Татьяна встала и подошла к двери. Она несколько секунд держалась за ручку, ожидая приближения своей цели. Затем, как раз в тот момент, когда комиссар Арриетти спешил мимо, Татьяна открыла дверь. Когда их взгляды встретились, она одарила его улыбкой.
— Ах, комиссар. Как ваши дела сегодня?
— У меня все хорошо, спасибо. — Комиссар коротко поклонился ей. Затем он замялся, словно раздумывая, стоит ли что-то говорить. Как всегда с этим человеком, его чувство долга победило. — Отчет о коррупции
— Ах, давайте не будем говорить о делах прямо сейчас, комиссар. — Татьяна махнула рукой. Разве ее жизнь не была бы намного проще, если бы у нее было больше подчиненных, столь же целеустремленных, как он? Затем она ударила кулаком по ладони, словно только что что-то вспомнила. — О! Разве вы не говорили мне, что любите барбекю? Я недавно ходила в новый ресторан, и еда была превосходной. Если у вас будет время, возможно, вам стоит зайти и попробовать.
— О? Ну я считаю себя своего рода ценителем гриля — сказал комиссар полиции. Затем Татьяна дала ему адрес ресторана, принадлежащего одинокой женщине средних лет с теплой улыбкой и железным характером. Татьяна провела тщательное расследование прошлого этой женщины, чтобы убедиться, что у нее нет никаких скрытых мотивов для приезда в Харон, и считала, что они будут совместимы. Ее интуиция подсказывала ей, что это идеальная пара. Оставалось только посмотреть, не утратила ли Татьяна свое чутье после прихода в политику.
Кивнув, Татьяна отошла от комиссара и направилась к лестнице в восточном крыле мэрии. Она чувствовала, как комиссар Арриетти стоит неподвижно и повторяет адрес про себя, чтобы не забыть его. Вид очень серьезного выражения лица, которое у него, несомненно, было, вызвал у нее улыбку.
Спускаясь на первый этаж, Татьяна миновала препирающиеся фигуры Дерека и Хайди на широкой лестничной площадке. Татьяна одарила этих двоих теплой улыбкой.
— Ах, вернулись с тренировочной экспедиции? Как прошло?
— Без смертельных случаев, — объявил Дерек веселым тоном, но уголок его рта дернулся. — К сожалению, около трети участников получили довольно серьезные травмы. Травмы настолько серьезные, что нам пришлось вызвать специального целителя, чтобы сшить их обратно. Казалось, что нашу экспедицию постигло так много маловероятных несчастных случаев
— Ой, заткнись, — холодно сказала Хайди. Она сохраняла довольно холодное выражение лица, но Татьяна чувствовала, насколько ее по-настоящему беспокоили эти несчастные случаи. У нее лучше получалось принимать свою собственную Ауру Неудачи, но она еще не совсем смогла перестать вздрагивать от этих последствий. Это будет медленный процесс принятия себя. — Разве это не закалит характер? Если мы будем давать людям все слишком свободно, они испортятся.
— Хорошо сказано, Хайди, — прокомментировала Татьяна, скользя вниз по лестнице мимо них. Она махнула одной рукой через плечо на прощание. — Пока они живы, они могут учиться и расти. Остальное ну, это просто опыт.
Оказавшись на первом этаже, Татьяна ускорила шаг. Сегодня у нее было довольно много
настоящих
встреч, в основном по поводу планов плавучих островов Харона. Кроме того, ей нужно было встретиться с Ви и Наффуром и спланировать, как они хотят подойти к последней Зоне Эспиры
Татьяна остановилась и посмотрела прямо вверх. Хотя Рендидли плавал на своем острове наверху, она почувствовала мощные отголоски образов, идущие от него: похоже, он вернулся к тренировкам.
Ты несколько безнадежен , —
вздохнула Татьяна, ненадолго ощутив периферию всепоглощающего желания Рендидли стать сильнее, затем пошла на свою встречу и восприняла ее как очищение вкуса. Она прошла через мирские реалии бумажной работы и встреч и смогла вдохнуть полную грудь воздуха, не ощущая на своих чувствах почти навязчивой идеи Гончего Духа.
Не то чтобы она возражала против присутствия Рандидли. Но ей нужно было сосредоточиться.
Если бы Харон был телом, Татьяна считала бы себя внутренним ухом. Она не несла особой ответственности за какое-либо фактическое существование, которое осуществлялось телом, но она постоянно следила за его балансом. Она проверяла всех различных лидеров и убеждалась, что они психически стабильны. Она измеряла температуру различных рабочих во всех основных отраслях Харона. Она сидела на встречах, слушая и размышляя о том, как развивается Блуждающий Город.
Она слушала пульс тела, напряженно улавливая любые воспринимаемые недостатки.
Шли дни, и Харон без особой помпы прибыл к прежнему краю света. Даже не останавливаясь, он пересек экватор и вступил в дикую местность, которая была последним препятствием перед прибытием в последнюю из Зон Земли. Сопротивление монстров усилилось, но это было ничто, с чем не мог бы справиться Орден Дуцис. Работы стало больше, но она стала предсказуемой, в некотором смысле. Все начинало вставать на свои места.
Вот почему Татьяна не удивилась, когда через неделю после того, как люди Эспиры напали на Рандидли, обнаружила самого Гончего Духа, ожидающего ее в ее кабинете. У нее зачесалась кожа. Она сразу поняла, почему он здесь, просто по его позе.
— Пришло время, — тихо сказал Рандидли. Его волосы, которые отросли во время тренировок, были подстрижены.
Волосы снова были подстрижены до длины пальца. И хотя одежда на нем была не то чтобы особо хороша, это был один из компромиссных вариантов, которые она отобрала для него для официальных собраний: белая рубашка с короткими рукавами на пуговицах и шорты цвета лесной зелени. В этом наряде он казался почти преступно обыденным. Его загорелая правая рука могла принадлежать любому опрятному молодому человеку.
Даже его изумрудные глаза почему-то выглядели спокойными, отказываясь улавливать хоть какой-то вечерний свет, проникавший через ее окно.
Татьяна почувствовала поднимающуюся волну эмоций и резко подавила ее, прежде чем она успела ее захлестнуть. Она подошла к своему столу и изучила лежащий там календарь, хотя знала его наизусть.
— Ты не планируешь проводить финальную встречу с мисс Коллинз и педагогическим советом по поводу (Ключевых Камней)?
— Нет. Я уже беспокоюсь, что уроки, которые я продвигаю, слишком суровы для нынешних времен, — Рендидли скрестил руки на груди. — У них достаточно идей, теперь нужно просто их доработать. Невея останется на Эспире, так что она все еще сможет помочь с (Гравировкой), когда они будут готовы. Что касается остального Честно говоря это сделала ты, Татьяна. Тебе удалось сделать меня совершенно лишним в моем собственном городе. Этим людям больше не нужна моя помощь.
Татьяна знала, что он сказал это в шутку, поэтому она оскалила зубы в подобии улыбки. Но ей вдруг стало очень холодно. Она вдохнула, а затем выдохнула.
— Когда ты уезжаешь?
— Сегодня вечером, — ответил Рандидли. — Я уже собрал своих (Всадников); они все решили сопровождать меня, из (Альфа Космоса). Так что они больше не будут разведывать для (Ордена Дуцис). Я уже поговорил об этом с Наффур.
— Ты берешь с собой кого-нибудь еще? — спросила Татьяна.
— Только Хелен. Жители Эспиры они будут решать проблемы Эспиры в будущем. Я не могу таскать их с собой по всему (Нексусу).
— Тогда это прощание. По крайней мере, на какое-то время, — Татьяна моргнула. Рендидли подошел и обнял Татьяну за плечи, крепко прижав ее к себе. Он был сильным, конечно, он был сильным, но было так легко почувствовать, насколько он силен, когда он обнимал ее. Его руки прижали ее спину, притягивая к его груди. Она чувствовала себя такой легкой и незначительной по сравнению с этими руками. От него пахло мылом, углем и железом. Металлическая рука оказалась теплее, чем она думала. Не так тепло, как плоть, но и не неприятно.
Затем он отпустил ее и отступил на шаг. Его глаза все еще были темными, но они закручивались, как тени над поверхностью глубокого болота.
— Прощай, Татьяна. Я оставил так много на твоих плечах, я знаю это. И я никогда не смогу отплатить тебе за все, что ты для меня сделала.
— Ты можешь, — прошептала Татьяна. Она не позволяла себе плакать, по крайней мере, пока он здесь. Она оставит это на потом. — Ты можешь победить в этом. Ты можешь отправиться в (Нексус) и сделать так, чтобы больше ни одному человеку не пришлось умирать, чтобы питать его.
Рендидли одарил ее зубастой ухмылкой.
— Таков план.
Глава 1490
Хелен стояла, засунув руки в карманы, и, наклонив голову набок, смотрела на Алану. Алана не могла прочитать выражение лица другой женщины. К ответу Аланы она подошла с той же стоической решимостью, с какой подходила к насилию. Она погрузилась в него полностью, отдав ему всю свою душу. Между ними повисла тишина, пока Хелен обдумывала слова Аланы.
Они стояли на веранде дома Аланы в Доннитоне и смотрели на город. Внизу дым, поднимающийся из промышленного района, показывал, что город уже готовится к новому дню, несмотря на ранний час. Наконец Хелен пошевелилась; она подняла руку и хрустнула челюстью, прежде чем заговорить:
— Что заставило тебя передумать?
Алана усмехнулась:
— Возможно, тот факт, что это была плохая идея, прежде всего? Мне не стоит связывать свою жизнь с Рендидли Гостхаундом, по крайней мере, буквально. Я пророк, который распространит добродетели, которые он олицетворяет, по всему этому миру. Я буду голосом, до которого Рендидли не сможет дотянуться самостоятельно. Но я не собираюсь совершать тех же ошибок в отношении своей роли, которые я совершила с ответственностью за Доннитон. У меня есть свой собственный Путь, независимый от него.
В ответ на это Хелен одарила Алану злой усмешкой:
— Ты уверена, что ты не просто обижена после того, как устроила ему засаду? Как твоя голова?
Алана отвернулась от другой женщины. По правде говоря, она, вероятно, все еще была всего лишь на половине сил, спустя неделю после боя. Но она не собиралась удостаивать колкость Хелен ответом.
— Ты уверена, что просто не хочешь грушу для битья в Нексусе?