Высокий мужчина поежился.
— Третье. Изумрудная Сущность.
Изумрудный свет взорвался наружу, заполнив четверть поля. Он мерцал и рос, а в центре был лиственный аватар, поглощенный игривым зеленым огнем. И все же человек не горел. Смотреть на изумрудный огонь — значит чувствовать духовное очищение. Это было завораживающе, потому что, казалось, предполагало совершенно другой мир, чем наш собственный. Это было нечто чуждое, огонь, который вдохновлял и рос, а не поглощал.
— Наконец. и это, вероятно, самое сложное из испытаний. — Голос замолчал. В этом кругу был слышен грохот. Человек-растение задрожал, словно изо всех сил стараясь вынести образ, который на него обрушился. — Иггдрасиль, Мировое Древо.
Человек-растение взорвался. Его ноги извивались, как змеи, становясь толстыми и сильными. Они вгрызались в землю и образовывали корни. Его руки разделились на дюжину разных ветвей, образуя крону и листву. А торс человека-растения утолщился и потемнел, пока не приобрел странную, сверкающую коричневую толщину, которой могли обладать только самые живые деревья.
После того как он четко сформировал образ дерева, он продолжал расти, поднимаясь все выше и выше. Чем выше он рос, тем труднее было дышать, глядя на него. Было просто ошеломляюще быть свидетелем этого.
Женщина очень боялась того, что почувствует, если ее испытает такой образ.
— Можете начинать. У вас есть время до рассвета. Удачи.
Затем голос исчез, и десять тысяч претендентов медленно очнулись.
Глава 793
Шесть тысяч триста девять человек, которым удалось пройти испытание, сидели в оцепенелой тишине, пока над горизонтом поднималось солнце. И это были те, кто прошел, но это был жестокий двенадцатичасовой отрезок времени, когда они медленно пробивались сквозь туман образов, которые им представлялись.
Каждая секунда была новым испытанием. Каждый шаг приносил все более глубокий и реалистичный образ. Каждый вздох – сквозь стиснутые зубы.
Из всех испытаний, Древо Иггдрасиль, безусловно, было самым трудным по результату. Только в самый последний момент пяти людям удалось заставить свои тела двигаться вперед перед лицом подавляющей ауры, которую излучал образ. Несколько сотен потеряли сознание сразу после длительного воздействия образов Иггдрасиля. Этот путь был не для слабонервных.
Но трудно сказать, какой был самым легким. Определенно, чаще всего соискатели проходили испытание Изумрудной Эссенции. Тем не менее, глядя на тех, кому удалось пройти это испытание по крайней мере, четыре тысячи изможденных людей сидели на земле и смотрели в землю. Трава выросла вокруг их тел, обвивая их ноги, поскольку она черпала силу из изумрудной эссенции. Некоторые люди были полностью покрыты растительностью и теперь сидели настолько измотанные, что больше походили на лесных жителей, чем на тех, кем они были раньше.
Безусловно, самым популярным было Копье Пепла. Во время подготовки к мероприятию было проведено некоторое исследование сэра Призрачного Пса . Выяснилось, что он был довольно успешным Копейщиком Заклинаний, родом из Северного Домена, под руководством Шал, Призрачного Копья.
Широко считалось, что изумрудный огонь и дерево связаны с заклинаниями сэра Призрачного Пса, в то время как Призрачное Копье и Копье Пепла считались его фактическими движениями копья. И поскольку Призрачное Копье, вероятно, было унаследовано от Шал, то Копье Пепла
Это было что-то непосредственно от Рендидли Призрачного Пса. Дело его жизни. Набор навыков самого Понтифика, доступный для публики.
Этого не должно было случиться.
Даже те, кто был выбран в качестве основных учеников крупных Стилей, редко получали прямые указания от Понтификов. Эти Наборы навыков тщательно охранялись, чтобы не допустить подъема конкурирующих Стилей.
Действительно, история, о которой все говорили на Теллусе, была о чистом пользователе копья, который создал свой собственный Набор навыков и Стиль. Вот почему Аемонт, первоначальный Призрачный Копейщик, был так знаменит. Несмотря на то, что он был обычным человеком без какой-либо поддержки, он усердно работал и сам завоевал свое будущее. Немногие другие могли сказать то же самое.
Казалось, что сэр Призрачный Пес был одним из тех немногих, кто мог претендовать на то же самое.
Женщина задыхалась, глядя в небо. Она была одной из тех пятерых, кто прошел испытание Древа Иггдрасиль. По крайней мере, об этом ей сообщил поздравительный голос сэра Призрачного Пса. На эту информацию она ничего не ответила. Она даже не хотела ничего говорить; она была слишком уставшей.
Но на самом деле она остановилась в двух метрах от внутреннего кольца испытания, не в силах двигаться вперед. В приступе отчаяния, когда рассвет приближался, она рухнула вперед, чтобы попытаться пересечь черту, пусть даже на длину пальца. К сожалению, ей не хватило около полуметра.
По какой-то причине все, что она могла сделать в тот момент, это перевернуться на спину. Она лежала и смотрела на густую зеленую листву воображаемого дерева в последние минуты. Ветви слегка двигались, крошечные листья, казалось, смаковали свободу воздуха. Раскрываясь и развеваясь, наслаждаясь ночным бризом. Толстые борозды на коре, казалось, были вырезаны древними ударами копья, скрывая тайны времени внутри.
Женщина дышала. Испытание закончилось.
И когда она села, женщина обнаружила, что находится за чертой. Это не имело никакого смысла.
Спустя, казалось, час, она встала и побродила среди измученных людей, пока не нашла высокого мужчину. Свет рассвета частями освещал поле; она нашла его в самой темной части, возле испытания Копья Пепла.
— Добро пожаловать в нашу новую жизнь, — сказала женщина с усталой улыбкой. Она попыталась сесть на холм рядом с высоким мужчиной, но потеряла равновесие и просто уткнулась лицом в мягкую траву. Даже простые задачи были невозможны с таким уровнем усталости. Сморщившись, она выпрямилась. С намеренным упорством она начала соскребать цепляющуюся траву, которая вцепилась в ее ноги, пока она ковыляла сюда. Этот чертов изумрудный огонь превратил все это поле в дикие джунгли. — Какой ты выбрал?
— Я не прошел.
Женщина замолчала. Ее уши сообщили ее мозгу, что было сказано, и ее мозг запросил подтверждение. Он получил его. Она повернулась и посмотрела на высокого мужчину. Его лицо все еще было в тени. Ее глаза не могли видеть его выражения, но она знала выражение, которое, вероятно, было на его лице.
Это было выражение, которое она знала много лет, глядя на свое отражение в чаше с водой каждое утро. Ее собственное лицо, напряженное и расслабленное не в тех местах. Горечь и истощение. Разочарование. Взгляд в поисках цели. Интересно, каково было бы по-настоящему иметь значение. Что-то значить.
Лицо, которое говорило, что еще один день жизнь не изменится. Так все и останется.
Почему я оказалась за чертой? — подумала женщина, даже когда искала подходящие слова, чтобы сказать высокому мужчине.
— Раскуле
— Забудь. Было весело, но У меня есть свое место в Северном Лагере, знаешь? Кто позаботится о моей команде, если я уйду? И, честно говоря, быть с Дарруном больше, чем необходимо Это худшее, верно? Ты пожалеешь об этом. Гораздо лучше просто остаться здесь
— Раскуле — пробормотала женщина. Свет рассвета медленно приближался. Лучи скользили по близлежащей траве, превращая лесной зеленый цвет в киноварь. Но в последнюю минуту, когда свет собирался достичь лица Раскуле, женщина отвернулась.
Она знала, какое у него лицо. Нет необходимости смотреть. По какой-то причине женщина начала плакать.
— Ну Думаю, мне пора возвращаться. Сегодня день дополнительных пайков в лагере. Честно говоря, было бы было бы трудно это пропустить. — На этот раз слова Раскуле закончились шипением. Подобно медведю, он настороженно поворачивался из стороны в сторону, пока не смог лениво подняться с земли. Затем, когда он встал, он предложил женщине руку. Лицо Раскуле было старательно бесстрастным.
— Удачи, Йонна. Не перетруждайся.
Казалось, что горло Йонны сжалось. Лучшим ответом, который она могла ему дать, был кивок. Затем солнце миновало край горизонта, и весь мир наполнился светом.
Платтон взглянул на Рандидли.
— Кто эти люди?
— Какие-то бродяги, которых я собрал. Когда мы прибудем в Школу Смерти, я хочу кое-что построить, — пожав плечами, сказал Рандидли. — Кроме того если у Врайтов вся Школа, то нам нужно ударить сильно.
Бормотнув, Платтон внимательнее посмотрел на несколько тысяч копейщиков, которые последовали за Рендидли из Северного Лагеря в форт к югу от Хастама. Большинство были тощими, как голодные крысы, одни кости и блестящие глаза. У них, конечно, были доспехи, но смогут ли они продержаться на передовой — это другой вопрос
— Если ты считаешь, что так будет лучше — наконец сказал Платтон. — Когда ты сможешь отправиться в путь?
— Сейчас, если возможно. Шал сказал мне, что он уже договорился о подходящем транспорте? Как только он будет готов, мы сможем двигаться.
— Хм-м, — проворчал Платтон. — Транспорт организован но это кажется глупой затеей. Кроме того, припасов, которые у нас были на базе, далеко не хватит на всех этих людей. Черт, я не уверен, как корп продержалась так долго, но даже их запасы на исходе. Эта миссия кажется не очень хорошо продуманной.
Рендидли посмотрел на Платтона. Платтон посмотрел в ответ, его глаза были серьезными.
— Рандидли, это не складывается. Мы едва справляемся с угрозой Врайтов, как она есть; к концу, до прибытия Северной Группы Все было плохо. А теперь мы получаем эти приказы сопровождать тебя в наступлении? Кто-то хочет, чтобы ты убрался из Хастама. Это не настоящая миссия. Это смертный приговор. Даже добраться до Школы Смерти было бы
— Я знаю, Платтон, — терпеливо сказал Рандидли.
— И приказы исходят откуда-то сверху, Рандидли, — прошептал Платтон. — Настолько сверху, что даже мой начальник
— Я знаю, Платтон. Поверь мне, — тихо сказал Рандидли. Затем он повернулся и нахмурившись посмотрел в сторону горизонта. — Мой Мастер предупредил меня Он приходил ко мне сегодня утром. Действительно, кое-кто хочет, чтобы я покинул Хастам. Но