Само по себе это ничего бы не значило. Но когда Рендидли нахмурился, глядя на странное Бессмертное существо, оно взвизгнуло и убежало прятаться за Рейта. Внезапно всем стала понятна игра: Рендидли — монстр. С чрезвычайно преувеличенными криками они теперь разбегались при малейшем появлении Рандидли.
В каком-то смысле Рендидли понимал, что происходит. Для этих детей Рейт был возвышающейся фигурой, олицетворяющей силу и мудрость. Видеть его раненым было страшно. Поэтому им нужен был кто-то, кого можно было обвинить. Им нужно было предпринять какие-то действия, чтобы вернуть себе чувство контроля.
Такой непонятый Прародитель — мрачно подумал Рандидли.
Но прежде чем он успел слишком долго размышлять об этом, что-то привлекло его внимание. Подняв взгляд, Рендидли нахмурился, глядя сквозь толстые каменные стены Картака.
Что бы там ни происходило, это было за пределами горы. То, что почувствовал Рандидли, было еще одной складкой в мире, такой же, какая образовалась вокруг Рейта, когда с неба спустились ветры. Это происходит снова? Так скоро?
Возможно, причиной было то, что Рендидли коснулся образов мира, или его собственные образы. Его присутствие здесь усугубляло конфликты в мире. Тем не менее, чем дольше он смотрел на это странное слияние сил, тем больше Рендидли понимал, что это совсем не то, что произошло с Рейтом.
Это было похоже на то, как он, как Прародитель, льет воду и удивляется, что она стекает вниз по склону. Он просто не понимал форму этого внутреннего мира и то, как он отреагирует, когда он вмешается напрямую. Чем больше времени он проводил здесь, тем более сложной экосистемой это казалось. Называть его богом было не совсем точно. Здесь было задействовано гораздо больше факторов.
И это то, что Рендидли сейчас видел. Как только странное явление вокруг Рейта предупредило его о других действующих элементах, он смог почувствовать их грубую форму. И эта форма будем надеяться, она даст больше ответов, чем Рейт.
Следуя своим инстинктам, Рендидли встал и направился к передней части часовни. С помощью детей и тем, что Рендидли немного меньше скрывал свои силы, они довольно быстро расчистили главную территорию. Теперь пространство размером с футбольное поле было в основном расчищено, а восточное и западное крылья, такие же большие, находились в процессе раскопок.
Когда Рендидли проходил мимо, дети взвизгивали и разбегались. С дрожащей Тессой на руках Рейт подошел к Рандидли.
— Что такое? Кто-то еще пришел за твоей головой?
У Рендидли было сильное ощущение, что одной из сталкивающихся сил был Пепельный Образ. Безнадежное, хватающее разрушение. Но другая
— Может быть, — тихо сказал Рандидли. Он бросил взгляд на Рейта. Даже сейчас оставалось ощущение чего-то, что цеплялось за него. Пребывание в окружении этого плотного сгустка энергии изменило что-то в ядре Рейта. Даже сейчас он казался выше, занимал большую часть мира. Он был плотным, каким не был раньше.
— Может быть, — повторил Рандидли, поворачиваясь и глядя на столкновение сил. — У меня такое чувство что-то важное происходит там.
— Ну тогда, — сказал Рейт. — Давайте бросим работу. Наверняка такое не повлечет за собой никаких последствий.
— Аллика, тебе было тяжело. Мне так жаль. Но я вернулся.
За своим столом Аллика замерла. Ледяные пауки забегали по ее лопаткам. Этот голос этот голос принадлежал мертвому человеку.
Медленно она повернулась, чтобы посмотреть на боковую дверь своей комнаты. Там стоял высокий мужчина-Земляной Голем. Его лицо было покрыто тремя перекрещивающимися линиями шрамов, свидетельством многих лет, проведенных на передовой войны. Многих лет, когда он оставил ее управлять поместьем, оставленным им их покойными родителями, а сам отправился на войну.
Ехал позади Верховного Короля, как его левая рука.
— Талим, — прошептала Аллика, чувствуя себя потерянной в холодном море. — Мой брат. Как
— Успокойся, я многое тебе расскажу. Достаточно знать, что ты все еще тепло вспоминаешь меня, — с легкой улыбкой сказал Талим. Он вошел в комнату, нависая над Алликой. Даже несмотря на то, что она была очень крупной для Земляного Голема, Талим был еще выше. Именно благодаря своим огромным размерам и молоту, которым он владел, он получил прозвище Молот Верховного Короля .
Они обнялись, и, когда Таллика прижалась головой к его плечу, от него пахло кровью и огнем. Но все же это был Талим, вернувшийся.
— Талим, когда я получила анонимные деньги после падения верховного короля, я решила, что ты мертв. Я знала, что Алрик сделал
— Не произноси его имя, даже сейчас, — сказал Талим, поднимая руку, чтобы закрыть рот Аллике. — Все не так, как кажется. Мы должны быть осторожны, сейчас больше, чем когда-либо.
Очень густая нить недовольства поднялась, когда ей закрыли рот, но Аллика промолчала. Это было очень похоже на Талима: вернуться с того света, бормоча о великих тайнах. Именно эта самодовольная черта Талима больше всего раздражала Аллику.
И все же облегчения от осознания того, что Талим жив, пока достаточно. Это сделало ее достаточно великодушной, чтобы игнорировать, каким неуважением он проявляет. Даже если это и сбило большую часть блеска, который, казалось, наполнил воздух, когда ее сердце, наконец, осознало, что ее брат все еще жив. У нее были вопросы о том, как ему удалось выжить в битве, но
— Но, пожалуйста, мои новости могут подождать до потом, — мягко сказал Талим. Он жестом пригласил ее сесть. В очередной раз Аллика внутренне вздохнула из-за своего брата. Честно говоря, Верховный Король научил его отвратительным привычкам. Но она подчинилась, вернувшись к креслу за своим столом.
— Как ты справилась с обломками, оставленными армией коалиции? Насколько я могу судить, эти места наполовину трусы, наполовину Земляные Големы, которые не прочь начать войну, чтобы вернуть себе честь. Вы же миротворческие силы, да? Должно быть, это трудно
— Мы работаем над оказанием помощи, на самом деле, — перебила Аллика. Это было в его духе. Талим всегда любил нагнетать напряжение для своих собственных новостей, поэтому притворялся заинтересованным в твоих делах. Тем не менее, Аллика наслаждалась возможностью произвести впечатление на брата тем, чего она достигла в его отсутствие. — Расчищаем разрушенные города. Людям нужно место, которое они могли бы назвать домом, даже если оно частично разрушено. С приближением сезона песчаных бурь это то место, где мы можем принести больше всего пользы.
Талим несколько секунд тупо смотрел на Аллику. Затем он нахмурился.
— Я слышал, ты убедила Курага Тиски выйти на пенсию. Неужели он
— Именно, — сказала Аллика, бросив на брата кислый взгляд. — Он работает менеджером. Несмотря на то, что о нем ходили слухи, что с ним трудно работать, он искренне заботится. Именно поэтому я согласилась принять его в свою команду.
— Сколько денег ты ему предложила? — Теперь Талим наклонился вперед, его глаза горели ярким и диким огнем. — Эти деньги, ну, я не могу винить тебя, если часть из них пропала, но
— Нисколько, ты меня слушала? — спросила Аллика. — Он присоединился по собственной воле.
Лицо Талима расплылось в улыбке.
— Так деньги
— Почти все пропали, — проворчала Аллика. — До того, как силы коалиции начали играть по правилам, я потратила большую часть денег на наем рабочих-монстров для расчистки поселений на холмах. Потребовалось немного политиканства, но теперь мы получаем стипендию, и наш баланс
Аллика замолчала. Взгляд ее брата помутился, а воздух вокруг него стал тяжелым.
— Деньги пропали ? Это были остатки королевской казны, Аллика. Ты не имела права их тратить.
Глава 747
— Если деньги были так важны, могла бы и записку приложить, чтоб тебя, — прошипела Аллика. То, что Талим обвинял её в том, что от неё не зависело, вытаскивало наружу глубокую историю раздражения, которую они разделяли. — И не жди, что я сейчас пойду с тобой разгребать ту кашу, в которой ты оказался. Я знаю, зачем ты здесь. Война закончилась, и теперь тебе нужна помощь, да? Должно быть, это очень важно.
Талим шагнул к её столу. Его руки сжались в кулаки. В маленькой, похожей на пещеру комнате, которую она приспособила под свой штаб, было трудно осознать внушительные размеры Талима. Но она, черт возьми, не позволит ему ворваться сюда и сорвать её планы.
— Не говори так легкомысленно, — сказал Талим. — Если бы ты знала правду
Аллика осталась сидеть и сложила пальцы домиком. — Если бы ты рассказал мне, я бы знала. Сколько раз тебе нужно выстрелить себе в ногу, чтобы понять, что ты дурак?
При этих словах Талим заметно побледнел. Аллика внутренне поморщилась. Напоминать Талиму о его прошлых неудачах было немного несправедливо; он просто влюбился не в ту дочь вождя. Кроме того, рана была вдвойне глубокой, потому что она погибла в последовавшей гражданской войне. Тем не менее, Аллика никогда не забудет, что именно похотливое юное сердце Талима подтолкнуло Альрика повести их племя на войну много лет назад.
Как далеки казались эти воспоминания сейчас. Как малы и хрупки.
Была определенная ирония в том, что Альрик позже предложил Вдовцу Талиму свою собственную сестру, и она тоже погибла в великой войне.
Несмотря на всю эмоциональную тяжесть, которую выплюнула Аллика, Талим оправился и твердо стоял на своем. — мои преступления — мои собственные. Я буду нести их до конца своей жизни. Я смирился с этим. Но это это касается судьбы всей нашей расы. Разве ты не хочешь снова иметь Императора, Аллика? Разве ты не помнишь старые истории
— Эти истории привели нас от кладбища к кладбищу, Талим, — сказала Аллика. Внезапно она почувствовала такую усталость, что ей захотелось просто закрыть глаза и позволить всему миру ускользнуть. Слишком много раз во время их раскопок её команда находила искореженные и сломанные тела. Слишком часто они спускались в обвалившийся туннель и находили свернувшееся и изголодавшееся тело ребенка. — Мы больше не можем гнаться за этой мечтой.