Вдруг он стал относиться к угрозе серьезно?
— Как правило, мы наносим удары по огромному пустому пространству территории Преисподней, насильственно дестабилизируя поток Преисподней, — продолжил лорд Милн. — Это больше не представляется возможным. Вместо этого я считаю, что их нынешняя агрессия требует, чтобы мы преподали этим монстрам твердый урок. С этой целью мы предпримем атаку на Хранителя Врат Преисподней. Ключевого, который полностью перепутает их сеть. Таким образом, одной из задач этой встречи является поиск добровольца среди вас, Командующих, для организации такой экспедиции.
ЧТО?! Напасть на Хранителя Врат Преисподней напрямую?! Это самоубийство — атаковать Хранителя Врат Преисподней, восседающего на троне Преисподней!
Руки Йеллаи сжались на столе. Только когда стол зловеще заскрипел, она поняла, насколько сильна ее хватка.
Хранители Врат Преисподней — это эквивалент наших Командующих. Если несколько из нас не предпримут совместную атаку, мы понесем тяжелые потери без каких-либо гарантий успеха.
Неужели он искренне верит, что хоть один Командующий добровольно согласится на это? Это эквивалентно
— Вообще-то
Йеллая резко посмотрела на Командующего рядом с ней, Терита. Она не была знакома с этим человеком, но он был известен как печально известный педант. Тот факт, что такой консервативный человек вызвался добровольцем, был довольно неожиданным.
Командующий Терит прочистил горло. — В моем лагере есть несколько непокорных элементов Я думаю, что нападение на Хранителя Врат Преисподней — идеальный способ справиться с ними.
Лорд Милн улыбнулся. — Именно это я и ждал услышать. Превосходно. Полагаю, на этом все. Теперь перейдем к другим делам
Лицо Йеллаи скривилось от разочарования.
Значит, это был всего лишь прикрытие. Лорд Милн не решит проблему, но это даст ему время. Но настоящая цель заключалась в том, чтобы привлечь Терита? Зачем?
Что происходит за кулисами?
Глава 1067
В палатке царила тишина, как в церкви или больнице. Рендидли сидел с закрытыми глазами и ритмично дышал, внимая натужному дыханию своего подчинённого рядом с ним. И конечно же, слушая их дыхание, Рендидли улыбался, несмотря на то, что их нынешние трудности всё ещё были значительными. Потому что худшее для этих двоих уже позади. Потому что его идея сработала.
Вместо того, чтобы использовать Эфир, пытаясь силой уничтожить остатки Пустоты, которые остались в их телах, Рендидли предложил Иггдрасилю создать тонкий поток Пустоты из Колодца Пустоты Рендидли и омыть область вокруг ран этим потоком. Рендидли предположил, что вместо того, чтобы продолжать бороться и разрушать себя, работая против Эфира, Пустота отреагирует на присутствие потока и последует по относительному пути низкого давления, чтобы соединиться со своим собственным видом.
В теории это должно было быть довольно легко. Однако на практике это была очень напряжённая операция. Стараясь не допустить слишком большого потока Пустоты одновременно, Рендидли медленно и методично использовал поток Пустоты, чтобы вытащить большие, затянувшиеся куски Пустоты, которые находились в раненых телах образов его подчинённых. Было тяжело видеть их такими слабыми, но Рендидли стиснул зубы и продолжал говорить.
С каждой секундой, что Пустота оставалась там, повреждение образа становилось всё более серьёзным. Рендидли не мог позволить себе ждать, пока некоторые из его собственных проблем будут решены, чтобы начать операцию. Это означало, что в его воле был лёгкий тремор, пока всё это происходило.
Что было хуже, Рендидли прекрасно осознавал мягкий взгляд Иггдрасиля на него, когда он привёл в действие Колодец Пустоты в своей груди, чтобы произвести поток Пустоты. Рендидли внезапно почувствовал, как остро осознаёт тот факт, что основное тело сопротивлялось Колодцу Пустоты. Было трудно сказать, будет ли Иггдрасиль так же против обладания им Рандидли.
Из-за его рассеянности в какой-то момент поток Пустоты стал немного слишком сильным, что привело к небольшому повреждению каменистой кожи Зауны. Но, учитывая, сколько повреждений она уже получила, Рендидли сразу же побледнел. Он отбросил свои собственные колебания в сторону и безоговорочно бросился в задачу.
После того, как Зауна и Салазар избежали опасности получить дополнительные повреждения от Пустоты, Иггдрасиль долго смотрел на Рандидли. — Это. интересное развитие.
— Ага, — коротко сказал Рандидли. Но что-то в его тоне, должно быть, насторожило Иггдрасиля, насколько противоречиво Рендидли всё ещё относился к Пустоте. Древовидный великан протянул свою ветвь и положил её на плечо Рандидли. Рендидли не мог заставить себя поднять глаза, чтобы встретиться взглядом с Иггдрасилем, поэтому он изучал золотые строки текста, выгравированные на ветке.
— Ты — один из образов Рендидли Гончего Пса. Как бы ты ни развивался, это не изменится. Мы — он настолько же, насколько он — мы. И мы в этом вместе.
Слова Иггдрасиля странным образом утешили Рандидли, несмотря на то, что он всё ещё предпочитал считать себя настоящим воплощением Рандидли, которое просто отделилось от основного тела. Но было трудно утверждать это после того, как он напрямую взаимодействовал с основным телом и бросил вызов его воле.
.но что это делает меня ?
Покачав головой, Рендидли отпустил это и вернулся к своему дыханию. Всё, что сейчас имело значение, это то, что Пустота была удалена из его подчинённых, и Иггдрасиль смог использовать свой образ, чтобы залечить большую часть ущерба, нанесённого им двоим. Пришло время Рендидли переключить своё внимание на свой собственный прогресс ещё раз.
Рендидли отдыхал. Когда постоянная головная боль утихла, он размял плечи, чтобы разогреть своё тело, а затем обратил своё внимание внутрь себя. К сожалению, звёзды Пустоты, которыми он теперь обладал, было нелегко контролировать.
Время продолжало течь, пока Рендидли сидел совершенно неподвижно внутри палатки. После нескольких часов экспериментов Рендидли был глубоко сыт по горло своим новым ядром Пустоты. Единственным активным эффектом, которого он достиг, было выяснение того, как перемещать ядро. Как только он узнал трюк, это было даже довольно просто. Но после перемещения своего ядра Рендидли всё ещё не нашёл ничего интересного в том, чего он мог достичь.
Конечно, он обнаружил, что не может вытолкнуть ядро за край пузыря. И пузырь Пустоты слегка деформировался, когда ядро перемещалось к пределу. Но Рендидли ломал голову и не мог придумать, как такой эффект может быть действительно полезным.
Когда Рендидли касался ядра, его всегда поражала уверенность в том, что у ядер есть скрытая цель для существ Пустоты. Но его оптимизму не оставалось ничего другого, как медленно угасать, поскольку эта надежда так и не оправдалась.
Может быть, дело в том, что эти ядра — несовершенные имитации того, чем обладают Звери Пустоты или, может быть, мне нужно быть в Великой Расщелине, чтобы понять их возможности.
Рендидли медленно встал в палатке, мышцы его ног напряглись, когда он встал. Ухмыляясь, глядя на своё тело, Рендидли позволил себе почувствовать небольшую гордость за текущее состояние своего образа. Несмотря на то, что его образ неоднократно стирался до своей основной формы каждый раз, когда он сталкивался с могущественными силами Пустоты, это также были возможности для Рендидли построить себя с нуля.
Конечно, это означало, что количество усилий и времени, которые он вкладывал в свой образ, резко увеличивалось, поскольку он переделывал себя несколько раз. Головная боль от перенапряжённой воли теперь была постоянным спутником Рандидли. Не то чтобы ему действительно нужно было спать в традиционном смысле, но эта постоянная пульсация делала любой отдых, который не подпитывался расслабляющей энергией Иггдрасиля, почти невозможным.
Тем не менее Рендидли не чувствовал ни капли сожаления, когда размышлял о своей новейшей форме.
Коготь Рендидли мрачно блестел совершенно новой остротой, которая прорвётся сквозь плоть, даже несмотря на то, что он был всего лишь образом. Его костяное копьё, казалось, постарело на тысячу лет. Пятна крови казались такими высохшими и святотатственными на желтеющей кости, что тот, чья кровь так запятнала кость, чтобы остаться там по сей день, не мог быть обычным человеком. Его ноги мощно напряглись, длинные и тонкие сухожилия выпирали из его кожи, как стальные тросы.
И его глаза, тёмно-зелёные, как лес и торфяная грязь.
С таким количеством улучшений нет никакого способа, чтобы основное тело не было удовлетворено
Но как только Рендидли подумал об этом, его лицо напряглось в гримасе. Это
не должно
иметь для него такого большого значения, чтобы вернуться и доказать основному телу, что он смог выжить самостоятельно. Стремиться к одобрению основного тела было смешно. Как сказал Иггдрасиль, он был такой же частью основного тела, как и основное тело — его частью. Их отношения не должны быть такими односторонними.
И всё же этот ублюдок остаётся совершенно отстранённым, когда я хочу поговорить с ним
— с обидой подумал Рандидли. Покачав головой, он встал и потянулся. Иггдрасиль коротко взглянул на него, когда он двигался, но затем вернулся к медленному ваянию корпуса для Сущности Зажигания. Зауна и Салазар, всё ещё восстанавливающиеся, дышали в унисон на другой стороне тесной палатки.
.даже если здесь немного теснее, это не такое уж плохое чувство,
— подумал Рандидли. Осторожно двигаясь, он обошёл их неподвижные тела и вышел из палатки. Мрачные переулки между холщовыми жилищами были однообразными и пустынными, что позволило Рендидли быстро проскользнуть сквозь них и появиться на краю пустошей.
Когда он шёл, Рендидли предположил, что направляется на ещё одну тренировку, подобную той, что он испытал несколько дней назад. Где его сознание стало таким лёгким, что плавало поверх его действий, как пузырь в воде для ванны.
Такая метафора точно иллюстрировала, как трудно это поддерживать, но были соразмерные преимущества с точки зрения роста, если бы он смог достичь этого равновесия ещё раз. В течение короткого периода времени уровни навыков приходили так свободно, что это было шокирующе. Было что-то неотъемлемое в этом менталитете, которое Рендидли стремился запечатлеть во второй раз.