Вопреки себе, Рендидли усмехнулся.
— Нет никакого напряжения, Азриэль.
— Тогда почему вы двое не разговариваете? Вы разговаривали раньше, а сейчас не разговариваете. Все изменилось из-за этого незначительного поединка.
— Незначительный поединок? От тебя это слышать? Разве ты не поставила на этот турнир всю свою репутацию? Не нужно преуменьшать резонансные последствия этого, — сказал Рендидли Азриэль через плечо. Она нахмурилась на него, поэтому Рендидли продолжил более мягким тоном: — Мы не разговариваем, потому что ей не понравится то, что я должен сказать. Лучше подождать и позволить бою говорить самому за себя.
— Полагаю, бои — это странное эротическое занятие, — сказала Азриэль, почесывая подбородок. — Логично, что твои эмоции могут быть успешно сублимированы во время турнира. Только следи за тем, чтобы не разочаровать ее.
— Я не хочу заниматься с ней сексом, Азриэль, — сказал Рандидли, бросив на Азриэль острый взгляд.
Она ухмыльнулась ему.
— Потому что ты хочешь заниматься сексом со мной?
На этот раз Азриэль моргнула и потеряла дар речи. Затем ее лицо скривилось в гримасе досады.
— Полагаю, я заслужила это, но мне не нравятся эти шутки.
— Добро пожаловать во взрослую жизнь, — торжественно сказал Рандидли. — Где мы смотрим друг другу прямо в глаза и лжем о сексуальном напряжении.
— Я твоя старшая, но если ты когда-нибудь захочешь настоящего ухаживания, я буду открыта для этой концепции. Надеюсь, твой вступительный подарок будет убедительным, чтобы компенсировать всю работу, которую мне пришлось вложить в твои навыки владения копьем. — Затем Азриэль оскалилась. — Но я не делюсь такими вещами с другими. Тебе придется сделать выбор.
Пожав плечами, Рендидли оставил этот вопрос без ответа. Было много дел, и сейчас не время гнаться за мимолетными эмоциями. Они либо докажут свою истинность сами по себе, либо сгорят. Безрадостный взгляд, возможно, но взгляд, который ставит судьбу мира намного выше, чем его либидо.
— Так у тебя есть время для спарринга? — спросил Рандидли. Ему не терпелось по-настоящему поднапрячься после того, как он увидел разрушения, вызванные Эйлвиндом. А его матч против Хелен был утром послезавтра, поэтому он хотел максимально увеличить свои Очки Преимущества за это время. Потому что, согласно его плану, все начнется после этого первого матча.
Азриэль цокнула языком, это привычка, которую она переняла у Рандидли.
— Мы только что говорили о сексуальной агрессии насилия. Так что, конечно, мой ответ — да.
Глава 695
— Ничего особенного, просто мой новый работодатель устраивает для меня вечеринку перед тем, как я вернусь с ним в Доннитон, — взволнованно сказала Марин. По тротуарам мимо них проходили люди, но Нафур едва замечал их. Дыхание у него участилось, а по коже побежали мурашки, когда он уставился на фиолетовое приглашение, которое предлагала ему Марин. — Это будет в Восточных садах, в одной из этих милых маленьких беседок. Это достаточно близко к моему дню рождения, так что моя семья тоже там будет. Потому что я не уверена, когда еще увижу всех
Марин замолчала, впервые заметив отсутствующий взгляд Нафура.
— Нафур, что-то не так?
Ты уезжаешь .
— Нет, все в порядке. Я просто устал, — быстро сказал Нафур. Язык казался толстым и сухим во рту. Как он мог чувствовать такой холод, но при этом потеть? В груди появилась тупая боль, когда он запинался, подбирая слова. — Я эм думаю, я смогу прийти.
— Правда?! — глаза Марин вспыхнули, когда она улыбнулась. Боль в груди Нафура усилилась. — Слава богу. Честно говоря, Нафур Я бы не хотела уезжать, не эмм попрощавшись. С тобой, я имею в виду.
Они неловко стояли несколько секунд, не глядя друг на друга. Вместо этого оба, казалось, сосредоточились на приглашении, зажатом между ними. В какой-то момент рука Нафура потянулась вверх и схватила край, так что их руки держали каждый за свой конец. Они были близко, на небольшом расстоянии друг от друга. Но они оказались в странном тупике.
— Я — начала Марин, но Нафур усилием воли прервал ее. Его глаза были яркими и серьезными, когда он поднял взгляд. Он должен что-то сказать.
— Мне нравится, что у тебя есть такая возможность. Ты заслуживаешь ее. — Его язык снова стал толстым и сухим во рту. Его левая рука, та, что не держала открытку так близко к руке Марин, крутилась и ерзала. Она была очень потной. — Я ни за что не пропущу твою вечеринку, Марин.
— О, это хорошо. — Даже Нафур заметил странный взгляд Марин, когда она смотрела на него. Люди продолжали двигаться вокруг них. Они заслужили больше, чем несколько раздраженных взглядов от прохожих, но оба игнорировали их.
— Так, эмм, — вдруг сказала Марин, отпуская открытку. Медленно рука Нафура опустилась вниз, все еще сжимая приглашение. — А как насчет тебя? Ты получил спонсора от Лотереи ? После этого был такой хаос, я искала тебя, но
— А — Нафур поднял руку и почесал затылок. Как ему ответить на это ? Что было бы легче сказать? Что он многого добился? Или что в его жизни практически ничего не изменилось? — Да, но это незначительная должность для бюрократа. В основном, я должен ходить на собрания
Что было правдой, в некотором роде. Просто крайне вводящей в заблуждение.
— О, это замечательно! Ты уже рассказал всем в магазине? О, ты слышал о мужчине, который начал ухаживать за мамой? Ему всего 37! Это на 20 лет моложе ее! Что бы вы ни говорили о Системе, но с точки зрения здоровья и красоты
Марин продолжала радостно болтать с Нафуром, но все, о чем он мог думать, это о том моменте, когда он должен был сказать ей, чтобы она не уезжала, и о том факте, что он ничего не сделал. Очень быстро он больше не мог этого выносить и придумал повод уйти. После того, как она вытянула из него обещание, что он посетит ее вечеринку, Марин отпустила его с разочарованным выражением лица.
Только после того, как Нафур вернулся на свою маленькую базу на соединительных строительных лесах между двумя зданиями, он смог по-настоящему расслабиться. Но это было недолгим, потому что, как только он вернулся, первым делом он посмотрел на маску, с которой началась вся эта часть его жизни: Маску Гончей-Призрака. Она была частично расплавлена и потерта после событий в Манхэттенской Башне, но была цела.
А под ней лежала куча денег.
Конец Лотереи прошел почти идеально для Нафура. Хэвхайтов выставили героями, потому что все, что большинство людей видели, это то, как они ворвались в банк, чтобы остановить террористов, которые на него напали. Рики Стейн был вне себя от радости, потому что благодаря этой шумихе они получили работу охранников на одном из менее значимых правительственных объектов. Он даже прислал Нафуру благодарственную записку и корзину с фруктами, похвалив его дар знать, когда нужно появиться .
Тем не менее, у Нафура не было ни работы, ни спонсора, который бы его обучал. Все, что у него действительно было, это альтер-эго, которое было единственным известным членом Ордена Дуцис, кроме самого Рендидли Гончей-Призрака.
Еще более странным было то, что, проснувшись после инцидента с Лотереей в Манхэттенской Башне, его приветствовало существо, которое было всего лишь двойником Рендидли Гончей-Призрака, по имени Невеа.
— Ты не он ? — спросил Нафур из своей кровати, чувствуя глубокое разочарование. — Тогда я не ?
— О, ты все еще в Ордене. Не волнуйся, я практически он. Даже если я так выгляжу. Моей невесте это тоже не очень нравится. — Затем Невеа трансформировалась, и Нафур увидел столько зубов, что пожалел, что вообще спросил.
Но Невеа сказала ему, что Орден Дуцис важен. Невероятно важен. В основном потому, что он рассматривался как средство для выражения воли Гончей-Призрака, что было важно практически для всех важных политических деятелей, а также потому, что Ордену Дуцис была предоставлена исключительная ответственность за выдачу разрешений на основание Орденов по некоторой хартии.
А потом были деньги.
— Отвечать на все письма, чтобы сделать из чего-то Орден, — это скучно, — сказала Невеа, качая головой. После некоторой размытости черт лица она остановилась на андрогинном теле, которое было похоже на Рэндидли, но явно не было им. — Но некоторые настойчивы и присылают подарки. Можешь взять их себе, мне от них нет никакой пользы.
Итак, Невеа дала ему печать, означающую власть всего Ордена Дуцис, кучу писем и столько денег, что Нафур до сих пор не верил, что они действительно лежат в углу его маленькой лачуги на крыше. Ночами иногда он пересчитывал их, чтобы заснуть. Он так и не закончил перебирать купюры.
Некоторые из них были американскими долларами, другие — доннитонскими баксами, а также были векселя от различных учреждений, компаний и организаций различной репутации. Было трудно даже понять, что сколько стоит.
Но общение Нафура с Марин наполнило его странным чувством бессилия, поэтому сегодня он сделал исключение, перестав игнорировать письма. Разведя небольшой огонь, он начал читать.
Первым было письмо от кого-то, кто просто представился как Энни. Она в скупой прозе просила разрешения основать Орден Сагитта.
Нафур и слышать об этом не хотел; письмо без раздумий было брошено в жадное пламя.
Следующее было также отказом: оно было для Ордена Денарис. Хотя он не был уверен, что знает, что это означает, исходя из смысла письма, оно было от банка. При мысли о том, что банковское учреждение обладает властью быть Орденом, Нафур сморщил нос. В старом мире банки управляли миром. Он не был в настроении позволить этому случиться снова.
Все больше и больше Нафур читал заявления о статусе признанного Ордена, и все больше и больше рассеивались его разочарование и тревога по поводу Марин. Вскоре Нафур перестал читать письма, потому что он был глубоко обеспокоен.
Как он сможет узнать, какие из этих групп должны быть орденами ?
Уже сейчас можно было увидеть влияние Орденов. Что касается большинства других Орденов, то в большинстве мест были небольшие группы, поддерживающие их и приносящие пользу обществу.