Легенда о Рэндидли Гостхаунде 3 — страница 100 из 471

— Сенатор, ваш сантехник снова звонил. Кажется, он хочет назначить встречу, чтобы поговорить о ваших трубах.

Эван Крейн снова звонил, да? Похоже, он тоже заметил, что Рендидли скоро двинется но он все еще может быть полезен.

— Посмотри, какой у него график. Если он сможет приехать сегодня, скажи ему, чтобы встретил меня в моем летнем доме. Надеюсь, я смогу устранить проблему до того, как мне придется развлекать гостей, иначе я стану посмешищем для всего Конгресса.

Его помощница кивнула и снова принялась печатать на своем терминале. Но сенатор остался у окна, наблюдая за деловитыми движениями садовника.

Сенатору Хитбриджу было пятьдесят шесть лет, когда появилась Система. В зависимости от того, кого вы спросите, сенатору Хитбриджу повезло оказаться в Зоне. Он не был достаточно стар в Сенате в то время, чтобы получить известие о предстоящем прибытии Системы заранее, но его это не особо беспокоило.

В действительности, самое большее 5% людей, знавших о надвигающемся событии, пережили первый месяц хаоса и кровопролития. Между тем, более поздний статистический анализ показал, что у среднего человека был шанс около 8% пережить первый месяц. Казалось, что предвидение — это одно, но именно это знание заставило людей недооценить надвигающуюся угрозу.

В конце концов, кто бы действительно поверил, что то, что грядет, изменит все так, как это произошло?

Неожиданность принесла с собой дополнительное преимущество — осторожность. Так много могущественных людей, которые думали, что понимают, что такое Система, были зверски убиты из-за своего высокомерия. Их смерть стала первым уроком, который сенатор Хитбридж усвоил на своем пути к власти.

Несмотря на то, что он был уже в годах, сенатор Хитбридж был движим огромным честолюбием и точной практичностью, что позволило ему неуклонно подниматься по служебной лестнице в Сенате, в то время как его более крепкие товарищи покидали залы заседаний и брали в руки оружие, чтобы защитить свои семьи. Необходимая задача, но она оставила вакуум власти в и без того крайне истощенной сфере. Политика, в конце концов, была игрой стариков. Когда Система уничтожила и смутила большинство его сверстников, разум сенатора Хитбриджа увидел в ней то, чем она была на самом деле.

Возможность.

Пока общество боролось с потоком монстров, сенатор Хитбридж бросился в бой. Он почти обнищал, чтобы отправить помощь военным, научно-промышленному комплексу Восточного Провиденса, а также полицейским силам по всей Зоне. Он тоннами отправлял оружие и патроны. Но его вклад в развитие Зоны на этом не закончился.

Благодаря некоторым не совсем этичным экспериментам над своими подчиненными сенатор Хитбридж быстро определил некоторые из наиболее эффективных путей к Навыкам и Путям. Это он использовал, чтобы довести себя до своего скромного текущего 41-го уровня, но именно элиты, которых воспитывал сенатор Хитбридж, сияли дольше всего. Его первая группа реагирования была той скалой, в которой нуждалась Зона 1, пока они боролись со своим Испытанием.

Воспоминание об этой кровавой битве заставило содрогнуться даже такого опытного политика, как Хитбридж. Он отвернулся от окна и вернулся к своему столу. Несколько секунд он сидел, закрыв глаза, вспоминая разорванные конечности и рыдания на месте столкновения.

Но они победили, и большинство осведомленных людей понимали, что сенатор Хитбридж сыграл важную роль в этом успехе. Их поселение было первым в Зоне, и добрый сенатор успешно обеспечил его защиту.

Сенатор Хитбридж забрал себе часть плодородных земель к югу от Восточного Провиденса в качестве своего поместья после этого. В то время население в этом районе было невелико, но сенатор считал, что растущий спрос на продовольствие быстро привлечет людей к его сельскохозяйственным предприятиям в этом районе. Кроме того, он потратил немалую сумму денег на строительство единственных в Зоне 1 заводов по производству экзоскелетов. Он полностью доминировал в этом сегменте рынка.

Казалось, это была золотая гусыня, которая никогда не перестанет нести яйца.

Во время экспедиции в Рейдовое Подземелье каждый человек был одет в один из его экзоскелетов. И для общественности сенатор Хитбридж казался главным влиятельным лицом в Конгрессе. У него было всего несколько десятков голосов, которые он мог контролировать напрямую, но он в основном сидел между либералами и консерваторами по большинству вопросов, удерживая за собой решающий голос. Кроме того, он был убежденным сторонником бизнеса и принял закон за законом, чтобы дерегулировать вход в промышленность после прибытия Системы.

Казалось, он был самым могущественным человеком в Зоне 1. И вместо того, чтобы наслаждаться своим успехом, сенатор вложил все свои деньги обратно в исследования, чтобы создать для себя еще более неприступный фундамент.

Но сенатор Хитбридж совершил две ошибки, которые его погубили. Или, по крайней мере, привели его к его нынешнему шаткому положению.

Первой ошибкой было предположение, что нынешние сельскохозяйственные потребности будут такими же, как и на старой Земле. Это, очевидно, оказалось не так. Даже в самом начале были признаки того, что деньги, которые сенатор Хитбридж вложил в сельскохозяйственное оборудование промышленного класса, были ошибкой. Но он убеждал себя, что даже если оборудование окажется неудачным, земля сохранит свою ценность.

Плодородная земля должна была стать его долгосрочной страховкой. Но она почти сразу же обесценилась.

Сенатор Хитбридж оторвался от стола.

— Маргарет, мне приходила какая-нибудь почта?

— Да, конечно. — Маргарет встала и принесла сенатору Хитбриджу папку из манильской бумаги. — Мне ее открыть?

— Нет, все в порядке. Это личное дело, — с легкой улыбкой ответил сенатор Хитбридж. К тому же, у него не было никакого желания, чтобы ДНК кого-либо из них была связана с посылкой. Лучше, чтобы Рендидли Гостхаунд открыл ее сам, без всякого вмешательства. С большой осторожностью сенатор положил посылку на дальнюю сторону своего стола и вернулся к своим горьким размышлениям.

С Системой продукты можно было выращивать практически в любом месте всего за неделю. Плодородная земля больше не имела никакого реального значения. К тому же, больше не требовалось трудоемкое культивирование и уход, которые раньше требовались для фермы. Когда на содержание фермы, достаточно большой, чтобы прокормить целую семью, уходило около десяти минут в день, все сельскохозяйственные инвестиции сенатора Хитбриджа быстро превратились в безвозвратные издержки.

Его второй ошибкой была неспособность предсказать почти неизбежное плато эффективности экзоскелетов. В чем, как в частном порядке считал сенатор Хитбридж, можно было бы несколько отсрочить, если бы не прямое вмешательство одного человека: Рендидли Гостхаунда.

Как давно он знает о моих усилиях?

— подумал сенатор Хитбридж, откидываясь на спинку кресла.

Как давно он строит против меня козни?

Экзоскелеты, пока люди были низкого уровня, были чрезвычайно полезны для повышения боевых возможностей. Они требовали высокого уровня технических знаний для создания и обслуживания, но повышение, которое они давали людям с 20-го по 40-й уровень, было очень реальным и полезным. Небольшое количество продаж, которое продолжало поступать, приходилось именно на тех, кто находился примерно на этом уровне и пытался увеличить скорость повышения своего уровня.

К сожалению, примерно на 40-м уровне тела людей становились такими же сильными, если не сильнее, в зависимости от Класса человека, чем экзоскелет, который можно было сделать из обычных материалов. Существовали, конечно, экзоскелеты, сделанные из высококачественных материалов, но их было очень дорого изготавливать из-за множества почти микроскопических компонентов, которые также необходимо было изготавливать из труднообрабатываемых материалов.

Поэтому они рассматривали возможность отказаться от деликатных компонентов вообще. Но без микроскопических компонентов, которые добавляли

Различные функции экзоскелет был всего лишь доспехом.

Который Доннитон мог сделать гораздо дешевле и быстрее.

Вдобавок, серия рунических методов гравировки, распространенных Рендидли Гостхаундом, быстро выявила еще одну слабость экзоскелетов: если компоненты были уничтожены, они внезапно превращались в доспехи, для которых требовалось практически покупать новый экзоскелет, чтобы заменить сломанную часть.

Руны передачи энергии произвели революцию в отрасли, заставив эти прочные защитные металлы, которые обычно защищали внутреннюю начинку, также функционировать как избыточный метод кодирования инструкций в машине. Простые гравировки на поверхностях могли значительно повысить производительность, а также гарантировать, что каждая часть костюма будет продолжать функционировать, даже если все гравировки вокруг него выйдут из строя.

Люди сенатора Хиттриджа сделали несколько макетов экзоскелетов, которые были просто броней с гравировками, но он быстро вмешался лично и положил конец этой линии исследований. Если бы сенатор Хиттридж пошел по этому пути, он не сомневался, что подражатели расплодятся, как вши на нищем, чтобы извлечь выгоду из очень дешевого оборота этого метода.

Как бы то ни было, никому, кроме элитных кузниц Доннитона, еще не приходило в голову, что такое можно сделать. К облегчению сенатора Хиттриджа, гравировки в настоящее время рассматриваются как нечто относительно дорогое для дронов или высококачественной брони. Так что рынок для экзоскелетов, в которые он вложил столько времени и капитала, все еще существовал.

Но это было похоже на строительство огромного торгового центра, куда приходят тратить деньги только подростки. Деньги есть деньги, но никто с реальными деньгами не удосуживался прийти. Они могли получить более качественную продукцию в другом месте.

Конечно, истинный смертельный удар по влиянию сенатора Хиттриджа был нанесен быстрым приходом к власти сенатора Файерфлай. Хотя они никогда по-настоящему не враждовали друг с другом, массовый приток людей в Сад быстро сделал избирательный округ сенатора Файерфлай одной десятой от общей численности населения Зоны 1.