Рендидли несколько раз кашлянул, когда Власть отступила обратно в его грудь. Он почувствовал головокружение и слабость. Он упёрся костяшками пальцев в землю и сосредоточился на дыхании, обдумывая произошедшее. Импульсы Четвертой Власти можно было использовать изолированно, если бы он захотел. Однако было интересно отметить, что это стоило ему огромного количества жизненной энергии, чтобы передать её другим существам.
Иггдрасиль протянул свои ветви и корни к острову, чтобы впитать часть энергии обратно, но Рендидли велел ему оставаться на месте. Он наслаждался глубокой осторожностью, откинулся назад и посмотрел на внезапно прояснившееся небо над островом.
По правде говоря, у меня достаточно жизненной энергии. И нет нужды так усердно себя изнурять. Есть. более важные вещи .
Он только собирался предаться воспоминаниям о Хелен и позволить своей жизненной энергии восстановиться старым добрым способом, но понял, что он не один. Покровитель Солнца и Покровительница Цветений стояли на дальнем склоне вулкана, ожидая разрешения приблизиться. Со стоном Рендидли поднялся в сидячее положение и поманил их ближе. — Да? Что-то не так с тем выбросом, который я высвободил?
— Мы просто хотели подтвердить это, — Покровитель Солнца большими шагами преодолел расстояние до Рэндидли, но остановился почти в пяти метрах. Его взгляд был сложным, когда он смотрел на него. — Знаешь, ретроспективно, было довольно странно, что я так быстро ухватился за идею стать одним из твоих Покровителей. Ты был непроверенным товаром, несмотря на твои достижения. Однако теперь.
— Я скучала по этому серебряному свету, — вздохнула Покровительница Цветений. Она глубоко вдохнула через нос. — Это. да. это именно то, что характерно для Покровителя Глубин.
— Последний из Изначальных Зверей, — выражение лица Покровителя Солнца стало жёстче. — Раса существ, к которым Элхум клялся, что оставил свою ненависть. И всё же, конечно, Покровитель Глубин умер, чтобы породить Человечество.
Звон серебряных колокольчиков ещё долго отдавался в ушах Рэнди. Лёжа на спине, они ощущали запах сосновой хвои и корицы. Их глаза были слегка затуманены, они смотрели вперёд, не видя ничего конкретного. Доминирующим ощущением было жужжание, но это было приятное, бодрящее жужжание, словно всё их тело оживало благодаря этому странному серебряному свету.
— Рэнди.
Рэнди не нужно было спрашивать об источнике серебряного света; просто ощущая его, они знали, что он исходил от странно доброго облака. Того самого, что вело их весь последний год и подарило им Такейхендса в качестве лучшего друга. И теперь, через их странную связь, крошечные сверкающие серебристые вибрации оседали на волосах и коже Рэнди. Вибрация уносила их прочь от настоящего, в место тёплого света и.
— Рэнди!
.бесконечного тепла. Рэнди держали глаза закрытыми и просто терялись в этом ощущении. Ничего другого не имело значения, кроме того, чтобы быть так сильно захваченным.
— Рэнди! — На этот раз голос был настолько близко к лицу Рэнди, что они моргнули, возвращаясь к бодрствованию. Затем ужас исказил их черты, когда Бетил посмотрела на Рэнди с раздражённым выражением. — Сосредоточься, девочка! Ты же знаешь, как важно не позволять своим мыслям блуждать. Ох, чёрт, вся эта партия, наверное, испорчена.
Рэнди задрожали, когда их взгляд опустился на лук-порей, разложенный на рабочем столе, над которым они работали. Теперь он выглядел мягким и серым, возможно, пригодным для кормления скота, но мало на что ещё годным. Его листья выглядели нездоровыми, а стебли — бледными. Рэнди начали дрожать, ужас от содеянного охватил их. Слёзы навернулись на глаза. Потому что их отвлекло это глупое чувство.
Они чувствовали, как всё вокруг рушится. Они находились в задней части магазина, шум отскакивал от стен, пока не стал оглушительным. Голоса кричали о большем, а работники сновали туда-сюда. Было слишком много движения, слишком много хаоса. Всё казалось горячим и клаустрофобным. Голоса пронзали их барабанные перепонки и атаковали мозг. Рэнди знали, что хрупкий мир, который они обрели за последний год, вот-вот начнёт рушиться.
— Чёрт, — пробормотала Бетил про себя, затем опустилась на колени рядом с Рэнди и обняла их. — Спокойно. Я не злилась, вдохни. Я просто. Ха-а-ах. Я здесь, Рэнди. Всё это, всё, что у нас есть сейчас. это благодаря тебе. Всё в порядке, если ты иногда делаешь ошибки. Я не собираюсь тебя отпускать. Никогда. У нас теперь есть наш общий дом, верно?
Слова и успокаивающее объятие Бетил постепенно помогли Рэнди справиться с гипервентиляцией. Стены перестали растягиваться, а шум превратился в обычные выкрики заказов и торопливые шаги обслуживающего персонала в их закусочной. Дуэт присел, а затем неловко встал в задней части заведения общепита, где Рэнди готовили следующую партию ингредиентов для ужина.
Одиннадцать месяцев они жили мечтой, строя собственный ресторан и набирая других странных одиночек, подобных себе. Даже сейчас в это было трудно поверить.
Когда Рэнди успокоились, Бетил протянула руку и поиграла с их волосами. — Мне ещё нужно кое-что здесь уладить, но почему бы тебе не отдохнуть во время обеденного часа пик? Когда я закончу, как насчёт того, чтобы мы подстригли тебя? В последнее время они выглядят немного растрёпанными.
Рэнди энергично покачали головой, вызвав смех у Бетил. Дурро, повар-огр, наклонился и заглянул своей массивной левой головой в заднюю комнату. — Там всё в порядке?
— Конечно, Дарро, — Бетил погладила Рэнди по голове и встала. — Нет, не смотри на меня такими жалостливыми глазами, ты не можешь обнять Рэнди. Она вся моя; ты же знаешь, она пуглива рядом с незнакомцами, которые пахнут жареным маслом.
— И чья это вина, что я так пахну? — пробормотал Дарро, отстраняясь. Свежее шипение со сковороды указывало на то, что он выложил ещё еды на горячую поверхность. — Я здесь работаю шесть месяцев? Как я могу быть незнакомцем?
Когда Бетил вернулась работать в переднюю часть закусочной, Рэнди тревожно посмотрели на мягкий порей. Небольшая часть паники оставалась, но они подозревали, что их тревога не всегда была полностью искренней. Иногда приступ паники поднимался, просто чтобы убедиться, что Бетил останется и успокоит их.
Отбросив эту тревожную мысль, Рэнди скатили весь мягкий порей в мусорное ведро. Затем они вышли через заднюю дверь и поднялись по знакомой тропе на холм над ранее пустынной частью пустошей, где остановились группа беженцев и три повозки.
Рэнди остановились на полпути и оглянулись. Одиннадцать месяцев полностью преобразили эту местность.
Самым большим и презентабельным из зданий был Перекрёсток Б. , обширная закусочная, которая теперь служила опорной точкой на карте для всех групп беженцев на Эксире. Большое, приземистое, опрятное снаружи здание было окружено морем лачуг, в основном небольших лавок и домов, где другие беженцы, вдохновлённые Рэнди, открыли свои собственные продуктовые ларьки. Большая часть еды, которую они подавали, поставлялась Перекрёстком Б. , что означало, что она была бережно обработана способностью Рэнди и имела наивысший шанс быть вкусной.
Что означало, что сейчас они зарабатывали довольно много, оставаясь здесь. Настолько много, что им пришлось нанять отчаявшегося бухгалтера-лягушкочеловека, чтобы тот следил за их активами. Но всё начиналось не так.
Одиннадцать месяцев назад, после того как самые большие повозки покинули этот район, Бетил была вынуждена толпой отказаться от своей повозки. В некотором смысле Рэнди это понравилось; внезапно они с Бетил оказались вместе, спали в маленьких пещерах, стараясь избегать внимания сомнительных личностей. Однако Бетил была в ужасном, удушающем настроении. Она срывалась и бушевала в равной степени, осыпая Рэнди вниманием, конечно, но всё оно было ядовитым и кислым.
Рэнди набрались смелости и рассказали Бетил об особом облаке и Такейхендсе. Излишне говорить, что пожилая женщина была скорее озадачена, чем настроена негативно по отношению к идее, что погода и маленькое животное побуждали Рэнди открыть продуктовый ларёк и использовать свои способности для улучшения еды. Но Бетил была мотивирована тем фактом, что обезьяна приносила куски мяса и свежие овощи.
По крайней мере, Бетил вздохнула, когда они поставили небольшую палатку: им не придётся голодать. Поэтому она обустроила кухню и позволила Рэнди направить любую необходимую магию на припасы. В первый день Перекрёсток Б. открылся под холмом и не обслужил ни одного клиента. После этого они раздали непроданную еду некоторым из окружающих беженцев, которые не были достаточно мотивированы или решительны, чтобы последовать за повозками, когда те уехали.
Они ничего не продали на следующей неделе, но только потому, что скваттеры толпились вокруг прилавка днём, отпугивая все небольшие группы беженцев, проходившие мимо. Эти скваттеры хотели источник бесплатной еды только для себя и им нравился вид нового предприятия Бетил и Рэнди.
Ситуация в итоге была разрешена на восьмой день воином-лизахом, который забрёл туда. Его нос привёл его к прилавку, где его остановили некоторые из скваттеров и сказали, что если он знает, что для них хорошо, он повернётся и уйдёт. Воин-лизах рассмеялся им в лицо.
Когда дошло до дела, он раздробил руку одному человеку и отрубил лодыжку другому.
В отчаянии Бетил предложила ему работу охранника. И, как ни странно, Киркрик Рршк согласился.
Глава 1935
Киркрик Рршк провёл следующее утро, отгоняя недовольных сквоттеров, которые не желали отказываться от вкусной еды, которую они ели целую неделю. Однажды они попытались устроить ему засаду, но он ответил тем же золотистым смехом и отбился от семерых людей. Они проклинали его, называя ящерицей-отбросом, и поклялись отомстить.
Когда Киркрик вернулся, Бетил похлопала его по спине. Ты, возможно, не похож на нас, но в тебе больше человечности, чем во всех этих дерьмовых типах, вместе взятых .
Киркрик рассмеялся, неловко, но тепло.