В дополнение к строительным материалам, были также источники стихий, части тел редких или интересных монстров и тщательно подготовленные специализированные экспортные товары из различных регионов. И когда Рендидли посмотрел на эту вторую кучу образ дома, который он построит на своем плавучем острове, начал постепенно складываться.
Однако Рендидли резко отвернулся, прежде чем его разум ушел слишком далеко. Хотя это и отвлекало, эту задачу нужно было отложить до тех пор, пока не будет разрешен нынешний кризис Земли. Он упомянет проект Татьяне, но постарается, чтобы слишком много его свободного времени не ушло на планирование.
Но даже думая о том, чтобы пока держать себя в руках, Рендидли также знал, что его поместье на плавучем острове должно стать своего рода символом для жителей Харона. Его образ, и, как следствие, образ всего Харона, изменится в зависимости от того, какую форму примет его дом. И, если говорить о личном Рендидли никогда в жизни не строил свой собственный дом.
Во время своего пребывания на Земле он в основном довольствовался тем, что было удобно. На Теллусе он следовал за Шал. На передовой у него была палатка особого цвета, обозначающая его статус. Но ни один из них не был домом, который он лично сформировал. Это будет первый раз, когда у него будет такая власть и влияние.
Беспечно постукивая себя по щеке, Рендидли повернулся к третьей куче. Это была даже не куча, а один небрежно завернутый подарок. Подарок, который доставил Иезекииль.
Рендидли открыл коробку и посмотрел вниз. Когда он взглянул на то, что было внутри, веревка на его правом запястье задрожала. Давнее воспоминание прозвенело изнутри Артефакта судьбы, но Рендидли не нуждался ни в какой помощи, чтобы вспомнить, что это такое.
— Ты издеваешься?
Дрожащими руками Рендидли потянулся к комиксу, лежащему внутри, но поспешно остановился и снял перчатку с правой руки, когда вокруг него на коробке начал образовываться лед. Из-за его смятения новая перчатка с энтузиазмом отреагировала волна за волной ледяной энергии. Но прямо сейчас Рендидли совсем не хотел такой реакции.
Благоговейно Рендидли поднял книгу и вздохнул. Это был Объем Болотной твари 1 Алана Мура, именно то, что Рендидли Гостхаунд просил получить на свой 12-й день рождения. Его мать в то время и глазом не моргнула, но Иезекииль Гостхаунд знал немного больше о подарке и пообещал Рандидли, что он получит его, когда станет старше. А пока это было твердое нет .
Рендидли планировал отнестись к отцу холодно во время его дня рождения в наказание за отказ, но его отец не пришел на его день рождения. И вообще домой. Потребовалось несколько дней, но и Рандидли, и его мать поняли, что это не одно из обычных настроений Иезекииля. Это был год, когда Иезекииль Гостхаунд ушел из семьи. В более широкой травме того инцидента Рендидли совершенно забыл об обещании своего отца.
— Как ты вообще? — спросил Рендидли комикс, как будто тот собирался ему ответить. На складе вокруг него было совершенно тихо. В темноте он прижался лбом к обложке. После воздействия его новой перчатки она была приятно прохладной.
После долгого вздоха Рендидли сел и начал читать комикс. Он ждал этого подарка от отца много лет. Так что он был полон решимости насладиться им.
Глава 1357
Иезекииль скрестил и распустил руки и сделал все возможное, чтобы отвлечься. Он откинул голову назад и стукнулся ею о камень позади себя немного сильнее, чем намеревался. Справа от него был открытый воздух и спокойная ночь, а слева – зловещий ритуал. Но даже зловещая кровяная энергия, поднимающаяся из метрового валуна, стоящего в центре пещеры слева от него, мало отвлекала Иезекииля от тайного страха, который в настоящее время мучил его.
Эйс, который постоянно излучал больше жизненной эссенции в Грядущий Камень, усмехнулся Иезекиилю, когда заметил его расстроенное выражение лица. Но Иезекииль старался не обращать на Эйса внимания. В конце концов, Эйс был в значительной степени поглощен своим странным планом по созданию угрозы на основе Земли, что делало любой разговор с Эйсом в данный момент буквальной тратой времени.
Для Эйса разговор сейчас был просто возможностью отточить свои монологи. Даже ассистентка Эйса начала закатывать глаза и уходить, когда Эйс начинал набирать обороты своими странными монологами. К сожалению, Иезекиилю не оставалось ничего другого, кроме как оставаться поблизости. И хуже всего было то, что он должен был признать, что Эйс становится все лучше в своих речах.
Возможно, в обычных обстоятельствах он тоже был бы готов уйти, несмотря на необходимость быть начеку, пока Эйс производил такую мощную энергию и образы. Но истинная причина, по которой Иезекииль не мог уйти, заключалась в глубоком страхе в его сердце, когда он смотрел в небо.
Неужели ему не понравился мой подарок? – подумал Иезекииль. Он закусил губу, стоя у входа в пещеру и глядя на тонкий серп луны, висящий в небе. Неужели этот ужасный голод связан со мной?
Несколько ночей назад Иезекииль был разбужен ужасной яростью образа Рендидли Гончего Пса, как, он подозревал, и многие другие по всему миру. Казалось, что эффект был меньше для тех, кто не обладал сильными образами, как будто это был бедственный шторм, который мог быть понят в его истинной разрушительной природе только теми, кто обладал способностью к полету. И как кто-то, кто работал над усилением и контролем образа своего уникального Класса этот странный крик обрушился на Иезекииля.
Это было ужасно. Внезапно он наглядно понял, почему необходимо развивать сильный образ.
Даже при том, что холодный камень стены пещеры прижимался к его спине, Иезекииль вздрогнул, вспоминая это чувство. Огромное черное яйцо заполнило все его сознание, и в течение пятнадцати мучительных секунд взгляд яйца пригвоздил его к земле и выдавил из Иезекииля каждую каплю эмоций, которыми оно жадно лакомилось, откровенно питаясь им. По сравнению с этим яйцом, навязчивый голод его уникального Класса казался жалким и слабым.
Положительным моментом той ночи было то, что Класс Иезекииля значительно ослабил свои требования к нему. Теперь он должен был убивать и пожирать другую жизнь только раз в неделю, чтобы поддерживать статус-кво. Что, безусловно, было результатом, достойным празднования.
Тайный страх, что вспышка Рендидли была ответом на его ребяческий подарок, заставил лицо Иезекииля перекоситься и сморщиться. Ему удалось похоронить все чувство вины, которое он испытывал за то, что оставил свою семью, в глубоком и темном месте, но акт мучительного перебирания в уме и, наконец, воспоминания об обещании, которое он дал своему сыну пятнадцать или около того лет назад, выкопал этот труп. И распространяющееся чувство гнили и тоски охватило все тело Иезекииля.
Это душило его.
Что-то внутри него менялось. И Иезекииль слишком боялся того, кем он был или мог стать, чтобы слишком внимательно смотреть на то, что происходит. Поэтому он прижался к каменистому входу в пещеру и посмотрел вверх на небо, опасаясь возвращения этого ужасного угнетения от своего сына.
— Я не хороший отец. Разве не так? — прошептал Иезекииль.
— Э? — Мариин моргнула и посмотрела на Бекани Дагг, которая, в свою очередь, ярко улыбалась молодой женщине после того, как сообщила ей новость. Мариин снова моргнула, чтобы попытаться понять, не ослышалась ли она. — Ты что ты сказала?
— Я сказала, что Эд, по-видимому, нашел нам нашего первого клиента, — весело сказала Бекани. Их бизнес в настоящее время велся из незанятой квартиры прямо рядом с квартирой, в которую Мариин только что переехала несколько дней назад. Это был бизнес, который Мариин в значительной степени получила, не спрашивая, и она еще ничего не сделала с этой нежданной возможностью, потому что прошло меньше недели с тех пор, как она услышала об этом. Бекани указала на кучу бумаг, покрывающих круглый обеденный стол. — Вы можете найти подробности там.
— Что что за работа? — спросила Мариин почти неохотно, подходя к столу. Даже если это было совсем не то, что она задумала, ей действительно нужна какая-то работа сейчас, когда она решила переехать в Харон. И Харон уже пересекал пограничные земли, так что она не могла изменить свое решение сейчас.
Помимо странных обстоятельств, Мариин отругала себя за то, что смотрит дареному коню в зубы. Наличие собственного источника дохода избавит ее от необходимости так сильно зависеть от Наффура. Кроме того, это займет ее в течение дня, пока он выполняет официальные обязанности Ордена Дуцис. На самом деле, было бы довольно безответственно не получить какую-то работу сейчас, когда она жила на Хароне.
— Строительство, — ярко сказала Бекани. Мариин вздохнула с облегчением и начала перебирать бумаги с большим энтузиазмом. Поскольку это был тот же бизнес, которым она практически руководила для Эда, она не была бы совершенно не в своей тарелке. И тут Бекани продолжила говорить. — Рендидли Гончий Пес хочет построить дом.
Мариин посмотрела на бумаги в своих руках. Дрожащими руками она положила бумаги. Заметки неряшливым куриным почерком, испачканные грязью, были от Эда. Заметки с петлистыми буквами и сердечками над i были от Бекани. Вздохнув, она начала разбирать беспорядочную организацию и удивлялась, как все дошло до этого.
Дом для Гончего Пса Я думаю Было бы лучше, если бы я начала с проекта, в котором ставки были бы немного ниже
Прикусив губу, Мариин мысленно вернулась назад.
Мариин встретила Эда Дагга шесть дней назад, чтобы сказать ему, что она уволилась и переезжает в Харон. У нее не было возможности сказать ему, что это потому, что она и Наффур помирились и теперь будут встречаться, но этого и следовало ожидать. Разговоры с Эдом редко шли в том направлении, которое ожидала Мариин. Общение с ним требовало умения быстро соображать.
Но чего Мариин не ожидала, так это того, что Эд придет к выводу, что она устраивается на другую работу в его сфере. Или, когда она правдиво сказала, что это не так, он немедленно предположил, что, хотя она и не устраивается на другую работу, она основывает свою собственную компанию. Его последующее согласие на должность, которую она не предлагала в компании, которой не существовало, оставило Мариин в затруднении, чтобы подобрать слова, чтобы объяснить недоразумение.