Почему же он все еще производил такой глубокий, леденящий душу холод?
Узы Хелен врезались в Рендидли с силой, которая его удивила. Казалось, что по ходу боя эти воздушные потоки становились все сильнее и сильнее. Но, как и раньше, он выдохнул и спроецировал холод. Поскольку потоки вокруг него стали вялыми, Рендидли смог вывернуться и уйти с пути рубящего удара Хелен.
Ее глаза были острыми, когда она повернулась, чтобы последовать за ним. Но, возможно, из-за повреждений, которые частичные попадания (Поджигающим Извержением) нанесли ее ногам, возникла короткая пауза, прежде чем она бросилась к нему.
Однако, если она была несколько обременена, образ кроваво-красной реки возник над ней, чтобы ускорить ее скорость. Дикая свирепость и острота, окружавшие ее, словно нимб, расширились еще больше в спиральном водовороте.
Ее копье скользнуло вбок к плечу Рандидли, и он шагнул вперед навстречу удару. Быстрая, как искра, она увернулась в сторону и нанесла удар вниз по его бедру. Рендидли поднял ногу, чтобы отбить удар в сторону, и Хелен внезапно отпрыгнула назад. После короткой паузы она снова взорвалась в движении, достигнув еще более высоких скоростей.
Рендидли поморщился, поднимая предплечье, чтобы отбить удар копьем. Даже при активированной на полную мощность (Короне), Рендидли продолжал покрываться тонкими и жестокими царапинами. Дело было не столько в том, что он не мог угнаться за ее движениями, сколько в том, что он не совсем осознал дополнительный охват, который добавление крови к ее образам дало ей.
— Если это все, на что ты способен, я заберу твою голову, — прошипела Хелен, ее глаза горели почти маниакально.
Со вздохом Рендидли сделал два шага назад. Он не очень полагался на свои навыки передвижения, но это было в основном потому, что он рано осознал, что позиционирование не будет ключом против Хелен. Она была слишком гибкой и изобретательной в своих навыках. Ее образ позволял ей двигаться практически свободно из большинства положений, насколько мог судить Рандидли. Ему нужно было ограничить ее передвижение.
С помощью нескольких очков маны земля взорвалась волной лоз и корней. Мгновенно Хелен бросилась в вихрь копья, рубя налево и направо. Корни размножались и разделялись, но Хелен так же быстро рубила их, как они формировались. Словно неостановимая сила, она пробивалась к Рандидли, разрывая на части прилив растительной жизни.
Рендидли ухмыльнулся. Это была ошибка.
Используя свой высокий контроль, он принес все больше и больше растений с разных сторон, чтобы атаковать Хелен в спину. В первые две секунды Рендидли был удивлен ее способностью справляться с этим. Она была буквально ходячей газонокосилкой, быстро расправляясь со всей колющей и связывающей растительностью, которая ее окружала. Что, пожалуй, больше всего удивило Рандидли, так это то, как она смогла справиться с этим с помощью копья. Это было не то оружие, которое лучше всего использовать в рубящей атаке, и все же она заставляла его выглядеть как мачете в высокой траве.
Но она не могла преодолеть характеристики. К пятой секунде нападения растений ее импульс остановился. Корни хлестали и рубили, пока Хелен не споткнулась, ее раненые ноги наконец подвели ее. Когда она упала, корни бросились душить ее, и Рендидли почувствовал смутное разочарование в своем сердце.
На какое-то время в нем что-то нарастало с холодными образами, но с этим
Более того, Рендидли был очень осторожен в том, как он сражался. В глубине души он знал, что это метод, который, скорее всего, победит: сила его (Хватки Мирового Семени) была просто слишком велика. Она могла сокрушить все, что мог сделать один человек с копьем. Но возможно, то, что он искал, как в крутом образе, так и в борьбе против Хелен, он искал ответ на вопрос о внутреннем равновесии.
Он не нашел его.
Вздохнув, Рендидли отвернулся от моря растительной жизни, сокрушающей Хелен о землю, и повернулся к Судье, чтобы сдаться.
— Еще не сейчас!.
Раздался приглушенный рев, и Рендидли обернулся. Воздух вокруг Хелен был наполнен видимыми красными потоками крови. Ее глаза были почти полностью красными, и всплеск ее навыка заставил ее волосы развеваться за спиной. Ее грудь тяжело вздымалась, когда она смотрела на Рандидли. Вместо навыка она использовала просто поток энергии, чтобы отбросить ближайшие растения.
Рендидли поднял голову, и в его глазах вспыхнул огонь. (Корона Катаклизма и Мрака) снова пульсировала силой.
— Тогда подойди, — сказал Рандидли, вливая больше маны в окружающие растения. Они раздулись вдвое по сравнению с их первоначальным размером и теперь были толщиной с человеческое бедро, угрожающе покачиваясь вперед и назад. Зарычав, Хелен бросилась вперед, взрываясь наружу волной энергии.
Рендидли ухмыльнулся. Он чувствовал, как она глубоко тянется из эфирной связи, которая у нее была с ним. Должно быть, она развивает навык в этот самый момент или подпитывает новый навык. В любом случае, он приветствовал вызов. В его сердце он чувствовал только холод. Любой вид острых ощущений был бы желателен. Пока что Рендидли не смог доказать себе, что он должен быть выше этого. Надеюсь, это будет шанс, который ему нужен.
В каком-то смысле он чувствовал, что у него есть все части, ему просто нужно собрать их вместе. Но это было легче сказать, чем сделать. Характеристики, уровень навыка и образ — все должно было объединиться, чтобы сформировать что-то большее, чем сумма их частей. Для этого ему нужен был соперник.
Хелен взвыла в ярости, столкнувшись с возросшим сопротивлением растений.
— ЭТО ВСЕ, НА ЧТО ТЫ СПОСОБЕН?! ПРЯЧЕШЬСЯ ЗА СВОИМИ РАСТЕНИЯМИ?! ПОЧЕМУ ТЫ НЕ СРАЗИШЬСЯ СО МНОЙ ЛИЦОМ К ЛИЦУ?!
Рендидли ничего не сказал, но его сердце слегка дрогнуло. Было что-то в ее голосе каким-то образом Рендидли почувствовал, что тема разговора вышла за рамки матча и уступки. И поэтому его мрачное удовольствие медленно исчезло, оставив его только с тупой болью от царапин и синяков. И, конечно же, с холодом.
— Просто будь честен, — сказала Хелен между глубокими вздохами. Но ее копье было едва видно. Это была размытая сила, которая металась взад и вперед, расчищая широкие полосы растений. Это было впечатляюще, даже когда Рендидли почувствовал, как в его груди что-то сжимается.
Зрители, казалось, почувствовали то же самое, и их аплодисменты медленно стихли, как будто кто-то вытащил пробку из-под арены. В тишине и холоде энтузиазм Рендидли в отношении нанесения ударов растениями ослаб. Вскоре между ними образовался четкий путь.
Шаги Хелен были громкими, когда она шла к Рандидли.
— Подтверждение что-то значит, — сказала Хелен, опуская копье на Рандидли. — Обещание что-то значит.
Беспомощно Рендидли посмотрел на Хелен. Затем он вздохнул. Что-то щелкнуло у него в голове. Для Хелен дело было не в турнире, на самом деле. Речь шла о борьбе против вероятности того, что Рендидли снова придется уехать. Что его сила означает, что он понадобится для более важных дел.
Что у них никогда больше не будет ночи, чтобы разделить момент страсти. Что их свидание за ужином никогда не сможет ничего значить.
На этот вопрос Рендидли был довольно беспомощен. Они были из разных когорт. Рендидли даже не был уверен, что именно это значит, но он знал, что это нечто, создающее между ними присущую дистанцию. Было ли это то, что они могли преодолеть? С навыками Рендидли не было сомнений, что они могли бы найти способ. Но был ли это путь, по которому Рендидли хотел идти?
Он не знал.
Или, может быть, знал, но помнил, как они подходили друг другу в тот жестокий момент, когда ему нужно было обрести мир. Может быть, это воспоминание о тепле означало, что он не хотел признаваться себе, что она не является приоритетом в его жизни, даже если он словесно признавал тот факт, что она будет больше, чем просто другом.
Но страсть остыла. И что осталось
Рендидли замер, его глаза расширились. То, что осталось, было пеплом. Просто пеплом, который существовал очень долго. И становился все холоднее.
Его глаза вспыхнули изумрудным светом, и по арене пронесся ледяной ветерок.
Глава 710
Боль. Это все, что Хелен чувствовала в тот момент. Частью ее были ожоги на ногах и спине от извержений Рандидли. Частью — ощущение, что ее сердце бьется слишком сильно и слишком долго, изматывая тело. Частью — обжигающий образ крови, в которой она, казалось, полностью погружена. Жар был даже хуже, чем (Навыки) Рандидли.
Но по-настоящему ее воспламенило то, как ее сердце беззвучно разлетелось на куски, когда Рендидли закрыл глаза на ее слова. Как трещины на замерзшем пруду, этот момент назревал давно. Линии разлома были видны уже некоторое время. Но лед держался крепко. Она все еще надеялась, что в какой-то момент он опустит взгляд с далекого горизонта и встретится с ее собственным.
Своим молчанием Хелен получила все ответы, которые ей были нужны. К добру или к худу, Рендидли никогда не перестанет гнаться за неуловимым понятием судьбы. Его страстью была борьба с самой Системой.
По сравнению с этим, Хелен была
Вокруг арены продолжали прорастать растения и нападать на нее, но это уже не было таким тщательным нападением, как раньше. Ее слова заставили Рендидли задуматься. Не то чтобы это было хорошо. Даже когда она прорубала себе путь сквозь хлещущие корни, она чувствовала, что в Рендидли что-то собирается. Едва слышимый звон исходил от энергетической связи, которую Рендидли ей дал. Он что-то готовил.
Прежде вялые потоки, циркулирующие в воздухе, ускорились, когда Хелен влила энергию в свое измученное тело. Рев в ушах усилился. Сердцебиение стало еще более интенсивным. Ее зрение наполнилось устойчивыми каплями крови, каждый крошечный шарик медленно распространялся, окрашивая весь мир перед ней в багровый цвет.
К черту все это. К черту его. Даже если я не могу изменить мир, Рендидли Я чертовски не позволю тебе оставить меня позади вот так!.
С искаженным в злобной усмешке лицом Хелен разорвала энергетический канал между ними еще шире. Сила хлынула в ее тело, и ее воля схватила ее стальными пальцами.