— Как ты можешь знать, что не обрек свою человечность, уничтожив нас? — прошептал Ки-Кунот.
— Не знаю, — откровенно сказал Рандидли.
Он почесал голову.
— Ваш потенциал роста, ваша упрямая решимость Я могу восхищаться этими вещами. Вы могли бы присоединиться к моему Альфа-Космосу и стать частью меня. Но, в конце концов, я не мог искренне поверить, что это исключительно мой Эфир подтолкнул вас всех к этому. Пока я не пойму это плато Я не могу развеять подозрения, которые испытываю. Я боялся.
— Мы умерли из-за подозрений, — выражение лица Ки-Кунота было мрачным.
Но Рендидли посмотрел на Грим-Химеру светящимися изумрудными глазами. Мы умерли из-за подозрений, да? Не заходит ли эта уловка слишком далеко? Или
Одним пальцем Рендидли потянулся и коснулся пепельных нитей, связывающих проекцию и его образ.
— Грим-Химера Интересно кто здесь говорит через кого? Я удивлён, что тебя так легко поглотила вина.
Пепельные бабочки исчезли. Как и Грим-Химера. Осталась только окровавленная и гниющая голова Ки-Кунота.
— Ты должен быть счастлив, что вина пустила корни хоть где-то в твоей порочной душе. Что за король убивает из-за подозрений и ничего не чувствует?
Девять тысяч сто шесть. По сравнению с общим числом людей, которых я мог бы спасти и не спас это действительно незначительно. Но это не ничто.
— Поверь мне, я каждый день чувствую тяжесть жизней, которые я оборвал. И тех жизней, которым я позволил закончиться, когда я мог бы легко действовать и спасти их.
— КАК Я МОГУ ДОВЕРЯТЬ ТОМУ, ЧТО ТЫ НЕ ОБРЕК НАС НА СМЕРТЬ?! — внезапно Грим-Химера `
обратно. Они были погребены в пепле.
— Тебе тоже страшно, не так ли? Конечно, тебе страшно, ты же часть меня.
Рендидли смахнул бесконечное море пепла прочь. Они внезапно оказались одни в полумраке. — Я задаюсь этим вопросом каждый день, с каждой секундой, потраченной на разные занятия. Какой навык мне понадобится, чтобы выжить завтра? Как Система попытается погубить Землю в следующий раз? Поток угроз, кажется, не иссякает. А до того, как мы сюда попали ну, ты знаешь.
— То существо внутри кристалла считало нас такими же незначительными, как пыль. И оно не ошибалось насчет нашей относительной силы. Но я больше никогда не буду ничем.
Мрачная Химера покачала головой. Ее конечности разделялись и сливались. — Если ты действительно чувствуешь это, БЕСПОКОЙСЯ. РАЗМЫШЛЯЙ. Ты просто спокойно отказываешься отвести взгляд от своего Пути. Вещи, которые ты упускаешь из-за своей упрямой гордости И если твой Путь окажется неверным
— Вот оно что, — Рендидли ухмыльнулся. Он поднял руку и схватил что-то над головой. — Ты — это я, но ты — это еще и Улаат, и еще и Альта. Ты испорчен эмоциями, которые чувствуешь, и ты предполагаешь, что если другие не испорчены, то они не чувствуют того же самого. Или не чувствуют этого с той же подлинностью. Но позволь мне кое-что продемонстрировать тебе.
Когда Рендидли схватил что-то над головой, его пальцы сомкнулись на (Короне Переворота и Мрака). Корона тихонько загудела, сверкая, как полированная кость, в полумраке души Рандидли. Протянув руку, Рендидли предложил ее Мрачной Химере. Промелькнул миг, и внезапно перед ним сидела кровоточащая голова Ки-Кунот. С легкой ухмылкой Рендидли водрузил Корону ей на голову.
— Не выразительно позволять своим эмоциям контролировать тебя, — тихо сказал Рандидли, поправляя Корону. — Это ребячество. У нас так много дел. Нам предстоит сразиться с таким количеством врагов. Это ну, я не могу сказать, что это не было ошибкой. Но в такие моменты, когда судьба Земли не будет затронута такие ошибки могут случиться. Я не могу быть идеальным каждую секунду. Поэтому, когда дело дойдет до драки, я буду в лучшем положении, чтобы не совершить ошибку. Потому что я здесь Король.
— Знаешь, что никому не помогает? Нытье, когда ты терпишь неудачу. И, блин — Рендидли стиснул зубы. — Я не могу отрицать, что потерпел неудачу здесь. Я не нашел времени, чтобы найти идеальное решение. Я слишком спешил, чтобы уважать эти жизни. Я столкнулся со своей собственной глупостью и отвернулся, не взглянув второй раз, потому что считал, что другие мои задачи важнее. Я был высокомерен.
— Ты считаешь свое бесчувствие добродетелью? — пробормотала Ки-Кунот, но Рендидли знал, что это говорит не настоящий дух. — Мы совершили ужасные вещи. Мы заслуживаем
Поскольку Корона никогда не носилась им физически, Рендидли было трудно надеть ее на гниющую плоть отрубленной головы. Пришлось вносить мельчайшие коррективы в само изображение, чтобы это стало возможным. Но все же он трудился над этим. — Знаешь, что я ненавижу больше всего? Делать чужую трагедию своей собственной. Сосредоточься на своем дерьме, Мрачная Химера.
— Ты тоже чувствуешь себя виноватым! — внезапно Химера вернулась, ее руки были широко раскинуты, словно для объятия Рандидли. — Иначе ты бы не пошел и не похоронил все тела
— Я оплакивал их по-своему, а не мучил себя и не чувствовал себя праведником, — сказал Рандидли. Затем он улыбнулся; наконец-то Корона встала на место. Внезапно показалось, что оковы холодного железа сброшены с его плеч. Издав долгий вздох, Рендидли насладился покалывающим чувством свободы, охватившим его душевное пространство.
Увеличение силы образов не происходит без соразмерных затрат. И впервые за долгое время Рендидли был освобожден от этих затрат.
Когда Рендидли наконец-то водрузил Корону так, как ему хотелось, между этим небольшим проявлением его эмоций и его Короной установилась связь. Голова Ки-Кунот секунду визжала от агонии, прежде чем ее раздавили, как гнилую виноградину. Затем Мрачная Химера начала реветь, ее ткань была разорвана в клочья вихрями сомнений и страхов, терзавших Корону.
Несколько секунд Рендидли позволял образу нести этот вес. Это причинит боль, вплоть до повреждения образа. Но он должен усвоить этот урок. То, что я не паникую и не мечусь, не означает, что мне меньше нужны эти победы.
Затем Рендидли вернул себе Корону. — теперь ты понимаешь? Девять тысяч сто шесть — это лишь самая свежая куча тел, созданная мной. Они не поколеблют моей решимости. Даже если я совершаю ошибку я не узнаю этого, пока не дойду до конца своего Пути. Не вставай у меня на пути.
У Мрачной Химеры не осталось сил, чтобы ответить. Она исчезла в темном полумраке души Рандидли, зализывая свои раны.
Глава 992
После восьми месяцев пребывания в Подземелье почти вся территория, за исключением плато, находилась под контролем Рандидли. Или, скорее, была наспех лишена ресурсов и превращена в бесплодную пустыню. В настоящее время его Всадники рвались в бой, стремясь попасть на плато, но Рендидли все еще колебался. Было несколько вещей, которые он хотел сделать, прежде чем подвергать себя риску, связанному с этими странными стрелами.
Самое приятное из них — потратить все заработанные ОП — Рендидли нахмурился, глядя на экран статуса. Я хотел подождать, чтобы поработать над (Путем роста Иггдрасиля) но кажется все более глупым иметь всего 348 Выносливости. Лучше поработать над (Телосложением мрачной химеры) и попытаться поднять эту цифру вверх. Выживание важнее, чем когда-либо. Особенно после
Рендидли покачал головой, не желая отвлекаться на свою встречу с существом внутри огромного кристалла.
В течение последних восьми месяцев Рендидли сосредоточился на работе над своими навыками металлургии, гравировки, образов и копья. Лишь немногие навыки получили довольно большой кусок ОП, такие как (Печать приближающейся судьбы) и (Перекрестки Альфа Космоса), но были десятки навыков, которые получили где-то от трех до десяти уровней навыков. С таким количеством навыков у Рендидли этого было более чем достаточно.
Поэтому он смог собрать 623 ОП. Этого не хватило бы, чтобы завершить (Телосложение мрачной химеры), но этого хватило бы, чтобы продвинуть Рендидли на полпути к этой цели. И он надеялся, что этого будет достаточно потраченных ОП, чтобы получить какую-нибудь статистику, связанную с физической защитой.
Даже получение Живучести в качестве награды за прохождение этого пути не было бы худшим, что могло бы случиться в мире, хотя это и не было его целью. С замиранием сердца Рендидли начал вкладывать очки в (Телосложение мрачной химеры).
К счастью, двадцать пять ОП принесли ему три единицы Выносливости и одну единицу Живучести. Когда он потратил все свои ОП, он уже улучшил свою Выносливость на 72, а Живучесть на 24. Это не полностью решило проблему с его отстающими физическими характеристиками, но это было определенно началом. Имея около трех с половиной месяцев в своем самостоятельно установленном временном лимите, Рендидли мог собрать еще один кусок.
И с этого начала повышения своих физических возможностей Рендидли захотел попробовать кое-что немного опасное.
Основное внимание Рендидли в последние несколько месяцев было уделено гравировкам. В частности, все больше и больше внимания Рендидли уделял прогрессу в гравировках, которые могли повышаться в уровне. И, конечно же, Рендидли был гораздо ближе к успеху, чем раньше. Его опыт в гравировке позволил стабилизировать однородность глубины маны в каждом штрихе.
Но Рендидли быстро понял, что это только половина проблемы; Рендидли также не пронизывал свой направляющий образ в гравировке равномерно.
Как и в случае с проблемой глубины маны, образ должен был быть как можно более однородным по всей гравировке. В основном по аналогичным причинам. Таким образом, граверу нужно было не только внимательно следить за тем, как продвигается фактическая гравировка, но и входить в псевдогипнотическое состояние, в котором проецируется постоянное и равномерное количество образа.
Что было бы легко, если бы гравировка, которую делал Рандидли, была кругом, а не сложным руническим символом.
Хотя это было неприятное осознание, Рендидли почувствовал себя несколько глупо, что не подумал об этом раньше. Поэтому он приспособился и попытался контролировать свои образы. В конце концов, так много времени было потрачено на их совершенствование, пока он был здесь. Его контроль значительно улучшился за это время. До такой степени, что он был относительно уверен в поддержании постоянного производства образа во время гравировки.