Рендидли поднял руку. Делайте заметки. Лучший способ — уничтожить образ Дрейка. Но если вы не можете этого сделать
(Мертворождённый Феникс) раскрыл свою пасть и пожрал всё, оставив воздух относительно нетронутым. Он приятно заурчал, наслаждаясь иным вкусом, которым обладал образ Дрейка.
Последние два участника раунда вышли на сцену и приблизились друг к другу. Значимость витала вокруг них, но в совершенно ином измерении, чем то, что присутствовало вокруг Дрейка и Кейла. Даже Рендидли был слегка ошарашен, когда эти двое провели несколько минут, неловко флиртуя посреди арены, пока легионы молодых женщин скандировали имя Иллдана с трибун.
Двое молодых людей скованно пожали друг другу руки. Татьяна хихикнула. — Они, честно говоря, довольно милые. Как думаешь, они станут парой после турнира?
— Может быть. Лишь бы бой начался поскорее; некоторые фанаты Иллдана сейчас явно недовольны Беатрис. — Он взглянул на трибуны. Его глаза могли читать эмоции, исходящие от некоторых более могущественных зрителей. — Чувствуешь? Некоторые из них уже надеются, что он проломит ей голову и навсегда обезобразит. Чёрт, никогда не пойму фанатов.
— Тебе повезло, что ты излучаешь очень неприступную ауру. Иначе тебе пришлось бы столкнуться с чем-то куда похуже, — заметила Татьяна. Рендидли передёрнулся в притворном ужасе, вызвав смех. — Знаешь, что некоторые люди готовы сделать, чтобы контролировать самого могущественного человека в мире?
Лицо Рендидли расплылось в улыбке, но в этот момент он подумал о Йистрикс, так сильно пытавшейся контролировать его в первые дни. Татьяна, казалось, почувствовала внезапное падение его настроения и потянулась к нему, но он покачал головой и отмахнулся. — Извини, просто странное несварение Низверга. Я чувствую себя лучше, но этот турнир всё равно изматывает.
Татьяна явно ему не поверила, но они оба оставили тему.
Когда два противника наконец заняли свои позиции друг напротив друга на сцене, он повысил голос. — Пусть финальный матч в раунде шестнадцати начнётся!
Глава 1969
Рендидли не торопясь общался с восемью проигравшими этого раунда. Их значимость была ощутимой и весомой. Но более того, добраться сюда было нелегко. Они заслуживали уважения за свои достижения.
Первой была Азриэль. Она, казалось, почти оскорбилась тем, что он привел её в мир образов. Она прищурилась, осматриваясь, и с пристальным взглядом указывала на различные элементы сгенерированного пейзажа. В конце концов, она села и посмотрела на Рендидли с выражением недовольства. Вы были очень дотошны в создании этого места. Должно быть, это заняло довольно много времени и усилий .
Рендидли не мог не усмехнуться, наслаждаясь ощущением солнечного света и ветра, доносящегося от реки Халлат. Спасибо. Но должен признать, большая часть этого не моя заслуга; потому что я приводил сюда так много других людей их впечатления становятся частью пространства, даже после того как они уходят. Я не тратил время на доработку каждой детали, потому что прохождение такого множества переживаний само по себе сформировало основу. В этом смысле Пустота довольно удобна .
Её кивок был резким и птичьим. В Азриэль было что-то странное. Она бросала на него украдкой взгляды, пока он пытался завязать другой легкий разговор, а она отвечала запинаясь. Не то чтобы она казалась нервной, но будто искала что-то в его манере, чего не могла найти.
Однако значимость места вскоре показала, что Азриэль готова двигаться дальше; какое бы напряжение она ни несла, оно не было связано с проигрышем в турнире. Она несла на своих плечах других демонов.
Следующей была Виванья. Во всяком случае, энтузиазм Матери Морозных Драконов в разговоре с Рендидли был даже более утомительным, чем отстраненность Азриэль. Сессии также длились гораздо дольше; Виванья хотела дать Рендидли полное обновление по кодексам религии, основанной на нем. Он терпел это с вымученной улыбкой на лице, радуясь, что дракон, похоже, не очень хорошо разбирается в эмоциях.
Причинение ей боли лишь сделало бы взаимодействие более мучительным. Но затем, глядя в большие сапфировые глаза Виваньи, он задался вопросом, не мог ли он просто не заметить её разочарования его равнодушной реакцией.
Эта особая тревога скрутила его желудок в узел.
Она ушла только после того, как получила от Рендидли обещание, что он посетит внутреннюю нишу Морозных Драконов. Рендидли потер переносицу и перешел к следующему мечтателю, которым была миссис Гамильтон.
Она опустилась на сиденье рядом с ним и глубоко вздохнула. Я, честно говоря, удивлена, насколько мне это нужно. Поговорить об этом с кем-то, с кем-то посторонним. Я немного горько переживаю поражение. Не то чтобы я не считала, что Паоло заслуживал победы; я всегда знала, что мой матч против него будет чрезвычайно сложным, но на этот раз я хотела сразиться с вами .
Рендидли поднял бровь. На этот раз? В последнее время, когда я больше сосредоточилась на боевых искусствах я обнаружила, что на самом деле довольно хороша в них. В бою, в преодолении противников. В поиске слабых мест противников . Миссис Гамильтон, казалось, постарела на десять лет, сидя там, позволяя морщинам на её лице обвисать и отбрасывать длинные тени на скулы. Её взгляд оставался прикованным к земле перед ней. Я вижу больше методов, больше беспощадных путей, более эффективных способов применения насилия. Какая-то часть меня та, что так быстро адаптировалась к этому образу мыслей боится. Что я причиню кому-то боль. Что я настолько увлекусь победой, что мне будет наплевать на свои методы . Рендидли просто наблюдал, пока она продолжала говорить. Это было, должен был он признать, беспокойство, с которым он сам когда-то боролся. Я чувствовала, как превращаюсь в монстра, который извратил бы мир, чтобы одержать победу. Не могу отрицать, что это захватывающе — ощущать такую способность. Способность заставить мир признать тебя, используя чистую силу и желание. Но иногда я не могу этого вынести. Поэтому я сдерживала себя. Я чувствовала это, прежде всего, в матче против Паоло. Что ко мне приходили определенные инстинкты, кровожадные и мстительные, инстинкты, которым я не смела поддаться. Кто знает, привели бы они к моей победе или нет но, по крайней мере, против вас, я чувствую, что могла бы полностью отпустить себя. Я могла бы обрушить на вас каждую опасную мысль, которую имею, будучи уверенной, что вы справитесь с этим . Вы определенно не победили бы меня с таким настроем , — заметил Рэндидли.
Лицо миссис Гамильтон снова оживилось. Она подняла голову и усмехнулась ему. Я бы не была так уверена. Я могу быть настоящей дрянью, когда не получаю своего. Но также, Рендидли для меня дело никогда не заключалось в победе. Что, я полагаю, и привело меня сюда .
Из всех бесед, которые Рендидли вел с проигравшими этого раунда, его любимой была с ДиОрто Вантом.
Некоторое время они сидели в тишине. Они просто смотрели на пейзаж, наблюдая, как ветер и река продолжают свое неустанное путешествие. Наконец, Вант откинулся на спинку сиденя и вздохнул. Чёрт, когда Рэймунд узнает, что я проиграл Шарлотте, меня ждут дополнительные тренировки на месяцы .
Усмехнувшись, Рендидли сказал: Если тебе станет легче, мы вернемся в Нексус после турнира. И у меня такое чувство, что всё будет непросто .
Вант торжественно кивнул. Да. Но мы справимся. Отряд Вулпис тебя прикроет .
Да , — сказал Рэндидли.
Вольфрам и Рендидли провели очень интересную беседу о комбинации (Навыков) и разделении Эфира. Огр был невероятно проницателен в этом процессе и охотно признался, что вывел механизм для своего образа, наблюдая, как Рендидли использует свои три образа вместе. Это стало еще одной долгой консультацией, но эмоции Вольфрама были относительно стабильны, поскольку они проходили через фильтр Ядра Пустоты Рэндидли. Впоследствии Рендидли не почувствовал даже намека на боль.
Странно, но было очень приятно иметь кого-то, с кем Рендидли мог бы поговорить о сложности балансировки нескольких источников силы.
В конце Вольфрам спросил Рэндидли, стоит ли ему также попытаться развить несколько отдельных образов, чтобы жонглировать ими наряду со своими (Навыками). Долгое время Рендидли молчал, обдумывая возможности. Больше, чем кто-либо другой, он понимал как трудности, так и преимущества обладания тремя образами.
Он облизнул губы, прежде чем заговорить. Если это (Путь), который ты выбираешь, то желаю тебе удачи. Ты получишь значительную силу, если преуспеешь, но это тяжело. Умственное напряжение трудно поддаётся количественной оценке; к нему невозможно подготовиться. Часто какая-то часть меня, которую даже (Система) с трудом может усилить, достигает своего предела; мне приходится впадать в многочасовую кому, чтобы восстановиться и продолжить тренировки.
Но скажу вот что: одно дело — принять, что несколько образов появляются, и научиться их использовать. И совсем другое — насильно создавать несколько образов, чтобы иметь разнообразие опций. Основа и чистота каждого образа важнее количества. Не распыляйся .
Встреча Рендидли с химерной женщиной Алловаэн также была пронизана напряжением. Её намерения исходили от её нервозной позы. Она наблюдала за ним как ястреб, разрываясь между желанием напасть на него и опасением, что он нападет на неё.
Во время этой встречи он изо всех сил старался действовать медленно. Он спросил её о жизни в Хароне, о её отношениях с Зетой, о том, как она чувствует себя, привыкая к нормальной жизни. Её ответы были расплывчатыми, сбивающими с толку и часто включали странные отсылки к природным явлениям.
При всем этом, её значимость изливалась в него, не проявляя ни малейшего колебания, которое демонстрировала её физическая форма. Рендидли в буквальном смысле чувствовал, насколько сильно она жаждала от него ответов о том, кем именно она была или что означало то, что она несла в себе частичку (Покровителя Серого), который был создан как (Бедствие).
Ядро Пустоты Рендидли резонировало с её присутствием. Больше, чем плотная и густая Пустота от тех, кто был до неё, связь между ними двоими больше всего подталкивала его к следующей трансформации Ядра Пустоты. И на краткий миг Рендидли почувствовал, как этот резонанс открывает будущее и дает ему проблеск возможного исхода.