На данный момент даже (Ячейка Подавления Преисподней) была мало полезна против Рандидли. Преисподняя неуклонно становилась все большей частью того, кем он был, конечно, но без его сознательного направления она в основном функционировала как якорь, который позволял большему количеству его образов физически конденсироваться на его теле. Эти преимущества могут со временем исчезнуть, если Рендидли будет содержаться в (Ячейке Подавления)
Этого было достаточно, чтобы понять, что произойдет, но недостаточно для краткой схватки.
Вскоре все его (Навыки Мрачной Химеры) начали набирать уровни с чрезвычайно высокой скоростью. Постоянное использование плюс новообретенный образ мира-уголька стали катализатором огромных изменений в (Мрачной Химере). Помимо, конечно, финального навыка из набора (Нисхождение Мрачной Химеры). Особенно в истощенном и измотанном состоянии, Рендидли понимал, что навык (Всему Приходит Конец, Но Время Вращает Землю) потребует индивидуального внимания, которое он пока не мог ему уделить. Без надлежащего времени и внимания он не посмеет его использовать.
Поэтому он продолжал сражаться и бороться. Среда превратилась в четверг, а затем в пятницу. День и ночь проходили, а Рендидли даже не замечал. Его налитые кровью глаза почти застеклились ко времени, устремившись в память о Каане Свакке. Между матчами он сидел и медитировал, изо всех сил пытаясь восстановить свою умственную энергию, используя лишь (Мрачную Силу Отродья) в качестве источника исцеления.
Сейчас он был полностью (Мрачной Химерой). (Мрачной Химерой), которую он неуклонно открывал заново внутри себя.
Глава 1480
Когда Рендидли явился на встречу, Татьяна окинула его взглядом с головы до ног и с отвращением цокнула языком. — Ты что, закончил тренировку прямо перед тем, как прийти сюда? От тебя потом и вид, как у зомби. Глаза красные, как моя помада.
Рендидли хотел было соврать, но хитрость — это искусство, требующее немалого внимания и усилий; правда была гораздо проще. И, скорее всего, говорить правду было правильно. — Ну, я еще не закончил тренировку, но
— Но ты в процессе. Я понимаю, — легко сказала Татьяна. Они сидели на деревянной скамейке в одном из парков Харона, что Рендидли оценил. Просто сидеть на солнце было очень приятно, пока он залечивал общее чувство истощения. Но он перестал наслаждаться, когда она шлепнула тяжелый пакет бумаги на скамейку между ними. Ее образ источал с трудом сдерживаемую ярость. — Но что ты должен понимать, так это то, что ты не можешь просто спустя рукава относиться к этому, и ты точно не можешь откладывать эти решения, учитывая, что мы не знаем, когда ты уедешь.
— Поэтому я собираюсь прогуляться по парку. Это займет около пятнадцати минут. Когда я вернусь, я надеюсь, что ты будешь готов поговорить о городе, который ты основал, и о том, как ты хотел бы, чтобы он управлялся. — С безупречной точностью Татьяна произнесла, встала и быстрыми, мелкими шагами ушла.
Ветер показался немного холоднее, когда она удалилась.
Рендидли виновато потер подбородок. Когда Татьяна отошла подальше, он тихо выдохнул. Затем он ослабил ограничение, которое наложил на свои другие образы, позволив Иггдрасилю наконец наполнить его тело, разум и душу теплой и живой энергией. Это был муссон, которого ждала пустыня его разума. По сравнению с устойчивым и упорным исцелением (Мрачной Силы) (Мерзости), эффект был мгновенным. Головная боль начала постепенно ослабевать, и Рендидли с благодарностью закрыл глаза и восстановился. Она права .
— подумал Рандидли, ощущая жизнь вокруг себя в парке.
Стать достаточно сильным, чтобы иметь значение в Нексусе, — это важно, но это важно только как средство защиты Эспиры. Сила — не моя конечная цель. Именно такой образ мышления сбил с пути первоначальную Вуаллу
И пока я здесь, я должен уделить должное внимание проблемам Земли .
Еще до возвращения Татьяны разум Рендидли начал возвращаться в фокус. Одна его часть яростно изучала его поведение в той отчаянной тренировочной лихорадке, чтобы найти способы улучшить (Мрачную Химеру), но большая часть повернулась к пакету, который Татьяна оставила на скамейке. Он взял его и начал внимательно читать. Задача с документами была сложной из-за бесконечного поля последующих документов, которые всегда скрывались за первой пачкой, но, подняв подбородок и пролистав только эти документы перед Рандидли, с этим можно было справиться.
Когда Татьяна вернулась, она не упомянула о разочаровании и раздражении, которые, должно быть, заставили ее внезапно уйти на прогулку, и Рендидли тоже не стал. Они говорили только о работе, организуя продажу земли и обсуждая различные варианты жилищного острова, который Рендидли разведывал. В их тщательном планировании и долгосрочных прогнозах Рендидли действительно почувствовал, как скоро он покинет Землю. И как долго будет длиться это отсутствие. Его блуждающему городу действительно нужно будет процветать без его обнадеживающего присутствия.
Изумрудные глаза Рендидли оглядели парк вокруг него. Порхающие духи мха, гуляющие пары и смех детей — все казалось внезапно таким далеким от него. Он всегда знал, что это произойдет, но по мере того, как правда о его предстоящем отсутствии начала проникать в него, часть Рендидли не могла не впасть в меланхолию.
Почувствовав перемену в его настроении, Татьяна игриво улыбнулась. — Неужели тебя так расстроило такое количество работы? У тебя просто нет задатков бюрократа.
Рендидли проигнорировал ее попытку поднять настроение и просто заговорил от сердца. — Мне будет грустно уезжать.
— И нам будет грустно видеть, как ты уезжаешь, — ответила Татьяна с той же прямотой. Затем она указала на график на странице перед ней и задала Рендидли вопрос, и он позволил ей направить обсуждение вперед к следующему пункту повестки дня.
Встреча в итоге длилась почти два часа, но в основном потому, что Рендидли начал делать все более и более долгие паузы, чтобы обдумать вопросы, которые задавала ему Татьяна, и поразмышлять о действиях, которые он предпринял в Эспире, чтобы достичь этой точки. Во время этих длительных пауз она не торопила его, просто позволяя ему медленно обдумывать свои мысли.
Именно в таком измененном настроении Рендидли вернулся на свой плавучий остров. Часть истощения, которое Иггдрасиль яростно пытался устранить, проскользнула в сторону, превратившись в эмоциональную тяжесть, которая тянула его мысли вниз. В его размышлениях была значимость, которая придала еще больше плотности устойчивому вращению его (Нижней Туманности). Этот светло-серый цвет в ядре становился все более отчетливым.
Встряхнувшись, чтобы вернуться к действию, Рендидли поднялся на третий этаж своего дома и осмотрел быстро разрастающуюся там листву. Он выпустил несколько мощных импульсов Иггдрасиля, чувствуя, как земля легко принимает образ, поскольку он формировался силой (Мирового Древа). Затем он более осторожно выпустил образ (Мертворожденного Феникса) в окружающее пространство, используя его как пестицид, чтобы высасывать жизнь и энергию из разработок, которые не соответствовали его плану.
Кивнув, Рендидли спрыгнул с третьего этажа и приземлился на землю. Затем он подошел к своей маленькой хижине на другом конце острова. Он распахнул дверь и внимательно заглянул внутрь, осматривая глубокие борозды в земле и кучи обструганного металла. — Акри ты восстановился?
В ответ послышалось тихое гудение, и затем живое копье Рендидли устало выползло из двери. Из трехметровой массы предыдущей формы копья Акри использовал огромное количество опыта, которое он поглотил от Каана Свакка, чтобы упростить себя обратно к более типичному размеру для копья. Но прежде всего, что поразило Рандидли, когда он посмотрел на перекованного Акри, так это ужасающее густое давление, которое теперь исходило от копья.
Ощущение остроты, которое он излучает почти непреодолимо
Акри свернул свое тело под себя, как пружину, а затем подбросил его в воздух, где Рендидли схватил его и проверил его вес. Материал древка несколько изменился. Если раньше это было растительное копье, то теперь явно чувствовалось, что растительная материя Акри склонилась к металлу. Рендидли чувствовал пульс жизни внутри лесного зеленого древка, но это был тип жизни, который ему не был знаком. Материал казался прохладным и твердым на его ладони.
Рука Рендидли крепче сжала Акри, и он щелкнул копьем из стороны в сторону. С увеличением веса баланс оружия ощущался еще более уместным в его теле, которое было укреплено материализованными образами. Рендидли чувствовал импульс и силу, которые теперь можно было генерировать с помощью металлического/растительного Акри, и это доставляло ему немало радости.
Он поднял копье, чтобы поймать свет. Даже несмотря на то, что главным результатом трансформации было общее уменьшение размера, наконечник Акри оставался слишком большим для древка. У основания он был шириной с бедро Рендидли и простирался, возможно, на полметра в длину. Возможно, было бы точнее назвать новый Акри глефой. Пока Рендидли смотрел, наконечник копья раздвинулся, обнажив два зазубренных лезвия, которые соединились, образовав наконечник копья. Плотно расположенные узоры проходили по лезвию, отражая различные оттенки зеленого, серого и синего.
— Ты выглядишь хорошо, — ухмыльнулся Рендидли Акри, который застенчиво завилял. Затем он позволил копью обвиться вокруг его талии, как ремень, пока он проверял время.
Поздравляем! Ваш навык (Абсолютное Время) вырос до 161 уровня!
У Рендидли оставалось около четырех с половиной часов до ужина с Донни. Он колебался между оттачиванием своего (Нижнего) плетения или дальнейшей тренировкой (Мрачной Химеры), но в конечном итоге почувствовал, что добивается больших успехов с (Мрачной Химерой). Пока у него еще было это понимание, он хотел увидеть, как далеко он сможет продвинуть образ.
Поэтому он открыл портал на старую базу Немесаи и продолжил тренировку. Еще раз он заставил (Мрачную Химеру) напрямую противостоять Каану Свакку.