Его понимание того, как функционировал образ Клодетт, в процессе выросло весьма удовлетворительно. Но когда облака отделились от грохочущего единого целого, став более разрозненным покровом, он почувствовал, что его умственная энергия иссякает.
Рендидли вернулся в себя и спустился на землю. Уф, эта ментальная форма, которую я сейчас имею, кажется такой слабой, когда у меня истощается энергия ха-а-а-ах
Но даже если он сейчас чувствовал себя некомфортно, Рендидли ощущал несколько искр самодовольства, пробегающих по нему. Сегодня он стал свидетелем подавляющей мощи образа Клодетт; изменения, которые он внес, толкали ее в правильном направлении.
Осознание Рендидли сузилось в определенном направлении, следуя по следу просачивающихся эмоций обратно к ядру. Теперь все, что оставалось Рандидли, это направиться во внутреннюю область и придать форму ужасающему ядру, отравившему весь этот мир.
Каким-то образом он чувствовал, что это будет гораздо более напряженная работа, чем оттачивание деталей, которое он проделал до сих пор.
Глава 1755
Влияние +67!
Между лихорадочным управлением образами Клодетт и головными болями, которые в конце концов заставили Рендидли прерываться и делать перерывы, его ощущение времени стало относительно туманным. Это нарастающее чувство импульса безостановочно гнало его от одной задачи к другой. Весь мир сотрясался от силы обрушившейся метели, даруя ему бесчисленные возможности отточить образ Клодетт.
Он не мог чувствовать температуру, но, глядя на мир, Рендидли вытравливал холод в самой основе этого заброшенного места.
Однако эта возможность столь кардинально изменить её образ не могла длиться вечно. Когда он достиг точки, где был удовлетворён опустошением, которое обрушила Клодетт, и переключил внимание на центральные области, буря рассеялась, оставив после себя лишь несколько лёгких снежных вихрей.
Ментальное ядро Рендидли быстро поднялось в горы, миновав храм Покровителя Солнца, который был полностью погребён под снегом, а затем опустилось в следующую область.
Его несколько озадачили странные, изогнутые каменные крюки, которые торчали из земли каждые несколько метров в области под горным хребтом. Буря здесь только нарастала, а не сбрасывала свою мощь, как остальной мир был вынужден испытать, поэтому каменные когти были покрыты толстым слоем тёмно-синего инея, но в основном были видны. Они были высотой с человека, образуя причудливое поле теней и острых граней.
Он озадаченно промычал: какого черта Клодетт добавила эти штуки в свой образ?
Он парил среди них, тщательно заостряя их концы и усиливая жестокость их формы. По мере того как он совершенствовал это поле когтей, он решил, что это не могло быть вызвано появлением меча Клодетт. Нет, в истории этого мира это было странное явление, которое уже существовало. Что означало, что оно, вероятно, играло большую роль в истории Лизахов.
Рендидли позволил своему сознанию отступить, погружая свой разум в творческое пространство, где он мог развивать историю Лизахов. Он представил их как зарождающееся население, распространяющееся из колыбели этого мира по другую сторону моря. Сначала с городами, затем с городами, и наконец с империей, которая отправилась в плавание, чтобы найти больше земель. Они построили свой высокий храм под бдительным взором солнца, а затем спустились, чтобы найти это искривлённое поле.
Священное место, но иного рода.
Рендидли заволновался. В его вихревом восприятии он почти видел тех первых воинов, торжественно взирающих на странные каменные выступы.
Ад, созданный Покровителем Солнца для наказания тех, кто пал с благодати.
Ветер дико завывал среди каменных когтей, извлекая постоянный гул, когда воздух ласкал странные выступы. Первым Лизахам, прибывшим сюда, это, должно быть, казалось криками проклятых. Картина в голове Рендидли стала ещё яснее.
Затем Рендидли осенило: он двинулся мимо полей когтей в область, расположенную очень близко к участку тундры, где находился образ меча Клодетт. Там несколько невысоких холмов сгруппировались, образуя долину, защищённую от ветра. Он вошёл в это пространство и внимательно осмотрелся. В этой долине несколько природных горячих источников били из ядра этого мира, согревая долину до пригодных для жизни температур для рептилоидов.
И здесь они построили великий город, триумф Солнца над ужасным полем когтей.
Рендидли раскинул свои ментальные энергии и быстро набросал несколько плотно соединённых зданий. Из-за жары и странного климата Рендидли позаботился представить себе великие стеклянные сады и места для принятия солнечных ванн, используя тепло из-под земли, чтобы компенсировать бледные лучи, исходящие от солнца. Этот город был назван Тунатией, Городом Холодного Солнца.
Конечно, когда меч в конце концов прибыл
Свет и тепло, которые присутствовали в воображении Рэндидли, начали оскверняться холодными пальцами зловещего одиночества, сползающими от меча. Под влиянием ледяной ауры Клодетт здания проседали и старели. Те тёплые потоки, которые ранее поддерживали жизнь города, постепенно заражались опасными эмоциями меча. Сначала эффект был незначительным; Лизах, слишком непосредственно подвергшийся воздействию шепчущей тьмы, уходил в дикие земли вокруг Тунатии и никогда не возвращался.
Затем горячие источники начали иссякать. Один за другим источники тепла вокруг этого города умирали. А без этого тепла коварное влияние меча Клодетт начало распространяться бесконтрольно. Тьма опустилась на сердца большей части населения, что вылилось в ночь насилия и смерти, когда Лизахи поддались своим низменным желаниям и в слепой ярости напали на своих соседей.
Внезапно Рендидли понял, как этот город может помочь его прежним озарениям.
Конечно, не всё население было затронуто; один молодой воин, в частности, только что прибыл в Тунатию, поэтому ужасные эмоции не успели его заразить. Это был Д’мин, который в конечном итоге возглавит экспедицию обратно к истокам опустошения, прямо к корню его травмы но это уже потом.
Он собрал немногих оставшихся в сознании индивидов и бежал на юг от этого ужаса. Им пришлось уйти с очень скудными припасами, в результате чего почти половина их числа погибла от стихийных бедствий и засад. Ибо они обнаружили, что по мере распространения тьмы отвратительные, мясистые существа поселились на поле когтей. Только убив одно из этих кровавых созданий, они поняли, что это были павшие Лизахи, которые в своём безумии содрали с себя чешую и полностью отдались холодной тьме.
В конце концов, лишь семь человек пережили падение Тунатии. Они пересекли горный хребет и прибыли в Храм Солнца, где Д’мина восхваляли как благословлённого солнцем за то, что он сумел выжить. Однако похвалы, которые он заслужил, также принесли ему завистливого врага. Этого индивида будут звать Ин’улк, хранитель Храма Солнца
Поздравляем! Ваш Навык (Убеждение Небесного Катаклизма вырос до Уровня 504!
На несколько секунд, пока Рендидли шёл с призраками этого мира, ему казалось, что он стоит в прошлом и видит неуклонный крах Лизахов. Тихий звук отвлекло его от его фантазий. Он снова сосредоточился на проводнике образа Клодетт рядом с ним, который, казалось, не одобрял и не порицал изменения, которые он вносил. Вместо этого она просто выглядела растерянной, пока Рендидли генерировал все эти изменения.
Рендидли усмехнулся, а затем произнёс вслух. — Да, эти детали не так уж важны. Но когда история Клодетт пересечётся с историей исконных жителей этого мира, вот тогда и проявится истинная ценность.
Он не стал объяснять, что другая причина, по которой он уделил этому время, заключалась в том, что он углублял значение образа Клодетт. Система не оставляла много места для Низа, чтобы он играл роль в обычных битвах Нексуса, но сгущение естественного Низа, к которому имела доступ Клодетт, дало бы ей постоянное преимущество в будущем, даже если бы она этого не осознавала.
Это преимущество не имело бы значения перед Доном Бейгоном, но это было по крайней мере то, что он точно знал, что мог бы совершить.
Пока что он старался не слишком задумываться о том, будут ли его действия достаточными.
Потому что, если бы он позволил себе думать об этом, он начал бы гадать, сколько времени ему понадобится, прежде чем он сможет заставить Коменданта Уика заплатить.
После шквала активности Рендидли позволил своим ментальным энергиям свернуться и восстановиться. Бестелесная форма действительно восстанавливалась более эффективно, что было приятным бонусом. Вскоре он восстановил свою ясность ума и собирался вернуться к работе, когда получил сообщение от Аланы.
Мне нужно немного дополнительного Эфира, чтобы помочь маленьким саженцам быстро вырасти. Это будет проблемой?
Духовный Рендидли моргнул. Честно говоря, он не мог вспомнить, чтобы Алана когда-либо раньше просила у него помощи. Его ненадолго искушало исследовать, что она делает, но затем он остановил себя; ему нужно было оставаться сосредоточенным на текущей задаче. В ответ он отправил короткое сообщение.
— Нет, бери столько, сколько нужно.
Д’мин сидел на большом камне, окрашенном в багровый цвет насилием той ночи трёхдневной давности, и наблюдал, как его юный брат Киркрик изо всех сил пытается рыхлить каменистую почву посреди каньона. Юный Лизах тащил орудие по земле, пока оно не зацепилось за камень, заставив тощего молодого ящера дёрнуться в сторону.
Он был всё ещё так, так слаб.
Д’мин почувствовал укол сочувствия к своему брату, но ничего не мог поделать. Его брат был одним из десятка тощих юных Лизахов, вынужденных работать, чтобы помочь своему виду восстановиться. Они поднимали мотыги над головой в сгустке дрожащих рук, прежде чем опустить их в землю. Несмотря на заверения Спасителя, старейшинам было трудно принять, что они будут в безопасности, увеличивая свою зону активности.
Поэтому им нужно было освоить эту область как можно скорее.
После того как центральный инкубатор достаточно восстановился, чтобы вернуться к нормальному состоянию, они связались с другими подинкубаторами, чтобы отозвать яйца. К своему ужасу, они обнаружили, что Небесные Выдры одновременно атаковали и уничтожили все остальные оставшиеся поселения Лизахов. По крайней мере, звери были основательны.