Наступила пауза, пока сквадеры пытались понять, что делать. В это время (Бесконечные Пальцы Иггдрасиля) вырвались из земли и глубоко вонзились в их бедра и икры. Затем корни пустили шипы и разорвали окружающие мышцы в клочья.
Рендидли ухмыльнулся; главным улучшением, которое он сразу заметил, была скорость появления корней. Если кто-то стоял на земле, то теперь казалось невозможным избежать пронзания. Такова была малая доля времени между моментом, когда корень вырывался из земли, и моментом, когда он вонзался в чью-то плоть.
Если ты заметил, как он пробивается сквозь землю, уже слишком поздно.
— Преклоните колени, — объявил Рандидли. Затем он вырвал свои корни из ног сквадеров. Как один, они рухнули в лужи крови, изо всех сил пытаясь остановить кровотечение из ран.
Затем Рендидли посмотрел вниз на Эли Айрон, которая широко раскрытыми глазами смотрела вверх на образ Иггдрасиля. — здесь ты сдаешься.
Глава 929
После того, как они сдались, Рендидли подошел и встал, глядя на абсолютно спокойную гладь воды, окружавшую арену в карьере. На кристально чистой воде не было ни единой ряби. Позади него зрители наконец-то начали приходить в себя после насилия, свидетелями которого они только что стали.
Перед собой Рендидли позволил своему взгляду затуманиться, обводя взглядом линии обнажившегося коренного камня.
Позади него Доннитон постепенно осознавал, что что-то необратимо изменилось.
Хелен подошла и встала рядом с Рандидли.
— Ты потерял контроль.
Фыркнув, Рендидли пожал плечами в знак признания. Отрицать это сейчас было бессмысленно. Доказательства были слишком очевидны. Особенно для Хелен, которая довольно долго наблюдала за приливами и отливами его настроения.
Когда Рендидли ничего не сказал, Хелен продолжила:
— Разве нет других групп, которые последуют за тобой в этом мире? В конце концов, это твой родной мир. Это предательство не должно быть чем-то большим.
Это заслужило хмурый взгляд от Рандидли. Часть напряжения вернулась в его плечи, когда он сжал правую руку в теплый кулак. Но затем он вздохнул, и все напряжение вылилось из него в эту спокойную воду под ним.
— ты права. У меня есть компания, или, по крайней мере, была. А еще есть Орден, во главе которого я стою. Если все остальное потерпит неудачу, я смогу повлиять на эти организации, чтобы они пошли по пути образов, если Доннитон выберет
Рендидли замолчал. Что они вообще здесь выбрали? Это был один глупый поступок одного безрассудного человека. Большая часть других деталей его отношений с ними не изменилась. Монолит под названием Доннитон нельзя так легко поколебать, не так ли? Но теперь я знаю, что такое может случиться , — печально подумал Рандидли. Что даже сейчас им нужно, чтобы он защищал их от самих себя. И, не задумываясь, он вмешался и исправил это. Если он продолжит защищать их таким образом они не вырастут. Независимо от того, насколько реалистичной он сделает угрозу, он избавил их от последствий глупого плана Стэна и Элая. Они исправятся, но
Недостаточно.
— Вероятно, я бы выбрал Орден, — наконец сказал Рандидли. — Его уважают среди других Орденов. Там есть талантливые люди. Но это может стать географической проблемой, больше, чем чем-либо еще
Ордену нужна будет база. Эта база должна быть территорией, которая не будет создавать политических проблем, если ее разместить в другой Зоне, и в то же время иметь возможность влиять на остальную часть Земли. Сбалансировать эти два вопроса было почти невозможно, учитывая текущее положение дел.
— Есть ли план на следующее испытание? — голос Хелен смягчился, когда она отошла от сложного разговора об отношениях Рендидли с Доннитоном. Рендидли был безмерно благодарен ей за готовность позволить этому продолжаться.
Потому что, даже не осознавая этого, Доннитон всегда был тем путем для распространения силы образов по всему миру. Именно это он и представлял себе. А теперь что ж, вероятно, ему потребуется немало времени, чтобы понять, что именно произошло.
— Нет, — наконец сказал Рандидли. — Хотя, если мне не изменяет память у тебя может не быть шанса участвовать. Эта следующая ступень вероятно, будет больше о грубой силе, чем о чем-либо еще.
Хелен подняла бровь, но Рендидли просто пожал плечами.
— Итак, дайте мне очень короткое и убедительное объяснение, почему это было необходимо, — сказала миссис Гамильтон стальным голосом. Ее пальцы сгибались со всей деликатностью захлопывающейся медвежьей ловушки. — Если вы этого не сделаете
— Вы прибегнете к насилию без суда? Что случилось с верховенством закона в Доннитоне? — лицо Стэна оставалось непроницаемой маской, даже когда он осмелился огрызнуться. Миссис Гамильтон просто посмотрела на него.
Мелкие капельки пота начали выступать у него на лбу. Наконец, он сломался и покачал головой.
— это была шутка. Послушайте, мы многому научились из этого испытания. И когда Кларисса поднимется туда для следующего
— Такое ощущение, что вы не слышали моих инструкций, — ледяным тоном сказала миссис Гамильтон. В настоящее время в вип-ложе находились она сама, Стэн, Алана, Хэнк, Кларисса и выздоравливающие брат и сестра Кортез. За исключением миссис Гамильтон и Стэна, остальные стояли, словно немые статуи, наблюдая за этой экзекуцией.
Особенно брат и сестра Кортез, казалось, были заморожены той волной насилия, которую миссис Гамильтон обрушила на них. Изабелла была бледна, и миссис Гамильтон не видела, чтобы Пэн сделал вдох почти целую минуту.
— Поверьте мне — начал Стэн, но с миссис Гамильтон было достаточно. Ее пальцы снова дернулись, но на этот раз с совершенно другой целью. Острые, как бритва, провода, которые миссис Гамильтон распространила по вип-зоне, скрутились и срезали несколько прядей волос со Стэна и отхватили кончик его уха.
Все, кто не был абсолютно неподвижен, теперь замерли.
— Он самый близкий и старый союзник Доннитона. Благодетель, — прошипела миссис Гамильтон. Тысяча эмоций клокотала в ее груди за этого храброго черноволосого мальчика, который, как она наблюдала, превратился в молодого человека, которому теперь приходится нести бремя глупости Доннитона на своих плечах. И все же этот извращенный маленький засранец !
Миссис Гамильтон сделала вдох.
— Вы оттолкнули его. Вы нарушили доверие между ним и нами, а затем заставили его взять на себя ответственность за это, чтобы Доннитон не был полностью исключен из политических интриг, которые грядут. И все, что вы можете сказать
Щелк. Скрежет.
На этот раз миссис Гамильтон отрезала мизинец Стэна и связала его за запястье, потянув руку вверх и растопырив пальцы наружу с помощью более толстой версии металлических проводов, которые он не заметил вплетенными в его конечности. Отрезанный мизинец упал на пол кабинки и откатился почти на метр.
Теперь Стэн был еще бледнее, чем бескровный. Он казался таким хрупким, что порыв ветра разорвал бы его на куски. Дрожа, он смотрел широко раскрытыми глазами на миссис Гамильтон.
— это поверьте мне ? — сладко закончила миссис Гамильтон. Она избавила свое сердце от этой дикой ярости резким щелчком запястья. Отрезанный мизинец на полу дернулся. Гнев не послужит никакой другой цели, кроме той угрозы и выкупа кровью, которые уже были заплачены. Ее сочувствие к той холодной тяжести, которую несет Рандидли, тоже нужно было отложить в сторону. Он был уже за той чертой, где она могла помочь.
Боже, помоги мне, но этому мальчику, который вытащил нас из тьмы, нужно выйти одному в широкий мир , — миссис Гамильтон закрыла глаза.
Когда миссис Гамильтон снова открыла глаза, она была пауком, который защитит Доннитон, невзирая на личные привязанности. Ее взгляд сосредоточился на человеке перед ней, бледном листе человека, в котором не осталось никакого сопротивления.
— Давайте попробуем еще раз, — просто сказала она.
Стэн судорожно кивнул, осторожно двигая шеей, чтобы не порезаться о какие-либо блестящие металлические нити.
— А-а Две вещи, которые делают Рендидли почти неуязвимым, — это его высокая Восприимчивость и его, казалось бы, бесконечный запас Маны. Но запас Маны не может быть бесконечным, и если мы не сможем подавить его Восприимчивость, все, что нам нужно сделать, — это затуманить ее. Мы можем использовать его эмоции, чтобы сделать это, если нажмем на правильные кнопки. Так что задействование его защитных инстинктов было лучшим способом выполнить оба условия для его победы.
Миссис Гамильтон сладко улыбнулась. Ее язык постучал по задней стороне передних зубов, прежде чем она заговорила.
— То, что вы говорите все эти вещи об отчуждении нашего величайшего союзника это все было сделано намеренно?
По-видимому, миссис Гамильтон достигла желаемого результата словесной казни, потому что Изабелла громко сглотнула.
Глаза в голове Стэна несколько секунд вращались, словно он был огромным жуком, которого раздавливает пальцем ребенок. Но в конце концов он успокоился. Он все еще дрожал, но его голос был ровным, когда он говорил.
Не трус, по крайней мере , — подумала миссис Гамильтон. И гораздо лучшая правда, чем если бы он был невежественным дураком
— Тогда вы, несомненно, готовы объяснить, почему это испытание было настолько важным, что вы пошли бы на такие катастрофические потери, — промурлыкала миссис Гамильтон.
Кажется, это удивило Стэна. Он моргнул, а затем взглянул на свою связанную руку, прежде чем заговорить.
— разве победа над ним здесь не самое важное? Разве вы не чувствуете этого? Он забирает дух Доннитона. Он считает, что наш нынешний дух слишком слаб, что трудно отрицать, когда видишь, на что он способен. И все же он забирает что-то драгоценное у нас. Я не думаю, что мы сможем восстановиться, если потеряем эту искру. Это то, что делает нас Доннитоном.
Несколько секунд миссис Гамильтон рассматривала бледную фигуру Стэна. Затем она пошевелила пальцами. Подобно послушным червям, провода, которые тянулись по вип-зоне, вернулись к ее рукам и обвились вокруг ее рук и вверх по рукавам. Несмотря на то, что миссис Гамильтон знала, что люди боятся потерять то, что у них уже есть, больше, чем это логически правильно, какая-то часть ее безоговорочно согласила