— Что ж, спасибо. Больше данных — это именно то, что нам нужно прямо сейчас.
Процесс извлечения ее воспоминаний прошел намного более гладко, чем у Дерека. Возможно, из-за того, насколько прочной и однородной была психика Дерека, он обладал меньшим количеством необходимого и ценного эмоционального веса, который подпитывал образы. Все, что только что произошло с образом Хайди, доказало, что у нее этого эмоционального веса было в избытке, даже если она еще не могла его мобилизовать.
У нее было достаточно эмоционального веса, — размышлял Рандидли, — чтобы она, вероятно, могла очистить себе каплю жидкого Эфира. Если бы кто-нибудь рассказал ей об этом процессе и о том, как это делать, конечно. Но он оставил эту мысль на некоторое время, пока Хайди жертвовала свою память.
Поздравляем! Ваш Кусочек Судьбы Ловец Долгой Ночи вырос до 82 уровня!
Рендидли оттянул назад своего Ловца Долгой Ночи и обернул его вокруг запястья. Хотя текстура веревки была знакомой, она, безусловно, чувствовалась немного более весомой после недавних дополнений.
— Спасибо. У меня есть ощущение, что это будет очень полезно. Благодаря вашему вкладу я договорюсь о том, чтобы вы оба вошли в десятку людей, действительно посвященных в Орден Дуцис. Спасибо за вашу поддержку.
Затем Рендидли ушел, двинувшись прежде, чем кто-либо из этих двоих успел отреагировать на эту новость. Несмотря на его добрые слова, его внезапный уход был целенаправленным, чтобы дать им немного пространства для честной реакции без его присутствия. Когда он вышел из полицейского участка Харона и снова оказался на солнечном свете, он почувствовал, как эмоции обоих пронизывают их образы очень очевидным образом. Ни в одном из их ответов он не обнаружил ничего подозрительного.
Напевая себе под нос, Рендидли отправил Неве сообщение о новой Гравировке, которую он хотел попробовать сделать, а затем сосредоточил свое внимание на Ловце Снов. Сразу же, как только его восприятие вошло в это место, наполненное повторяющимися перезвонами, Рендидли понял, почему этот процесс был таким изнурительным. Он не просто взял одно воспоминание из двух новейших воспоминаний Ордена Дуцис; он взял целую паутину воспоминаний.
Звуковой пейзаж засверкал и зазвенел новыми звуками вокруг его удивленного сознания.
Прищурившись, Рендидли начал исследовать свой скорректированный Кусочек Судьбы. Воспоминания были там, но Рендидли чувствовал, что ему будет чрезвычайно трудно посетить их, если у него не будет никакой связи со сценами. Быстрый темп, с которым потреблялась его ментальная энергия, был бы еще более вопиющим, если бы он попытался просмотреть чужие воспоминания. Таким образом, он сможет лишь изредка копаться в прошлом этих двоих.
Но это также заставило Рендидли задуматься о его прежнем озарении; этот Кусочек Судьбы был не таким, как Философский Камень. Он думал, что это простой инструмент, который позволяет ему посещать прошлое. Но тот факт, что он может брать воспоминания других и включать их
Что ж, это означало, что ему нужно будет получить воспоминания, которыми он поделился с другим, и поэкспериментировать с тем, как обладание обоими влияет на звуковой пейзаж.
Однако на данный момент мысли Рендидли повернулись в другом направлении. К пачке воспоминаний, которыми он давно собирался заняться, но которые он все время откладывал. Пришло время посмотреть фильм, оставленный ему Истрикс.
Сидни резко выдохнула и постучала костяшками пальцев в дверь. Несколько крупных ворон сидели на окружающих деревьях, наблюдая за ней бусинками глаз, в то время как мокрый снег продолжал косо сыпаться и приклеивать ее волосы к черепу. Холодящий дождь, казалось, скользил по перьям ворон и оставлял их совершенно сухими.
Сидни постучала с большей силой, почти желая, чтобы эти странные вороны напали на нее. Тем не менее, в доме единственным ответом, который почувствовала Сидни, была тишина.
В общем и целом, она была в очень плохом настроении. С одной стороны, она каким-то образом чувствовала, что поддержание этого общего состояния раздражения очень хорошо послужит ей в ближайшем будущем; импульс ее эмоций значительно облегчит те трудные действия, которые она планировала предпринять сегодня вечером. Но с другой стороны
Мое белье промокло .
— с кислой миной подумала Сидни.
Моя стихия означает, что у меня практически иммунитет к холоду, но перед лицом осадков
Она была безнадежно промокшей. Такого рода сырость, от которой, кажется, невозможно убежать, когда ты находишься в самой ее гуще. Сидни снова постучала в дверь с такой силой, что дерево застонало.
— Здесь кто-нибудь есть? Я войду, если не получу ответа
Ответа не последовало, и это был именно тот двусмысленный ответ, который не оценила женщина в холодной и мокрой одежде. Глаза Сидни заострились на причудливой деревянной двери перед ней, как будто она могла заставить свои глаза проникнуть сквозь материал перед ней и открыть внутренности этого места. Но ее решительная попытка была тщетной.
Этот дом был построен кем-то способным. Мало того, что материалы были достаточно прочными, чтобы выдержать случайное использование человека, наделенного Системой, но и на краях этой конструкции был намек на образ. Не настолько, чтобы Сидни могла почувствовать, кто его создал, но достаточно, чтобы ее чувства не могли легко проникнуть внутрь дома.
Как это вообще возможно? Неужели образы действительно работают так?
Сидни прикусила мягкую плоть на внутренней стороне щек, чтобы выплеснуть часть своей нарастающей ярости. Ее эмоции были похожи на поезд, предназначенный для списания, мчащийся к концу своих путей. Слишком поздно поворачивать назад сейчас. Она снова постучала и подождала несколько секунд. Ответа не было.
Сидни подумывала о том, чтобы просто использовать свой образ, чтобы разорвать слабое присутствие на этих стенах в клочья, но поезд еще не сошел с рельсов. На тот случай, если это был не тот дом, она не хотела вступать в неловкий разговор с владельцем после того, как уничтожила этот защитный образ. Сидни представляла, что он будет очень полезен против монстров.
Но нужно ли человеку, достаточно сильному, чтобы сделать это с помощью образа, беспокоиться о монстрах?
Поэтому вместо этого она стиснула зубы, откинула мокрые волосы с глаз и схватилась за тяжелую медную ручку двери. Когда она повернула ее, дверь легко открылась, и Сидни смогла войти в маленькую хижину.
Дверь закрылась за ней, и сразу же непрекращающийся шелест разрывающихся капель дождя
Глава 1433
Рендидли некоторое время парил в промежуточном пространстве, размышляя, какое послание Истрикс оставила ему в этом фильме. Затем он выдохнул и привёл всё вокруг в движение.
— Добро пожаловать, — легко произнесла голос Истрикс, и перед ним предстал странный чистилище, где её дыхание больше не формировало слова. Вместо этого Рендидли мог слышать только звук её дыхания, когда он сидел в полной темноте её воспоминаний. Между выдохами были паузы, но никогда не было слышно вдоха. Это был лишь прерывистый выдох, как будто Истрикс была воздушным шаром, изо всех сил пытающимся удержать последний кусочек плавучести внутри своей формы.
Рендидли помедлил, но в конечном итоге не ответил на этот странный, удручающий выдох. Он устроился в густой паутине воспоминаний Истрикс и не пытался отклониться от того пути, куда она его вела. Он позволил увлечь себя вперёд в качестве последнего акта уважения к бессердечной и жестокой женщине, которая его сформировала.
Постепенно в окрестностях начал появляться свет. В реальном времени мир вокруг них был откалиброван в существование. Рендидли обнаружил, что сидит в комнате со светло-голубыми стенами. Материал стен заставил Рендидли наклонить голову набок; казалось, он сверкает, как металл, и в то же время был слегка прозрачным, как кристалл. Это был именно тот редкий материал, который привёл бы Сэма в восторг.
— Добро пожаловать в Халлом. Древний дом моего народа, — объявила Истрикс.
— Святая земля энергетических существ. Хех, на самом деле будет верно сказать, что мы смотрели свысока на остальную вселенную и населяющих её плотских существ. Для нас для моего народа эта земля была всем.
— Колыбель, дом и могила
Было также ясно, что Рендидли видел всё с точки зрения, которая ему не принадлежала. Маленькое тело, которым он обладал, и которое, как он полагал, принадлежало Истрикс, поднялось на ноги и медленно поплелось к открытому проходу. Когда она двигалась, Рендидли был поражён странностью того, что он видел. Вокруг него, за исключением хрустальных стен, почти всё было размыто. То, что Рендидли принял за мебель, было просто расплывчатым выступом вдоль стен комнаты. Только эти стены и открытый проход имели какую-либо чёткость.
— Мои извинения, — продолжала голос Истрикс между выдохами.
— Даже моя память со временем ухудшилась. Никакие тренировки или характеристики не могут это остановить. Я подумывала о том, чтобы опустить это, но я думаю, важно это увидеть. Всё началось отсюда. Трагедия началась здесь.
Из прохода маленькая фигурка Истрикс вошла в область, которая полностью расплылась, как будто это была акварельная картина, на которую попал дождь до того, как она высохла. Только прищурившись, Рендидли догадался, что это была какая-то лестничная клетка, хотя Истрикс не поднималась. Она продолжала двигаться вперёд, явно зная путь, даже если область вокруг них расплывалась.
Был ещё один чёткий проход, и Рендидли оказался в широкой открытой местности, которая явно была засушливой возвышенностью. Грязь под ним была почти ярко-оранжевой. Прежде чем Рендидли успел рассмотреть размытую растительность, разбросанную поблизости, Истрикс развернулась и посмотрела на здание, которое она только что покинула. Глаза Рендидли расширились, когда он увидел гигантскую хрустальную башню, устремлённую вверх к бордовым облакам. Казалось, ей не было конца, на каждом этаже было широкое окно и искусно вырезанные каменные крепостные валы по краям.