Это угроза? Она знает, что это был я? — подумал Рандидли, глядя на Оракула. Или это искреннее предложение от растерянной старухи?
Но поддельно молодое лицо Оракула не дало ответа. Поэтому, немного поколебавшись, Рендидли медленно кивнул. — Хорошо, тогда. Пойдем за моим снаряжением.
— Мы можем уйти немедленно, — объявила Оракул. Затем она повернулась и вышла из комнаты.
Стиснув зубы, Рендидли сказал: — Я бы очень предпочел, чтобы мы подождали некоторое время. Я должен договориться о своем отсутствии
Оракул взглянула на него через плечо. — Разве я уже не говорила тебе? Твой Хозяин в опасности. Из-за этого непредсказуемого события, это окно открылось еще раз; ты можешь вернуться вовремя, чтобы спасти его. Но тебе понадобится твое снаряжение. Вот почему я пришла. Или ты предпочитаешь подождать здесь и уладить свои дела?
Когда она сказала дела , нос Оракула сморщился, словно она говорила о том, что Рендидли мастурбирует. Но в ее словах был смысл. Губы Рендидли сжались в тонкую линию. Ему очень хотелось остановиться и понять, что происходит с его (Духовным Навыком). Теперь, когда он был частью его, а не его проекцией, он управлялся (Системой). В этом были странные последствия. Те, которые он хотел бы исследовать.
Кроме того, люди, которых спас Рандидли, были разделены хаосом перехода и находились на довольно маленьком континенте, окруженном огромными полосами тумана. И Рендидли искренне не знал, что находится по ту сторону этого тумана. Даже его мощное (Восприятие) было бессильно перед ним. У него было интуитивное чувство, что он не может расширить мир, только люди там могут. Путем исследования.
Так что, по сути, он объединился с миром и сбросил тысячи беженцев в сельскую местность без еды и крова. По крайней мере, эта земля не была разграблена, и когда золотое яйцо, которым были его обугленные (Навыки), вылупилось, чтобы сформировать мир, Рендидли почувствовал, насколько яркими и обильными были природные ресурсы.
Но, честно говоря, это не очень хорошее начало для его нового (Духовного Навыка).
— Хорошо, — легко сказал Рандидли. Даже если ему придется оставить свою армию позади, он быстро доберется до Акри и Сульфура, а затем вернется. Это не должно занять больше дня. А потом, как только он определит ситуацию вокруг Шала, он сможет разобраться со своим (Духовным Навыком).
Время теперь было одинаковым между ним и его (Духовным Навыком), и эти люди будут достаточно находчивы, чтобы выжить в течение дня без его опеки. Кроме того, без (Влияния Прародителя), что он мог сделать?
Посадить для них урожай? Построить длинный дом?
Кивнув, Оракул начала спускаться с холма. Рендидли последовал за ней. Когда они достигли подножия, Оракул начала бежать трусцой, а затем побежала. Брови Рендидли поползли вверх; при всей своей маленькой комплекции она была очень быстрой.
Очень быстро сельская местность проносилась мимо них, когда они пересекали покрытую туманом (Школу Смерти). Рендидли был искренне удивлен, насколько бесплодной была эта земля; видимо, суровый характер выходцев из (Школы Смерти) был в основном воспитанием. Каменистые возвышенности были именно той комбинацией монотонности и опасности, которая нужна, чтобы вырастить копейщиков, которые в основном ненавидели веселье и инновации.
Оракул взглянула на Рандидли. — Это твоя максимальная скорость?
Рендидли неловко улыбнулся. Они оба ускорились, но Рендидли почувствовал напряжение сильнее, чем Оракул. Было ясно, что Оракул использует какой-то образ ветра, чтобы увеличить свою скорость, но у Рендидли не было образов, связанных со скоростью по прямой. Кроме того, его самым актуальным (Навыком) было (Ирвудовое Тело Иггдрасиля), которое давало ему физический импульс, и оно в настоящее время ремонтируется. Он предпочел бы дать ему передышку в подобной ситуации и позволить пострадать своей гордости.
К тому же, бегать, не активируя (Навык), было странным опытом. Легко забыть, как далеко они продвинулись с (Системой). Что затем заставило Рендидли задуматься о том, как выжившие обитатели его (Духовного Навыка) справятся с (Системой).
Тот факт, что (Система) теперь будет влиять на них напрямую, был неприятным сюрпризом. Казалось, что обстоятельства смутили (Систему), но это также могло означать, что вскоре начнут появляться монстры, и не расовой разновидности. Гоблины. Минотавры. Злые духи.
Тем не менее, где есть тьма, там есть и свет. Еще до его ухода Рейт громко смеялся, когда открыл (Навык) (Умная Шутка) и приставал к Аллике, чтобы она вступила с ним в диалог, чтобы он мог повысить его (Уровень).
К ней Рендидли испытывал только жалость.
— Мы пришли, — объявила Оракул. Рендидли замедлился и посмотрел на довольно клишированный замок, встроенный в бок горы. Не хватало только черных дождевых облаков и зловещих голых деревьев.
Переглянувшись, они продолжили путь внутрь. Там они пробирались через сторожевые посты с опустившимися телами Врайтов и большой зал, в котором не было даже стола. Когда они шли по широкой комнате, их шаги отдавались эхом.
В конце концов они поднялись вверх, мчась по каменным лестницам, пока не достигли того, что должно было быть солярием. Главной особенностью комнаты были широкие проемы, в которых когда-то были окна; теперь они были разбиты и пусты, странно напоминая пасть мертвого болотного чудовища.
Без стекла туман проникал в окна и стелился по полу, словно лужица.
В центре комнаты стоял стол, к которому толстыми кожаными ремнями были привязаны Акри и Сульфур. Когда Рендидли вошел, они заерзали от возбуждения.
Рядом со столом стоял стул, на котором сидел мужчина.
— Мистер Призрачный Гончий, рад познакомиться. Я Версо. Думаю, нам пора поговорить.
Глава 816
Рендидли очень внимательно изучал черты лица Версо. О какой беседе этот человек хотел бы с ним поговорить? И он поприветствовал Рендидли по имени
С деликатной мягкостью Рендидли спросил:
— Может быть, я сначала заберу свое оружие?
Версо коротко наклонил голову, а затем продолжил говорить так, словно это незначительное дело было ниже его достоинства. Рядом с Рендидли Оракул сложила свои тонкие руки и сморщила лицо в обиженном выражении, закатывая глаза.
Казалось, между этими двумя фигурами не было особой привязанности.
— Знаете — произнес Версо низким, звучным голосом, пока Рендидли размеренно шел к столу, на котором корчились Акри и Сера. — Вы были занозой в нашей заднице в течение некоторого времени, мистер Гончая Призраков.
Рендидли остановился. Но, увидев, что Версо остается сидеть на месте, он снова двинулся вперед. Все это время Версо продолжал говорить.
— Я не посвящен во внутренние механизмы разума Копейщика, но я хорошо осведомлен о его планах. В конце концов, в старые времена мы сражались бок о бок; я тоже Немезида, потомок более высокой Когорты, понимаете. И я стар. И устал. Слишком стар для планов, которым Копейщик себя подверг. Но он был одержим. Он не мог отпустить память об Этеллем, его любви. Чтобы защитить мир, который ее породил, он подверг нас сотням лет заточения в этом аду. И теперь наше освобождение так близко, что я могу его почувствовать.
Рендидли добрался до стола. К сожалению, (Острота) была одним из образов, все еще восстанавливающихся после фиаско с Духовным навыком. Поэтому Рендидли достал маленький осколок Эриксоновской стали и разрезал кожаные перевязи вокруг Акри. Мгновенно полу-растение, полу-копье обвилось вокруг руки Рендидли в знакомом объятии.
Несмотря на странную ситуацию, в которой он оказался, Рендидли ухмыльнулся; было хорошо вернуть свое снаряжение. Очень быстро он освободил и Серу и помог надеть броню на свое тело. Чем быстрее он будет готов к худшему сценарию в этой ситуации, тем лучше для него.
Все это время Версо продолжал говорить.
— Видите ли, Копейщику нужен был образ не его собственного производства, чтобы вознестись ради Теллуса. Кроме того, он не хотел оставлять свои образы без присмотра, чтобы их использовали и они проиграли в битве за Вознесение в следующий раз; Копейщик был слишком горд для этого. Поэтому он создал политический раскол, который изолировал Стиль от собственных образов Копейщика. Потребовалось несколько сотен лет тщательной обрезки, но ему это удалось. Итак, этот обычный молодой копьеносец должен был выдвинуться на первый план в обостряющемся конфликте с Врайтами. На этом фоне этот копьеносец должен был сразиться и победить коррумпированное руководство копьеносцев и стать новым спасителем Теллуса.
— Ага, Шаль, — сказал Рандидли, медленно переводя взгляд с Версо на Оракула. — Но
— Нет, вот тут вы ошибаетесь, — сказал Версо с тихим смешком. — Там, где должен быть победитель, будет и проигравший. Напротив обычного копьеносца должен был быть опозоренный сын героя, которого всю жизнь преследовали. Застряв в Подземелье, которое идеально нейтрализовало его слабости, он должен был пережить психический срыв. Давление было бы для него слишком сильным. Когда он, наконец, выберется, он станет свидетелем Северного регионального турнира и случайно встретит свою мать, Врайта. Правда о его существовании настолько потрясет его и без того израненный разум, что он сойдет с ума и будет контролироваться своей матерью, как марионетка, чтобы убивать и убивать своих собратьев-копьеносцев. Только когда этот непритязательный копьеносец поднимется до выдающегося положения и победит его, он наконец обретет покой.
Рендидли остановился и повернулся, чтобы посмотреть на Версо. Поморгав, Рендидли сказал:
— Шаль был создан чтобы быть плохим парнем.
— Так вы понимаете, почему ваше вмешательство было таким неприятным сюрпризом, — произнесла Оракул, ее высокий голос был тонкой завесой над ее явным неодобрением. — Конечно, очевидно, что вы были незначительной фигурой; вы понятия не имели о планах, в которые вмешиваетесь. Вы были просто мальчиком не по зубам. И все же, каким-то образом, простое наличие ученика спасло Шаля. Он выстоял. Он стал образцовым копьеносцем.