Или, по крайней мере, Рендидли думал, что он беспокойно спал. И всё же внезапно огромный шип цвета слоновой кости был настолько заметно вонзён в его позвоночник, что Рендидли удивился, как он мог пропустить это раньше. И как только он увидел шип, дракон оказался молодым человеком с воронье-чёрными волосами, такими длинными, что они обвивали его, как кокон —
Рендидли вернулся к странной неподвижности сапфировой жидкости, чувствуя, как его мозг нагревается так же, как когда он пытался рассчитать сложное взаимодействие ряби. Ещё более удивительным было то, что Рендидли находился всего в нескольких метрах от светового забора. Он каким-то образом потерял несколько минут, глядя на эту странную фигуру за барьером.
Сосредоточившись на себе, Рендидли попытался успокоиться. Он манипулировал своим обширным образом озера вокруг себя, чтобы замедлить своё падение, пока не стал просто парить перед барьером. Затем он использовал окружающую жидкость, чтобы развернуться и посмотреть назад, к поверхности озера. Нависшая фигура Девик исчезла. Она либо ждала, чтобы устроить ему засаду, либо заскучала от ожидания и решила побеспокоить кого-то ещё.
Рендидли не был уверен, что из этого более вероятно.
Со вздохом Рендидли снова повернулся к забору. Он изо всех сил старался наблюдать за узорами, не давая им поглотить себя. Странное сжатие деталей легко срабатывало, если на забор не смотрели внимательно.
Это то, что даёт силу Черепу Истины; не то существо. дракон. которое заключено там внизу, а этот сложный сапфировый барьер. Интересно, как.
Небольшой толчок поднёс его на расстояние вытянутой руки к восьмиугольным световым прутьям, если бы он обладал способностью дотянуться. Находясь так близко к барьеру, Рендидли вдруг осознал, что чувствует на нём очень знакомую ауру. Аура, которую он никогда не забудет.
Белая энергетическая клетка перед ним была создана Элхьюмом. Инстинктивно зрачки Рендидли расширились, когда он смотрел на странный барьер в сапфировом озере.
Это всё внутри Черепа Истины? Я думал, это осталось от Покровителя Истины? Что, чёрт возьми, ты наделал, Элхьюм?
Маленькая искра недовольства, за всё, с чем боролся Рэндидли, за всю пирамиду личностей с менталитетом власть превыше всего , за всю цепочку домино, ведущую к Уику и его бессердечной жестокости, горела в его груди. Запах Элхьюма и остаточный вкус гордости, витающий вокруг этого конкретного творения, усиливали сдавленное чувство, которое испытывал Рэндидли. В тени Элхьюма Девик хихикала, безумие и амбиции, связанные с отчаянным стремлением выжить.
Не в силах сопротивляться своему любопытству относительно создания этого мощного Эфириума, Рендидли использовал потоки сапфировой жидкости, чтобы вытянуть руку и положить палец на одну из тонких линий света.
Клодетт и Нешама с любопытством наблюдали за парой повстанцев, спешащих по туннелю, но в них не было никакого желания сопротивляться; что бы они ни встретили внутри Черепа Истины, это изувечило их тела и сокрушило их дух.
Ноги двух женщин издавали странный шлепающий звук по каменному полу, когда они двигались босыми ногами Рэндидли. Затейливо вырезанные колонны располагались через равные промежутки вдоль прохода, изображая странные мерцания образов, которые Клодетт не могла понять. Странный сапфировый блеск по их краям делал их непонятными. В те короткие моменты, когда она останавливалась и пыталась уделить несколько дополнительных мгновений изучению колонн, она получала лишь головную боль за свои усилия и самое смутное изображение лисы, преклонившей колени и молящей о помиловании перед ярким светом.
Отец создал этот образ для этой игры?
Клодетт была в замешательстве, когда снова сосредоточилась вперёд. Каждая колонна, казалось, содержала отдельное изображение, каждое из которых обладало такой же мозгодробящей детализацией, как и первое. Каждая мерцала с едва уловимым оттенком сапфира.
Но если он не создавал их, откуда они взялись? Были ли они частью Черепа Истины изначально?
Проход вокруг них медленно расширялся. Колонны становились толще, а мерцающие, но постоянно недостижимые детали на них распространялись, занимая всё большее и большее пространство. Без всякой помпы потолок, казалось, растворился, так что теперь они чувствовали себя не в пещере, а под широким ночным небом.
И всё же, хотя это впечатление казалось точным, оно лишь заставило сердце Клодетт сжаться и съёжиться. Потому что небо в этом месте ощущалось как открытая пасть зверя, тяжело дышащая над ними и не испускающая ни света, ни надежды.
— Вот, — тихо сказала Нешама. Слева от них, мерцая сквозь настоящий лес туманных колонн, сияло чистое кристаллическое сияние, которое пахло прикосновением Дона Бейгона. Это должно быть их целью.
Группа изменила направление, но Клодетт почувствовала, как её настороженность по отношению к их спутникам возросла; было ясно, что вид того, что обе группы надеялись было целью, снова разжёг огонь в животах повстанцев. До сих пор они не видели ни одного другого участника. Признанные угрозы свободе Клодетт и представители Гильдии Гравюры не были замечены. Кроме того, Рендидли должен быть у входа в шахты, ожидая новые группы, чтобы затем последовать за ними.
Возможно, участники финальной битвы были прямо сейчас вокруг них. Эта перспектива кружила голову Клодетт, особенно под странным влиянием колонн. Она использовала мощные ноги Рэндидли, чтобы нести её вперёд к цели, и старалась не допустить, чтобы сомнение закралось в её сердце. Всё произошло так быстро. Было правдой, что это не должно было быть долгим соревнованием, но она думала —
Затем глаза Клодетт, Рэндидли, обострились. Впереди группы ждала одинокая фигура, стоящая в тени одной из колонн с сапфировыми краями и испускающая клокочущие волны недоброжелательности и Небытия.
Все четверо замедлили шаг. Возможно, обычно она бы этого не заметила, но кожа на руках Рендидли покалывала; фигура перед ними обладала довольно большим количеством Небытия. Нешама торжественно смотрела вперёд. — Кто вы?
— Скал Шэдоу, — ответила фигура, не выказывая ни малейшего движения из-под длинного плаща, который он носил.
Выражение лица Нешамы напряглось. — Но я думала.
— Никто из вас не пройдёт, — продолжил Скал Шэдоу в капюшоне, казалось, считая атрибуты вежливой беседы необязательными. — Альянс с Семьёй Бейгон будет заключён Коллективом Небытия. Это решено.
— О, отлично, — пробормотала Аллилия с лирическим голосом. — Какая-то новая Православная Нексус-Организация. Да ещё и коллектив. Уверена, нет никакого вреда в том, чтобы дать им единоличную власть над несколькими планетами.
Скал поднял руку и выпустил концентрированный заряд Небытия в грудь Аллилии. Его ответы были прямыми, если ничего другого. Она фыркнула и издала странное жужжание, которое уничтожило силу атаки. Однако Скал поднял обе руки, и струи Небытия хлынули вокруг них.
Толстые щупальца Небытия метались взад и вперёд, вырезая шрамы в камне и высвобождая едкое подавление. Клодетт почувствовала лёгкий дискомфорт, но было совершенно очевидно, что разрозненное Небытие не могло легко повредить это тело. Она собралась, чтобы развернуть свой образ, но Нешама пронеслась мимо неё.
Другая женщина силой разорвала защиту из Небытия, которую Скал Шэдоу быстро выставил, и врезалась в него. Стойкий мужчина зарычал, споткнувшись, а затем рухнул на спину. Ещё больше Небытия бурлило, но Нешама развернулась и выпустила пронзительный заряд Небытия, который прорвал брешь в наспех возведённой защите. Она обменялась взглядом с Клодетт, и в следующий момент Клодетт рванулась вперёд, спотыкаясь, чтобы восстановить равновесие, а затем устремилась вперёд в направлении источника света.
Земля загрохотала под ней, когда Нешама и Скал столкнулись позади неё, но Клодетт проигнорировала это. Повстанцы, казалось, были поглощены хаосом, и она была рада продолжить путь одна. На крыльях мощного тела Рендидли она вскоре прибыла к яркому свету, который оказался беседкой из чистого кристалла. Она на мгновение замерла, вспомнив детскую просьбу к отцу построить ей целый замок принцессы из бриллиантов. Её отец смеялся и смеялся, хлопая себя по колену в отчаянной попытке взять себя в руки. Затем он сказал ей, что если она будет безупречно себя вести до конца года, он посмотрит, что сможет сделать.
Однако между тем разговором и концом года мать Клодетт умерла. Вследствие этого события многие обещания ускользнули в трещины и растворились в бездне их личных скорбей.
Когда она ступила на хрустальную беседку, какой-то механизм под ней активировался, и проявилась телепортационная решётка. В следующее мгновение Клодетт стояла на небольшой тропе в ночной пустыне, но на этот раз небо над ней было усыпано звёздами. Красивые узоры сияли вверху, такие свежие и яркие, что казалось, будто они вот-вот прольются на песок.
Она осмотрела местность. Тропа разветвлялась прямо перед Клодетт, уходя налево и направо извилистым образом. На этой развилке стоял указатель, а за ним — глубокий овраг, наполненный мерцающим светом.
На указателе было сообщение.
Мои искренние поздравления тем, кто дошёл до этой точки; это последний отрезок пути — вы ведь ещё не совсем победили, не так ли? Перед вами лежат два пути, почти зеркальные отражения друг друга. Вы— пути ведут к конечному местоположению. Однако путешествие не будет простым. Параллельный— тяжёл и болезнен, в то время как другой— основан на естественной структуре Черепа Истины— удача.
Это было всё сообщение, потому что странный вид чёрного пламени вспыхнул из оврага, уничтожая большую часть последних нескольких строк и большую часть середины. Клодетт сделала несколько шагов вперёд и заглянула в овраг. Внизу ждало море чёрного пламени. И пока она смотрела, потрескавшаяся земля расползалась, поглощая ещё больше сообщения Дона.
Повреждения скоро уничтожат всё сообщение. Клодетт нахмурилась.
Что, чёрт возьми, происходит?
Затем, поскольку тугой узел тревоги в её груди подгонял её вперёд, она начала двигаться по левому пути. Что бы ни происходило, она не дрогнет.