Однако, несмотря на явное превосходство Хэнка Ховарда, все трое из них годами формировались, чтобы достичь этого момента. Холодные глаза лидера Ордена Отцеубийц застыли в их умах, поэтому они подняли оружие и вспыхнули своими образами.
После театрального вздоха Хэнк Ховард покачал головой и принялся за дело.
Глава 1920
Карты, фишки и напряжение; это была его стихия.
Хэнк легко улыбнулся, зная, что даже с двойкой и восьмёркой он выиграет эту раздачу. Он хотел этого и обладал достаточной смелостью, чтобы взять своё. Он крутил одну из грязных и потрёпанных покерных фишек между пальцами. В такие моменты он определённо ценил дополнительные возможности, подаренные ему Системой. Это лишь добавляло изюминки в историю.
И, честно говоря, разве Хэнк не оказывал им услугу? Не каждый же день можно проиграть деньги современному ковбою. Ему просто нужно было подготовить почву, чтобы создать идеальный сценарий. — Вы когда-нибудь слышали о моей первой схватке с Аланой Донал?
Два дежурных офицера подняли головы, в их глазах замерцали благоговение и предвкушение. Они сидели в одной из комнат отдыха в участке, наблюдая, не объявится ли кто-нибудь из сообщников приведённых Хэнком мужчин для дерзкого спасения. Или, честно говоря, чтобы заставить замолчать пленников. Не то чтобы что-то из этого казалось вероятным, но эта группа уже несколько раз доказывала свою непредсказуемость.
Пока Хэнк не объявлял предыдущую ставку. Он хотел убедиться, что их умы полностью отвлечены, прежде чем мягко напомнить им, что они играют в карты. — День был тёплым и безоблачным. Я только-
Зрачки Хэнка расширились, когда стена позади них провалилась внутрь, разнесённая в щепки огнём и ударной волной. Два охранника замерли, вероятно, им не хватило Реакции, чтобы даже зарегистрировать внезапную атаку с такой скоростью, как он. Выхватив свой тяжёлый металлический револьвер, Хэнк встал. Стул медленно опрокинулся назад в воздухе позади него. Однако, когда он повернулся, чтобы выпустить сфокусированный ментальный импульс для защиты охранников, ему пришло в голову, что это была не внешняя стена, а внутренняя.
Взрыв произошёл из камер для содержания.
Непредсказуемо, это точно.
Хэнк оставил шляпу на столе и шагнул вперёд с достаточной силой, чтобы пробить взрыв и оставить его опавшим и горячим. Несколько языков пламени смешались с дымом и обугленной штукатуркой в соседней комнате, но в основном разрушения отступили после удара, исчезнув так же быстро, как появились. Рядом с рваным входом в камеру он обнаружил чрезвычайно раздражённую Энни, скрестившую руки и постукивающую ногой.
— Они хотели, чтобы эти расходные материалы были захвачены, — Энни поморщилась. — В их тела были вживлены бомбы. Вероятно, без их ведома. Чёртовы дикари.
— Значит, они — начал Хэнк, но запнулся, увидев, что, хотя большая часть камеры была покрыта обугленным бетоном, один угол был затянут льдом. Молодой человек, бросавший металлические круги с изображением ветра, казалось, спал, полностью покрытый льдом и совершенно невзорвавшийся.
— Ты успела добраться до него вовремя? — мягко спросил Хэнк.
Энни кивнула, её глаза всё ещё были прикованы к почти пустой камере. Её разум, казалось, яростно пережёвывал произошедшее, как собака грызёт раздражающую кость. — Ага. К счастью, он был у дальней стены, а остальные — вон там. Так что, когда первый начал взрываться, я успела натянуть лук и выпустить стрелу, прежде чем сигнал достиг его. Разморозить его и вытащить бомбу будет настоящей проблемой Вероятно, нам придётся отправиться в Подземелье, чтобы не потерять эту зацепку.
Хэнк вспомнил, как охранники в покерной игре казались ему неподвижными. Затем он представил Реакцию, необходимую для того, чтобы увидеть, как несколько тел превращаются в месиво в одной части тесной камеры, среагировать, выстрелить стрелой с достаточной скоростью, силой образа и способностью заморозить человека. Его челюсть заходила, он мысленно поблагодарил, что Энни была на их стороне.
— Фу, и Зона 1 устроит такую истерику, — Энни с отвращением покачала головой. — Я уверена, они каким-то образом сделают
мою
вину в том, что мне пришлось заморозить этого парня, чтобы спасти его от бомбы, вживлённой в его тело. Пусть только не посмеют обвинить меня в похищении, когда я его увезу.
Дозер, молодчина, приятель.
Губы Хэнка дрогнули.
Энни, по комическому сигналу, наконец повернулась к Хэнку и спросила: — Эй, ты что-нибудь знаешь об убеждающих методах допроса?
Рендидли погрузился в Море Снов, постоянно развивающееся Мировое Древо обвилось вокруг его тела. Почти сразу же цвета обрушились на него и стёрли края его формы образа. Тренировка уже началась. Цвета были воплощённым возбуждением, красные, оранжевые и пурпурные, которые роились вокруг его лодыжек, когда он продвигался вперёд мимо самых лёгких участков моря.
Иггдрасиль стоял непоколебимо перед натиском, уверенный и собранный, пока выдерживал шлифующую очистку. В некотором смысле, это было похоже на то, как если бы его мысли обрабатывались пескоструйным аппаратом, извергающим алмазы с зазубринами. Губы Рендидли дрогнули; безусловно, нужен был определённый тип человека, чтобы целенаправленно идти навстречу постоянному шквалу эмоционального насилия, обрушивающегося на него. Но он давно смирился с тем, что является именно таким человеком, который выбирает трудный путь. Часто не из-за преимуществ, а потому что он не доверял лёгкому пути.
Рендидли признал, что именно этот странный мазохизм позволил ему так долго выживать. Затем он позволил этой мысли ускользнуть и сосредоточился исключительно на эмоциональном воздействии, в то время как цвета обрушивались на него и оставляли его с краткими образными впечатлениями, которые грозили дестабилизировать его.
Вот почему он был здесь. Чтобы позволить форме, которую он очищал, доказать истинность его эмоционального понимания себя.
Поддержание постоянной ноты воздействия было борьбой; Рендидли время от времени натыкался на идеальную золотую нить, которая ждала в Мировом Древе, предлагая совершенный эмоциональный резонанс, которого он так ждал. Однако, как только ему удавалось ухватиться за неё, сам акт захвата изменял его эмоциональное состояние. Волна бирюзы разбилась о его лицо, и Рендидли остался с пустым выражением, морщась, моргая сквозь фрагмент образа широкого неба, ожидая, чтобы найти меняющуюся ноту для другого раза. Он оставался неподвижным, пока искал, просто позволяя жидким цветам струиться вокруг его бёдер.
Вполне реально он мог смотреть на субстанцию потока цветов и чувствовать, как слабовольный человек был бы запятнан их присутствием.
Укрепившись, Рендидли продолжил движение вперёд. Когда жидкий цвет достиг его талии, его кожа начала шипеть и жечь, его физическая форма несла небольшую часть нагрузки от пребывания здесь. Для эмоций и цветов его тело было оскорблением. Они обрушивали на него краткие моменты счастья, вспышки предательства, и одинокий ветер, блуждающий по пустыне. И он отказывался колебаться-
Рендидли вздохнул и снова остановился, на этот раз полностью проявив Иггдрасиль вокруг себя. Это лучший способ для тренировки, без буфера между образом и агрессивным цветом. Скрежещущая физическая боль всё ещё пульсировала в его нижних конечностях, но это стало привычным ощущением. Низко склонив голову, он шагнул вперёд и позволил себе просто быть растущим деревом.
Низер метался вокруг его тела, пытаясь помочь в этом усилитии, хотя у него практически не было для этого возможностей. Рендидли игнорировал постоянную активность своего Ядра Низера; отчасти это было связано с взаимодействиями с Альфа-Космосом, но его равновесие также было несколько нарушено восходящей звездой новой Власти в его значимости. Фыркнув, Рендидли оттолкнул всё это.
Прямо сейчас, только эмоции. Только поддержка, жизнь, рост, и затем огромное чувство ответственности. Царственная осанка-
Поздравляем! Ваш Навык (Рассвет Открывает Небеса, и Реальность Приходит в Движение вырос до Уровня 450!
Обычно Рендидли даже не удосуживался замечать уведомления об Уровнях Навыков, но это смогло привлечь его внимание. Потому что, пока текст мерцал перед его глазами, он легче погрузился в правильное состояние духа для плавания сквозь цвета. Его выражение лица дрогнуло, и он слегка покачнулся, удивлённый этим сдвигом.
Цвета не прекращали свой безжалостный натиск во время этой передышки, что означало, что сохранять концентрацию было довольно затруднительно. Но Рендидли выдержал отвлекающие факторы и нашёл два чётких выражения нужного ему воздействия в двух недавно развившихся Навыках.
Рендидли судорожно вдохнул. Ему нужны были оба, сбалансированные и сдерживающие друг друга, чтобы достичь желаемого результата. Оба вспыхнули в его груди, требуя внимания. С одной стороны был (Рассвет Открывает Небеса, и Реальность Приходит в Движение), чистый взрыв сияющего света, с которого всё началось. Блестящая капля солнца представляла ответственность и жизнь, исходящие от источника и зажигающие космос.
С другой стороны, была (Тьма Сушит Горизонт, и Ждущая Падаль Ухмыляется). Она обладала злобной уверенностью, задорным, кровожадным терпением, ожидая, когда этот прекрасный мир, созданный первозданным светом, начнёт сжиматься и рваться по краям. Потому что противоположно чувству ответственности было ужасное чувство цели. Он начал этот мир, и он обладал способностью смять его в мусор.
Это была жестокая прерогатива, которая требовала от природных сил мира только верности.
Поздравляем! Ваш Навык (Тьма Сушит Горизонт, и Ждущая Падаль Ухмыляется вырос до Уровня 470!
Поздравляем! Ваш Навык (Рассвет Открывает Небеса, и Реальность Приходит в Движение вырос до Уровня 451!
Поздравляем! Ваш Навык (Тьма Сушит Горизонт, и Ждущая Падаль Ухмыляется вырос до Уровня 525!
Форма Рендидли запульсировала. Через несколько мгновений его кожа стала корой. Его изумрудные глаза потеплели до золотистого от вспышки солнечного света. Пальцы его босых ног вытянулись в землю, впиваясь в область под Морем Снов. Потоки Лазурита обвились вокруг его ног, пытаясь замедлить его, но Рендидли испытывал ликование первой и единственной в мире падали.