аемыми Связью. Только в особых обстоятельствах и на планетах, все еще сталкивающихся с Бедствиями, появляются настоящие золотые монеты. Вот почему нам нужно было воспользоваться возможностью занять должность Главного Строевого Сержанта.
Затем Эдрейн поморщилась и прижала ладонь к стопке из трех монет Гражданства на дальнем конце стола. Когда она убрала руку, на деревянной поверхности лежала толстая золотая монета, светящаяся внутренним светом. — Благодаря двум монетам, которые вы принесли, мистер Призрачный Гончий, у нас есть полностью чистая монета Гражданства второго уровня. Которую собрать труднее всего. Чтобы повысить меня до Гражданства третьего уровня, нам понадобятся еще две настоящие монеты Гражданства и еще одна почетная монета.
Рендидли был сбит с толку. Он указал на другую монету в ее руке, с золотым кольцом. — Почему ты не можешь использовать эту? Тогда нам понадобится только одна золотая монета гражданства.
— К сожалению — Эдрейн подбросила монету Рандидли, и он поймал ее между указательным и средним пальцами. Металл был странно холодным для его пальцев. — Вам нужно иметь гражданство первого уровня, чтобы принять роль Главного Строевого Сержанта. Мы, возможно, и подделали твою заявку, но пока ты значишься как гражданин, это не будет иметь значения. Так что убедись, что ты хорошо натренируешь этих дураков, хорошо? Это инвестиция.
Затем Эдрейн снова посмотрела на каждого из них по очереди и усмехнулась. — не то чтобы мы торопились. Мы не готовы к этой операции, даже близко. Но это единственный ответ, который я смог придумать, чтобы изменить Связь. Давайте постараемся изо всех сил, ребята.
Глава 1502
— Ты не беспокоишься, что это повлияет на твой имидж? — снова спросил Октавиус тихим голосом.
Рендидли криво усмехнулся и взглянул вниз, в Паутину. За тонкими линиями кабелей, пересекающих пропасть, виднелась кипящая смесь тьмы и эмоций, которая недавно привлекла внимание Рэндидли. Даже сейчас яркие эмоции в его теле тщательно перерабатывались Мертворожденным Фениксом, вдыхавшим и выдыхавшим. Он не мог точно ощутить эмоции, которые высвободил ранее, но у него сложилось впечатление, что эти эмоции все еще связаны с ним, даже несмотря на то, что они внедрились в какой-то другой поток Эфира и были неосознанно поглощены жителем Связующего Узла.
Чем больше он обращал на это внимание, тем больше Рендидли начинал понимать, что эмоции могут быть столь же отчетливыми, как и форма изображения. Это был целый арсенал сверкающего оружия, с которым он намеревался тренироваться, пока не станет чрезвычайно опытным.
Сейчас Рендидли посмотрел на Октавиуса с полуулыбкой. — Да, уверен. Поверь мне, когда дело доходит до фильтрации энергии, мало какие образы так же эффективны, как Иггдрасиль. Со мной там все будет в порядке.
— Все же будь осторожен. Как сказала Эдрейн, мы в тебя вложились. Так что — Октавиус замолчал, возможно, поняв, что неуклонно скатывается к лекции. Рендидли склонил голову набок, чувствуя в сдерживаемом порыве нечто большее, чем просто инстинктивное желание Октавиуса контролировать. Но очень быстро Октавиус снова покачал головой. — В любом случае, просто помни, что ты должен вернуться через шесть дней.
Рендидли кивнул и спрыгнул с троса. На этот раз он не использовал свои (Навыки) или свое тело, чтобы ускориться. Он просто позволил естественному притяжению явления внизу постепенно ускорить его движение в слабо освещенную шахту. Во время спуска он внимательно следил за Эфиром и Преисподней вокруг. Особенно после того, как он услышал новость о том, что физикализации образов Эльхьюма в конечном итоге привели к тому, что он был запечатан в кристаллизованном Эфире, Рендидли почувствовал странное беспокойство. Либо он что-то упускал, либо в запечатывании Эльхьюма было что-то большее, чем кажется на первый взгляд. Хотя, может быть, я просто так думаю, потому что не хочу отказываться от физикализаций образов — размышлял Рендидли про себя. Но потом он покачал головой и сосредоточился. У него было шесть дней. Эти шесть дней были самым важным прямо сейчас. За это время он хотел достичь нескольких целей.
Во-первых, он хотел максимально приблизить Мрачную Химеру к эволюции. Таким образом, пока он начнет тренировать этих двести новобранцев, он сможет начать глубже размышлять о последнем (Навыке) (Схождения Мрачной Химеры): (Все Остальное Подчинится, Но Время Закрутит Землю). Решение этой важной (Навыка) позволит ему развивать свой (Набор Навыков) до того, как его нужно будет отправить в Пятую Когорту.
Во-вторых, Рендидли хотел попытаться воссоздать то чувство стабильности между его тремя образами, которое он ненадолго почувствовал на встрече с Эдрейн и другими заговорщиками. Как он размышлял ранее, становилось все более очевидным, что он не уделял достаточно внимания эмоциям как основе Эфира. В прошлом Рендидли просто принимал как должное, что он будет постепенно накапливаться. Но из первоначального наблюдения за действиями Мертворожденного Феникса было ясно, что Рендидли может напрямую стремиться улучшить свое использование эмоций. Он будет тратить несколько часов в день на изучение этого явления.
В-третьих, и это, пожалуй, в основном зависело от того, как глубоко в Паутину он продвинется, Рендидли хотел усовершенствовать свое плетение (Туманности Преисподней) дальше. Как бы это ни было опасно, у него возникло сильное искушение проникнуть в глубины этого места и понаблюдать за чудовищным количеством Преисподней внизу. Хотя издалека это казалось хаотичным беспорядком, рассказ Роя из первых рук показал, что конструкция изначально была очень целенаправленной.
Преисподняя была создана для создания тела или существа. Возможно, даже тела для сына Истрикс и этого Короля Преисподней, чтобы он не продолжал рассеиваться.
Однако было также ясно, что что-то пошло не так с тех пор, как была создана Система. Теперь Преисподняя просто собиралась в ужасающее болото значимости. Вместо того чтобы говорить, что Система ограничивает Преисподнюю на всей своей территории, было бы лучше сказать, что эта масса значимости так эффективно высасывает окружающую Преисподнюю, что никто не может накопить много энергии.
Между тем, у очень немногих был поток своего собственного Эфира, как у Рэндидли, чтобы обосновать свою значимость и не позволить ей быть утащенной. Похоже, он почти случайно наткнулся на это преимущество.
Но было ли накопление значимости целенаправленным или нет Рендидли поморщился, продолжая ускоряться вниз. Трудно было узнать цель, не наблюдая за ядром напрямую. И даже если бы он подверг себя этой опасности, было неясно, достаточно ли Рендидли понимает о Преисподней, чтобы интерпретировать то, что он видит. Он мог бы рискнуть спуститься в глубины и ничего не обнаружить.
А пока он будет просто внимательно наблюдать за поведением Преисподней.
В-четвертых, Рендидли накопил довольно много ОП в последние месяцы. Между тренировками с Мрачной Химерой и улучшениями Мертворожденного Феникса он накопил почти 750 ОП. В течение следующих нескольких дней он надеялся достичь 800 и завершить еще один Путь.
И наконец Рендидли ухмыльнулся и резко махнул рукой, чтобы рассеять часть своего импульса. Он довольно глубоко продвинулся вниз по Паутине. Он узнал место, где тренировался раньше, и позволил себе немного опуститься. При этом он понял, что вещество стен меняется. В то время как предыдущие части этой шахты явно были сделаны из какого-то промышленного металла стены стали очень похожи на кость. Там не было дверей, только темные углубления, которые могли вести глубже в тенистые пещеры.
Рендидли задумался, не является ли название этой области полым позвоночником Связующего Узла более буквальным, чем образным.
Понадобилось всего около ста метров падения, чтобы сила эмоций в воздухе удвоилась по сравнению с предыдущим местом тренировки Рэндидли. Кроме того, пульсация Преисподней в воздухе продолжала усиливаться до удивительного уровня. Даже воздух здесь был тяжелым и липким. Без периодического освещения вдоль стен тени казались жидкими и зараженными, постоянно расползаясь и проникая друг в друга в некоем вечном ухудшении к истинной тьме.
В своем нынешнем положении Рендидли легко приземлился на трос. Но на этот раз он не хотел довольствоваться раскачиванием на этих тросах во время тренировок. Он вздохнул и потянулся к крошечным микробам, которые присутствовали почти на всех поверхностях. И к своему шоку он почти ничего не нашел в окрестностях. Ничто не жило на голых стенах шахты. Ничто не ползало по ржавому металлическому тросу неопределенного качества под его ногами. Вместо этого он обнаружил единственного обитателя этого района — развевающийся намек на образ. Что-то древнее и ужасающее. Но, как и тени, постоянно скапливающиеся вокруг него на этой глубине, образ, казалось, исчезал, когда он смотрел на него прямо.
Более чем когда-либо Рендидли был уверен, что Связующий Узел был построен на теле древнего зверя. Что заставило его задуматься, а не бродят ли еще такие огромные звери в этом районе. Перспектива была несколько захватывающей. Особенно после того, как он увидел, как этот первобытный запах, который остался подавленным, предотвращал рост каких-либо бактерий.
Это также напомнило ему, что его представление о Связующем Узле до сих пор было крайне ограниченным. Если возможно, ему следует немного больше исследовать в будущем.
Тем не менее, Рендидли отпустил эти мысли. Даже если стены не были полезны, у его кожи было много вариантов для (Абсолютного Захвата Иггдрасиля). Очень скоро тернистые лозы заизвивались с его тела и вцепились в трос под ним. Оттуда лозы расширились и выросли, сплетаясь наружу, пока не покрыли около 75% внешней части Паутины, оставив лишь небольшую часть в центре полностью незаблокированной.
Рендидли внимательно изучил результат, изменяя плотность плетения, пока не остался доволен. Ближе к краям лозы располагались очень близко друг к другу, пропуская меньше эмоционально нестабильного Эфира. Между тем, ближе к открытому пространству в центре Эфир был намного плотнее. Кроме того, Рендидли создал одну лозу поперек центрального отверстия, где сейчас хлестал большая часть Эфира.