Азриэль изогнула зловещую улыбку, поднимая своё серебряное копьё. — Если я достаточно сильно этого захочу, нет ничего, чего я не смогу достичь.
— Знаешь, держу пари, каждый мечтательный идиот сейчас говорит то же самое, — заметила Алана. Но, чувствуя уверенность, исходящую от Азриэль, она не могла не подумать, что, возможно, эта женщина была права относительно своих шансов.
Глава 1945
На вершине недавно построенной обсерватории на холме над Доннитоном сидели Миссис Гамильтон и Донни, глядя на мерцающие огни города внизу. Позади них стеклянный купол обсерватории превращался в неясный силуэт. Солнце давно село, оставив их лишь с несколькими электрическими и факельными огнями, расставленными вокруг тренировочных зон, расположенных периодически на холмах, чтобы поддерживать остроту зрения.
Этим вечером все тренировочные зоны работали на полную мощность. Свет от арен был настолько ярким, что звёзд почти не было видно. Миссис Гамильтон провела кое-какие базовые расчёты: почти 40% населения выкладывались на полную, ища любой способ улучшиться перед турниром Весь Альфа-Космос .
Доннитон был полон энергии и мотивации, стремясь доказать, что они по-прежнему являются доминирующей силой в Эксире после разочаровывающего выступления на предыдущем турнире.
— Есть два типа людей, которые посетят этот великий турнир, — сказала Миссис Гамильтон. Она говорила со звёздами, надеясь, что сможет изменить то, как её инстинкты предсказывали развитие турнира. — Первый тип — это те, кто по-настоящему хочет проявить себя. Они придут ради главного сражения и вложат всё, что у них есть, в состязание, чтобы увидеть, какое место они занимают среди всего Альфа-Космоса. А другая группа придёт с более противоречивыми намерениями. Они будут участвовать в турнире, но только потому, что нацелены на Гончую Призрака. Они желают потягаться с лучшим игроком Эксиры.
— Думаю, Рендидли более чем справится с этими отчаянными самозванцами, — сказал Донни. — Если то, что он говорит о сдвиге силы в Нексусе, правда
— Нет, в этом я не сомневаюсь. — Миссис Гамильтон покачала головой. — Ты видел Рендидли в самом начале, когда он сидел, всё ещё о чём-то думая? Он приковал к себе весь экран телевизора на несколько минут одним лишь своим видом. Прежде чем он сбросил это напряжение, думаю, ни один зритель дома не мог вздохнуть. Больше всего в отношении не самого Рендидли я беспокоюсь об Эксире. Потому что Рендидли отлично справился с защитой планеты от правды о ней самой.
— Какой правды? — Донни потянулся к миске со закусками, которая оказалась пустой, и поморщился.
— Той, что, в конце концов, мы близоруки и плохо подготовлены, чтобы конкурировать с опасностями, которые Нексус бросает нам на пути, — мягко продолжила Миссис Гамильтон, откинувшись в кресле. — Монстры были в порядке; к Подземельям и Рейдовым Боссам мы в конце концов привыкли. Однако, как только эти мелкие проблемы были решены, мы нашли способы ополчиться друг на друга. Как планета, мы проявили удивительно мало сочувствия и понимания к нашим собратьям.
— Парадоксально, но единственный способ, которым Рэндидли, по его мнению, мог удержать нас от погружения обратно в тиски апатии, которые держали большую часть Земли до Системы, заключался в том, чтобы позволить опасности продолжать угрожать обычному человеку. Но без его появления на Земле, если бы мы, как планета, столкнулись с истинной угрозой Системы мы бы пережили катастрофическую потерю жизней. Наше нынешнее процветание почти полностью построено на действиях одного человека.
— И что? — Доннитон всё ещё казался сбитым с толку.
Выражение лица Миссис Гамильтон исказилось. — Если восемь чемпионов выйдут против Рендидли в бою и проиграют — если нам вообще удастся найти столько людей, способных достойно соревноваться с Рендидли из группы, включающей весь Альфа-Космос, — этот фасад компетентности будет сорван. Люди испугаются, насколько сильно они зависят от других. Никто не хочет, чтобы его упрекали в том, что он цепляется за чужие полы, даже если это правда.
Понимание мелькнуло на лице Донни. — Этот страх может стать дополнительным ударом, который они выместят на беженцах в Эксире. Или на других маргинализированных группах.
Миссис Гамильтон кивнула. Сейчас огни вокруг тренировочных центров горели надеждой. Но она знала, что это не продлится вечно. Причина, по которой они могли продолжать с такой решимостью, заключалась в том, что никого из них не заставляли признавать своё истинное место в иерархии Альфа-Космоса. — Очень редко испуганные люди хорошо реагируют на горькую правду о себе. Проще просто обвинить кого-то другого.
— Но что мы можем сделать? Люди и так чувствуют себя так — Донни замолчал, не зная, как продолжить.
Улыбка Миссис Гамильтон была хрупкой. — Именно. Мы ничего не можем сделать, кроме как надеяться. Надеяться, что жители Эксиры нас удивят. Что способности, которые будут раскрыты на этом турнире, каким-то образом выйдут за рамки своего контекста и вдохновят следующее поколение быть добрее, щедрее, более заинтересованным в достижении невозможной и возвышенной цели – сделать мир лучше.
Донни крякнул. — Это будут безумные несколько недель. И я знаю, что это может быть непрофессионально но надеюсь, вы не против, если я поучаствую
— Ха! — Миссис Гамильтон хлопнула себя по колену. Затем она махнула руками, когда Донни в замешательстве посмотрел на неё. — О, просто, я совершенно не буду тебя судить. Потому что я не могу удержаться; я тоже хочу участвовать в турнире.
— Ох. — Донни моргнул. Когда Миссис Гамильтон подняла на него бровь, он отчаянно замахал руками. — Нет, очевидно, вы можете участвовать. Просто я подумал — вы обычно не тратите время на битвы
— Да, я не буду возлагать слишком больших надежд. Попасть в топ-64 будет для меня достаточно — весело сказала Миссис Гамильтон. Но затем она посмотрела на свои руки, и внутренние мысли стёрли улыбку с её лица. — Как и всех остальных меня притягивает правда о самой себе, даже если я боюсь, что не смогу её принять. Я просто хочу увидеть, насколько я смогу сократить дистанцию между собой и Гончей Призрака.
Донни долго смотрел на неё. — вы ожидаете попасть только в топ-64?
Почти тысяча Морозных Драконов втиснулись в подземную пещеру, их крылья плотно прижаты к бокам. Хвосты дёргались взад-вперёд, а дыхание покрывало слоем инея и без того холодную землю. Большинство молодых особей возмущались от такой тесноты, и их глаза горели желанием покусать своих заносчивых сородичей. Но все они соблюдали определённый уровень приличия.
В конце концов, это было место поклонения.
Виванья, их прародительница, сидела большая и довольная посреди толпы массивных ящеров, возвышаясь над большей частью своего потомства. Она несколько раз изогнула свою длинную шею, прежде чем поднять голову, но всё ещё выглядела как главный оратор здесь, в холодных недрах земли. Тем не менее, она ждала с тем же терпением, что и все Морозные Драконы. Её язык высунулся, пробуя воздух.
Прошло несколько минут, слышался только кожаный шорох чешуи о чешую. Несколько толкающихся молодых особей обменивались многозначительными взглядами, молча клянясь отомстить за то, что их стеснили в это значимое время. Напряжение нарастало.
Наконец, маленький, чисто белый дракон вышел из внутреннего прохода. Он поднялся на задние лапы и вытянул шею в воздух. — После долгих раздумий мы решили, что наша чудесная раса отправит четырёх представителей для участия в турнире. Завтра мы проведём великую схватку, чтобы определить этих представителей. Сражайтесь в своё удовольствие и принесите славу Гончей Призрака своими подвигами!
Молодёжь оскалила зубы.
Наконец,
у них появится шанс проявить себя.
Хуан Ли шёл за своим приёмным отцом Хуан Шоу, потупив голову и держа руку на мече. Они двигались по нефритовым залам, проходя мимо комнат, где молодые мужчины и женщины сидели, играя на цитре или рисуя акварелью. Как человек, чувствующий пульс окружающих образов, благодаря своей способности собирать объединённые образы в мощную силу, Хуан Ли начал потеть.
Потому что, хотя Эфир вокруг казался спокойным, он чувствовал невероятные глубины, таившиеся под ним. Идиллическая сцена скрывала что-то если не зловещее, то уж точно искусственное и полное коварства.
— С моей стороны просьба покажется неискренней, — тихо сказал Хуан Шоу, едва шевеля губами, так что Хуан Ли с трудом слышал его даже своими мощными чувствами. — Однако, если страж Зоны 7 будет действовать смиренно, это, надеюсь, тронет его сердце. Этот человек — наше величайшее сокровище, мастер Дзен, сыгравший решающую роль в укреплении легитимности этого правительства. Без его поддержки мы бы распались в хаос. Так что будьте уважительны и внимательны. Он, очевидно, чрезвычайно воспитан, но чувствителен.
Хуан Ли кивнул, несмотря на то, что Хуан Шоу уже в десятый раз повторял нечто подобное. Это
заставило его осознать странный факт: его приёмный отец нервничал. Не просто немного нервничал, а чрезвычайно сильно.
Они подошли к раздвижной бамбуковой двери, и Хуан Шоу открыл её, жестом велев Хуан Ли идти впереди. Молодой человек так и сделал, не зная, чего ожидать. Возможно, он был слегка разочарован тем, что увидел
то, что и ожидал от описания Хуан Шоу.
Старик склонился посреди небольшого дворика, ловко орудуя пальцами, чтобы обрезать несколько торчащих листьев с великолепного маленького дерева бонсай. Но что по-настоящему привлекло внимание Хуан Ли, так это то, что помимо почти десятка живописных маленьких бонсай, посреди дворика стояло более крупное дерево, с пламенем вместо листьев, которое медленно покачивалось взад-вперёд в медленном танце.
— Ну-ну, — старик обернулся с многозначительной улыбкой. — Какая возможная причина могла привести таких важных персон из нашей Зоны 7 навестить отставного старика, как я?
— Что? Нет. — Нрорс сильно нахмурился. — Какого чёрта мне участвовать в вашем дурацком турнире? Мои люди, может, и достаточно идиоты, чтобы думать, что им стоит участвовать и получить по ушам, но я чувствую свой возраст, когда встаю с постели. У кого есть энергия для сражений?