После нескольких минут молчаливого стояния Раймунд выдохнул и произнес фразу, которую репетировал несколько недель. — Я мог бы взять на себя часть ваших травм, знаете ли. Возможно, краткая передышка позволила бы вам
— Мы оба знаем, что это только навредит вам в самое важное время, — Хайффал всхлипнул, сдерживая слезы. Он наклонился в сторону и сплюнул, затем посмотрел на Раймунда ясными глазами. — Нет, ваши таланты лучше использовать в другом месте. У меня другая просьба. Насколько часто вы можете использовать свои силы? Усугубляя заимствование? То, как моя значимость накапливается, когда она расходуется, она возвращается быстрее. Так что, если бы вы заимствовали значимость в моем теле, позволили бы ей больше накопиться, а затем заимствовали бы еще? Был бы такой процесс возможен?
— Это возможно. Но нежелательно. Когда такая значимость возвращается — Раймунд замолчал. Он вдруг все понял. Его взгляд на Хайффала обострился. — Почему?
Уверенность и решимость в глазах Хайффала ощущались как встреча с потоком ледниковых вод. — Просто страховка.
Глава 2393
Рендидли смотрел на временные барьеры, возведенные вокруг этого поля битвы. Он чувствовал едва заметные потоки, тянущие за его запястья и лодыжки — сеть опутала его достаточно глубоко, так что для побега ему придется прорваться сквозь несколько временных тактов. Выражение его лица стало суровым, как по отношению к Фиеро за то, что тот сумел это провернуть, так и по отношению к себе за то, что проглядел создание этой области. Ему нужно быть лучше.
— Готов ли ты капитулировать? — спросил Фиеро. Вопрос прозвучал как насмешка. Рендидли пообещал себе, что в следующий раз по-настоящему насладится моментом, когда его кулак пробьет челюсть древнего Вульпина.
Тысяча соображений вспыхнула в его сознании. Тысяча тревог, тысяча решений. Алхимик в его груди прищурился.
Рендидли обдумывал возможность отступить; этот путь меньше нагрузил бы его изолированных подчиненных. Но он также знал, что так он отдаст инициативу, которую завоевал в боях до сих пор. Алхимик в нем тщательно обдумывал, какие чудесные ингредиенты он мог бы манипулировать, но внезапно он должен был перейти на новую роль. Рендидли провел большим пальцем по резной рукояти Акрии.
Снова и снова Фиеро доказывал, что ему нельзя доверять. Все его королевство было построено на фундаменте расхищения и переделки. Рендидли не хотел поворачиваться спиной к такому человеку.
Через свои связи с Нетером и Эфиром Рендидли чувствовал сдавленные страдания Отряда Вульпис. Своим вниманием он увидел линии, которые были оборваны. Их мучения пронзили его и заставили волосы встать дыбом. Рендидли стиснул зубы. Его сердце пылало желанием не просто прорваться, чтобы помочь им, но Фиеро не пришел бы сюда без заранее продуманного плана.
Он карабкался до этой точки, полагаясь на других. Он не должен дрогнуть сейчас.
— Вперед, — прошептал ему Ужасный Гомункул голосом, который был одновременно скорбным и предвкушающим.
Если бы Рендидли пришлось ставить на свои шансы выбраться из подготовленных ловушек, тех двух, что были расставлены перед ним, то, к сожалению, он гораздо больше доверял своим силам, чтобы пробиться сквозь прямую засаду. Он крутанул Акрю, а затем нацелил острие на иссохшую грудь своего врага. Рендидли Гостхаунд стоял прямо и не сдавался.
— Твои люди умрут, — сказал Фиеро, глядя на сверкающий клинок.
Рендидли медленно выдохнул. Ему хотелось сделать часовой перерыв, чтобы поплакать, оплакивая тот факт, что Лира верила, что у нее нет другого пути, кроме как стать сдерживающей силой для опасности, в которую превратился Девик с (Навыком Отклонения Исключительной Редкости). Он желал, чтобы мог спать целый год, оплакивая все угасшие жизни, еще несколько искр топлива, брошенных в ту пасть, что была его собственной движущей силой. Как бы я хотел спасти своих людей от всех опасностей. Но я не могу. Я могу лишь дать им все шансы на успех .
Фиеро фыркнул. — Какая странная методика. Но хорошо, на этот раз я готов к твоему восстанию. (Седьмой Кулак: Шибболет Вершины).
Хвосты Фиеро вспыхнули силой, раскалывая и разбивая землю под его ногами под давлением активации его образа. Из его тела вырвалась нота имитации; почти идеальное воспроизведение резонанса, который принес ему и Элхуму целый миг на Вершине. Она содержала намек на истину и мощь вместилища. Воздух дрожал и кипел. Кулак, превращенный из хвоста, устремился в сторону Рендидли — удар, служивший доказательством высот, которых достиг Фиеро.
Он чувствовал себя странно оцепенелым, пораженным чувством отстраненности и дежавю. Его глаза широко раскрылись, и внезапно он увидел.
Поздравляем! Ваш Навык (Изумрудные Глаза и Шепот Голубя Удостоверяют Цель вырос до Уровня 1559!
Поздравляем! Ваш Навык (Истина в Первозданном Потоке вырос до Уровня 1101!
Очень быстро у Рендидли возникли три почти неуместные мысли, когда он наблюдал узоры, брошенные ему в лицо во время этих боев. Первая мысль была почти невыразимой, вспышкой эмоциональной интенсивности, которая обожгла его тело. Она жгла от его запястий и икр, следуя за обугленными и зажигательными остатками его горя, пока не врезалась в его эмоциональное море, полное жара и интенсивности.
Вторая мысль была признанием эмоционального истощения. Его ярость вырвалась в эмоциональное море и исчезла в его безбрежных просторах. Широта эмоций, которую Рендидли потратил за последний час, висела, как удушающий грозовой фронт, и гасила любые новые искры одним лишь призраком своего присутствия. Он стоял на цыпочках, подняв Акрю. И он чувствовал себя полностью прикованным на месте пропастью в своем сердце. Его люди нуждались в нем. Он также был нужен в другом месте.
Мощный кулак, с намеком на истину Вершины, скользнул к нему. Его Ядро Нетера дрогнуло в ответ.
Третья мысль была странным моментом связи и ясности относительно того, где он мог бы накапливать силу. Чем больше он узнавал о Вершине, тем больше понимал, что сила исходила не от истины, не в долгосрочной перспективе, а от вместилища. Его эмоциональное море, пылающая интенсивность, которая чаще всего оживляла его атаки, было истощено повторными столкновениями на пике его потенциала.
Но чаша, вмещавшая все эти эмоции, оставалась огромной и пустой в его сознании. Он уже интуитивно понял, как его тело физически увеличивалось из-за присутствия Альфа-Космоса, но это было другое. Он, Рендидли Гостхаунд, печально известный тем, что плохо справлялся со своими чувствами, теперь мог содержать эмоциональные множества.
Несанкционированное использование: этот рассказ размещен на без согласия автора. Сообщайте о любых обнаружениях.
Это тоже могло быть оружием. Он поднял чашу и ее пустой призрак.
Рендидли выдохнул. Его Ядро Нетера вращалось все быстрее и быстрее, втягивая значимость в водоворот вокруг его тела. Он выполнил выпад, все его существование стало частью движения. Рама его эмоционального моря стала весом, стоящим за ударом, плавно сливаясь с его мышцами и Нетером.
Акри взломала украденный Седьмой Кулак Фиеро и вонзила острие глубоко в грудь древнего Вульпина.
Фиеро зарычал, глядя на рану. — Наглый негодяй!
Волна образа Фиеро, хватающая рука, заскребла по атаке Рэндидли. Древний монстр Нексуса искал опоры, чтобы отбросить образ, который был применен против него.
Ужасный Гомункул захохотал.
Потому что Рендидли не применил образ против этого старого ублюдка. Он просто положился на вместилище, которым он стал. И хватка Фиеро была недостаточна, чтобы удержать его. Он резко дернул Акрю в сторону, проворачивая наконечник копья и углубляя рану. Он оставил Фиеро стонать, вытащив свое оружие и вывернув его левую руку назад. Импульс чистого ликования исходил от его Ядра Нетера. Из глубин тумана начал искриться самоцвет.
Рендидли нанес левый хук, вложив в него всю свою накопленную в Системе мощь. Когда он почувствовал, как челюсть Фиеро треснула, он волчьи оскалился. Тело древнего монстра отскочило, пролетев сквозь обрушившуюся башню.
Он, черт возьми, наслаждался моментом удара. Что бы о нем ни говорили, Рендидли Гостхаунд сдержал свои обещания.
Как только Рендидли собирался наброситься и продолжить удары, направляя это существование как вместилище в каждое движение, Фиеро взмахнул рукой. Небо над ними вдруг ощетинилось, когда Безвременные кулаки материализовались сквозь темпоральные барьеры. Не просто пулеметная очередь, но миллионы, ужасное вторжение кулаков.
Они даже не нацеливались на позицию Рэндидли. Они спускались волной, круша и уничтожая обрушившиеся каменные строения, усеивающие землю. Как каток, они приближались, перемалывая все на своем пути.
Рендидли посмотрел на небо и разомнул кисти; его истощение стало броней, позволяя ему приспосабливаться, не чувствуя ничего. Его зрачки расширились, когда он оценивал новую угрозу. Его Ядро Нетера продолжало ускорять свое вращение, туманный барьер неуклонно рассеивался. Он чувствовал себя огромным. Так, так истощенным, но это лишь добавляло ему ощущения веса.
Он слышал рев крови в ушах. Он поднял свое копье. Он послал импульс через левую руку.
— Готовы, вы двое?
Его два компаньона-Соулсида довольно загудели. На этот раз он собрал свои образы внутри этой огромной полости своего иссохшего эмоционального моря. Его три основных образа пылали, становясь оживляющей эмоциональной силой, стоящей за его атакой.
Все существо Рендидли Гостхаунда обратилось в насилие.
(Зловещий Вальс Эреба. Рассвет Открывает Небо, и Реальность Приходит в Движение. Сингулярность Поглощает Конечное.)
Поздравляем! Ваш Навык (Сингулярность Поглощает Конечное вырос до Уровня 631!
Поздравляем! Ваш Навык (Рассвет Открывает Небо, и Реальность Приходит в Движение вырос до Уровня 1051!
Поздравляем! Ваш Навык (Сингулярность Поглощает Конечное вырос до Уровня 744!
Рэндидли, который обрел эту новую точку эмоционального дзена, взмахнул копьем. Тысяча кричащих призраков возникла и имитировала его движение. Он манипулировал их копьями, пока они не сплелись в гобелен негодования и сопротивления. Они встретили нисходящий натиск кулаков в лоб, их жуткие наконечники сияли.