— Пока что, — проворчал Покровитель Глубин. — К счастью, Повелитель Пустоты готовится приютить всех этих немытых бездомных. Иначе
Прежде чем он успел продолжить, некоторые из Покровителей начали кричать и бежать вперед, на их лицах читалось явное возбуждение. Мэй Мирна возглавила их, ее глаза горели жизнью. — Наконец-то воссоединились! Объединив наши силы, мы непобедимы!
Она и Покровитель Перьев встретились в огромном, вращающемся объятии. Покровитель Цветов и Покровитель Солнца, оба выглядевшие моложе и невиннее, чем их версии в Альфа-Космосе, подошли следом, чтобы осмотреть Покровителя Глубин на предмет ран. Он помахал конечностями, прося их остановиться, хотя очень явно наслаждался вниманием.
Покровитель Клинков и Покровитель Бездны медленно шли с Покровителем Заёмщика, их глаза сканировали горизонт в поисках угроз. Тем временем, желтые глаза Элхьюма упали на Рендидли и ни на мгновение не дрогнули.
— Вы, должно быть, Повелитель Пустоты Голодный Глаз. Я много о вас слышал, но не был уверен, чему верить, — голос Элхьюма был теплым и звучным. Вблизи его кожаные сапоги и холщовые штаны были испачканы грязью. Однако его улыбка была широкой и открытой. Он был красивым мужчиной, и его необузданная, естественная харизма немного озадачила Рэндидли. — Иногда Истина там не совсем заслуживает своего прозвища. Она может увлечься романтикой ситуации.
— Эй! Я это слышала, — Мэй Мирна отстранилась от объятий и испепелила Элхьюма взглядом. — Как смеешь ты отрицать то, что любая пара глаз естественно сказала бы тебе: этот Повелитель Пустоты — такой закаленный путешественник, который обогатил бы любой квест! Не пригласить его с нами на встречу с Культом Спасителя было бы такой тратой! Доблестный спутник всегда будет с тобой и в горе, и в радости.
Теплая улыбка на лице Элхьюма на мгновение дрогнула, когда Мэй упомянула Культ Спасителя. Его глаза, когда он вновь сфокусировался на Рэндидли, стали немного острее. — В самом деле? Что ж, по крайней мере, я не единственный, кто почувствовал что-то странное в этом человеке. Ваша аура вы тоже очищаете Эфир? И ваше тело
Рендидли напрягся, даже когда Элхьюм шагнул к нему. Вблизи на его лице горела странная и до странности знакомая интенсивность. Элхьюм размял руки, хрустнув пальцами и суставами. — Учитывая все, что вы сделали для группы, это, пожалуй, слишком много просить. Но пожалуйста, позвольте мне померяться силами с собратом-практикующим телом.
Рендидли моргнул от внезапного предложения. Остальные Покровители добродушно застонали. Тем временем, лицо Элхьюма расцвело энтузиазмом боевого маньяка. На долю секунды рука сжала его сердце. Эти холодные, черные пальцы медленно сжимались вокруг органа.
Он так так похож на Хелен, что это причиняет боль .
В его животе раздался странный урчащий звук.
Тем не менее, он не отверг предложение. Раз уж он здесь, раз уж он столкнулся лицом к лицу с этой странно невинной версией Элхьюма, он ощутит его подавляющую силу. Рендидли коротко поклонился другому мужчине. — Это было бы для меня удовольствием. Я довольно много слышал о вас, Элхьюм, и о ваших восьми кулаках.
Элхьюм издал отрывистый смех и поднял правую руку. — Восемь кулаков? Ха! Какое преувеличение. Нет. Нет, для меня достаточно одного кулака. Все остальное просто излишне.
Импульс чистой силы Образа распространился от Элхьюма. Его слова резонировали с Образом, который таился прямо под его кожей, готовый распространиться и доминировать над областью. Его ревностное предвкушение битвы усиливало сходство с первым рыцарем Рэндидли. Его желудок сжался в узел.
Отказ от восьми кулаков стал неожиданностью, но Рендидли предположил, что это имело смысл для эволюции образа мужчины, когда его реальные жизненные приоритеты так резко изменились. Однако внезапно стало очень трудно сосредоточиться на этом аспекте.
Покровители уже приступили к действиям. Покровитель Бездны и Покровитель Солнца использовали свои Образы, чтобы создать барьер вокруг большой центральной области, где они стояли. Его кожа покалывала, когда Рендидли подошел к дальней стороне арены.
Он наблюдал, как Элхьюм начинал разминаться. Реальность предстоящего поединка между ними казалась сном, будто он слишком сильно сожмет этот момент и разорвет его в клочья. Его Ядро Пустоты заурчало в груди. Урчание быстро начало ускоряться, воспоминание становилось невероятно стабильным вокруг него. Его эмоциональное море начало волноваться. Что-то из самых глубоких уголков его сердца поднималось.
Если что-то и пробьется сквозь воспоминание, то это будет зверь чистой Ярости, который неуклонно пробуждался.
Выражение его лица потемнело. Рендидли Призрачный Пёс смотрел на светлое лицо Элхьюма, человека, который однажды станет злодеем. Того, кто создал изолированную вселенную, поглотившую его планету, кто довел его народ до грани и заставил их сражаться за выживание, того противника, который создал иерархию, вознаграждающую бездушных монстров, таких как Комендант Вик.
Этот человек еще не совершил этих грехов.
Но Рендидли был бы будь проклят, если бы позволил этому существу попытаться захватить хоть малейший аспект духа Хелен, даже на мгновение. Это не совсем укладывалось в логику. Но тот энтузиазм, что исходил от ухмылки Элхьюма заставил Рендидли захотеть оторвать этому человеку голову.
Мэй Мирна собиралась пошутить с Перьями, но внезапно атмосфера изменилась. Она развернулась и посмотрела через поле боя, где двое мужчин стояли друг напротив друга.
Другие Покровители иногда шутили над ее Образом. Они говорили, что он, возможно, претендует на то, чтобы быть Эфиром, но аспекты мира, которые она стремилась подчеркнуть, делали его до ужаса близким к Пустоте. Они шутили об этом, намереваясь высмеять направление ее развития, но на самом деле это стало источником довольно большого вдохновения для Мэй. Это помогло ей еще глубже вплести свою силу в мировое состояние, которое она проецировала.
И в такие моменты, как сейчас, это позволяло ей чувствовать, когда грядет что-то большое. Ветер замер, боясь привлечь внимание неестественно неподвижного Повелителя Пустоты на дальней стороне арены.
Смущенная, Мэй сначала посмотрела на Элхьюма. Чтобы увидеть, не сделал ли он что-либо, что могло бы вызвать гнев Повелителя Пустоты. Но он продолжал смотреть вперед горящими глазами, очевидно, переполненный возбуждением; он так редко находил противников, готовых сразиться с ним в наши дни. Особенно тех, кто обладал мощными телами.
Особенно, особенно тех, кто сражался бы без ограничений.
— Сразимся только телами, Повелитель Пустоты Голодный Глаз? — крикнул Элхьюм с голодом и странным ликованием в голосе.
В ответ волна призрачного серого пламени охватила тело Повелителя Пустоты. Его глаза, обычно такие живые и зеленые, теперь напоминали мертвую неподвижность торфяного болота. Его слова прозвучали шепотом. — Атакуй меня всем, что у тебя есть.
— Ха! — Элхьюм оттолкнулся от земли с достаточной силой, чтобы разбить камни под ногами и осыпать галькой наблюдателей. Его тело размылось, пересекая расстояние, но Мэй чувствовала, что оно движется почти в замедленной съемке.
Несмотря на то, что его противник призывал его атаковать со всей силой, он по-прежнему не активировал ничего, кроме своего тела. Мэй не могла решить, недооценивал ли он своего противника или переоценивал себя.
Ее глаза естественным образом притянулись к Повелителю Пустоты, напротив относительно незащищенного Элхьюма. Это было двуногое существо с черными волосами до подбородка. Его конечности были длинными и мускулистыми. Его глаза были пронзительно-изумрудными. У него было копье, обмотанное вокруг талии, и безупречно вышитая черная мантия. Он продемонстрировал удивительную способность в их короткой стычке с людьми Вестриссера, но это —
Даже когда он стоял неподвижно, воздух вокруг него горел.
Наполовину от призрачного пламени Веса Пустоты, которое он так небрежно использовал, но другая половина была чистой эмоциональной силой. Мэй никогда не чувствовала ничего подобного, даже от самого Фэелмака Вестриссера. Все это было основано на конкретном Образе. Масса эмоций размером с целый континент теперь давила на всех них, проецируясь из его тела.
Это действовало как мстительный ветер, подталкивая пламя Веса Пустоты к новым высотам.
— Элхьюм, — прошептала Мэй. Ее впечатление о Повелителе Пустоты быстро изменилось. Как она могла это пропустить? Это чувство — Сейчас он не друг. Повелитель Пустоты
Повелитель Пустоты Голодный Глаз шагнул. Его рука оставила зазубренную рваную рану в пространстве, увлекая за собой весь сконденсированный Вес Пустоты и ревущие эмоции, которые он содержал. Элхьюм отреагировал быстро; он также обладал подавляющей физической силой. Он уперся ногами и скрестил руки перед собой в защитной стойке и наконец активировал свой Образ.
Сейчас было не время для глупой привычки Элхьюма раскрывать свои силы по очереди во время боя.
— это злодей!
Рука Повелителя Пустоты прожгла плоть на руках Элхьюма, отбросив Образ назад, прежде чем он смог защитить его тело. Атака нисколько не замедлилась сквозь защиту, просто пробилась сквозь нее и вонзилась в торс Элхьюма. Даже когда глаза Элхьюма расширились, Повелитель Пустоты выпустил луч чистой эмоции из руки, вырвав дыру в его спине и отбросив его назад через изолированную зону для поединка.
Он скользнул по земле, небольшие сгустки серого пламени цеплялись за его тело. Рядом с Мэй, Покровитель Цветов ахнул.
Вновь Повелитель Пустоты замер. Его глаза были злобными, а слова — такими же удушающими, как его длинные пальцы, сжимающие горло. — Ты встанешь? Или поединок уже закончен?
Глава 2125
Мэй нахмурилась, сосредоточившись на облике Короля Нижнего Мира Голодного Глаза и бурлящем вихре силы вокруг него. Мужчина, казалось, пылал энергиями Нижнего Веса и эмоционального воздействия, создавая подлинные искажения в пространстве своей интенсивностью. Её инстинкты, обычно столь прямые и точные в отношении доброты людей, теперь давали ей противоречивую информацию.