этом, было положительным моментом, поэтому Абиодун не задавал вопросов о методах Виона.
— Воистину Король Бездны, — Вион нахмурился, глядя вверх на сложный узор, рисуемый в Великой Расщелине. Каждая секунда позволяла ему становиться все более полным и зловещим. — И эта сила это не обычный Король. Хм, как они смеют пытаться скрыть этот урожай для себя этот Лорд Милн что ж, правосудие свершится. Если все действительно так, как ты говоришь я лично и немедленно займусь наказанием.
Голос Виона был настолько ледяным и уверенным, что Абиодун был на мгновение ошеломлен внезапностью этого чувства. Но затем Абиодун пришел к выводу, что, зная, что он придет сюда, Вион, вероятно, изучил руководство и сделал некоторые приготовления, чтобы справиться с ситуацией. Но по этому тону голоса сразу стало ясно, что предполагаемое наказание Виона — смерть.
решительная кучка , — подумал Абиодун.
Внезапно в Великой Расщелине над ними произошел сдвиг. Почти треть синих вен, присутствующих в формации, замерцала и исчезла. На короткое мгновение казалось, что структура напрягается и растягивается под собственным весом, поскольку исчезло так много поддерживающих линий. Некоторые части начали провисать. Но затем вены вернулись к яростной активности, воссоздавая исчезнувшие поддерживающие узоры.
— А, идеально. У нас еще есть время, чтобы двигаться, — шаг Виона удлинился и поглотил оставшееся расстояние до хребта, который был последним экраном видимости перед полем боя. В этот момент звуки хаотичного боя донеслись над потрескавшейся оранжевой землей до их ушей.
Вион поморщился.
— Даже я не решался бы столкнуться с таким Королем Бездны в одиночку. Как только мы прибудем на место, я смогу установить портативный коммуникационный массив, и —
Наступил момент замирания, когда Абиодун искоса взглянул на Виона, размышляя об этом человеке, на которого они возлагали свои надежды. Затем откуда ни возьмись Абиодуна поразило чувство беспокойства.
После этого все стало происходить очень, очень быстро.
Промелькнуло движение, и внезапно перед Абиодуном и Вионом появилась фигура. Казалось, что фигура материализовалась, а не двигалась, внезапно став преградой, которую им нужно было обойти. Глаза Виона расширились. Фигура двигалась с невероятной быстротой, поднимая огромную руку и сбивая Виона с ног.
Вскрикнув, Вион по инерции пронес свои ноги вперед на короткое мгновение, в то время как эта темная фигура подняла агента бригады Ксирт и швырнула его на землю, издав при этом огромный треск. Оранжевый камень немедленно треснул, разбрызгивая пыль и гальку разбросанной волной шрапнели.
— Я я из бригады Ксирт, — взвизгнул Вион высоким голосом, когда его снова подняли. Его руки мгновенно затрещали от электричества, но когда он поднял руки к хватке на своем воротнике, образ другого полностью подавил его. Это даже не было соревнованием.
— Если ты это сделаешь — Вион был заглушен еще одним жестоким ударом о землю, выбившим воздух из легких агента бригады Ксирт. Затем фигура небрежно отбросила Виона в сторону, как непослушного ребенка.
Моргнув, Абиодун узнал фигуру. На секунду его язык забыл, как двигаться.
— Вуалла? Какого черта ты творишь! Этот человек — наша единственная надежда вырваться из безумия Лорда Милна! Иначе Король Бездны —
Абиодун даже не заметил промежуточных моментов, которые, должно быть, прошли. Сначала он стоял там, потом согнулся. Как будто он проснулся, и кулак Вуаллы уже врезался в его грудь, разбив его каменное тело и нанеся значительный ущерб его внутренним органам. Ужасный образ сконцентрированного разрушения пронесся через точку удара, словно схватив Абиодуна за горло и сжав его. Слабо кашляя, Абиодун рухнул на землю.
— Подожди здесь немного, я вернусь за тобой, — сказала Вуалла Абиодуну. Затем она отвернулась и спокойно направилась к Виону, который изо всех сил пытался встать на ноги. Вокруг его конечностей снова затрещало электричество, плавая в окружающем воздухе, как водяные змеи.
Руки Виона медленно вращались вокруг его тела в какой-то оборонительной боевой стойке.
— Ты застал меня врасплох раньше, но теперь —
Тремя жестокими ударами Вуалла вбила Виона физически в землю. Даже в шоке, Абиодун слышал звуки ломающихся костей. Затем она продолжала бить беспомощного Виона с такой силой, что в грязи образовался крошечный каменный гроб. С небольшой помощью кулаков Вуаллы тело Виона было скручено и согнуто, чтобы поместиться в яме.
Затем, со всем уважением, с которым обращаются с мешком для мусора, Вуалла подняла Виона и держала его на расстоянии вытянутой руки. Все еще кашляя, Абиодун попытался встать, но этот разрушительный образ от удара Вуаллы безраздельно властвовал в его теле. Казалось, он каким-то образом знает все пути его Силы Воли, используя его более ранний недостаток, который он создал в своем образе для силы, чтобы парализовать его.
Стиснув зубы, Абиодун заставил свое тело медленно двигаться. Он мог сказать, что Вуалла и Вион разговаривают, но оба говорили так тихо, что Абиодун не мог разобрать слов.
Если бы не этот чертов кашель !
Тело Абиодуна дрожало от ярости усилий, чтобы вырваться из этой ситуации, но он все еще оставался парализованным. Образ был слишком силен.
Небрежно Вуалла ударила беспомощного Виона и вдавила его лицо внутрь. Затем, вероятно, для надежности, она схватила его за шею и физически оторвала ему голову. Она оторвалась вместе с частью пожелтевшего позвоночника, все еще свисающего вниз. Кровь брызнула на оранжевую грязь. И тело, и голова/позвоночник были брошены в небольшую могилу, которую Вуалла создала ранее, используя самого Виона в качестве кирки.
Затем, с багровыми струями крови, стекающими с ее тяжелых рукавиц, Вуалла повернулась и пошла обратно к Абиодуну.
В этот момент Абиодун почувствовал себя очень, очень холодно. Его наполнила решимость. Хотя он не совсем понимал, зачем Вуалла это сделала, ее решительность говорила ему об одном: она не захочет, чтобы кто-то выжил.
— Тогда убей меня, сука.
Вуалла только усмехнулась. Затем она посмотрела вверх и сделала жест вниз, и немного кружащейся тьмы, которую собирала великая формация, пробралось вниз к Абиодуну. По мере приближения оно, казалось, затвердевало из странного аморфного чувства в газ, а затем еще больше конденсировалось, чтобы стать чернильно-черной жидкостью, которая скопилась над ним.
Очень быстро над головой Абиодуна медленно пульсировало около бочки эля черной жидкости. Лицо Вуаллы было в тени, когда она смотрела вниз на Абиодуна, но он мог видеть искаженную форму ее улыбки, гротескно растянувшейся, как старый шрам, по ее лицу.
— Почему ты так охотно умираешь, Абиодун? Потому что ты наконец достиг своей цели ? Или потому, что ты знаешь, что Леди Иеллая больше не нуждается в тебе?
Абиодун мог только сильно кашлять. Он хотел отрицать то, что она говорила, но не мог перебороть кашель, чтобы сформировать какие-либо слова. Его язык был толстым и беспомощным. И в глубине головы Абиодуна шептал темный голос, задавая вопрос, которого он так боялся. Вопрос, который преследовал его с тех пор, как Рендидли Гостхаунд наделил силой Леди Иеллаю
Глава 1204
Это было похоже на знание, которое всегда присутствовало, только скрывалось за пеленой. Но внезапно эта пелена исчезла в жутком порыве ветра. Хейфал почувствовал, как осознание собственного существования волной прокатилось по нему. Хотя он и держался во время отступления, он мгновенно проникся сочувствием к тем, кто потерял желание продолжать, когда внезапно осознал эту болезненную правду, нависшую над ними.
Что они — имитации оригинала. Что все они изначально погибли в этом самом месте, отчаянно защищаясь от нападения Преисподней тысячи лет назад. Что они были поглощены теневой фигурой, которая забрала их смерти и пировала ими, чтобы раздуться от силы. И теперь та же самая кружащаяся тьма оставалась над полем битвы.
Казалось, она насмехалась над ними. Словно ее теневое присутствие шептало:
Вы думали, у вас будет второй шанс жить мирно? Слишком наивно .
И на правом фланге та же картина из прошлого повторилась. Даже несмотря на то, что скалистый выступ в значительной степени закрывал ему обзор, позиции Хейфала внутри крепости леди Иеллаи было достаточно, чтобы видеть края жестокой битвы, происходящей на дальнем фланге. И отчетливо видеть очень знакомую тьму, поднимающуюся от остывающих тел, чтобы присоединиться к ужасному вихрю энергии, формирующемуся над ними.
— Я уже умер, — сказал Хейфал в воздух, пробуя слова на вкус. Они казались правдой. Его родители умерли, скорее всего, просто от течения времени. Та милая девушка из цветочного магазина, где вырос Хейфал, которая прикрывала рот, когда смеялась, вероятно, оставила их небольшую интрижку в прошлом, а затем умерла от той же самой старости. У него не было ни братьев, ни сестер, ни детей, поэтому его имя, вероятно, полностью забыто.
Все, что он знал, перешло в следующую жизнь. Он был пережитком ушедшей эпохи. Окаменелостью. Реликвией.
Хейфал отвернулся от поля битвы и посмотрел вниз, во двор за ним. Причина, по которой он выбрал это место, заключалась в том, что он все еще мог слышать голос Салазара со своей нынешней позиции, но не был им подавлен. Кроме того, почти пятьсот человек были плотно сгрудились в указанном дворе, напрягаясь, чтобы услышать голос Салазара.
Потому что, по какой-то причине, слушание истории, которую он рассказывал, заземляло. Это помогало отогнать безумное чувство тщетности, которое даровало знание об их существовании. Это помогало им забыть, что они уже умерли, и этот нынешний опыт был столь же существенным, как сон. Кто знает, когда они проснутся и снова испытают этот ужасный холод, истощение всего жизненно важного, постепенное забвение, которое-
Хейфал закрыл глаза. Это был сознательный выбор стоять там, где он был, у краев влияния Салазара. Эффект успокоения здесь ослабевал. Бывали моменты, когда экзистенциальный ужас прорывался сквозь убаюкивающий статический шум голоса Салазара, напоминая ему о том, кем он был. Кем он больше никогда не сможет быть.