Здесь что-то другое. Лучше дать ему выплеснуть эмоции. Я использую этот шанс, чтобы запомнить больше этих Гравировок .
Ксерши сделал несколько шагов вперед. Чем ближе он подходил к стене и к телам, скрючившимся внутри сфер, тем сильнее становилась его дрожь.
Фиона и Рендидли обменялись безмолвными взглядами, вернувшись к привычной практичности сотрудничества. Несмотря на другие разногласия, оба были едины во мнении по поводу Ксерши. Оба чувствовали спазматический Эфир в теле металлического человека.
Тем временем Пуллас сделала еще один шаг к Ксерши. Ее голос был тихим и настойчивым. — Ты ведешь себя неразумно. Конечно, обе возможности существуют, но одна требует гораздо более запутанных логических скачков, чем другая. И когда у нас есть два безумных варианта, сначала предположить, что наиболее реалистичный верен — это лучшая практика
— Я, блядь, снесу это, — объявил Ксерши. Он немедленно сжал руки в кулаки и начал маршировать к стене. Его тело мерцало, так как его Образ буйствовал в конечностях. Почти сразу же земля на краю уровня начала сверкать, когда Гравировки активировались, чувствуя Образ, на который нужно было нацелиться. — Перед лицом парадокса просто разорви его на куски; детали мы выясним потом.
Рендидли легко шагнул, приземлившись перед Ксерши и прижав руку к его груди. — Подожди. Уже от того, что ты двигаешь своим Образом, Гравировки здесь активируются. И я уверен, что если ты начнешь здесь что-то рвать, это вызовет тревогу.
— Но эта штука — Ксерши посмотрел на Рэндидли, а затем на стену. Эмоции лигра кипели, полные ярости и отчаяния.
Рендидли с тревогой наблюдал за мощными эмоциями. Это Я ведь не эмоциональный яд, Невия?
Невия отказалась отвечать. Пуллас подошла и осторожно положила руку на плечо Ксерши. — Что-то не так?
— Причина, по которой ты поднимаешься, — прошептала Фиона из-за спины группы. Ее глаза снова сияли, с легчайшим прикосновением ее лилового Образа, дающего ей прозрение. Рендидли также чувствовал, как она, читая через их Пакт Вознесения, проникала в значение Ксерши; женщина училась манипулировать Эфиром довольно быстро. — Это не просто потому, что ты хочешь проявить себя. Ты вообще не Восходитель. Ты ищешь кого-то. Кого-то конкретного.
— Их бы не привязали в таком дерьмовом месте, — прошипел Ксерши, не потрудившись отрицать утверждение. Но даже пока он говорил, его глаза лихорадочно сканировали сотню с лишним сфер, висящих на стенах, все еще тихо высасывающих их Образы в какую-то более глубокую часть Сонары. Постепенно скорость и отчаяние его поиска уменьшились. Его плечи тяжело вздохнули, и он издал вздох. — Определенно, не в таком месте.
Ксерши позволил своему нарастающему Образу исчезнуть. Гудение Гравировки снова утихло, не активировавшись от короткой вспышки Образа.
— Судя по твоей реакции, это твой создатель, да? — мягко сказал Рэндидли. Ксерши повернулся и посмотрел на него. Рендидли пожал плечами. — Просто догадка.
— Хорошая догадка, — проворчал Ксерши. После такого периода высокочастотной активности металлический человек, казалось, поник, замедляясь. — Сонара ну, это не жизнь, но это технологическое чудо. Как она может создавать такую благоприятную среду для тренировки Образов, если это даже не ее основная функция? Мой создатель постоянно хочет превзойти себя. Это казалось лучшим местом для поиска следующего прозрения в механическом создании.
Пуллас продолжала похлопывать его по плечу. — С ним, наверное, все в порядке. Если у него было достаточно проницательности, чтобы создать такое противоречивое существо, как ты
— Я противоречивый? — Ксерши наклонил голову в сторону.
Пуллас очень серьезно кивнула. — Тебе стоит посмотреть на себя в зеркало. Или, может быть, не стоит. Насколько я могу судить, слишком много наблюдений вызывает головные боли.
Фиона скрестила руки, на ее лице появилась хмурая складка, когда напряжение прошло. Она все еще подозрительно оглядывала узоры Гравировок на земле. — Мы можем просто подняться по этому, не вызывая ничего?
— Только один способ узнать, — проворчал Рэндидли. Несколькими длинными шагами он преодолел расстояние до внешней лестницы и поставил ногу на первую ступеньку. Не последовало никакого ужасного визга, когда защита Эльхума заметила злоумышленника. Он жестом приказал остальным следовать за ним и двинулся с большей уверенностью.
Прижавшись к стене, гудение мощных Гравировок больше походило на бессознательное рычание спящего хищника. Понимание Рендидли Гравировки сильно отставало от Невии, но он все еще мог смотреть на резкие завитки и элегантные формы и восхищаться искусством создания такой эффективно связующей системы. Они двигались по поверхности ее кожи, тепло ее тела обтекало их.
По мере подъема он время от времени останавливался и внимательнее рассматривал толстые металлические трубки, отводящие энергию, инертные тела внутри сфер, а также тяжелые и приземистые блочные предохранители вдоль стен, которые собирали множество входных данных, а затем отправляли их на следующий уровень. Даже сквозь экранирование и Гравировки, Рендидли чувствовал мощь украденных Образов.
Низкий уровень тревоги, который он испытывал, проходя через эту среднюю часть Сонары, начал повышаться.
Хуже всего было то, что эти захваченные тела не были превращены в овощи. Возможно, даже сейчас они застряли в какой-то странной ментальной петле, где они никогда не переставали трудиться над совершенствованием своего Образа. Это напомнило Рендидли о Короле Эфира, которому он помогал на передовой, застрявшем в опасном цикле, который было невозможно преодолеть изнутри.
Он почувствовал сильное желание освободить кого-то из их крошечной, сферической, ментальной тюрьмы. Возможно, чтобы он стал частью их группы, возможно, чтобы помочь в борьбе против защиты Эльхума, определенно, чтобы объяснить их опыт того, каково это — быть пойманным Гравировкой. Но он также знал, что это просто привлечет внимание к их движениям. Пока Покровительница Перьев все еще страдала, и пока у нее также было много необходимой им информации, Рендидли закрывал глаза на этих пойманных особей.
Хотя худший ответ, — размышлял Рендидли про себя. — В том, что они точно знают, что с ними произошло. Они некоторое время боролись и сражались, отчаянно пытаясь сбежать. Некоторые сдались, возможно, даже покончили с собой. Но очень немногие; люди, которые поднялись так высоко в Сонаре, — лучшие из лучших.
Поэтому они оттачивают свой Образ, даже зная, что Эльхум крадет часть их силы. Потому что какой у них есть выбор, кроме как делать это или сдаться?
Также во время подъема Рендидли время от времени бросал взгляды назад на Ксерши, который замыкал группу.
Чтобы спокойный Ксерши вдруг так очевидно потерял самообладание неужели это было просто из-за того, что эти сферы заставили его беспокоиться о захвате его создателя? Или, скорее всего
Рендидли посмотрел на тонкую работу металлических частей этой сложной системы ловушек. Даже его относительно нетренированному глазу, не работавшему с настоящей механикой со времен пребывания в Зоне 1, где он делал дронов, организация выглядела сложной. Выдохнув, он продолжил подъем. Рендидли прошел через золотой барьер на вершине лестницы, ненадолго выдержав нарастающее присутствие фрагментов Образов между уровнями, и встал на следующем уровне. Оказалось очень хорошо, что он был впереди.
Почти сразу же свистящий кованый болт попытался прорваться сквозь грудь Рендидли и раздробить его сердце по пути. Почти небрежно, почесывая шею другой рукой, он отбил снаряд в сторону. Металл немедленно смялся и деформировался, заскользив и отскочив от земли.
Ему пришло в голову, в основном из-за интенсивного звукового удара, который произвела его рука, блокируя атаку, что скорость нападения будет слишком велика для реакции большинства. По крайней мере, без использования своего Образа в момент внезапной паники.
Рендидли быстро огляделся, осматривая местность. Как и на предыдущем уровне, над ним постоянно витала манящая первозданная тьма, казавшаяся готовой для сбора превосходного Образа. Примерно в сотне метров, высокое устройство стояло лицом к входу, маленькое круглое отверстие на три четверти высоты постоянно образовывало о .
Его внимание переключилось на землю под ногами. Гравировки было трудно почувствовать посреди обширного пола Сонары вот так, но Невия уверяла его, что они там, ждут ошибки.
Фиона последовала за Рэндидли, спотыкаясь через барьер, и еще один обсидиановый болт вылетел из пасти машины. Фиона среагировала слишком поздно, развернувшись, но Рендидли уже отбил атаку.
Она секунду смотрела на разбитый болт, пока куски рваного металла рассыпались и с лязгом остановились. — Это она просто пытается кого-то напугать, чтобы активировать Образ?
— Похоже на то, — сказал Рендидли с долгим вздохом. Он снова посмотрел на машину. — Не могу решить, это гениально или оскорбительно. Кроме того, если Гравировки могут захватить тебя просто за мобилизацию твоего Образа в защите
— Да, — кивнула Фиона. Золотой портал позади нее задрожал, и она отошла в сторону. Следующей подошла Пуллас, и Рендидли вонзил еще один болт в землю. Ксерши прошел через несколько секунд и даже не отреагировал на защитный взмах Рэндидли.
— Она стреляет, как только ты проходишь? Как методично, — пробормотала Пуллас.
Группа приблизилась к машине, которая выпустила довольно неэффективную атаку. Она была размером с глубокий деревянный книжный шкаф, странно квадратное и тяжелое сооружение всего с одним отверстием, из которого вылетали болты. Фиона уперла руки в бока. — Это значит, что эта штука всегда работает? Потому что, если бы кому-то удалось увернуться и не быть захваченным, я бы подумала, что они ее уничтожили.
Рендидли прищурился на объект, испытывая сильное искушение просто обхватить его края и смять внутрь, как пустую банку из-под газировки. — Ну, во-первых, никто не может использовать свой Образ для атаки, иначе они будут захвачены. В Нексусе, будучи относительно прочным, он становится почти неуязвимым. А те, кто выживает, вероятно, также не хотят привлекать слишком много внимания. Но у меня есть идея