После награждения толпа начала возбужденно переговариваться. Хотя некоторые люди хотели увидеть инновации-победители, большинство из них пришли ради того, что последовало дальше: речи самого Рендидли Гончего.
Когда он поднялся на трибуну, толпа затихла. Его босые ноги издавали тихие звуки о деревянный настил сцены. Затем Рендидли Гончий посмотрел на толпу и одарил их широкой улыбкой. Даже несмотря на то, что Эван Крейн ненавидел этого человека, он не мог отрицать его харизму. Казалось, что воздух гудит от нее. И когда Крейн выдохнул, ему показалось, что вся толпа выдыхает вместе с ним.
И что Рендидли Гончий вдыхает всю эту окружающую энергию в свое тело. Это сразу же вызвало у Крейна скрежет зубов, похороненный глубоко и надежно в толпе.
То, как Рендидли Гончий добился своего положения, было не так просто, как часто представлял себе Эван. Этот человек, безусловно, больше, чем просто счастливчик. Он был способен. Но все же, Эван оскалил зубы, спрятанные глубоко и надежно в толпе. `
в человека. Это было небольшое сопротивление, вызванное странным явлением дыхания. Эван Крейн уверял себя, что он не такой, как все остальные. Его не проведешь трюками Рендидли Гончего Пса.
К своему ужасу, Эван увидел, как взгляд Рендидли скользнул по толпе и его изумрудные глаза остановились на нем.
На секунду их взгляды встретились. Эвана Крейна затрясло. Казалось, за спиной Рендидли Гончего Пса стоял монстр, всеми забытое существо, окутанное пеплом и тенью. У него не было рта, только широкая темная дыра. В извращенной пародии на выражение лица Эвана эта темная дыра злобно ухмылялась ему.
Улыбка Рендидли стала шире.
Затем Рендидли отвел взгляд, и странный фантом исчез. Слегка кашлянув, Эван Крейн невольно отступил на шаг. Холодные капли пота скатились по его вискам и спине. Когда он сделал шаг, его туфля зацепилась за чью-то ногу, и Крейн почувствовал укол паники.
Но прежде чем Эван Крейн успел восстановить равновесие, чья-то рука легла ему на спину.
— Захватывающе, правда, видеть его во плоти? — молодой человек помог покачнувшемуся Эвану Крейну удержаться на ногах. — Не могу дождаться, чтобы услышать, что он скажет.
Затем Рендидли Гончий Пес начал говорить.
Глава 1017
— Эриксон Стил , у меня к вам простой вопрос, на который я хочу, чтобы вы все ответили: чего вы боитесь больше всего?
— Мы живем в мире, который захлестнули странные и невозможные вещи. Монстры появляются из ниоткуда и угрожают нам каждое мгновение. Теперь у нас есть довольно убедительные доказательства того, что средний уровень монстров медленно, но верно растет. Но это всего лишь текущий этап двухлетней череды кризисов. Рейдовые боссы, подземелья, а теперь и опасные зоны кажется, что количество угроз, нависших над человечеством, растет с каждым днем.
— Я знаю, что не все из тех, кто сейчас меня слушает, изначально находились в какой-либо зоне. Некоторые пребывали в странных пограничных землях, которые медленно открываются вокруг нас. Но те из нас, кто был здесь с самого начала Разве вы не помните тот первый, отчаянный вкус страха? Разве вам до сих пор не снятся кошмары о звуках умирающих соседей и о молчании цивилизации, оказавшейся неспособной противостоять вторжению?
— В те дни никто не был в безопасности. Пока мы пытались понять правила нашего нового мира, появлялось все больше и больше монстров. Люди гибли тысячами. Столько всего было новым, столько всего обрушилось на нас сразу. Но мы быстро поняли, что характеристики важны и что можно повышать уровень навыков. Мы тренировались. Когда наше оружие подводило нас, мы возвращались к более примитивным методам, чтобы дать отпор. И тогда мы начали выигрывать эти сражения.
— Мы открыли деревни и могущественные классы, которые должны были дать человечеству преимущество. Область нашего влияния расширялась. Даже угроза орд монстров не смогла сломить смелый дух человечества. Но это было не все, с чем нам пришлось столкнуться, не так ли? Деревни оказались не такими безопасными убежищами, как обещали. Они навлекли на себя бедствия. И почти четверть известных нам деревень пала жертвой этих бедствий.
— Но на этом все не закончилось, верно? Потом у нас появились рейдовые подземелья и чемпионы. Которые породили Немезиду и опасные зоны.
— Все это время мы сражались. С каждым днем мы становимся все сильнее. Мы открываем пути, душевные навыки и наборы навыков. Знания передаются тем, у кого еще нет классов, и мы постепенно совершенствуем искусство становиться сильными. Некоторые из нас даже прикоснулись к образам как к средству достижения наших целей. Медленно, но верно мы накапливали свою силу и набирали обороты. Монстры вокруг нас начинают умирать.
— Значит ли это, что нам нечего бояться, Эриксон Стил ?
Рендидли медленно вдохнул, наслаждаясь вкусом и звуком образов людей, стоявших перед ним. Хотя они начали слушать с маленькими, тайными улыбками, те сменились серьезным вниманием. Теперь они просто смотрели и ждали, когда он продолжит. Однако по их лицам было ясно, что это не те люди, которым нечего бояться.
Даже когда перед ними стоял сам Рендидли Гончий Пес, самый могущественный человек в мире, они не могли не испытывать страх. Уже нет. Слишком много смертей они увидели за последние несколько лет.
Пальцы Рендидли сжались на трибуне перед ним. Затем он увеличил давление еще больше, пока не почувствовал, как мягкая древесина предмета начала скрипеть и стонать. Там он остановился. Он не стал оказывать дальнейшего давления; он просто стоял и чувствовал напряжение в своих пальцах и слабость древесины в своих руках.
И он оглядел собравшуюся перед ним группу людей. Что бы ни случилось, они должны встретиться с этим лицом к лицу. Наше понимание системы слишком поверхностно, чтобы мы могли игнорировать свою слабость. В данном случае слепое невежество в отношении того, кто мы есть, опасно.
— Конечно, мы не бесстрашны, — мягко произнес Рэндидли. — Все мы испытываем тот же страх. Ужасную тревогу, когда мы размышляем о вызовах, которые бросает нам Система. И теперь мы медленно ждем, пока седьмая зона изо всех сил пытается завершить свое рейдовое подземелье и присоединиться к нам в Новой Земле. Ибо это прибытие станет сигналом к появлению угрозы, которая заставляет всех нас задуматься.
— Возможно, тогда мы действительно боимся перемен. Система постоянно бросала нам новые угрозы с самого начала, чтобы отточить нас, чтобы заставить нас расти и меняться так, как она хочет. В настоящее время у нас есть надвигающаяся угроза первой катастрофы, чтобы пугать наших детей и не давать взрослым спать по ночам. Угроза, которая может возникнуть в любое время. Она может возникнуть через неделю или через десять лет. Она может и вовсе не возникнуть. Поэтому мы ждем, потому что больше ничего не можем сделать.
— Значит ли это, что мы действительно боимся в этой угрозе именно того, что она неизвестна?
Рендидли снова замолчал и вздохнул. Его корона и ядро образов загудели. Медленно, но верно игла поворачивалась, пока эти люди слушали его. В этом и заключался смысл. Но если Рендидли назовет их страхи по именам, поможет ли это?
Или он совершает ошибку?
— Возможно, нас мучает не неизвестность, потому что в последнее время было легко забыть об этих надвигающихся угрозах, — улыбка Рендидли стала острой. — Не только вас, Эриксон Стил . Все зоны быстро выросли в силе. До такой степени, что лучшие из человечества могут, наконец, смело поднять факел во тьме; вершина нашей силы не будет запугана нынешним циклом угроз Системы.
— Поскольку страхи перед монстрами, переменами и неизвестностью исчезают из поля нашего зрения приоритеты меняются. Зоны говорят о мировой столице. Идет борьба за превосходство в вооружении и торговле. Ордена продолжают спасать людей с постоянно расширяющихся границ наших земель, но по мере роста их численности люди наверху неизбежно разжиреют. Они толкаются локтями, стремясь занять выгодное положение в будущем, вместо того чтобы помогать людям сейчас.
— Отличаюсь ли я чем-то ? Некоторые из вас думают об этом, я чувствую. — Рендидли ослабил напряжение в руках. Трибуна, казалось, облегченно вздохнула. — Нет, конечно, я ничем не отличаюсь. Я стремлюсь занять выгодное положение в надвигающемся будущем. Я такой же человек, как и каждый из вас. Возможно, я и силен, но от человечности никуда не деться. От страха негде спрятаться. Потому что страх возникает из вашего собственного разума.
— И поскольку у вас не хватило смелости ответить мне честно, я расскажу вам об одном из своих страхов, Эриксон Стил . Я боюсь, что пока мы все сосредоточены на будущем, жертвуя частью настоящего, будущее, к которому я готовлюсь далеко не то будущее, которое имеют в виду мои современники.
Рендидли встряхнулся и опустил руки по бокам. Он обошел трибуну, медленно подходя к краю наспех возведенной сцены. Когда он приблизился, молодой мальчик в первом ряду замер как вкопанный. Его глаза расширились до такой степени, что Рендидли был уверен, что у ребенка не хватит мышц, чтобы открыть веки еще шире, но они продолжали открываться.
До такой степени, что Рендидли увидел идеально круглую и уязвимую плоть глазного яблока этого мальчика в пугающей ясности.
Рендидли встал на краю сцены и посмотрел на мальчика. Затем он оглядел всю толпу и заговорил голосом, гремящим со всей силой гудящих образов, которые кружились вокруг его короны.
— Хотя каждый цикл угроз становится все более мощным они не понимают, насколько сильно вырастет следующий уровень угроз. Они не понимают, как далеки мы от того, чтобы по-настоящему столкнуться с катастрофой. Они не понимают, что за испытаниями и проверками находится бесконечная машина, которая будет сосать и сосать, пока человечество не превратится в шелуху, и ужасная военная машина двинется дальше, не заботясь ни о чем.
И как будто я выполняю ее волю, я дал вам образы, — печально подумал Рэндидли. — Я выплавляю именно ту руду, которая ей нужна для ведения войны против таинственной Преисподней но я не могу просто позволить вам идти к этому будущему безоружными, не так л