Быстро, как молния, обрушился удар. Он поразил цепи, которые Лукреция носила почти как вуаль вокруг лица. Символы крови вспыхнули жаром, а затем еще сильнее. Настолько сильно, что Лукреция почувствовала, как ее кожа покрывается волдырями и шрамами. Цепи разбились вдребезги. Раздался свистящий звук, когда Судья взорвался от обратной связи из-за направления такого большого количества эфира в свое тело.
Лукреция рухнула и посмотрела на потолок. Ее глаза светились лавандовым цветом. И она вспоминала.
— Сельфия! — выдохнула Лукреция, чувствуя удовлетворение, несмотря ни на что.
Ее давняя соперница и подруга по выводку Сельфия резко подняла голову. Несколько секунд глаза Сельфии были полны замешательства, когда она смотрела на Лукрецию. Честно говоря, Лукреция не винила ее. Она задавалась вопросом, помнит ли Сельфия ее вообще. После того как она так усердно боролась за то, чтобы освободить свои жалкие воспоминания о рождении в Иклиде.
Как только она их освободила, конечно, произошло несколько вещей. Во-первых, она вспомнила, как вернуться в мир мертвяков. Во-вторых, этот странный фатализм усилился. Лукреция вспомнила концепцию Пропагатора и то, что это существование значило для нее. Чувство страха и благоговения наполнило ее. Это были существа, которых она инстинктивно помнила, что должна бояться.
В-третьих, Лукреция поняла, что она, черт возьми, не собирается тихо уходить. Если этого нельзя избежать, она будет извиваться до тех пор, пока не выйдет победительницей.
Когда Лукреция начала свое путешествие по возвращению, она была потрясена, обнаружив, что Пути были расширены гораздо больше, чем раньше. Поэтому ей потребовалось довольно много времени, чтобы пробраться по новым путям и найти способ вернуться в Иклид, место своего рождения.
Иклид, колесница Автократа. Город, который мобилизовал население мертвяков. Самая высокая куча дерьма в мире, который скорее гноился и порождал, чем рос.
Город был перемещен прямо к краю портала между мирами. Это имело смысл, учитывая, как далеко продвинулось нападение на Теллус. Это вызывало беспокойство. Потому что одна из вещей, которые Лукреция вспомнила, это то, как сильно мертвяки боялись людей Теллуса. Если все изменится, возможно, ее приготовления будут недостаточными.
Она выросла. Выросла намного больше и намного быстрее, чем кто-либо ожидал, вероятно, больше, чем кто-либо знал или ожидал. Даже Автократ.
Хотя она была создана Автократом со способностью повышать уровни, она не использовала ее очень эффективно в начале. Она полагалась на свои врожденные расовые силы, в значительной степени игнорируя уровни. Только после встречи с Аемонтом она осознала их силу. И, возможно, поэтому она была переполнена эмоциями по отношению к нему.
— Кто — сказала Сельфия, вскакивая на ноги. Вероятно, ее поставили здесь, чтобы наблюдать за личным Путем, используемым группой существ, которые были созданы Автократом. Если бы Лукреция просто поддалась этому фатализму в своей голове, ее инстинкты привели бы ее сюда идеально. Было досадно, что ей потребовалось так много времени, чтобы сознательно сделать то, что было бы просто сделать, полагаясь на свою память.
Глава 644
Сигнал тревоги Сельфии стих, оставив в её глазах лишь замешательство. Лукреция попыталась вспомнить, сколько лет она прожила в Теллусе. Так долго, что прошлая жизнь казалась всего лишь сном. Но потом Сельфия, казалось, заметила лавандовые волосы Лукреции, и её глаза расширились.
— Лукреция?!
К удивлению Лукреции, Сельфия бросилась к ней и заключила в объятия. Часть души Лукреции смягчилась. Она вернулась осторожно, не зная, чего ожидать, следуя своим инстинктам.
Иклид, или любое другое место, контролируемое Врайтами, не было местом, где легко проявлять эмоции. Они были монстрами, созданными для единственной цели. Хотя цель варьировалась, Пропагаторы гордились своей эффективностью, и больше всех — Автократ. Часто эмоции рассматривались как излишние.
— Слава богу, ты здесь! — воскликнула Сельфия. Лукреция снова удивилась её прежней осторожности. Неужели всё так просто? Или эта непринуждённость Сельфии была признаком того, что она была недостаточно осторожна? Неужели судьбы, к которой тащила её эта чёрная нить, было не избежать?
Отстранив Лукрецию, Сельфия улыбнулась ей.
— Ладно, я сообщила Автократу. Тебя должны немедленно доставить к нему. Лукреция ему нужна твоя сила, сейчас больше, чем когда-либо. Время выбрано идеально.
Мир Лукреции погрузился в холодную воду.
Это был знакомый термин, вырвавшийся из её недавно приобретённых воспоминаний. Был только один случай, когда Пропагатор мог потребовать твою силу . Это был своего рода эвфемизм среди Врайтов. Они говорили так только тогда, когда тебя выбирали для деконструкции. Тебя разбирали на части, которые затем шли на создание нового поколения Врайтов.
— Я — начала Лукреция, но не смогла продолжить. Именно сейчас её тело решило сломаться. Не на физическом уровне, но её начало так сильно трясти, что она едва могла стоять. В этот момент в её голове боролись две стороны. Одна жаждала прекращения.
А другая, обретшая независимость в Системе, горела от страха, что скоро умрёт.
Путь, которым воспользовалась Лукреция, привёл её прямо в комплекс Автократа, в укреплённый центр Иклида. В значительной степени игнорируя дрожь, Сельфия потащила Лукрецию по коридорам. Странные сине-серые металлы здания наполняли её странным чувством беспомощности и ностальгии. Если бы у неё был хоть какой-то контроль над собой, она бы сопротивлялась и дала отпор. Ей нужно было время, чтобы перепроверить свою подготовку
Её навыки! Её класс! Всё, над чем она работала! Нити кармы, которые она вплела в Теллус за время своего долгого пребывания там, всё ещё оставались. Они укрепляли её и давали ей силу. Её зарождающиеся отношения с Рэндидли, её незавершённая связь с Шаль, её жизнь, свидетельствующая о стольких крошечных жизнях в (Навыке души) Рэндидли. Неужели это действительно означало, что все её связи прекратятся? Кто-нибудь вспомнит о ней?
Карма — это то, что могло быть сформировано только двумя существами, которые каким-то образом соприкоснулись друг с другом. Они были, безусловно, её самой ценной силой. Они делали её ЕЙ. Она была Вечной Ведьмой. Она она была больше, чем чёртова машина, которая выполнила свою роль и теперь возвращается на запчасти.
Лукреция упёрлась каблуками в землю, и Сельфия споткнулась, пытаясь продолжать тянуть её. Сельфия обернулась с искажённым выражением лица.
— Ты смеешь заставлять Автократа ждать?! Я должна
— Тихо, дитя, — прошипела Лукреция. Сельфия тут же побледнела, когда от Лукреции вырвалась опасная аура. Этого она и боялась. Бессилия. Чувства беспомощности. Неужели так легко взрастить этот страх после смерти приёмных родителей на Теллусе, потому что она уже подсознательно знала, как ею управляют?
Это было то, над чем Рендидли наверняка задумался бы. Он глубоко заботился о том, чтобы чувствовать себя хозяином своей судьбы, и в этом он был очень похож на Лукрецию. Но Лукреция боролась с этим не на принципиальном уровне, как Рэндидли. Нет, Лукреция просто боялась.
Боялась другой половины себя, которая родилась здесь. В конце концов, эта её часть настаивала на том, что это Автократ. У него, несомненно, будет возможность сохранить её силу и использовать её для улучшения Врайтов. Его понимание её превосходило всех остальных. Он был архитектором всего вида. Ходили слухи, что Врайты были бессмысленной толпой, пока Автократ не вознёсся, чтобы стать тем совершенно трансцендентным существом, каким он был. Именно его рукой они смогли так далеко продвинуться.
Она была одним из его первых творений, и самым прекрасным. Уже этого достаточно
И перед лицом того факта, что они захватили источник копья
Чёрт, но если её разберут
Шаль
Иди.
Голос, казалось, вытекал из стен и проникал в её ноги и ступни. Лукреции потребовалось несколько секунд, чтобы заметить, что она двигается, даже не собираясь этого делать. Это ничуть не облегчило её растущие страхи. Вскоре паника и одиночество, которые одушевляли Лукрецию в её самые тёмные часы, вырвались из неё. Всё исцеление, произошедшее внутри Рэндидли, исчезло. Мысленно она металась, столкнувшись со своим страхом.
Её внутреннее я потянулось и нашло её старые инструменты. Жестокость. Злобность. Ненависть. Манипуляции. Они легко легли в её руки. В них была успокаивающая прохлада. Очень скоро дрожь, которая не прекращалась с тех пор, как Лукреция прибыла в это место, прекратилась.
Коридоры расплылись, и прежде чем она успела опомниться, Сельфия привела Лукрецию к двери, которую охраняли двое могущественных элитных воинов, которых люди Теллуса называли Королями-Ведьмами. Двое открыли дверь, и Лукреция рефлекторно шагнула вперёд с довольной улыбкой, глядя на охранников. Если бы люди знали, что эти Короли-Ведьмы — всего лишь обычные Врайты, созданные Автократом, а не кем-то из мелких Пропагаторов
Ну, возможно, они и знали. В конце концов, Шаль смог довольно легко убить одного из них, если верить рассказам.
Внезапно Лукреция почувствовала вспышку тоски. Возможно, ей следовало навестить Шаля, прежде чем заниматься этим вопросом. Но ей было так страшно и она не хотела, чтобы он вмешивался. Если она снова подвергнет его опасности
— Удачи, — весело сказала Сельфия, и дверь за Лукрецией закрылась со щелчком. Будем надеяться, что приход сюда не означает, что ей придётся расплачиваться жизнью.
Комната была обставлена скромно; Автократ не был показным человеком. Фактически, единственным настоящим предметом мебели была длинная металлическая вешалка, воткнутая в пол в центре комнаты. На ней висел плащ Автократа. Это была роскошная вещь из чёрного меха, гладкая и выглядящая могущественной. Казалось, что в меху скрываются странные цвета, и часто казалось, что он светится, если смотреть на него уголком глаза. Лукреция не сомневалась, что под правильным углом от этого меха преломлялись радуги.