Нет, в этом-то и проблема, верно? Ты никогда в жизни не переводила дыхание. И поэтому.
Девик локтём отбила оружие в сторону. Она наклонилась и подняла отброшенный кинжал, вонзив его с потоком едкого образа в горло Воина Нижнего Мира. Спотыкаясь, Девик направилась к базовому лагерю Лазурного. Над головой небо стало ярко-зелёным, когда вокруг Хоумвелла начал активироваться жизнещит, видимо, силы внутри также двигались на защиту Лазурного.
Поэтому я не могу перестать гнаться за тобой .
Сердце Девик затрепетало. На несколько секунд ей показалось, что топтаться по грязи на жестоком поле битвы — не так уж и плохо. Лишь бы это приближало её к Голодному Глазу.
Даже когда её нахлынувшие эмоции начали искажать её восприятие, суровая версия её самой взяла острую булавку и проколола надувающуюся мечту.
Да, ну, это может быть романтично, но это также может быть смертельно .
Может быть, в этом и есть часть веселья?
Она ничего не могла с собой поделать. Она хихикнула и попрыгала навстречу свирепым волнам Нижнего Мира.
Покровительница Перьев парила в своём сне, снова и снова наблюдая за своей жизнью. Когда сцены мелькали перед её глазами в третий, четвёртый и пятый раз, её подсознание начало улавливать более широкие закономерности. Неизменно, она дольше задерживалась на переломных моментах, которые начинали толкать остальную историю в том или ином направлении.
Первый день, к которому она продолжала возвращаться, был днём, когда она посмотрела в окно после ужина и подумала, что увидела драконов, танцующих по небу. Одно из последних мирных воспоминаний, оставшихся у неё от Первой Когорты.
Она прислонила голову к тёплой стене постоялого двора. В то время она сбежала из дома и путешествовала с Элхумом и Истрикс. Частично просто чтобы сбежать от отца, но также потому, что они были одними из самых творческих и могущественных личностей, которых она когда-либо встречала. Возможно, они и не обладали грозной мощью её отца, но быстро росли.
Однако, как и в большинство ночей, когда Элхум начинал пить, послеужинальный разговор скатился на опасные территории.
— Открытие Нексуса было бы
ужасной
идеей, — бесстрастно сказала Истрикс. Её взгляд замер на точке на стене и оставался там, пока она механически продолжала расправлять одеяла, которые у них были.
Элхум нахмурился, ополаскивая их тарелки в тазу с водой. — Как это может быть хуже нашей текущей ситуации? Конечно, у нас могут быть некоторые преимущества, но они наблюдают за входом в Ядро Вселенной, Иззи. Если бы они узнали, что у нас есть несколько последних Отличительных Императивов, они бы разорвали нас в клочья. Не говоря уже о том, если бы они знали, что у нас есть ключ.
— Не говори этого, — прошипела Истрикс. — Ты что, дурак? В этом здании?
— Мы трое сильнейших индивидов на
много миль вокруг, — огрызнулся Элхум, но его огорчённое выражение лица послужило признанием смущения. Но он прочистил горло и снова сосредоточился. — Мы не понимали, как работает пространство в Нексусе, а теперь понимаем. Но мы не можем использовать эти истины, пока эти старые монстры прокрались и установили свои маленькие правила, пока мы всё ещё восхищались всем, что создал наш сын. Так что мы внесём немного хаоса в смесь.
Истрикс произнесла холодным голосом: — Твои планы слишком часто включают в себя добавление хаоса в уже опасную ситуацию. Может быть, поэтому они так часто идут не так?
Элхум махнул руками. В углу, пытаясь стать как можно меньше, пульсировала рана на плече Покровительницы Перьев. Ранее на той неделе Элхум открыл загон, в котором содержались Боевые Бихорны, пытаясь позволить им сбежать от преследования Конструкции Раптора Кровоискателя. Это сработало но Покровительница Перьев чуть не потеряла руку, когда один из этих Бихорнов высказал своё недовольство, проходя мимо.
— но что ещё мы можем сделать, Иззи, — сказал Элхум, вся его оборонительность обернулась усталостью. — Мы создали вселенную но вся та уверенность, которую я чувствовал, когда касался Вершины, — я едва что-либо из этого помню. И теперь мы даже не знаем, как он там поживает. Знает ли он, что мы здесь, может ли он видеть нас? Я просто
Элхум выдохнул со свистом и махнул руками, разбрызгивая воду на стену. Выражение лица Истрикс смягчилось, как всегда, когда Элхум упоминал их отношения с Пайном, их ребёнком, который также служил душой вселенной.
Иногда Покровительнице Перьев нравилось, насколько странно открыты они были с ней, хотя это и не имело большого смысла. Иногда она задавалась вопросом, не единственная ли причина, по которой ей рассказали, заключалась в том, чтобы им не нужно было тайно отходить, чтобы огрызаться друг на друга.
Вот почему, когда она заметила мерцание в углу глаза, она повернулась и посмотрела, обрадовавшись отвлечению. Её глаза расширились, когда она увидела несколько бледных, извилистых потоков, поднимающихся над линией деревьев. Почти сразу же её лицо просветлело.
Она быстро заговорила, указывая в окно. — Смотрите! Драконы!
Её нынешнее я , наблюдающее за воспроизводимой памятью, задавалось вопросом, что бы произошло, если бы она не была повёрнута к окну, если бы она вместо этого пошла помочь Истрикс с постелью, если бы только она могла протянуть руку и задушить своё прошлое я , не давая словам вырваться.
Возможно, тоже обрадовавшись отвлечению, Элхум и Истрикс подошли к окну. Элхум казался озадаченным, но глаза Истрикс заблестели от интереса. — Спонтанный Вылепленный Эфир? Как странно. Я бы подумала, что большая часть его уже исчерпала бы себя.
— А? — Элхум почесал щеку.
Истрикс бросила на него острый взгляд, как будто сомневаясь, что он действительно был тем, кто достиг Вершины и сумел создать эту вселенную. — По сути, дикая магия. Иногда образ возникает полностью сформированным, без всякого обоснования. Совершенно невозможное проявление, нечто, материализующееся из ничего. По-моему, это вспышки и толчки с самого рождения вселенной. Это происходит всё реже по мере того, как организация затвердевает. Поистине, это маленькое чудо, что это произошло сейчас.
Очень быстро Элхум и Истрикс собирали свои вещи. Тарелки были небрежно протёрты, прежде чем их запихали обратно в сумки. Тщательно разложенные три комплекта постельного белья были подхвачены руками и запиханы в маленькое межпространственное устройство хранения, которое они могли себе позволить. Покровительница Перьев моргнула. — Мы уходим?
— Очевидно, — Элхум сверкнул улыбкой. — Посмотрим, какое сокровище ждёт на другом конце радуги.
Покровительница Перьев подумала, что он шутит. Они быстро двинулись, выпрыгнув прямо из окна и помчавшись сквозь окружающий лес. Только когда она изо всех сил старалась не отставать от своих старших спутников, она поняла, что за его игривыми словами скрывается сталь; они действительно намеревались исследовать этот Спонтанный Вылепленный Эфир и хотели сделать это быстро. Покровительница Перьев прикусила губу, думая о горечи на лице Элхума, когда он говорил о своей слабости, и обо всех тех моментах, когда Истрикс не могла заставить себя встретиться с ним взглядом.
Они выбежали на поляну, которую нежно трепал затихающий ветер. Быстрое проявление энергии всё ещё витало в воздухе в виде мерцающих частичек, оседая на сцене, словно мягкий снег. Все трое замедлились и остановились на краю, глядя на фигуру, сидящую со скрещенными ногами посередине. Покровительница Перьев ахнула, не в силах поверить, насколько прекрасным и мягким казался мех этого существа.
— Что это? — прошептала она.
Истрикс склонила голову набок. — восьмихвостый лис.
Глава 2288
После короткого периода полного изнуряющего забытья, частички Рендидли вновь собрались воедино, образуя цельное Я.
Он всплыл сквозь всё своё существо, касаясь каждого кирпичика, что воздвиг его из незрелого мальчишки, застрявшего в Подземелье, до могущественного существа, которым он стал сегодня. Его сознание стало пальцами, скользящими по его форме, он чувствовал изменённые и улучшенные якоря своих характеристик, двигался по тактильным поверхностям своего тела и ощущал, как его образы навсегда изменили его облик.
Его вены имели больше общего с растениями, чем с животными. Его кожа под (Ужасным Гомункулом) могла сойти за высокотехнологичный углеродный композит и выдерживать невероятные объёмы силы или тепла. А (Нерождённый Феникс) теперь в теле Рендидли были глубины, которые казались совершенно невозможными, обширные пространства и глубокая пустота, намекая на то, что целый (Альфа-Космос) был сокрыт внутри него.
Он постепенно приходил в себя, всё больше и больше его сознания восстанавливалось после борьбы, что иссушила его до последней капли.
В своём полутрансовом состоянии Рендидли дрейфовал к своему (Набору Судьбы). Даже сейчас он не терял нить своей цели. Потому что теперь у него наконец-то были формы и опыт, чтобы исцелить урон, нанесённый ядру (Набора Судьбы). Усилие истощило его, но Рендидли вытащил все свои (Осколки Судьбы) за те отчаянные сорок с небольшим секунд защиты.
Он попытался пространственно спрятать (Жемчужину), протолкнув её через отверстие (Паспорта Алхимика). Он предпринял аналогичную уловку с (Ловцом Снов Долгой Ночи), обманув силу времени, чтобы она атаковала воспоминание, а не реальный объект. Он отбросил лишние мысли с помощью (Лика Одержимости) и вобрал в себя столько деталей времени, сколько его перегруженный мозг мог выдержать с помощью (Кодекса Гексаэдра). В момент отчаяния он даже активировал (Иерархию Бремя) до её пределов, окутывая своё тело опасными силами, порождёнными созданием вселенной.
Ни один из его (Осколков Судьбы) не смог сдержать тонкие потоки времени. Один за другим, все они потерпели неудачу.
— Видишь?
Рендидли тихо говорил со своими (Осколками Судьбы), теми, что были повреждены (Деганавайдой) и затем очищены странным воздействием, что показало (Мрачное Небо).
— Невозможность никогда не была целью. Всё это было ради них, чтобы защитить людей (Альфа-Космоса), дать им пространство для роста без страха быть собранными, как пшеница. Нарушение правил никогда не было самоцелью; но порой у нас просто нет другого выбора.