Рендидли торжественно кивнул. Если Система действительно искала сильный образ, было логично постоянно совершенствовать эти образы разными способами. Системе просто не повезло, что Рендидли был прямым противодействием Третьей Катастрофе, что было облегчением. По крайней мере, одной вещью меньше, о которой стоит беспокоиться, по крайней мере, на данный момент.
Но я не могу забыть предупреждение Октавия о том, что некоторые вещи могут быть изменены из-за того, что я привлек их внимание с помощью Теллуса.
Рендидли указал на обезьяну. — Прошу прощения, что перебил. Пожалуйста, продолжайте свою историю.
Обезьяна усмехнулась. На самом деле, он, казалось, смотрел на Рендидли с большой долей доброй ностальгии. — Хех, не нужно беспокоиться. Я был на твоем месте в прошлом. Так отчаянно хотел защитить свой родной мир но, как я уже сказал, все это не имеет значения. Потому что, даже несмотря на то, что я превзошел все, кроме четвертой Катастрофы, и мне была обещана мир для моего мира посмотри на это. Тысячелетия спустя мой мир был разрублен и подавлен до уровня Подземелья. Мои люди деградировали до уровня монстров
— Я знаю, что в далеком прошлом были внесены изменения, но четвертой Катастрофой, с которой я столкнулся, было присоединение к Великой Войне. Именно эти военные усилия призвана продвигать Система. Там, на передовой, я должен был сражаться против захватчиков в течение ста лет. Я был напуган, но решил пройти этот тест и завоевать свободу для своего мира.
— Но была проблема. Время на поле боя было странным. Кажется, существа Нижнего мира вмешивались в мою перспективу. Я вернулся после того, что, как я полагал, было почти дюжиной лет перерыва, только чтобы обнаружить, что в моем тесте прошло пять дней. Фактически Я считаю, что Система включает в себя часть силы Нижнего мира для создания функционирующих Подземелий. Или, может быть Это миры, которые были заброшены и медленно поглощаются Нижним миром. Если это так, то мой мир
Снова обезьяна стиснула зубы. Тьма в его боку вспыхнула сильнее. Покачав головой, он наконец сказал: — Достаточно сказать, я потерпел неудачу. Я вернулся домой раненым, как ты видишь. Отравлен Нижним миром. Это считалось моей неудачей. После стольких успехов в моем слове, было горьким результатом провалить Четвертую Катастрофу. Последний раз, когда мне засчитали был один год из моих ста. Я был даже не близко.
— Тем не менее, я заработал полные права гражданства в Нексусе в ходе своих приключений. Моя рана в конечном итоге убьет меня, но я могу использовать свою силу, чтобы подавить ее и спокойно уйти на пенсию в свой родной мир. Поскольку я чувствовал, как медленно старею и умираю я, по крайней мере, утешал себя знанием того, что мой мир будет в безопасности.
— По мере того, как я становился слабее, казалось, что время ускользает от меня все дальше и дальше. Сначала я закрывал глаза, и проходило несколько недель. Но вскоре каждое моргание, казалось, захватывало годы в этой краткой тьме.
Обезьяна грустно посмотрела вниз на рану в боку. Его выражение было горьким. — Эта странная сила Нижнего мира она медленно отнимала у меня понимание времени. Возможно, ты этого не знаешь, глядя на меня сейчас, но я был могущественным воином, который вырос из художника. Моим образом всегда было создание вечного и прочного произведения искусства и, как ни странно, Нижний мир дал мне небольшую подсказку к этой истине. Даже если моя физическая Сила была поглощена мой образ ну, ты чувствуешь это сейчас, не так ли? Я чувствую это на тебе.
Внезапно улыбка обезьяны стала почти извиняющейся. — В
это была единственная причина, по которой я подошел, решив, что ты один из моих, из-за схожего образа. Если бы я этого не почувствовал, возможно, я бы
В этот момент обезьяна замолчала, и его веки начали трепетать. Рендидли резко проснулся.
— А тебя зовут Чулрун, верно?
И снова глаза обезьяны широко открылись. Он улыбнулся Рандидли.
— Ах да, это так. Ты нашел мое зубило, верно?
Кивнув, Рендидли протянул перчатку Чулруну. С большой осторожностью Чулрун взял предмет. Он держал его на руках, как любимого внука, улыбаясь ему прищуренными глазами.
— Ах да. — Чулрун довольно промычал. Затем он посмотрел на Рандидли. — Как я уже говорил, время пролетело быстро. Но ум мой не помутился. Я начал понимать что с моим миром что-то не так. Большинство других этого не заметили бы, но я почти достиг вершины Нексуса. Я чувствовал, как количество эфира в воздухе медленно уменьшается.
— Сначала я предположил, что это моя ошибка. Или, возможно, мое собственное ослабление привело к тому, что эфир потерял свою силу в моем мире. В конце концов, именно мой образ преодолел Бедствие. Но прошли сотни лет, и становилось все хуже и хуже. Из-за моей неудачи я был в значительной степени отрезан от Нексуса, так что моя рана не могла повредить поставкам энергии другим людям. Но я понимал эфир.
— В моем сердце начало расти подозрение. Подозрение, что все, что Система обещала за прохождение Третьего Бедствия, было ложью.
Чулрун вложил руку в перчатку. Его аура мгновенно обострилась, став чем-то возвышающимся и смертоносным. Качество вневременности превратилось во что-то, больше похожее на неизбежность. Рендидли почувствовал, будто стоит на краю пропасти, когда Чулрун прошептал следующие слова:
— Что ж, это нормально. Меня предавали и раньше. Но я знал наверняка одно. Если мои подозрения подтвердятся, я заставлю Нексус истечь кровью за это.
Глава 1000
Чулрун медленно подошел к Рандидли, подняв руки. В его движениях не было агрессии, поэтому Рендидли просто наблюдал. Но он не мог не заметить, что вокруг чернильных щупалец на его боку медленно рос круг, где рыжие волосы Чулруна выцветали до белого и начинали увядать.
— Вот почему я собрал все свои силы и запечатал себя, позаботившись о том, чтобы способ моего освобождения был предельно ясен. Однако — Лицо Чулруна исказилось от горечи. — Оказалось, что мои приготовления были недостаточны. Я не предвидел, что мой гроб будет медленно разрушаться, затопляя окрестности едким жидким Эфиром. Я подозреваю мои люди слишком поздно заметили, что происходит. Эти кости
Чулрун с грустью оглядел возвышающиеся груды.
— вероятно, принадлежат сотням поколений, пытавшихся добраться до меня. Я
В этот момент Рендидли почувствовал родство с Чулруном. У Рендидли в шкафу хватало скелетов. Незаметно для него, его предыдущий (Душевный Навык) начал медленно пожирать сам себя. Погибли сотни тысяч людей. И Рендидли мог это предотвратить. Даже если он не знал идеального решения, это была не такая уж сложная проблема, чтобы он не мог представить себе менее катастрофический исход. Этот груз был включен в его (Корону), но это не означало, что это не было болезненной темой.
Со вздохом Рендидли сказал:
— Оплакивать прошлое важно но уже слишком поздно, чтобы их спасти.
Чулрун кивнул. Его глаза снова сфокусировались.
— И хотя ты не из моего народа в тебе есть частица моего облика. Это мелочь но за это я дам тебе три дара, которые приготовил для своих потомков. В обмен я надеюсь, ты поможешь мне осуществить мое желание: заставить Систему заплатить.
— Я не питаю любви к этой Системе и к тому, во что она превратила мой мир, — горько сказал Рандидли. — Возможно, я еще не дошел до того, чтобы объявить ей войну, но я клянусь тебе, что не отступлю от удара по ним.
Чулрун одобрительно кивнул.
— Как я уже говорил ранее, Система — это всего лишь прославленная вербовочная кампания для войны против забвения. Поэтому время до (Бедствий) — это эквивалент учебного лагеря. Она жестоко обращается с вами, пока вы не обретете хоть какие-то способности. Затем (Бедствия) определяют, где вы находитесь в общей схеме военных действий. Вы — мусор? Просто корм для других миров? Резервные силы, чьи (Судьбы) будут извлечены для оружия? Или вы действительно обладаете способностями, чтобы сражаться на передовой?
— Погоди, — перебил Рандидли, прежде чем Чулрун слишком далеко зашел в своих объяснениях. — (Судьбы) то, что вы конденсируете на 50-м уровне это используется для оружия?
— Ах, конечно, — лицо Чулруна помрачнело. — Есть так много вещей, которых ты не понимаешь о Системе. Несомненно, ты задавался вопросом, почему некоторые люди частично изуродованы или поглощены своей (Судьбой), да? Это потому, что мощный резонанс, который индивидуум может иметь со своей собственной (Судьбой), является лишь вторичным; по сути, на 50-м уровне Система вводит индивидуумам нестабильную энергию, чтобы превратить их в собираемое сырье. Это служит гарантией того, что инвестиции в мир стоят того. Даже если мир не сможет пройти (Бедствия) Система может взять конденсированные (Судьбы) из мира и экипировать ими других своих солдат. Эфир, потраченный на то, чтобы вырастить этих индивидуумов до 50-го уровня, принесет хоть какие-то плоды.
Чулрун указал на свою перчатку.
— Это долото было сделано из самой мощной (Судьбы) павшего мира. Благодаря странным методам, которыми обладает (Нексус) оно было сделано так, чтобы идеально соответствовать моему собственному образу и (Великой Судьбе). Излишне говорить, что первоначальный владелец не пережил этот процесс.
Рендидли провел зубами по губе, обдумывая эту новую информацию. Какое влияние тогда окажет вмешательство Натана? Что ж, (Деревни) действительно продавали участки, чтобы помочь сфокусировать (Судьбу), так что, вероятно, это незначительное изменение с точки зрения Системы.
— Но, как я уже говорил я был достаточно силен, чтобы получить место на передовой. Там я сражался за Систему на бесчисленных полях сражений. Мы выигрывали больше, чем проигрывали но есть более глубокая проблема. — Чулрун с грустью посмотрел на свой бок. — Но (Преисподняя) пачкает Эфир. Обратное, конечно, тоже верно, но мы все сражаемся, используя энергию Системы; это только образы, которые мы предоставляем индивидуально.
— Даже если такие, как я, используются как перчатки, чтобы защитить саму Систему от опасности мы в конечном итоге получаем раны и отравляемся этой садистской (Преисподней). Система отрезает наши миры и позволяет им умереть, чтобы предотвратить распространение заражения но, по-вашему, из миллионов и миллионов раненых или мертвых солдат Система избежала всех повреждений? Нет, она должна гноиться и сопротивляться (Преисподней) даже сейчас. Эта накопившаяся (Преисподняя) — ее слабость.