных движений, Юй резко изменил подход. Выхватив свою глефу, мальчик устроил бой с тенью, радуясь прохладе и чистоте помещения.
Только побывав в мерзком лесу Хайхо и получая затрещины от Хуан Гая на песчаном полу, ребёнок понял, как рад этому месту. Никаких ветров, что закинут тебе в глаза пыль и песок. Ни одной проклятой ветки, что прилетит тебе в лицо в самый неподходящий момент. Довольно улыбаясь, он продолжал воображаемое сражение, пока на пути лезвия не появился знакомый клинок.
Длинное красное копьё хищно мерцало, угрожающе скалясь во все стороны. Его владелец таким же взглядом смотрел на Гуань Юй. Его одежда была безупречна, как и всегда. Красная бандана была натянута на голову, собирая длинные волосы на время тренировки. Лицо стало медленно покрываться первой мягкой щетиной.
— Покажи, чему научился.
Череда ударов на длинной дистанции сопровождалась громким лязганьем. Высекая искры, два древковых оружия сталкивались на большом расстоянии от своих хозяев. Длина рук и копья позволила Сунь Цэ перейти в нападение, вынуждая Юй встать в оборону. Смешивая уклонения и тяжёлые блоки, мальчик часто путался, но своим старанием он нивелировал большинство ошибок.
Спарринг продолжался недолго. Раскрутив копьё над головой, Цэ перехватил его одной рукой и в прыжке сделал выпад обратной стороной. Несмотря на все ухищрения, сил ребёнка не хватило, чтобы увернуться или заблокировать. Более быстрый и опытный противник подловил его на повторяющемся переходе из контратаки в оборону. Опрокинув ойкнувшего кадета на пол, Цэ гордо встал над поверженным противником. Широкая ухмылка украшала его лицо. Породистое лицо наследного аристократа так и просило, чтобы в него бросили лимон.
Подав Юй руку, он подтянул мальчика на ноги. Отряхнув несколько пылинок с плеч сироты, Цэ уже хотел похвалить его за успехи, как в зал начали прибывать взволнованные одноклассники. Один за другим они забегали в помещение, становясь в строй. Не задавая глупых вопросов, Цэ подхватил ребёнка за шкирку и впихнул в строй. Только появление двух человек могло так растревожить это ленивое царство. Не став рисковать, Сунь Цэ встал во главе отряда, готовясь к приходу директора. Его отец никогда не посещал школу, только изредка интересуясь успехами сына во время выходных. Родителю хватало заверений от наследника, Цзянь не видел смысла проверять его слова, полностью доверяя сыну в деле личного развития.
Какого же было удивление Цэ, когда в зал следом за директором Фангом ввалился его отец. Огненный Великан внушал страх одним своим видом, подавляя каждого, на кого упадёт его пронзительный взгляд. Пройдясь перед строем, он внимательно осматривал нервничающих кадетов, останавливаясь напротив сына. Похмыкав на слегка запыхавшегося после боя наследника, мужчина заговорил громким размеренным голосом, позволяя всем присутствующим его услышать.
— Я не хотел вмешиваться в твою учёбу, но Гай сказал, что ты зарываешь кое-какой талант в землю, — игнорируя других учеников, наместник посвящал всё своё внимание отпрыску, — поэтому с сегодняшнего дня, он будет подрабатывать здесь наставником.
— Э… Конечно, отец, как прикажете.
Услышав удовлетворяющий его ответ, Сунь Цзянь осмотрел строй кадетов и, задержав взгляд на Юй, ушёл дальше. В один момент Цэ показалось, что, смотря на мальчика, глаза отца расширились в удивлении. Но отбросив эти мысли, наследник широкими глазами смотрел на Гая, что подобного дикому горилопауку оглядывался по сторонам, выискивая угрозу. Его гуань дао висело за спиной, а полный набор брони был надет на тело.
Найдя свою цель, животное в обличие человека направилось прямо к нему. Встав напротив Гуань Юй, он злобно оскалился и наклонился, чтобы их лица были на одном уровне. Оскалившись в лицо охреневающего от происходящего ребёнка, басовито засмеялся.
— Вот мы и снова встретились, мальчик.
Встав в полный рост, Хуан Гай расправил плечи, становясь визуально ещё больше. Его могучие руки, ничуть не уступающие отцу, напряглись, когда он сложил их на груди. Пройдясь взглядом по недоумевающим детям, старик скривил мерзкую рожу.
— Надеюсь, среди вас найдется хоть кто-то интересный, иначе я буду очень расстроен потраченным временем.
Глава 28
Четвертый учебный год длился гораздо быстрее, чем ученики могли себе представить. На замену безликим преподавателям, что скрывали лица за повязками, пришёл Хуан Гай. Жестокий и жёсткий старик, что отрицал полезность теории, предпочитая практику. Не только Гуань Юй, но и многие другие дети взвыли от его методов обучения. Каждый день он отбирал пятерых кадетов и занимался с ними от рассвета до заката. У всех учеников появились ссадины и синяки, причём чем сильнее был студент, тем больше ран покрывали его тело. Следуя собственному принципу, Гай не сражался в полную силу со слабаками. Под этот критерий по его мнению подходила большая часть кадетов, те же, кто привлёк внимание седовласого, стали частыми гостями на его личных уроках.
Иногда наместник Сунь Цзянь стал посещать занятия. Садясь в углу, Огненный Великан мог часами наблюдать, как тренируются ученики. Не говоря ни слова, он смотрел за спаррингами. Никто не понимал, по каким критериям он оценивает поединки, в любой миг наместник мог подняться с места и уйти, оставляя лупающих глазами детей наедине.
Чаще всего он наблюдал за ближайшим окружением своего сына. Все, кто ошивался рядом с Сунь Цэ, подвергались всесторонней оценке от правителя Липина. Прожигая их взглядом, он доводил детей до панической дрожи, вынуждая чаще ошибаться и делать глупые поступки. Юй тоже не избежал внимания от Сунь Цзяня. Несколько раз он приходил на его уединённые тренировки, когда вокруг не было ни единой души. Мужчина присаживался на небольшой стул, что стоял для него в углу, и скрестив руки на груди, следил за ребёнком.
Не придавая этому значения, Юй старался отрешиться от пристального взгляда Огненного Великана. Ведя бой с тенью и отрабатывая базовые стойки, сирота только в самом конце замечал, что наместник быстро покидал его общество, оставляя мальчика наедине со своими делами.
Помимо этих странных визитов их рутинную учёбу сильно разбавлял Гай. После его занятий дети редко могли нормально функционировать, и дело не только в физических проблемах. Эмоциональное выгорание после каждой такой выволочки давило на каждого. Осознание, что сколько ни тренируйся, а результатов абсолютно нет, удручало. Кадеты падали духом и с каждым днём это становилось всё заметнее. Поникшие взгляды и сутулые плечи, а к этому добавлялись тихие перешёптывания и апатия, что заражала учеников одного за другим.
Видимо, почувствовав, что перестарался, Хуан Гай организовал небольшое мероприятие для поднятия боевого духа. Встав перед строем кадетов, он презрительно усмехнулся, складывая руки на груди. Его фирменная стойка приковывала раздражающие взоры детей.
— Расклеились, как кучка сопливых говнюков. Вы — будущие воины Народа Огня. Лучшие из этого города! Острие копья, что будет разить наших самых страшных врагов! Считаете, что я слишком суров? Что ваши тренировки не приносят результата? Думаете, что всё бессмысленно?
Последнее предложение он проорал так громко, что у первых рядов заложило уши. Очнувшиеся от флегматичного залипания на стены детишки обратили на преподавателя внимание.
— Тогда я покажу вам, чего вы достигли. Все за мной, шагом марш!
Пока Сунь Цэ раздавал нормальные команды для управления строем, Гай спешно удалялся в сторону выхода во внутренний двор казармы. Обычно там стояли различные укрепления и имитация зданий, на которых ученики тренировались.
Выйдя следом за преподавателем, детишки застыли в ступоре. В два ровных ряда посреди площадки стояла рота солдат. Воины Народа Огня застыли без движения, пока нетерпеливый старик притоптывал ногой, грозясь разорваться от злости. Не став лишний раз провоцировать нервного старикана, кадеты выстроились напротив воинов. Пристальные взгляды двух отрядов становились всё напряженнее. До каждого из присутствующих доходил смысл будущего мероприятия, но все задавались вопросом, в каком оно будет формате. От телохранителя можно было ожидать чего угодно, но не успел Цэ задать вопрос, как бешеный старик отпрыгнул в сторону и взмахнул рукой.