Замолчав на несколько секунд, Оракул резко подняла глаза. — А теперь, мистер Гончий Призрак, ответьте мне вот на что: почему Избранные решают спуститься в более низкую Когорту?
Рендидли открыл рот, чтобы угадать, но затем нахмурился. Судя по тому, как действовала Система величайший манипулятор из всех. Она сначала угрожает, а потом предлагает пряник, выдавая это за одолжение.
Когда он достиг палубы корабля, Рендидли передал окурок сгоревшей свечи старику, который неловко взял его. — Надеюсь, обсуждения внизу прошли хорошо, мистер Гончий Призрак.
— Мы не согласны в методах. Больше не о чем говорить, — резко ответил Рандидли. Он подошел к краю палубы и спрыгнул в ожидающую его лодку внизу.
Когда он приземлился, многочисленные капитаны кораблей перепрыгивали с лодки на лодку, чтобы узнать, что произошло. Все знали об Оракуле, и они были рады узнать, что Оракул лично пришла поддержать их экспедицию. Рендидли видел по их лицам, что это наполняет их надеждой. Что их воодушевляет ее присутствие.
Но Рендидли теперь чувствовал себя измученным вопросами.
— Понятно. Что вы ошибочно полагаете, что Система крадет нас, основываясь на способностях. Ваша ошибка в том, что вы упускаете из виду очевидное предположение о тех, кто избран. — Оракул-ребенок встала и сделала небольшой реверанс. — Мы, Избранные мы все родом из миров, которые провалили третью Катастрофу. Система сочла, что наши миры больше не пригодны для использования. Способны, но этого больше недостаточно для Системы. Сама планета, на которой мы живем, гниет под нашими ногами. Прибытие в более низкую Когорту и борьба происходит не ради нас самих, а ради всего нашего мира.
— Это единственный способ получить жизненную энергию для нашего мира.
— И что дальше? — наконец спросил Платтон. Группа капитанов собралась вокруг Рендидли и нетерпеливо ждала, пока он размышлял.
— Что ты имеешь в виду? — легко спросил Рандидли. Он повернулся и посмотрел на возвышающийся над ними корабль. — Мы продолжаем путь к Школе Смерти.
— Так что случилось? — спросил Рандидли.
— Перед Первой Катастрофой есть задача. Вы вынуждены назвать мир. Ха, подумать только, Система все еще настаивает на том, чтобы обмен информацией был табу. Ну, это сложнее, чем кажется, но для наших целей это не имеет значения. У нас было восемь Чемпионов и восемь Немесаев. Борьба за контроль над факторами, необходимыми для выполнения этой первой задачи.
— Вы также должны понимать, что наши миры прекрасно знали о том, что грядет. За сто лет до спуска в более низкие когорты мы были признаны несоответствующими третьей Катастрофе. Даже я не знаю подробностей, но каждый мир был сломлен по-своему Жизнь медленно умирала. Подземелья были инертны. Монстры исчезли. Урожай медленно погибал
— Затем появляется уведомление, предлагающее Путь к спасению: через двадцать лет Система потребует Избранного. Если они преуспеют в своей задаче, миру будет предоставлена некоторая передышка для их мира. Не та густая и богатая жизненная энергия, как во время испытания мира, а достаточно.
— Так что каждого избранного тщательно отбирали и тренировали. По крайней мере, в моем мире это было кровавое дело. Возможно, мы традиционно были миролюбивыми и ориентированными на природу людьми, но сто лет наблюдения за тем, как умирает твой мир, меняют тебя. Я убил тысячи, чтобы занять свое место, и я гордился этим. О, как же я был горд
Рендидли подавил свое нетерпение, пока объяснения Оракула блуждали, даже задаваясь вопросом, можно ли поверить в эту историю. Но это было похоже на то, как действует Система. Поэтому он ждал, пока Оракул соберется с мыслями.
Затем она сказала: — Прошу прощения. Когда ты так много всего видел, иногда трудно отличить реальность от воспоминаний. Но да, восемь Чемпионов, восемь Немесаев. Я была Немесаем. Авто тоже был одним из них.
— А другая даже сейчас я забыла ее имя. Я знала ее по глефе, которой она владела. Чемпион. Самая сильная. Самая быстрая, та, которой боялись все мы, Немесаи.
— Пока мы боролись, чтобы предотвратить наречение мира, шла трехлетняя долгая война. Миллионы жителей Теллуса погибли из-за наших махинаций. Воюя в войне, которую они не до конца понимали. Но это были не все потери. Пять Чемпионов и шесть Немесаев погибли. Из шестнадцати нас осталось пятеро.
— Кроме того, Теллус медленно менялся. Процесс наречения мира не должен был занять столько времени, сколько он занял; жизненная энергия уже медленно покидала мир. Пока мы сражались и боролись, каждый из нас испытывал острый страх, что мы снова будем наблюдать, как умирает мир
Сидя, скрестив ноги, Рендидли собрал свою Силу Воли и вернулся к управлению сотнями длинных кораблей. Ветер над поверхностью моря усилился, поэтому некоторые корабли отплыли в сторону, чтобы покружить вокруг большого круизного лайнера Оракула. Но в течение пяти минут он снова собрал корабли в строй и начал двигаться в сторону Школы Смерти.
К его веселье , большой корабль Оракула начал следовать за ним. Рендидли попытался оторваться от него, увеличив скорость, но эта огромная штука ускорилась с поразительной быстротой. Он поморщился, но потом пожал плечами. Если Оракул последует за ним, тем лучше. У Рендидли была идея ускорить свои строительные планы в Школе Смерти.
Уже сейчас он начал вносить тонкие изменения в положение своих кораблей, перестраивая их в другую формацию.
У Оракула глаза были затуманены. — Мы оказались в тупике. Слишком много людей погибло, чтобы это продолжалось. Бои перешли от прямых войн к хитростям. Мир медленно слабел. Даже мы, Избранные, чувствовали, как иссякает наша жизненная энергия. Чтобы избежать ослабления наших Навыков, мы все разработали образы, которые могли использовать независимо от Системы. И из всех нас Авто был лучшим. Он владел иглами, и с помощью своих образов он мог пронзить все. Без преимуществ ее Навыков Авто смог сражаться с владельцем глефы на равных. Поэтому они заключили сделку.
— Мы прекратим воевать. Возможно, это было умирание Теллуса, но мы все почувствовали, что теряем волю к продолжению. Возможно, было лучше просто принять то, что произошло, и прожить остаток своих дней в мире. Так мы и сделали. Мы позволили нашей силе медленно угасать. У нас была нормальная жизнь. Фермы. Бизнес. Пока Теллус рушился вокруг нас. Так было просто легче. Хотя каждый из нас чувствовал свой собственный стыд, когда мы подвели родной мир, который нас тренировал, эта вина была обоюдоострым мечом.
— За все то, что мы так усердно боролись, чтобы получить такую честь, мы теперь возмущались нашими мирами, которые оказывали на нас такое давление. Или, по крайней мере, я так делала. Авто тоже. Мы развили глубокую ненависть к тем, кто довел нас до этого, и жизнь крестьян была своего рода удовлетворяющей местью. Единственной местью, которую мы могли себе позволить.
— Вероятно, это продолжалось бы до тех пор, пока мы не стали последними живыми существами на Теллусе. Но произошло нечто неожиданное. Частью нашего мира было то, что, несмотря на то, что мы ослабевали, наша жизнь продолжалась. У нас появились хобби. Живопись, поэзия вечные вещи. Но эта иллюзия безопасности была разрушена.
— Один из Чемпионов заболел. Слабость зашла так далеко, что даже мы больше не были застрахованы от быстро возвращающихся болезней Теллуса. Мы немедленно начали искать друг друга. Мы чувствовали себя превосходными. Мы мы думали, что у нас будет так много времени.
— Я снова вышла одна, убедившись, что наш товарищ мертв, но Авто и владелец глефы держались вместе. Я не знаю, что произошло между ними, но даже если бы знала, у меня не хватило бы слов, чтобы описать это. Некоторые истины являются секретными не потому, что их не часто видят, а потому, что единственный способ понять их — это почувствовать их в своих руках и в своем бьющемся сердце. Как говорится, они влюбились. И на этом фоне болезнь начала поражать нас всех. Без жизненной энергии узы, которые Система наложила на нас, начали ослабевать. Вместо того чтобы освободить нас, узы убивали нас.
Здесь, в объяснении, Оракул снова захихикала. — Подобно тому, как эти тяжелые узы сейчас более опасны, чем полезны — Затем она покачала головой.
— Затем, последний акт, чтобы сломить Авто. Владелец глефы умер. После ее смерти Авто принял горькое решение. Я не уверена, что заставило его подумать об этом но он решил, что собирается спасти мир, который породил женщину, которую он так сильно любил. Она была Чемпионом, поэтому ее мир получил бы поддержку, если бы Теллус процветал. Поэтому Авто пробился сквозь ловушки, которые мы расставили, и совершил то, что не смогли восемь Чемпионов: он назвал мир Теллусом. А затем он зарезал Первого `
Бедствие, скрывая тот факт, что он был Немесаем.
— И когда пришло Второе Бедствие, никто из нас не удивился, что наш самый глубокий страх воплотился в реальность: мир, где солдатами-марионетками манипулируют далекие надзиратели. В этот момент воспоминания выживших о своей родной планете ну, вы понимаете. Безнадежность просачивается в кости и оставляет горький привкус. Выжившие Избранные объединились и последовали за Авто, сокрушив их вдребезги. Его образ доминировал на Теллусе, и он готовился вознестись, чтобы завершить Второе Бедствие.
— Но Система наблюдала. Она не предоставляет идеальных Путей, только подходящие концы. Когда он собирался вознестись, он получил уведомление: Система знала, что он был Немесаем, и из-за его хитроумных манипуляций миры Немесаев получат награду в виде жизненной энергии за то, что он сделал, а не Чемпионы.
— В конечном счете превратив всю его тяжелую работу в ничто.
— Он остановил процесс, разорвав себя пополам. Это был единственный выход. В конце концов, он ненавидел свой собственный мир. Теперь Авто пытался защитить лишь память о своей любви. И Система прямо сказала ему, что его руки отравлены; он не сможет защитить другой мир. Щедрость была для него закрыта.
— Вместо этого ему пришлось пойти по стопам своих самых мрачных воспоминаний и худших страхов; он должен был создать солдата-марионетку из коренного населения, чтобы тот вознесся. Он должен был стать тем, кого больше всего ненавидел, чтобы спасти мир своей любимой.