— Я. что? Вы. — Ярость хлынула по телу Кента, горячая и обжигающая. Он открыл рот, чтобы излить сияющую правду о том, насколько нелепо ей было винить его в своей ошибке, но в последнюю секунду сдержался. Несколько окружающих бросали на них взгляды.
В его виске запульсировала вена; это был момент для пиара. Нет нужды вступать в бессмысленную ссору. Кент подавил остатки своей ярости и натянуто улыбнулся. — Ах. извините. Вот, позвольте мне принести вам еще.
Чувствуя себя очень галантным, представляя, как положительно другие будут смотреть на него, действующего так великодушно, учитывая обстоятельства, Кент подошел к официанту и взял бокал вина. Затем он повернулся и сделал шаг назад к женщине, чтобы предложить ей его.
Причал треснул под ним. Его нога провалилась сквозь некачественную конструкцию, и он неловко рухнул на одно колено. А это движение означало, что он выплеснул содержимое бокала с вином женщине в лицо.
Вино стекало по ее носу и губам, подчеркивая ее выразительные скулы и рот. Она ухмыльнулась ему, а затем заговорила повышенным голосом. — Ну, сэр, если я случайно облила вас, это еще не повод мстительно.
— Стой, — Усталый мужчина с армейской стрижкой подошел к женщине, толкнув ее локтем в бок. Она надулась и отшатнулась в сторону, но ничего не сказала. Затем мужчина шагнул вперед и протянул Кенту руку. — Мои искренние извинения. Иногда Хайди заходит слишком далеко в своих шутках. Вы в порядке?
Кент взял руку, а затем, фыркнув, поправил костюм, как только встал. Он почувствовал, как пот начал скапливаться под мышками, и встряхнулся, чтобы пот не оставил пятен на льне. Он подумал, что мужчина выглядит смутно знакомым, но не мог вспомнить, откуда. Может быть, он подавал заявление в Орден Скутум? Часть раздражения Кента просочилась в слова. — Все. в порядке. Просто, пожалуйста, следите за своей женщиной в будущем. То, что вы ее выбрали, не означает, что остальные из нас хотят разбираться с ее чепухой.
И мужчина, и женщина подняли брови. Улыбка женщины оставалась на месте, но становилась все острее. Они смотрели на Кента в неестественной тишине, пока остальная часть вечеринки продолжалась вокруг них, словно они внезапно превратились в людей-картонных фигур, застывших и зловещих.
Не желая ввязываться в дальнейшие разговоры с этими двумя, Кент отвернулся. Прибывали новые лодки, высаживая своих людей на уже переполненный пирс, в то время как первоначальная группа вяло перемещалась вглубь суши. Перспектива обрушения всего этого под общим весом прибывающих не казалась такой уж надуманной, учитывая, что его нога только что пробила дерево. Чем меньше времени ему нужно было провести здесь, тем лучше.
Кент пробирался мимо оживленных дискуссий, скривил губу, когда ему предложил выпить получеловек с фиолетовой кожей и выступающими коренными зубами, и продолжал двигаться в направлении главы Ордена Дуцис.
Он больше не мог видеть Наффура из-за скопления людей, но у Кента была хорошая память.
Ладно, будем сохранять позитивный настрой. Хорошее первое впечатление. У нас одна цель; защита неприкосновенности человечества. Пока я могу показать свою искренность.
Кент протиснулся в узкое пространство между двумя группами, затем покачнулся и остановился, довольно резко достигнув края пирса. Он нахмурился; Наффур исчез. И как только он повернулся, чтобы вернуться по пирсу, рука нажала ему на поясницу и толкнула с края.
Он был так ошеломлен целенаправленной злобой, что просто закрутился, падая в воду, и его поприветствовала та длинноволосая женщина, которая ранее пролила вино на его костюм, подмигнувшая ему. Затем он ударился о спокойные волны и поднял огромный всплеск.
Глава 1908
— Мясо готово, — Селена сняла пластиковые перчатки и бросила их в мусорное ведро. Несколько рабочих начали выкапывать запечённое мясо и нести его мяснику для разделки. Она кивнула Рендидли и Татьяне. — Осталось только разложить по тарелкам. Голодные люди обычно справляются сами, даже без сервировочных приборов. А теперь мне нужно пойти и выяснить, почему мой парень потеет так, будто он родственник тех трёх десятков свиней, которых мы только что закоптили.
Рендидли и Татьяна помахали рукой, когда женщина целеустремлённо зашагала прочь, туда, где комиссар полиции Арриетти вздыхал и стоял так опасно близко к живой растительной трети острова, что несколько лоз украдкой подползали к нему. Рендидли поднял бровь, глядя на Татьяну. — У неё определённо много индивидуальности. Удивлён, что она оказалась с кем-то вроде Арриетти.
Татьяна цокнула языком. — И ты туда же. Знаешь, несмотря на то, как он выглядит и ведёт себя ну, как он выглядит и ведёт себя большую часть времени, он чрезвычайно компетентен в своей работе. Практически все полицейские уважают его. Просто так вышло, что он единственный, кто не заметил собственной ценности. По этой причине, и потому что он, очевидно, не замечает, сколько женщин пытаются с ним флиртовать, Селена весьма его оберегает. Но хватит о сплетнях — ты действительно хочешь быть на раздаче?
— Да. Паттерны, собирающиеся здесь со всей Экспиры, завораживают. Их гораздо легче увидеть вблизи, когда я погружён в них. — Рендидли поднял взгляд на небо. Остатки его бури продолжали витать вокруг, далёкое гало смога, висящее у края горизонта. Тем временем день здесь становился только жарче. — Плюс, ты знаешь, я люблю быть небольшой частью подобных событий.
— Знаю. Действительно знаю. Очень в духе принц, переодетый простолюдином . — Татьяна покачала головой. — Я просто волнуюсь, что твоё присутствие остановит очередь за едой. Или заставит нескольких изголодавшихся людей быть настолько поражёнными благоговением, что они забудут взять еду и просто будут таращиться, только потом пав от теплового удара. Ты же знаешь, я ненавижу утилизировать за тобой тела.
— У тебя много забот. Твой босс, вероятно, недостаточно тебе платит, — пошутил Рендидли с улыбкой.
Татьяна ответила безрадостным смехом, отворачиваясь. — Хуже всего то, что сколько бы мой босс мне ни платил, его капитал настолько велик, что он даже не замечает пропажи денег. Воровство у него больше похоже на рутину, чем на что-либо другое. Хотя я это и делаю, просто по привычке.
Фыркнув, Рендидли смотрел, как Татьяна уходит, не разоблачая её блеф. Он знал, что она заслуживает повышения, и сделал себе пометку в уме, чтобы дать ей его. Единственная неловкая часть заключалась в том, что она занималась этой частью финансов. Ему нужно было придумать, как её этим удивить, потому что он не хотел, чтобы она сама занималась оформлением собственного сюрприза.
Напевая что-то себе под нос, Рендидли повернулся лицом к нервно выглядящей группе кандидатов Ордена Дуцис и волонтёров из Академии Харона, которые очень старались сделать вид, что не слушали весь его разговор с Татьяной. Он махнул рукой и взял фартук из кучи. — Занимайте места вокруг меня за столом. Татьяна рассказала вам ваши задания, верно? Давайте по очереди представимся, а потом приступим.
Представления оказались менее болезненными, чем Рендидли ожидал, хотя он и предложил их по прихоти. Хотя большая часть этого была связана с тем, что динамика деятельности помогла отвлечь всех раздатчиков еды от его присутствия. Плюс, используя это затишье, Рендидли начал вплетать значение своего присутствия и своих действий в окружение. Он перестал так сильно полагаться на свои физические чувства и погрузился в постоянный, гудящий слой Небытия, лежащий подо всем.
Поздравляем! Ваш Навык (Левая Рука Оракула Небытия вырос до Уровня 690!
Его касание было лёгким, когда он распространил свои сенсоры на всех этих людей, давая себе более широкий диапазон для восприятия прибывающих паттернов. Он держал связи свободными, а узы почти неощутимыми, боясь каким-либо образом изменить траекторию жизней вокруг себя, привязав их к себе.
Другим аспектом этой деятельности было использование себя как части паттерна. Он всё ещё был немного скован, но постепенно почувствовал, как естественно вплетать паттерны в свои естественные движения. Он видел и чувствовал, как он движется по миру и изменяет окружение. В таких небольших ситуациях он всё ещё мог иметь высокую степень влияния.
Волны Небытия, соединяющие и обменивающиеся, начали прибывать всё более плотными скоплениями.
Его развитый Фокус, (Изысканное Благочестие), также сыграл ключевую роль в этой адаптации. Он мог вливать своё внимание в псевдоритуал, возможно, даже полагаясь на ту врождённую веру, на которую Сидни указала, что он ею обладает, когда он это устанавливал. Он опирался на это, полагаясь на собственную уверенность, чтобы поддержать распространение своих задуманных паттернов.
Вскоре вокруг него образовалась гигантская проводящая чаша Небытия, которая будет поглощать и передавать информацию его (Ощущению Небытия). Честно говоря, эффект казался слишком хорошим.
Когда группа начала занимать позиции, поскольку раздача еды открылась, Рендидли взглянул на небо.
Не то чтобы я сказал Татьяне об этом, но другая причина, по которой мне нужно быть здесь, — это быть волнорезом для надвигающейся значимости. Какая-то ситуация приближается к кульминации, но слишком много элементов, чтобы я мог точно знать, какую форму она примет .
Он размял плечи, а затем завязал фартук вокруг талии. Небытие продолжало гудеть вокруг него, требуя его внимания, но он старался пока избегать слишком глубокого погружения. Посетители его вечеринки начали стекаться через ближайшие дюны, разговаривая, смеясь и неся с собой плотные реки Небытия. На мгновение Рендидли был поражён сходством между этим событием и тем, что устраивал Дон, на фоне разбивающихся волн и атмосферы тики. Единственная разница заключалась в том, что там Рендидли ощущал себя не в своей тарелке. Здесь
Здесь — размышлял Рэндидли, когда первые юноши примчались к столу, очень желающие влезть без очереди, в то время как остальные посетители вечеринки казались опасно беспечными относительно источника их следующей еды. Он наконец расслабил свою защиту и просто позволил паттернам воздействовать на него. — Здесь здесь каждый из этих людей — часть меня. Они существуют в моём теле, питаясь моим Эф