Кроме того, Алана была уверена, что сможет охранять этот несуществующий проход к силе самостоятельно, по крайней мере, еще год. Её улыбка медленно расширилась, когда волнение снова захлестнуло её разум.
— Хех. Ладно, пусть идут. Я готова.
Виванья опустила свою покрытую чешуей голову рядом с телом Аланы. Даже сквозь и без того холодный зимний воздух чешуя дракона излучала сильный холод, пронизывающий до костей.
— Ты сегодня какая-то другая. Ты в порядке для матча? Твой образ.
— Это просто то, как мир меня видит, просто игнорируй это, — легко ответила Алана. Она хрустнула костяшками пальцев. — Не надо проецировать на меня своё волнение; если тебе нужно, чтобы я тебя ударила, чтобы разбудить, не стесняйся спрашивать.
— Хмф. Как будто человеческий удар может оказать какое-то воздействие на дракона, — фыркнула Виванья. Но она действительно начала разминать когти, явно нервничая.
Как по команде, прибыли Паоло и Кейл. Возможно, из уважения к Алане, а возможно, из-за того, как закончился их предыдущий матч, они отбросили все приличия, связанные с их пари по поводу оружия. Паоло вышел, хрустя костяшками пальцев, а Кейл играл со своими ножами, когда они появились на виду у публики. Оба стояли прямо и гордо, их собственные образы неуклонно оттесняли тонкие нотки неприкосновенности, которые Алана оставила в воздухе.
И вот почему стоит драться. Покажите мне, насколько вы выросли , — подумала Алана с улыбкой. Затем она повернулась к толпе. Потому что, когда прибыли Паоло и Кейл, тон их приветствий изменился. Потому что мне нужно показать вам, сколько еще уроков вам нужно выучить .
Скорее всего, разница в реакции толпы даже не была чем-то, что делалось на сознательном уровне. Просто от чувства благоговения и уважения в их голосах к Алане они перешли к грубому, звериному одобрению Паоло и Кейла. Услышав приветствия, Алана подняла глаза сквозь хаотичную массу образов вокруг арены.
Эти люди хотели победы. Хотя ставки на то, кто станет абсолютным победителем, оказались довольно ровными, из выражения лиц толпы было ясно, что есть фаворит. Их одобрение превратилось в желания, а желания сильных духом людей превратились в образы, которые неуклонно дрейфовали вниз, на парад Паоло и Кейла к арене.
Паоло был особенно жаден, быстро поглощая любые окружающие образы и вырастая до еще более грандиозного масштаба. Его образное присутствие было подобно столпу света, такому яркому и триумфальному, что на него было трудно смотреть прямо.
Улыбка Аланы стала шире.
Как я и сказала. Вам еще многому предстоит научиться .
Глава 1469
Постепенно шум в аудитории стих; скорее инстинктивно они поняли, что скоро начнется, и не хотели упустить ни единого момента. Рефери спросил обе стороны, готовы ли они, а затем отступил назад. И с острова в небе Рендидли Гостхаунд начал спускаться вниз. К тому времени, как его босые ноги коснулись арены, в зале воцарилась полная тишина.
Миссис Гамильтон огляделась вокруг. Не только контингент Доннингтона, но даже представители Звездного перекрестка и Ист-Энда были необычайно торжественны, когда увидели, как движется мастер Ордена Дуцис. Ритуал финала турнира захватил их внимание. Внутренне вздохнув, миссис Гамильтон повернулась обратно к арене, чтобы наблюдать за зрелищем вместе со всеми остальными.
Вместо того чтобы говорить, Рендидли просто ослабил хватку на своих образах. Его конечности напряглись и удлинились, мышцы и сухожилия выпирали на коже. Его левый глаз наполнился абсолютной тьмой. Его вены стали золотыми, а волосы — изумрудными, как кленовые листья весной.
Возможно, это произошло потому, что аудитория постоянно подвергалась воздействию силы образов, постепенно увеличивающихся дозах по ходу матчей, но это был первый раз, когда широкая публика была подвергнута правде, которая была очевидна для сильных мира сего уже довольно много лет: по сравнению со всеми остальными, Рендидли Гостхаунд был на совершенно другом уровне.
Его образы физически
цеплялись
за него так, как миссис Гамильтон никогда не видела ни у кого другого. Казалось, что в любой момент ужасный призрак Мрачной Химеры может вырваться вперед и немедленно заменить человечность Рэндидли. И даже несмотря на то, что это был всего лишь меняющийся призрак вокруг него, количество деталей на изображении было очевидным. Было почти невозможно сказать, что это всего лишь мысленная проекция. Она была настолько яркой и отчетливой, что подавляла все остальные образы.
Рендидли Гостхаунд мог делать образы
реальными.
И как только аудитория пришла к этому осознанию, он снова сдержался; вернулся очень человечный Гостхаунд.
— Рада видеть, что ты стал более осмотрительным в своей мелодраме, — пробормотала себе под нос миссис Гамильтон.
— И также хорошо видеть, что твое послание Земле не меняется. Этого все еще недостаточно .
В некотором смысле образ Рендидли был эквивалентом солнечного затмения. В действительности ничего существенного не произошло. Но выравнивание образа Рендидли в небе, отбрасывающего тень и подавляющего все образы в окрестностях, заставило людей Земли задуматься об их обстоятельствах.
— Добро пожаловать, — сказал Рендидли с удивительной легкостью для человека, который только что спокойно стоял перед огромной толпой в тишине почти десять секунд. — В финальном матче я лично буду рефери. Я хочу, чтобы участники были уверены, что они могут раскрыть весь свой потенциал во время боя, не опасаясь поранить своих противников.
Затем Рендидли посмотрел прямо на Алану.
— Не сдерживайся. Пожалеешь.
По аудитории пробежала рябь; они размышляли, почему Рендидли стал бы делать такое очевидно целенаправленное послание. Паоло и Кейл, казалось, восприняли это спокойно, просто ожидая начала матча. Но миссис Гамильтон не могла не рассмеяться.
Похоже, Алана не будет тратить время на разогрев в этом матче. Это досадно .
— Итак, — Рендидли перевел взгляд между двумя командами. — Начинайте.
И это было все.
В то время как Кейл и Паоло опустили свои стойки и бросились вперед, вокруг Аланы надулся огромный оранжево-золотой цветочный бутон. Она была эпицентром, топливом и духом расширяющегося пекла. Затем этот бутон был разорван надвое двумя огромными, мерцающими крыльями цвета слоновой кости. Разрушенные остатки начали тлеть золотым огнем, когда эти крылья несколько раз взмахнули и разбросали обломки по окрестностям, как светящиеся остатки сгоревшей библиотеки. Образ строгости Аланы вырвался вперед, быстро набирая обороты на спинах этих мимолетных искр. Она говорила с мандатом высшей силы и распространяла ее влияние. Даже миссис Гамильтон становилось трудно смотреть прямо на Алану.
Но перед лицом этой нарастающей святой энергии Паоло громко рассмеялся.
— Да! Так и должно быть! Покажи мне, сколько у тебя- э?
В середине его дикого вызова огромное тело Виваньи врезалось в мрамор перед ним. Ее сапфировые глаза мерцали, ее чешуйчатое тело извивалось, а ее огромная когтистая рука была наготове позади нее. И в ту секунду, когда Паоло осознал угрозу, Виванья вонзила свой коготь вниз и прорезала арену, как будто выкапывала рыхлую землю.
Паоло откатился в сторону, едва избежав удара. А затем его руки подскочили вверх, когда он поймал толстый, как ствол дерева, хвост, который врезался ему в грудь. Он хмыкнул, сделал несколько шагов назад, но Кейл уже легко вращался в воздухе над Виваньей, с поднятыми длинными ножами.
Тебе нужно быть быстрее, — укоризненно подумала миссис Гамильтон.
Ты должна знать это сейчас .
— Солнечный удар.
Даже с другого конца арены Алана подняла свое копье и спокойно толкнула его вперед из ядра распространяющегося пекла. Золотой свет, который лишь отдаленно напоминал копье, вырвался вперед и врезался в Кейла. Его длинные ножи взметнулись в форме буквы X, рассеивая большую часть силы, но его все равно отбросило от Виваньи.
— Первое откровение: Наступление.
Вслед за этим Алана взмахнула крыльями и ринулась вперед, оставляя за собой бушующее золотисто-оранжевое пламя. По сравнению с размером ее крыльев, ее настоящее тело было легко упустить из виду в окружающем свете, который она излучала. Но она пронеслась по арене, как падающая звезда, настолько быстро, что глаз обычного человека, даже наделенного Системой, не успел бы загадать желание.
Но Паоло и Кейл совсем не были обычными людьми. Паоло потянул хвост в своих руках, шокировав Виванью, когда у него хватило Силы, чтобы дернуть несколько-тонного дракона на полшага вперед. Затем он вскочил на хвост Виваньи, а затем прыгнул вверх по прямой, чтобы перехватить Алану.
Но Виванья была так же быстра, вытянув свое левое крыло и просто отбросив Паоло обратно к земле. Кейл вращал свои ножи между пальцами, пока парил в воздухе, его глаза были прикованы к Алане.
— Ты решила напасть на меня первым? Спасибо.
Алана совсем не ответила, казалось, что она просто аватар света и святости, когда она ринулась вперед. Движением, которое казалось настолько естественным, что выглядело медленнее, чем было на самом деле, она снова толкнула свое копье вперед и выпустила волну золотого света. Кейл перевернул хват ножа в своей левой руке и использовал его, чтобы оттолкнуть удар в сторону во время вращения.
Он едва увернулся от удара, но острые чувства миссис Гамильтон уловили, что его кожаные доспехи начали шипеть от близости атаки. Мощный образ Аланы исказил окружающий воздух святой энергией, за которой немедленно последовал взрыв жара. Но затем правая рука Кейла рванулась вперед в контратаке, целясь ударом в сердце Аланы.
Свет вокруг Аланы усилился. Вокруг нее взревел огонь, когда она один раз взмахнула крыльями.
Пфу!
Прежде чем Кейл успел отреагировать, Алана нанесла жестокий встречный удар своей недоминантной рукой, которая врезалась в его щеку и сбила его на землю. Кейл один раз неконтролируемо подпрыгнул, прежде чем развернулся и выпрямился. Он взглянул вниз на нож в своей правой руке; казалось, что все лезвие расплавилось, прежде чем оно смогло достичь Аланы.