Бульдозеру тоже нужно было скоро вернуться в Доннитон, а если процесс повышения его (Класса) может занять три дня Он уже смирился с этой возможностью. Не должно быть никаких инцидентов с конденсацией его (Судьбы). Ему нужна была помощь энергии, к которой имел доступ Рандидли.
— О, дядюшка Т. Если что-то случится — Энни встала и направилась к фигуре в плаще. Она подмигнула ему. — не забудьте оставить преступника в живых. Мне и этому человеку будет о чём поговорить.
— Делайла, попрощайся с мамой и папой, — терпеливо сказал Бульдозер.
— Пока-пока, — сказала Делайла, даже не поворачивая головы. Она быстро вышла за дверь и направилась к громким звукам и ярким краскам Фестиваля Заката. Быстро кивнув Энни, дядюшка Т. погнался за девочкой.
— Может быть, это ходячий (Навык)? Эта девочка слишком много времени проводила с Райной. И она ходит повсюду, ища новые места для рисования, — сказала Энни, стоя рядом с Бульдозером. Её тон был игривым, но Бульдозер видел грусть в её глазах.
Он слегка сжал её плечо, насколько это было возможно.
— Если бы мы не передавали её другим людям, когда бы мы нашли время, чтобы сделать ей младшего брата?
Энни толкнула его локтем с лукавой улыбкой.
В задней части комнаты Натан посмотрел на них обоих несчастным взглядом.
— Знаете, я всё ещё здесь.
Глава 739
— Почему ты такая взбешённая? — поинтересовалась Лукреция, несколько забавляясь сморщенным, словно изюминка, лицом своей госпожи.
— Ах, и как ты можешь быть такой жизнерадостной? Ты серьёзно предлагаешь согласиться? — прошипела Альта, глядя на письмо в дрожащих руках. — Они боятся меня недостаточно, чтобы скрываться. Это унизительно.
Лукреция сохранила улыбку на лице, даже когда цветы кармы в груди Альты медленно сдвинулись. Из их толстых стеблей начали появляться чёрные шипы из хрупких серых оболочек. И эти шипы были смертельно остры.
Процесс начался в тот день, когда Рендидли спустился и ненадолго сразился с Альтой. Это зажгло в её сердце огонь, который сделал её дикой и свирепой, напоминая Лукреции о юных годах Альты. Вся весёлая признательность жизни исчезла, словно вьющийся дым от потухшей свечи. Иногда Лукреция удивлялась, как Альта ещё не была выпотрошена той злобной ловушкой, что свернулась у неё в груди.
Как так получилось, что короткая встреча с Рендидли так её взбесила? — подумала Лукреция.
Совет Судеб продолжал вести себя относительно тихо в последние месяцы, хотя информационная сеть Лукреции уловила запах их медленного пробуждения. Чего она совсем не ожидала, так это того, что Совет пришлёт письмо.
Письмо, адресованное непосредственно Альте, предлагающее вступление в Совет. В письме было очень чётко сказано, что Совет в целом знает, что они захватили и убили крупных агентов Совета, и что Совет Судеб готов протянуть руку примирения, если Альта и Лукреция согласятся помочь Совету с определённым заданием.
Раскопки последней двери, находящейся в Земле Призраков.
— Значит, мы игнорируем это и продолжаем совершенствовать твой резонатор, — терпеливо сказала Лукреция. — Это ничего не меняет.
— Это меняет всё, Крета, — сказала Альта. Её улыбка дрогнула, когда она уставилась на письмо, словно тоже изо всех сил старалась сохранить любезное выражение лица. — Конечно, мы согласимся. Это единственный шанс узнать, что им нужно. И как только я это узнаю. Придёт время сжечь весь этот фарс дотла, не так ли?
Рендидли вернулся в (Соулскилл) с довольным выражением лица. Он чувствовал себя немного виноватым из-за того, что сейчас не тренируется по-настоящему, но он чувствовал странное чувство покоя, когда участвовал в простой работе по уборке камней из туннелей.
Кроме того, во внешнем мире росли его растения. Нежными руками он ощупал полуметровую высоту своих детищ. Было трудно сосредоточиться на волнении от преодоления пределов своей тюрьмы таким материальным способом, поэтому Рендидли не возражал против того, чтобы немного отдохнуть внутри (Соулскилла). Даже несмотря на то, что пребывание здесь увеличит количество времени, которое он проведёт до завершения роста, это всё равно приносило удовлетворение по-своему.
Когда Рендидли вышел из темноты туннеля на свет костра, Кураг резко поднял голову.
— Тебя не было почти час. Неужели твой кишечник настолько слаб, что шарахается от нескольких дней походного пайка?
— Есть ли необходимость играть в любезность? Мы не нравимся друг другу. Я хотел побыть один, — легко сказал Рандидли. Конечно, для него прошло всего несколько минут. Но он метнулся туда и обратно в свой (Соулскилл) так быстро, как только мог. Но для Курага, вероятно, прошло гораздо больше времени.
Кураг нахмурился ещё сильнее, но, возможно, это была просто игра теней от огня на его лице.
— Информируй меня в дальнейшем. Ты можешь быть способным, но ты подчиняешься мне. И раз ты так ненавидишь наше общение. может, начнём работать?
Рендидли кивнул, и они вдвоём умело потушили огонь и собрали лагерь. Несмотря на то, что Рендидли раздражало, насколько привязчивым стал Кураг, он не мог отрицать, что этот человек был чрезвычайно способным. Очевидно, он провёл немало времени в армии.
Оттуда они вдвоём спустились в тёмные и пустынные туннели совершенно неисследованной придорожной станции. Рендидли и Кураг были единственными людьми на целый день пути.
Неожиданно стало известно, что группа Аллики так многого добилась на первой придорожной станции. Восприняв это как разрешение, тысячи беженцев отправились из холмов на расчищенное пространство. Насколько понял Рандидли, сезон песчаных бурь должен начаться примерно через две недели, но было известно, что он начинается раньше. А сооружения, построенные на холмах для беженцев, не были рассчитаны на то, чтобы выдержать ярость сезона песчаных бурь.
Поэтому, пока Аллика рвала на себе волосы, пытаясь обустроить шесть тысяч беженцев, она отправила две передовые группы для проверки двух близлежащих придорожных станций. Одну возглавлял Кейт, а другую — Кураг. И Кураг был настолько впечатлён способностями Рандидли, что объявил, что для их команды нужны только он и Рандидли.
Хотя Рендидли не был уверен, у него закралось подозрение, что у Курага были не самые невинные причины брать его сюда одного. Но в то же время. была ли хоть какая-то реальная возможность, что Рендидли пострадает в своём собственном (Соулскилле)?
— Мы встретимся здесь через шесть часов, — объявил Кураг после того, как они спустились по странному туннелю, почти под углом 45 градусов, чтобы добраться до основной части этой придорожной станции. В отличие от предыдущей, это была серия соединённых пещер, поэтому кучи щебня были больше и внушительнее. Казалось, что несколько пещер обрушились из-за другой пещерной системы под этим местом. — Если у тебя возникнут какие-нибудь проблемы. ну, да пребудет с тобой Прародитель.
Посмеиваясь над собственной шуткой, Кураг ушёл. Рендидли закатил глаза и пошёл в другом направлении. Тут же он протянул руку вперёд и ощутил масштабы пещер перед собой с помощью (Хватки Мирового Семени). Затем он нахмурился.
Эти пещеры. огромны.
С лёгким прыжком Рендидли ринулся вперёд. Почти небрежно он тянулся по обе стороны от себя, чтобы случайно касаться больших куч щебня и превращать их в пепел, продвигаясь по тёмным пещерам. Хотя он не мог видеть, Рендидли привык полагаться на другие свои чувства, чтобы сохранять равновесие и чувство перспективы.
Но всё же Рендидли был несколько раздражён возвращением во тьму. Поэтому он легко проявил небольшой язычок пламени над своей головой, освещая окрестности. Стоя у дальней стены того, что когда-то было одной из главных пещер внутри этой придорожной станции, Рендидли заглянул в пространство, открытое обрушившейся стеной.
Рендидли тихо свистнул, звук эхом разнёсся вниз. Он сделал шаг вперёд и спрыгнул вниз, приземлившись легко почти на тридцать метров ниже. Когда Рендидли приземлился, его лицо тут же исказилось. Этот воздух. это ощущение. оно было знакомым, хотя Рендидли не мог понять, почему. Что бы это ни было, оно тут же заставило его зубы стиснуться. Здесь было что-то странное. Что-то, что манило его, в то время как он одновременно от него отшатывался.
Эта энергия. Почти пять минут Рендидли стоял совершенно неподвижно. Это был аромат, который жёг его мозг. Эта энергия. почему ему так трудно её определить?
Его первым инстинктом было то, что это энергия Существа, но хотя её ядовитое прикосновение, безусловно, было частью этого, это казалось неправильным. Откуда ещё Рендидли брал странную энергию.
Глухой рёв наконец разрушил чары, которые энергия этого места наложила на Рандидли. Но звук был невероятно далёким. В таких пещерах шум, подобный этому, мог.
— Чёрт возьми, — прорычал Рандидли, резко обернувшись. Он пинговал наружу своим (Хваткой Мирового Семени). Поскольку он был довольно уверен, что ему не могут причинить вреда, он не был слишком тщательным в своём сканировании. Область перед Рендидли была совершенно чиста, поэтому он больше об этом не думал.
Он никогда не чувствовал необходимости сканировать позади себя.
Даже когда он использовал своё чутьё, чтобы умело перемещаться по подземным туннелям, чувства Рендидли делали всё возможное, чтобы зафиксироваться на битве, которая происходила в соседней пещерной системе. Движущихся тел было слишком много, чтобы растения могли получить подробное описание через ощущение бурных воздушных вибраций, но определённо толпа атаковала одну фигуру.
И по движениям. одинокая фигура прорывалась сквозь них.
Тем не менее, когда Рендидли ворвался в пещеру, он увидел, как гигантский коготь ударил Курага сбоку. Даже когда его отбросило в сторону, Земляной Голем раздавил двух меньших врагов, которые отвлекали их, прежде чем врезаться в сталагмит с такой силой, что тот треснул пополам.
Ревя от ярости, большой монстр проигнорировал сломанные тела своих меньших сородичей и бросился на Курага. Рендидли не мог не заметить, что у самого монстра на горле была рана, которая, вероятно, была смертельной, и всё же он двигался с впечатляющей скоростью. Если он был таким сильным, когда был ранен, он был ещё более впечатляющим, когда битва только началась.