Странная дрожь удивления пробежала по Рэндидли, когда его осенило.
Эти уроды празднуют победу. Они могут быть здесь, чтобы помешать мне что-нибудь испортить, но они так уверены в своей победе, что изливают облегчение .
Гнетущее чувство, что что-то не так, стало еще сильнее, пока, казалось, не набросило тень на Рендидли и Версо. В этот момент Рендидли даже не мог сосредоточиться на том, что говорил другой мужчина, рассказывая об испытаниях и невзгодах за долгие годы.
Вместо этого Рендидли должен был принять решение.
За все нужно платить.
Эти два старых, вероятно, очень могущественных Мастера могут быть правы. Они могут просто ждать столкновения между Шалом и Сило, чтобы решить судьбу Теллуса. Несмотря на все опасения Рендидли о том, что он что-то упускает, он не верил, что Шал проиграет, даже Сило, чьи образы были искажены и раздуты Эфиром, которым он насильно питался.
Рендидли признавал, что если бы бой произошел, как считали Оракул и Версо, Шал победил бы. Он вознесся бы, и Копейщик спас бы мир своей возлюбленной, потому что Теллус преодолел бы Вторую Катастрофу, не полагаясь на Немезиду для этого.
Но произойдет ли бой?
Рендидли не мог придумать причины, по которой этого не произойдет.
Кроме того, Рендидли не мог придумать серию сценариев, которые привели бы к тому, что с Шалом случилось бы что-то плохое. Честно говоря, самой большой опасностью могло быть вознесение. Рендидли совершенно не был уверен, что это повлечет за собой.
Но у него было плохое предчувствие. И чем дольше он здесь стоял, тем хуже оно становилось. Он должен был решить, хочет ли он заплатить цену за то, что подвергнет сомнению этих двух Мастеров, или заплатить цену за то, что доверится им. В конце концов, это было легкое решение.
Внезапно Рендидли прервал Версо. — и ты уверен, что нет никакой силы, которая попыталась бы остановить это вознесение? Или узурпировать его?
Версо замолчал, и его лицо мгновенно скривилось от раздражения, когда ему напомнили о возможности неудачи. — Конечно, никого нет.
— Если бы не было независимых сущностей, как бы я сорвал план в первую очередь? Копейщик не может все контролировать, — сказал Рэндидли, оглядываясь через плечо, чтобы посмотреть на Оракула. Это был несправедливый вопрос, потому что он был из другой Когорты, но эти двое, похоже, этого не знали. И из этих двоих он считал, что Оракул меньше наполнена весельем по поводу их надвигающегося успеха. Если и была небольшая возможность, она, казалось, с большей вероятностью увидит ее.
Версо фыркнул, не удосужившись ответить. Но Рендидли увидел на лице Оракула именно то, что ожидал.
— Ничего нет! — кисло сказал Версо.
Но на этот раз Оракул сказала: — Ну это неправда.
Версо злобно посмотрел на нее.
Оракул пожала плечами, явно раздраженная его превосходным отношением. — Первый Пропагатор, первоначальный лидер Врайтов.
— Эта штука? Она была сломана Копейщиком, — пренебрежительно сказал Версо.
— Его образ был сломан, — поправила Оракул. — Технически он сбежал, смертельно раненый. Долго мы искали его труп, но он так и не был найден. Он тоже захочет, чтобы его собственный образ вознесся. Вполне возможно, что он долго ждал этого момента.
— Ба, ты суеверна, — Версо махнул рукой. — Даже если ему и удалось выжить, что он мог сделать?
— У него были сотни лет — тихо сказала Оракул. Беспокойство на ее лице распространялось.
— За это время, что бы он сделал? — потребовал Версо. — Его образ был сломан. Этого ты не можешь отрицать. Он был смертельно ранен. Потребовались бы поколения, чтобы его тело исцелилось. И его величайшее оружие, энергия Врайтов, было украдено у него. Теперь, похоже, это оружие даже изгнано из этого мира. Что он мог сделать, имея только себя?
Рендидли медленно моргнул. Странная теория начала вырисовываться из небольших кусочков косвенных доказательств. Более того, в его груди билась река кармы. Внезапно ему стало ясно, откуда исходит это плохое предчувствие.
— Он мог научиться использовать копье, — прошептал Рэндидли.
Глава 818
Копейщику не нравилось двигаться самому. Это попахивало суетой дилетанта. Но все подходило к завершению слишком быстро. И на этот раз ему нужно было убедиться наверняка. Он ждал слишком, слишком долго. Ситуация требовала совершенства. А это означало его личное участие.
Горечь сидела в груди Копейщика, как ящик гнилых лимонов.
Ты смотришь, Этэ? Даже если я не смог спасти тебя, я спасу твой мир. Это меньшее, что я могу сделать после того, как ты спасла меня .
Шаги Копейщика были широкими и пожирали пространство. Хотя он больше не использовал образы, чтобы не осквернять мир, у него все еще были уровни навыков, приближающиеся к 400-му. С ними большинство мирских задач были для него слишком простыми, чтобы выполнять их благодаря его огромным физическим способностям и навыкам.
В сельской местности было тихо, заметил Копейщик. Затем он с отвращением щелкнул языком. Этот странный выскочка Рендидли Гостхаунд, который каким-то образом напоминал его образы, но не имел собственной отчетливой энергетической сигнатуры Копейщика, ранее днем совершил какое-то великое заклинание. Каким-то образом этот глупый мальчишка уничтожил море энергии, которое оживляло Врайтов.
Давным-давно Копейщик отверг большинство форм навыков, основанных на мане, находя их неэффективными. Конечно, в них было больше показухи и часто содержалось определенное количество очаровательной полезности, но они ничто по сравнению с надежной работой с копьем. С тех пор он не утруждал себя чрезмерной работой с такими навыками.
Даже сейчас, когда большая часть повседневной работы Копейщика была связана с гравировкой, он разработал свой собственный метод гравировки, основанный на выносливости.
Но все это казалось бледным и слабым по сравнению с тем, что сделал этот мальчик.
Зависть вспыхнула горячей и злобной в груди Копейщика, но он подавил ее. Согласно его приказам, Мидия и Версо сейчас разговаривали с мальчиком о мироустройстве. При всем его раздражающем выборе времени, он будет полезным инструментом в будущем. Кто знает, какое новое испытание Система бросит Теллусу, как только они пройдут это.
Глаза Копейщика сузились. И чтобы защитить память об Этэ, я использую любой необходимый инструмент. Все для того, чтобы ее мир выжил .
Если он еще выживет. Если он не умрет с голоду, как Теллус . Копейщик не смог достаточно быстро подавить эту коварную мысль. Но, идя, он пнул и разбил гору, чтобы выплеснуть свое разочарование на свой предательский разум, который порождает такую тьму и пессимизм.
Камень разбился, наконец нарушив тишину. Затем Копейщик пошел дальше.
К тому времени, когда он прибыл в Хастам, его настроение было гораздо ровнее.
Город явно находился в состоянии полусонного облегчения. Люди пели и пили на улицах. Эта проклятая корп установила тележки на углах улиц, чтобы продавать свой солодовый напиток. Это приводило в ярость и потому, что Копейщик все еще не смог определить руководство Корпорации, и потому, что от этого в городе пахло дешевым пивом.
Копейщик подумывал уничтожить несколько из них, чтобы послать сообщение, но знал, что это всего лишь отвлекающий маневр. Лучше продолжать путь.
Он добрался до комнаты, в которой они остановились, за минуту. После единственного стука дверь открылась.
Как только она открыла дверь, Офелия глубоко поклонилась. — Милорд Копейщик. Прошу прощения, что заставила вас проделать такой долгий путь.
Копейщик хмыкнул, проходя мимо нее. — Ты справилась с ситуацией с соответствующей реакцией. Значит, мы остаемся на конфликт?
Офелия продолжала прижимать нос к земле. — Да. Мы только что вернулись из Подземелья; Шал достиг 99-го уровня.
Эйлвинд, который сидел на диване, поспешно вскочил на ноги и тоже поклонился. Осталась только одна фигура, стоящая посреди комнаты. Копейщик сделал еще один шаг вперед, внимательно рассматривая эту поворачивающуюся фигуру.
Шал был высоким и мускулистым, со слегка голубоватым оттенком кожи. Это, в сочетании с закрытым третьим глазом посередине лба, было небольшим намеком на его генетическое наследие. Копейщик также почувствовал вспышку ярости, яркую и внезапную, как зажженная петарда. Они также намекали на собственную неудачу Копейщика; он смог генетически модифицировать Врайтов, чтобы они размножались с людьми Теллуса, но он так и не смог избавить тех, у кого смешанная кровь, от этих генетических особенностей.
Даже сейчас это так раздражало его, что ему хотелось убить их всех и начать все сначала.
Все для тебя, Этэ. Я буду спокоен ради тебя .
Помимо своего происхождения, Шал был высоким и с сильным взглядом. Даже несмотря на то, что Шал не использовал никаких образов, воздух вокруг него был наполнен яркими картинами его Змеи-Призрака, а также ядом и клыками. Глаза Копейщика сузились.
Это была истинная причина его прихода. Последний осмотр. Большинство не смогли бы почувствовать эти тонкие призрачные образы, но Копейщик давно отрезал себя от образов, чтобы больше не заражать тех, кто придет после, своим собственным образом. Отчасти поэтому это было необходимо, поскольку это дало ему чрезвычайно тонкое чувство образов. Даже когда он не использовал их, Копейщик мог видеть тени навыков, которые использовал человек, просто глядя на него.
Другая причина заключалась в том, чтобы другие не походили на его образы, и Система не обрекла мир Этэ, потому что их образ был создан Немезидой. Тем не менее, ущерб был в значительной степени нанесен. Ему пришлось ждать целые поколения, пока новые образы медленно примут форму, даже несмотря на то, что его образы затвердевали и замедляли процесс.
Все ради этого.
Копейщик улыбнулся, потому что в образах, которые носил с собой Шал, не было ни капли его энергии.
— Пришло время завладеть своей судьбой, Шал, — сказал Копейщик тихим голосом. — Мы так долго этого ждали; так много было вложено в твое укрепление. Ты — надежда Теллуса. И пришло время тебе сдержать это обещание.