Реальный! Паук поднял свою заострённую лапу и ударил.
Острие погрузилось в огромное море Нетерии Деганавиды, не вызвав даже ряби. Паук махнул лапой, но не смог вызвать никакого возмущения. Этот чистый и нетронутый уголок памяти оставался безмятежным.
Рендидли прищурил глаза и задумался, сможет ли он, когда его Певица Отсутствия занята, а его Ядро Нетерии полностью истощено, помочь в другом конфликте с Деганавидой. У паука оставалось не так много времени; скоро его форма полностью распадётся на разрозненные куски мёртвой Нетерии.
Как только он решил двинуться, рядом с ним раздался голос. Четвёртый Кулак: Безвременный .
Рендидли оскалил зубы, и Ужасающий Гомункул зарычал. Вспыхнул серный свет, поймав атаку Элхума, которая была скрыта в воздухе на мгновение отвлечения. На секунду двое сражались, рука Душевного Семени поглощала кинетическую силу, лишь на волосок от того, чтобы позволить атаке прорваться и сбить уже пошатнувшегося Рендидли на землю. Однако атака, должно быть, была ослаблена из-за задержки её выполнения
Второй Кулак: Возмездие .
Второй удар пришёлся Рендидли в скулу и вырубил его.
Удара о землю было недостаточно, чтобы привести его в чувство.
Глава 2306
— Чёрт, — Невея барабанила пальцами по бёдрам, стараясь не поддаваться нарастающей волне паники, когда почувствовала, как сознание Рендидли угасает.
Обычно он, вероятно, почти сразу же вернулся бы к жизни, вскочив на ноги, прежде чем его тело закончило бы скользить по разбитой земле. Однако накопленная усталость настигла его. Когда он упал, он остался лежать, его плечи обмякли на гравии, который он взрыхлил при падении. Буря, что кружилась вокруг него, вздрогнула и заглохла. Трещащие электромагнитные разряды начали ослабевать и рассеиваться.
Что было наиболее тревожным, чёрный столб, простирающийся между воспоминанием и истинным Нексусом, начал осыпаться и разваливаться на куски. Нота объединяющей тишины Певицы Небытия короткий миг отдавалась без поддержки Рэндидли, но уже начала угасать.
Невея снова обратила внимание на паука: он ещё немного дёргал лапами, но каждое движение означало, что от него отваливаются новые куски. Лапа оставалась застрявшей в топи вращающейся энергии Деганавиды.
Паук выбросил несколько нитей, каким-то образом пытаясь связать Деганавиду, но Трижды Утонувший проигнорировал эти попытки. В его теле остался лишь уголёк желаний, которые изначально оживили паука. Всё остальное было израсходовано на создание массивной паутины, соединяющей большую часть воспоминания с пульсирующим сердцем внутри тела паука. Эмоции, которые были такими злобными и пугающими в начале существования паука, смягчились. Почти так, будто насилие было его единственным выбором, пока эмоции удерживали огромное и мощное тело, но по мере разрушения тела возрастала сложность эмоций и эмпатии, которые мог проявлять паук.
Целая треть оставшегося паука закачалась и с грохотом рухнула на землю. Всё, что осталось, — это длинная лапа, застрявшая в вихре Деганавиды.
— Обретём же реальность! — закричал паук.
— Без цели любой открытый огонь опасен, — сказал Деганавида. — Позволить твоей угрюмой враждебности оставаться было бы отречением от ответственности.
— РЕАЛЬНОСТЬ! — последовал красноречивый ответ паука, когда от его тела отваливались новые ключевые куски расплавленной Пустоты. Паника Невеи продолжала нарастать, поскольку она поняла, что окно возможностей, которое Рендидли открыл, закрывается.
Деганавида просто фыркнул в ответ и отвернулся от почти истощённой манифестации. Невея прикусила губу; по мере того как мощные эффекты, созданные Рэндидли, угасали, силы Эфира и Пустоты, казалось, вспомнили свой прежний конфликт. Две армии медленно пришли в себя, следуя за особой землёй, пытающейся прорвать оборону Пустоты.
Пока паук трескался внизу, копьё Певицы треснуло вверху. Скоро связь между воспоминанием и реальностью разрушится. Рендидли вложил всю душу в создание чуда, и оно было задушено Деганавидой и Элхумом, прежде чем оно смогло бы даже попытаться преодолеть разрыв.
Сердцебиение Рендидли было ровным, и Невея уже чувствовала, как его поглощение энергии стремительно росло. Процесс восстановления набирал обороты, хотя и затруднялся тем фактом, что он лежал на уже бесплодных Пустошах. Его тело не могло получить много ценного.
Паук издал последний жалобный визг. Затем его тело обрушилось само в себя, длинная лапа откатилась и расколола землю. Фигура Деганавиды исчезла, вернувшись, чтобы защищать Лованну от крестового похода Пророка.
— У нас нет чёртового времени на это, — пробормотала Невея. В её сознании выстраивались дикие узоры Эфирных Гравюр, а затем уничтожались неизбежным осознанием того, что это не спасёт ситуацию. Каждая из её идей могла облегчить симптом неудачи, но она не могла использовать это должным образом.
Несмотря на то, что она считала Рендидли безумным из-за этих его попыток , она не могла отрицать, что результат обладал своего рода поэтической неизбежностью. И из этого его идеи черпали свою стойкость. Её же идеи
Она подумывала о том, чтобы броситься к Рендидли и пожертвовать энергией, но знала, что это потребует больше, чем она могла бы быстро предоставить; большая часть нужной ему энергии была значимостью, которую она не могла предоставить так легко, как Эфир. Она подумывала о том, чтобы взять дело в свои руки и заставить воспоминание пройти трансформацию, но теперь она понимала, что Деганавида был препятствием для этого варианта. Её разум лихорадочно перебирал другие возможности.
Пока она думала, мир не стал ждать. Даже после того, как тело паука рухнуло, духи, которые Рендидли собрал, остались. Они бросились формировать ужасный призрак, который смотрел на мир отчаянными и безнадёжными глазами. Они сидели в центре угасающей паутины связей, вен, которые могли бы оживить воспоминание, чтобы оно стало чем-то большим, чем было. Чёрный столб между реальностью и воспоминанием разрушался дальше, пока не казалось, что их соединяет лишь тонкая нить.
И тут у Невеи появилась идея. Те остающиеся, угасающие части, которые Рендидли удалось создать, сложились в ответ.
— Ох. О, чёрт. Ох. Но я не — Колёса разума Невеи закрутились так быстро, что не смогли зацепиться за ткань реальности и сорвались с места. После момента стёртой ментальной резины они начали работать нормально. Перед ней открылся совершенно новый путь, но вместе с ним пришёл целый ворох проблем.
Их тоже она могла быстро решить. Каждый ответ добавлял немного инерции, пока она не смела все препятствия. Хотел он того или нет, но Рендидли Гостхаунд предоставил ей все необходимые части.
Даже без полной формы решения руки Невеи начали двигаться; в идеале, ей следовало начать этот процесс
ещё вчера
. Она выписывала сложные Гравюрные сигилы в воздухе, ещё не до конца понимая, сколько работы ей придётся вложить в это. Но она бесцельно изучала работы Вестриссера, находясь в воспоминании. Она видела методы, которые ей нужно было использовать, и верила, что это сработает.
Воспоминание должно было стать Подземельем, реальным благодаря своей связи с основным Нексусом.
Она расширила свои границы до края, куда простирался пузырь Эфира, делая недействительными части воспоминания в их потенциале к реальности. Эфир воспоминания вдоль пузыря оставался блёклым из-за его присутствия, несущественным по сравнению с реальностью.
Кончики пальцев Невеи начали гореть, когда она стала работать быстрее. Вообще-то, Рендидли и Невея обсуждали эту самую возможность, когда Рендидли говорил о том, чтобы сделать из этого новую Когорту. В конце концов, они отказались от этой идеи, потому что, даже если это было поддельно, Эфирные конструкции, составлявшие основу воспоминания, не могли быть легко изменены. Подземелью нужна была чёткая граница, и единственное возможное место для этого было за пределами воспоминания. Ни Рэндидли, ни Невея не хотели
открывать
этот ящик Пандоры.
Но теперь, когда пузырь предусмотрительно аннулировал часть —
Невея набросала внутренний барьер, проецируя восемь ментальных рук в воздух, чтобы закончить до того, как связь между воспоминанием и реальностью угаснет. Мана горела на кончиках этих ментальных пальцев, так что казалось, будто яростный рой светлячков устраивал самую буйную вечеринку в их жизни вокруг её тела. Сигилы и смысл врезались в воздух, прежде чем были быстро перенесены через разделяющее расстояние, чтобы построить её неожиданное чудо.
Невея уже провела расчёты замедления времени, сумев создать точно такую же разницу между воспоминанием и Нексусом, используя лишь долю секунды на вычисления. Она быстро подключилась к Печати Жизни вокруг Хоумвелла и создала упрощённые версии, усиленные некоторыми из шаблонов значимости, которые она узнала от Рэндидли, создавая несколько Безопасных Зон по всему воспоминанию.
Паутина связей, созданная пауком, стала основной структурой, Подземельем, которое в большей степени опиралось на Пустоту, чем любой из современных аналогов. Невея притянула оставшиеся духи и создала банк форм. Её разум представил совершенно новый метод Подземелья. Так же быстро она набросала основные формы нового врага внутри Памятного Подземелья.
Как только она создала все механизмы, духи с радостью прикрепились к ней.
Невея почувствовала начало головной боли за глазами и ощутила небольшой приступ веселья.
Я переняла у тебя такие плохие привычки, Рэндидли. Но ты прав. Я не могу остановиться сейчас. Мне нужно это завершить —
Прикусив губу, Невея призвала ещё несколько Мана-светлячков. Она работала так быстро, как только могла. Она построит Подземелье из ничего, всего за несколько секунд, создавая связь с чем-то
. Воспоминание не обязательно станет реальностью, которую Рендидли обещал и на которую надеялся, но пока существует связь с Нексусом —
Она подняла глаза, чтобы проверить свой лимит времени, и увидела, как чёрное копьё между воспоминанием и Нексусом треснуло и разбилось. Их шанс на реальность висел на волоске. Как только два механизма отсоединятся, пузырь исчезнет. Без пузыря Эфир воспоминания начнёт досаждать.