Иззи полностью проигнорировал своего друга и ткнул пальцем в Клодетт. — Я удивлен, что ты не слышала; все говорят о том, насколько напряженным было боевое соревнование на этот раз. И у нас с ней был момент на церемонии открытия. Я был так тронут песней Райны, что бросился на сцену и признался ей в любви. И я пообещал, что когда выиграю весь турнир, то приглашу ее на свидание.
Клодетт выдохнула. Ее сердцебиение замедлялось, так как орган все более и более тщательно замерзал. Она почти чувствовала, как лизахи, люди, которых она считала выдумкой, пока не увидела Д’мина, умирают и бегут от надвигающейся бури в ее (Пространстве Души). — И все же ты не выиграл. И я готова поспорить, что Райна даже не потрудилась дать тебе ответ. Да, я вижу это по твоему выражению лица. Так что. Уходи. Удачи в следующем году.
— Вообще-то, соревнования Доннитона проводятся каждые полгода, — вставил Пан. Пальцы Клодетт сжались, и ее (Образ) начал просачиваться, излучая иней по всему прилавку. Ни один из этих двух идиотов, казалось, ничего не заметил.
— Я должен сказать ей, что дело никогда не было в турнире. Мои чувства. — Иззи облизнул губы, казалось, готовый произнести страстную речь прямо на месте. Все больше людей подтягивались к суповой стойке, чтобы послушать, так как разочарование доносилось со стороны, откуда изначально раздался крик о Райне; казалось, эти люди обнаружили, что первый призыв был ложной тревогой.
Ты ведь совсем ее не знаешь, не так ли?
(Кларент) начал петь песню запустения и нужды из ее груди. Вихрь льда раздулся наружу, превращаясь в прибрежную бурю.
Ты лишь видел ее и вообразил, что она могла бы значить.
Внезапно для Клодетт все это стало слишком. Она подняла обе руки и выпустила слабейший импульс своего (Образа), давление в ее теле выталкивало в воздух намек на силу (Кларент). По крайней мере, это привлекло внимание обоих мужчин. — Позвольте мне внести ясность. Вы не пойдете в заднюю часть лавки.
Внезапно выражение лица Иззи исказилось во что-то отвратительное. Он снова оглядел Клодетт, его взгляд задержался на ее изгибах под униформой, усмешка исказила его лицо. — Думаешь, кто-то вроде тебя сможет остановить меня?
— Я не позволю тебе причинить ей вред, — вставил Пан, прежде чем Клодетт успела ответить. И каким-то образом нашел время одарить ее белозубой улыбкой, наклонившись между ними.
Иззи пожал плечами, полностью игнорируя ее. — Думаешь, что-то изменилось за последние несколько часов, мистер, занявший четвертое место?
— Я не видел необходимости выкладываться на полную против тебя раньше, — Пан возразил. Он поднял руку и сжал ее в кулак. — Теперь, когда я встретил это воплощение прелести.
БУ-У-У-УМ!
Прилавок, включая аккуратно сложенные деньги и ожидающий куриный суп с рисом, мгновенно замерз, когда контроль Клодетт рухнул. Завывающий порыв ветра отбросил двух мужчин прочь. Вероятно, они бы разбились и покатились по земле, если бы не врезались в других зрителей. Толпа поспешно отступила, отталкиваемая быстрым падением температуры.
Клодетт перепрыгнула через прилавок и отряхнула свой униформу. Лед сконденсировался в звенящие алмазы на ее голове, ушах и шее. Она махнула рукой, и мурлычущий и опустошающий клинок (Кларент) проявился в ее руке. — Хорошо тогда. Хотите поиграть? Позвольте мне развлечь вас вместо Райны.
На задней кухне Райна извиняющимся взглядом посмотрела на Невею и Рэндидли, казалось, не зная, к кому именно обращаться. — Мне очень жаль, что так вышло.
Рендидли продолжал проверять печь, следя за бисквитами внутри. В дальнем углу Делайла кротко смешивала больше муки для следующей партии. Д’мин неподвижно стоял у двери, наблюдая за развитием событий, а Вай сидела и с удовольствием ела свой суп; эти двое представляли собой исследование контрастных реакций. Уф, хотел бы я, чтобы кто-нибудь пришел и вызвал меня на бой,
мечтательно подумал Рендидли и покачал головой. Таким интимным и не разрушающим его эмоционально образом он скучал по Хелен и ее постоянному желанию бросать ему вызов. Он снова посмотрел на печь и вздохнул. Сегодня был день бисквитов.
Он поднял свою (Иерархию Бремя) еще на несколько уровней, но смирился с тем, что останется на кухне весь день. Горячее световое излучение, по крайней мере, позволяло ему чувствовать что-то, кроме зависти.
Бисквиты, Рендидли снова вздохнул.
Глава 1788
Покровитель Солнца стоял на вершине одного из невысоких холмов к северу от Доннитона, внимательно улавливая отголоски образов из города. Он склонил голову Инулка набок и медленно одарил ожидающий город улыбкой. — Воистину, какое странное пересечение образов. Нижний мир в этом изолированном пространстве не ограничен уровнями, которые препятствуют значимой мутации, что позволило им сформировать составные образы? Но небрежные, случайные. Почему Нексус не следит за этим? Неужели этот тиран не позволил бы этому продолжаться, если бы знал
Холодный ветер пронесся по вершине холма, и Покровитель поежился. Затем он нахмурился, глядя на раздражающе серую облачность. Часть его хотела поднять руку и использовать свое значительное присутствие, чтобы сжечь эти раздражающие барьеры на пути к его славе, но ему удалось подавить этот импульс. В этом месте было несколько странных аспектов, и он не хотел раскрывать свое присутствие слишком рано
— Э? — Покровитель Солнца моргнул. Он не заметил никакого сдвига, но внезапно его местоположение изменилось. Его лицо исказилось в гримасе. Если он ничего не обнаружил, то это было ни Эфир, ни Нижний мир, что переместило его, а нечто другое. Домен.
Он стоял в центре огромного зала, изрытого и разбитого, как будто здесь произошла великая битва. Разлагающиеся тела скрученных гуманоидных муравьев лежали повсюду, наполняя пространство зловонным запахом. Высоко наверху было круглое отверстие, пропускающее потоки звездного света на Покровителя. Перед ним была огромная воронка, из дна которой из-под груды обломков торчала скрюченная серая рука.
Он медленно огляделся на густую пелену мрака, которая окружала комнату, и усмехнулся. — Засада? Как странно Это пространство кажется чрезвычайно уникальным. Что вы за существа?
Каменный голем ухмыльнулся Покровителю со своего места на разбитой колонне. Женщина, которую он наблюдал, переходила из милой молодой девушки в дымящуюся и перегретую киборг-девушку и обратно, когда она шла вперед. Паук размером с собаку, с воспаленными глазами, потер передние лапы, плетя между ними паутину так быстро, что казалось, будто она оживает и движется.
Женщина с длинными белыми волосами и иглой длиной с шест стояла прямо напротив Покровителя Солнца, спокойно наблюдая за ним. Каждая из этих фигур пылала странной властью в этом пространстве, которая, несмотря на различия между их образами и образом Покровителя, заставляла его насторожиться. — У нас тот же вопрос к тебе, сэр. Кто дал тебе разрешение так нагло вторгаться в наш Альфа-Космос?
Клодет злобно посмотрела на Иззи и Пана, приказывая им относиться к ней серьезно. Земля под ее ногами почернела и начала дымиться, поскольку ее воплощение Клерента принесло с собой часть своего ужасного бремени на это пространство. Температура продолжала падать, поскольку Клодет захватило опьяняющее чувство разворачивания своего образа и выплескивания его в небо.
Прежде чем двое мужчин успели опомниться, другая часть Клодет начала колебаться.
Вообще-то, создавать подобные беспорядки может быть не очень хорошей идеей. Если я привлеку больше внимания к присутствию Рендидли и Невии
Однако никто из наблюдающей толпы, казалось, не собирался бежать и докладывать о ней властям. Скорее, они казались взволнованными. Клодет предположила, что отголоски ее образа сделают за них грязную работу. Вместо того чтобы бежать, создав вокруг нее, Иззи и Пана внушительный круг, зрители, казалось, были слишком готовы заключать пари на исход боя.
Небольшая часть ее была невероятно польщена, когда она заметила, что большинство людей ставят на ее победу над ними обоими.
— Я я воздержусь от этой разборки, — лицо Пана было бледным, когда он поднял руку в знак капитуляции. Из толпы раздался разочарованный стон, и несколько человек начали спорить о шансах ее соло против Иззи. Пан полупоклонился Клодет и попытался ей улыбнуться. — Пусть никогда не говорят, что Пан Кортез пользуется преимуществами Оуф!
Клодет постаралась не сиять от удовлетворения, когда он рухнул перед ней. Она прорвалась сквозь разделяющее пространство и всадила кулак ему в живот. Клерент излучал холодное опустошение, которое превратилось в ледяную черную перчатку вокруг ее руки, делая удар особенно мощным. Пан издал еще один хриплый вздох, уставившись на нее с пустым выражением лица.
Клодет воткнула Клерент в землю и скрестила руки на груди. Ее голос прозвучал на удивление бодро; она полагала, что чувствует себя довольно отдохнувшей после небольшой порции насилия. — И почему это так? Потому что тебе не нравится драться с женщинами? Или потому что ты из тех слабаков, которые всегда сдерживаются, боясь, что все твои усилия окажутся недостаточными? В любом случае, нет необходимости продолжать. Твое корыстное и грязное рыцарство может пойти к черту. Доставай оружие или убирайся.
На самом деле, Клодет говорила не с человеком, свернувшимся в клубок перед ней. Она говорила со всеми сыновьями друзей ее отца, с которыми она была вынуждена гулять по садам, или смотреть пьесу, или разделять натянутый ужин с сексуальным подтекстом. Какая-то маленькая полоска безжалостного садизма, которую она похоронила давным-давно, чтобы выжить в таких взаимодействиях, вспыхнула к жизни, наделяя силой щупальца тьмы вдоль лезвия Клерента, чтобы просочиться наружу и осквернить почву.
К счастью, разъяренный Иззи вскочил на ноги, побагровев после того, как Клодет так основательно подавила его перед толпой. — Ты тупая сука. В чем твоя чертова проблема?! Это даже не о тебе. Но если ты хочешь сразиться с мужчиной, который знает истинную любовь