— Мы пойдем вперед. И не будь так строг к себе. То, что ты совершаешь ошибку, — это не конец света; мы совершили столько же ошибок. Такова жизнь. Только когда ты отказываешься признавать эти ошибки, ты приведешь нас к гибели.
— Очаровательно, — сумел пробормотать Рандидли, а затем они вдвоем пошли вперед. Зик пошел первым, плавно приблизившись к алтарю тела Азриэль и рассеявшись в те сгустки Потустороннего, чтобы быть поглощенным. Но в последний момент вор-спригган остановилась и повернулась обратно к Рандидли.
Даже когда ее нижняя часть тела рассыпалась в тень, она заговорила с ним.
— я родилась без имени. Как и Зик, я была сиротой. Так что даже мое имя было украдено. Оно пришло в одном из тех снов, которые у нас были, которые были твоими воспоминаниями, просачивающимися среди обитателей Душеумения.
— Это было короткое воспоминание, и очень нечеткое. Ты был ребенком, и женщина поправляла тебе одежду — я полагаю, твоя мать. У нее была бирка с именем, на которой было написано Саманта. И я подумала это было прекрасное имя, какого я никогда раньше не слышала.
У людей в Душеумении были сны, которые были моими воспоминаниями? — подумал Рендидли в изумлении. Его рот двигался, но он понятия не имел, что сказать.
Затем торс и руки вора-сприггана засосало в Потусторонний ритуал, и ее выражение лица смягчилось.
— Из всего, что я украла я всегда чувствовала себя виноватой за то, что взяла это имя. Я не знаю, почему. Просто оно просто казалось особенным.
— Так и было, — вздохнул Рандидли. А затем вор-спригган исчезла, вплетенная в Потустороннюю бусину.
Рендидли повернулся лицом к следующему призраку своего Душеумения, который вышел вперед, когда он позвал, поддержанный тысячами людей, которых она убила на своем пути в безумие. Их предвещало густое облако выхлопных газов и медный привкус крови в воздухе.
Хотя они текли вокруг нее, громоздкая фигура Альты сразу выделялась среди других теней, которые текли вверх, чтобы присоединиться к медленно строящемуся ядру Потустороннего ритуала. Различия становились все более явными, когда они обретали плоть, и она конденсировалась в машину. Она шла вперед, извергая смог из выхлопных отверстий и покрытая толстыми, скрепленными заклепками листами металла. Даже с металлическим корпусом было ясно, что ее плоть медленно сгорает в двигателе-инсинераторе, который находился в ее груди.
Затем все изменилось. Потому что в этой форме воспоминаний она была всеми лицами, которыми она была. По мере того, как она приближалась, металл медленно начал отваливаться.
Куски отваливались, дымясь, и с грохотом падали на землю с такой громкостью, что их было слышно даже сквозь вой Потустороннего, собиравшегося как наверху, так и внизу. С каждым шагом Альты от нее отваливалось все больше металлических панелей и защиты, обнажая красную и воспаленную кожу под ними. Однако по мере того, как эта реинкарнация Альты продолжалась, ее плоть начала быстро заживать. Металл отваливался, а ожоги отступали.
К тому времени, когда она добралась до Рандидли, она могла поднять руку и снять шлем, который дал ей прозвище Металлической королевы. Она снова была целой, больше не несла шрамов от того, что была поглощена своим стремлением к мести.
Альта Баунти холодно посмотрела на Рандидли.
— Я не простила тебя за то, что ты сделал, знаешь ли. За создание такого дерьмового мира и за то, что бросил нас в нем. И я все еще думаю, что мой выбор был единственно логичным.
Рендидли мягко смотрел на Альту, позволяя ее словам омывать его. Она была напряженной, но все же прекрасной. Огонь ее страсти все еще горел, озаряя ее лицо. Она была физическим воплощением тепла и света, демонстрируя все привлекательные части образа, который она поглотила, и ни одной из тех ужасных потерь, которые были скрыты под поверхностью.
Возможно, доказательством был дымящийся металл, который она оставила разбросанным на своем пути, чтобы добраться до него.
Поскольку он молчал, рот Альты сжался в линию.
— Па. Ты думаешь, это все из-за тебя? Нет это — взгляд Альты упал на черный мрамор, который снова появился и плыл вниз к груди Азриэль. — это из-за этого образа. Знаешь, что я ненавижу? То, что меня так тянет к образу этой древней вещи. Что у нее такие же ужасные шрамы, как и у меня. Что так же, как и я она не смогла достичь того, чего хотела. Это ужасное сожаление, которое она несет
Глаза Альты вспыхнули, когда она снова посмотрела на него.
— Вот почему я здесь. Ты практически наблюдатель.
Не говоря ни слова, она пошла дальше. Поэтому Рендидли заговорил ей в спину.
— я бы сделал то же самое, что и ты, если бы роли были обратными. Я заслужил это. Я подвел тебя и долгое время не знал, как извиниться или помочь. Твой выбор он убил много людей. Так же, как и мой выбор убил много людей. Но Альфа-Космос не существовал бы без тебя, Альта. Ты была необходима.
На долю секунды Альта замерла. Она фыркнула и покачала головой, все еще покачиваясь на том же месте. На глазах у Рендидли она снова изменилась, повернувшись, так что, когда она посмотрела назад на Рандидли, она была ребенком, который поспешил назад, чтобы найти свою семью окровавленной и изуродованной. Ее глаза все еще были полны ужаса от увиденного в тот день.
Затем она подняла подбородок и исчезла, поглощенная кружащимся потоком Потустороннего.
Когда тени, появляющиеся, чтобы присоединиться к работе, рассеялись, Рендидли прищурился, глядя на обсидиановый мрамор, который плыл вниз к Азриэль. Почесывая шею, он мысленно спросил:
Мы действительно собираемся пожертвовать твоим телом, чтобы создать оружие?
— Ты видел воспоминания Существа и ты знаком со своим собственным наследием, которое ответило на призыв этой работы. Ты действительно думаешь, что то, что вырастет из этого, — это оружие?
Глава 1152
Рендидли замолчал и задумался над словами Азриэль. Действительно, могло получиться так, что в результате этого расширенного ритуала Бездны появится не оружие
Именно в этот момент смысл слов Азриэль заставил Рендидли в досаде стиснуть зубы. Намеки на это осознание проскальзывали во всем ее поведении, но последнее заявление Азриэль обратило внимание Рендидли прямо на эту истину.
— Ты ты подтолкнула меня к этой авантюре и даже не знаешь наверняка, что произойдет?
Рендидли отчетливо почувствовал недовольный взгляд Азриэль. Он бы не стал беспокоиться, если бы этот мысленный взгляд не сочетался с ее холодно-инертным телом на помосте.
— Рэндидли, откуда мне знать, чем все обернется? Хотя я чувствую потребность, у меня нет никакого опыта с Бездной. Я просто считала, что ты не справишься со всеми проблемами в одиночку, и что это хорошая возможность обрести союзника. Или, по крайней мере, объединиться ради общей цели.
— Ты ! — прошипел Рэндидли. Но язык казался непослушным и ватным, когда он пытался выразить, почему он так расстроен. Это было слишком. Увидеть призраки своего прошлого (Духовного Навыка) и быть вынужденным признать все предрассудки, которые он питал по отношению к Существу, какая-то часть Рендидли была эмоционально истощена.
По крупицам Рендидли открывался и обдумывал истины, которые он долгое время прятал и игнорировал. Под давлением Азриэль Рендидли проявил уязвимость и сделал шаг назад от жесткого контроля, который он хотел над собой сохранить. Жесткий контроль, который, как он чувствовал, был необходим для успеха. И вот теперь осознать, что Азриэль подталкивала его, даже не зная точного исхода
Чувствовать, что его уязвимость основана на доверии к плану Азриэль, и сделать большую часть этого выбора из-за чувства потребности
— Но я кое-что понимаю в Бездне, — продолжала Азриэль. — И разве не так, что она всегда основана на вере? Так что не сказать, чтобы я совсем не представляла, что со мной станет. Я бы не стала так просто рисковать собой.
Взгляд Рендидли на неподвижную фигуру Азриэль колебался между ледяным и презрительным. И, возможно, Существо почувствовало внутреннюю дискуссию, происходящую между Азриэль и Рэндидли, потому что наконец заговорила.
— Эти хлипкие духи Думаете, это что-то меняет?
Медленно Рендидли повернулся, чтобы посмотреть на Существо ровным взглядом. Несмотря на то, что он сильно беспокоился о положении Азриэль, он не собирался показывать этого на своем лице. Несмотря на свое недавнее удивление, казалось, Существо овладело собой и скрыло замешательство. И перед лицом этого спокойного и собранного Существа Рендидли не мог показать слабость.
Но он не пропустил кремниевый гнев в ее взгляде, который показывал, что это все еще был выбор, которого Существо не ожидало от него. Ее слова были язвительными, когда она одарила его гримасой.
— В этих воспоминаниях глубокие нити кармы. Нити ненависти, которые свяжут твой (Путь) с уничтожением (Нексуса) еще теснее, чем железо. Независимо от того, в какую жалкую эмоциональную обертку ты завернешь мою правду, она останется правдой; ты пронесешь мою обиду на (Систему) до самой могилы.
Она искренне хочет, чтобы я отказался позволить ей войти в меня .
Это это направлено на то, чтобы вывести меня из себя .
— с удивлением подумал Рэндидли. Даже несмотря на то, что он все еще боялся, насколько он потеряет контроль над собой, приняв это воспоминание, видеть, как она отчаянно давит на него, заставило его по-настоящему задуматься о том, чтобы позволить этому произойти.
Тем не менее, что продолжало сдерживать Рэндидли, так это очевидная правда, что Существо не блефует. Теперь, когда она напомнила ему о карме, он почувствовал тонкие вибрации, которые он научился распознавать от Лукреции, исходящие из этой крошечной черной бусины. Часть кармы была его собственной, но, по мнению кармических чувств Рэндидли, воздух был пропитан, казалось бы, бесконечной серией кармических связей, которые покрывали область, как паутина. Плоды тысячи лет яростной борьбы против (Системы) получили кармический расцвет.